«Бежать мне надо отсюда, пока цела!» – в отчаянии подумала девушка.
Вернулась в дом. Смыла с рук землю. Достала мобильник – как всегда, мертвый. Включила компьютер – связи с Интернетом нет. Сняла трубку городского. Гудок жизнерадостный, но сразу после кода России или кода острова Пасхи сменяется на противное коротенькое пипиканье.
«Что за глупость я сделала! Все силы отдала, всю душу вложила в этот их референдум! А теперь меня еще грохнут, как нежелательного свидетеля».
Закрылась на все засовы, но спала отвратительно. Все время чудилось: чьи-то злые, холодные, сильные руки тянутся к ее шее.
Пробудилась рано, с больной головой вышла на террасу и опешила.
На рейде, в полукилометре от Матуа, стоял корабль. «Подруга Робинзона». Тот самый, который не так давно привез ее сюда. К нему шустро спешил островной катерок.
«Может, мне удастся сбежать?» – загорелась Татьяна.
Уже никакой премии не надо и никакой инъекции. Она безо всякого эликсира пока красива и молода.
Но как лучше поступить? Броситься к Максимусу – и уехать с его позволения, официально? Или попробовать пробраться на корабль тайно?
Сможет она проплыть пятьсот метров в холодной воде? Наверное. Но что будет, если ее увидят с берега? А главное – примут ли «нелегального эмигранта» на корабле? Таня помнила: капитан с командой перед властителями острова откровенно стелются. Отношений портить не хотят.
Швырнут в катерок – и обратно на Матуа доставят. Или вообще утопят.
Что еще можно придумать?!
Она вспомнила: во время стоянки на берег выпускают команду – развеяться. Не всех – по приезде она видела, что на остров плыли человек десять в корабельной форме.
Попробовать найти союзника среди них? Чтобы помог забраться на корабль и спрятал? Вряд ли кто-то рискнет, но других путей мозг (перегруженный за последнюю неделю) придумать не смог.
Таня натянула спортивный костюм и побежала вниз, к пристани.
Оказалась у пирса ровно в тот момент, когда вернувшийся катерок швартовался.
Таня на всякий случай укрылась за не снятым пока щитом с фотографией Дэвида Гамильтона. И в изумлении увидела: в плавсредстве на почетном месте восседает Максимус. Собственной персоной. А рядом с ним – смущенная и явно перепуганная девчонка лет двенадцати. Светлые волосы собраны в хвост, вместо груди – пупырышки, едва видные под свободной майкой. Рука властителя уверенно лежит на девичьем плече. Малышка не сопротивляется, не пытается убежать. С любопытством разглядывает остров, на Максимуса смотрит со страхом и восторгом. Похоже, понимает и смирилась с тем, что ее ждет – но изрядно предстоящего боится.
Вот, значит, как! Пока было нельзя, ты себе красоток из Голливуда выписывал. К ней, Татьяне, подкатывался – пусть и без особого задора. Но едва закон приняли – сразу открыл истинную личину!
Педофил ты, Максимус! Хронический педофил, и больше никто!
А все красивые слова про единственную роковую ошибку, мо́рок и сумасшедшую любовь – наглое вранье.
Как лев, если попробовал человечины, больше не остановится, так и Максимус – всегда спал с малявками. Раньше тайно. Теперь будет легально.
«А как же я?» – пробормотала Таня.
Голова кружилась, девушка вцепилась в край плаката. И боковым зрением увидела: совсем рядом, за фонарем, тоже прячется мужчина. Седые встрепанные волосы, слегка безумный взгляд. Марьяшкин отец.
Тане стало безумно стыдно. Она ведь даже слов соболезнования несчастному не сказала! И сама предложила, чтобы в день голосования кипящего праведным гневом отца приковали наручниками к батарее.
Мужчина увидел ее. Взглянул с ненавистью. Выговорил с отвращением:
– Добилась своего? Рада? – И горько добавил: – А Марьяшка моя тебя своей подругой считала.
– Но я ни в чем не виновата! – Девушка сама не понимала, что лепечет.
Мужчина отвернулся. Плюнул. Садовникова готова была провалиться сквозь землю.
Катерок причалил. Трап скинули мгновенно. Максимус встал. Подтолкнул свою юную спутницу к выходу. Девочка втянула голову в плечи, спустилась на пирс. Властитель решительно ее обнял – малявка еле доставала ему до середины груди. Пара погрузилась в представительский автомобиль и немедленно отбыла.
А корабль дал прощальный гудок и начал поднимать якорь.
Таня мгновенно забыла про несчастного отца. Бросилась к служителю-мексиканцу, охранявшему вход на пирс:
– Почему он уходит?
– Никаких грузов нет. Господин Максимус позволил отплыть по усмотрению капитана.
Садовникова в отчаянии смотрела, как судно разворачивается. Берет курс прочь от Матуа. К нормальной жизни. К свободе.
И больше на рейде ни единого корабля.
Отец Марьяны продолжал стоять у фонаря. Бормотал:
– А потом ему новую привезут! И еще одну… А моя дочь мертва. Навсегда.
Глаза – полностью сумасшедшие.
С фотографии Дэвида Гамильтона Тане робко улыбалась красивая девочка с обнаженной грудью. Другая малявка сейчас, наверное, уже входила в спальню к богатому, всевластному, пятидесятидвухлетнему мужчине.
Таню мучили одновременно страх и раскаяние.
Она бросилась домой.
Дверь оказалась заперта, однако чемодан стоял в коридоре. Уже пустой. Одежда оказалась аккуратно развешана в шкафу, косметика ровными рядками расставлена на комоде, туалетные принадлежности – в ванной.
Когда ее придут убивать, даже дом штурмовать не понадобится. Они просто отопрут дверь своим ключом.
Таню охватило настолько всепоглощающее отчаяние, что она прямо в коридоре опустилась на пол и зарыдала.
Нареветься вдоволь не дал входной звонок.
Хотя бы видимость хороших манер создают – сами не врываются.
Отчаяние сменилось полным равнодушием.
Даже не стала смотреть кто и слезы не вытерла – распахнула дверь.
Ранее
Валерий Петрович начал волноваться сразу, как только Татьяна прислала веселую эсэмэску из Вальпараисо: «Долетела прекрасно. Очаровательный попутчик, отличное шампанское. Продолжаю путь к приключениям!»
Прежде падчерица всегда жаловалась, что в бизнес-классе летают сплошь самовлюбленные зануды. И почти не пила в самолетах спиртное.
Валерий Петрович постоянно убеждал себя, что Матуа – безопасный цивилизованный остров. У Тани имеется официальный контракт. Обещалась постоянная связь – по телефону и через Интернет.
Но подспудно новая работа падчерицы полковника очень беспокоила.
Якобы случайный Танин попутчик еще больше подлил масла в огонь.
Позвонить падчерице, пока она еще не села на корабль?
Таня беззаботно отозвалась:
– Да я все выяснила. Шпиона Демьян подослал.
А вот это очень интересно.
Хедхантера падчерицы Валерий Петрович знал – Танюшка однажды приводила. Вместе праздновали очередную ступеньку в ее карьере.
Ходасевич позвонил в агентство, где работал парень, и пригласил его на кулебяку.
Демьян взволновался, пытался отказываться, но полковник настоял. Тощий хедхантер налопался до отрыжки, выпил литрашку пива и покаялся: Пита действительно подослал он. Назвал две фамилии парня – бывшую и нынешнюю, слил адрес и телефон. «Петька просто помешался на Матуа. Ну я и подумал: вдруг ваша Таня ему чем поможет?»
Тем же вечером Валерий Петрович полез в Интернет искать информацию о загадочном Петре Дончеве. В первом приближении выходило: талантливый фотограф, обаяшка, авантюрист.
Ходасевич запросил у бывших коллег досье. Оно, разумеется, имелось. Ненавидит правительство. Президента критикует. Резко против присоединения Крыма. Регулярно превышает скорость, пару раз обгонял по встречной. Налоги за прошлый год недоплатил. Нормальный, похоже, парень.
Валерий Петрович догадывался, что Татьяна, если узнает, взовьется. Но на следующий день позвонил Петру. Тот вначале опешил:
– Отчим? Татьяны? Но мы ничего… Мы просто летели вместе!
– Меня интересует другое. Остров Матуа.
– О-о, тут я много могу рассказать, – оживился парень. – Давайте вам по скайпу перезвоню, а то оба разоримся.
Перезвонил сразу. Проговорили часа два. Пит щедро сливал информацию, Ходасевич делал заметки. Когда рассказывал, как его выдворяли с острова, полковник удивился:
– Мне Таня говорила – Матуа абсолютно открыт.
– Они всем так говорят. Но попробуйте сейчас к ней в гости попроситься – откажут. Придумают, к чему придраться. А вы хотите поехать?
Нет, Валерий Петрович пока не настолько нервничал, чтобы срываться на Матуа. Тем более падчерица регулярно слала ему электронные письма. Но когда – спустя пару недель после Таниного отъезда – с островом пропала связь, Ходасевич снова позвонил Питу.
Тот сообщил:
– У них всегда сеть вырубают, если какое-то чепе.
– Зачем?
– Чтоб местные в своих блогах тему трепать не могли.
– А как узнать, что случилось?
– Никак. Через неделю корабль в Вальпараисо пойдет, если заберет кого-то из местных – они расскажут.
– Оперативно, – усмехнулся полковник.
– А может, никого и не заберет. Но вы не волнуйтесь. Они ведь не совсем от мира отрезаны. Просто письма электронные перлюстрируют. И только потом пересылают. Так что Таня вам обязательно напишет.
И точно, на следующий день явилось внешне веселое послание падчерицы. А в нем – кодовое слово. Опасность.
К этому времени Ходасевич уже успел поработать с множеством разных источников, более подробно изучил биографию Максимуса, ознакомился с направлением последних исследований профессора Кикина и теперь себе локти кусал, что не сделал этого раньше.
Нужно вытаскивать Татьяну с острова. Пока не случилось беды.
К счастью, Пит развил бурную деятельность. Очень скоро позвонил, доложил:
– Я выяснил. На Матуа несчастный случай. Девочка со скалы сорвалась. Насмерть.
– Зачем из-за этого отключать Интернет?
– Максимус не хочет, чтобы прознали журналисты.
Но его Татьяну – отчим знал – запреты лишь раззадоривают.
Что делать? Лететь ей на выручку? Но куда?