Меня подхватили за подмышки и, внезапно, сильно бросили в кровать. Да так, что в башке всё перетряслось. Чё за хуйня… В следующую секунду надо мной повисает Мир-ри.
— А как же раздеться? — глядя на ту, сморозил глупость. Она чё, сорвалась, что ли⁈
Резкий треск одежды, клочья майки повисают на рукавах, ту же участь ждут шорты, которые прихватили и разорвали вместе с трусами. Блин, её чё, замкнуло? Может, стоит позвать на помощь?
— Ох… он не расцвёл. — Положив подбородок мне на пах, глядя на член, что вот-вот станет, лизнула его кошка. — Ой… ой, что я сделала, о боги, вы как⁈ Зачем я вас кинула… — кажется, она пришла в себя. Ебана, чё это было такое⁈ Пытаюсь подняться в кровати, но тут вновь раздается некий звериный рык. Не, ну не опять же? Гляжу на кошку, сука… Да опять, безумный взгляд, губы дрожат, и хвост, задранный, распушившийся, направленный через голову прямо к моему лицу, а снизу… пальцы с выпущенными когтями осторожно ощупывают камешки и сними ствол, головку.
— Расцвел на меня, расцвел и без помощи⁈ Мать земля прости меня грязную и благослови в первом пути! — Без прелюдий кошка дёрнулась вперёд, уложила меня обратно в кровать, двигая задницей, неумело стала ловить член ягодицами. Но тот то уходил вправо, то влево, то назад, то вперёд. Она не могла попасть и ещё сильнее раззадоривалась.
— Подожди, я помо…
— Нет! — рыкнула угрожающе кошка, — я смогу, я сама! — И тут её складки всё же поймали головку, половинки сжались, она откинулась назад, напрягла таз и ляжки, а член… возьми да соскользни дальше. Неправильное движение бедер кошки. Головка вонзается в круглое и упругое очко, глаза Мир-ри болезненно округляются в то время как я вхожу ей в попку на добрую шишечку. Видя, какие смешанные чувства испытывает девочка, как играя челюстью пытается сдержать то ли болевые, то ли ещё какие-то эмоциональные позывы, закрываю глаза. Бля, я такое только в неудачных сценах порнухи видал.
Пытаясь хоть как-то помочь, замер, слегка вдавив задницу в кровать, медленно высвободил член из её попки и после перестал двигаться. Я думал, дальше она направит его куда надо, но та слезла, сходила за водой и хоть тот вроде был чистым, обмыла, а потом вылизала, едва не доведя до оргазма. Резкие неумелые движения, дрожь в руках, в теле, кошечка очень нервничала. Повторно сев на меня, наконец-то помогает себе руками, и совсем не осторожно, я бы сказал грубо даже для меня, плюхнулась своей вагиной на мой член. Я почувствовал, как внутри неё что-то порвалось, затем заметил кровь. Испугалась она, испугался и я сам. Крови немного, хотя для меня даже чересчур. Ну пиздец, блять… хотелось на всю глотку кричать «мы все умрём!»
— Мир-ри, скажи, может, лучше вызвать целителя? — Видя, как кошечка, вертясь на конце, испытывает боль и прячет ту за оскалом, предлагаю я.
— Нет, нет, нет, пожалуйста, не надо никого звать. Это всего лишь капля, я всё вытру, и, пожалуйста, не жалейте меня, я воительница, я довольна, я рада, но это впервые, я и не знаю, как быть.
Сука… как же хорошо, что в первый раз меня изнасиловали несколько опытных баб, и я не побывал в такой ситуации, в которой сейчас эта кошка. Даже не зная, как подступиться, она, без предварительных ласк, «на мужика», тупо села и хоть мой член совсем не большой, даже это смогло её сначала неприятно озадачить, а после болезненно удивить. Она дергалась слишком резко, почему-то, не могла контролировать ноги, если и опускалась, то на полную длину, резко, издавая болезненные звуки, в то же время упрашивая меня не двигаться. Она вообще не понимала, как лучше для неё самой и как хоть немного улучшить те болезненные ощущения, которые испытывала. Глядя на появляющиеся на её щеках слёзы, я не мог получить удовольствие, более того, чувствовал страх за Мир-ри, а с ним то, что член мой становится мягче. Если так и дальше пойдёт, этой девочке её самооценке может быть нанесён непоправимый удар, а может и чего хуже.
— Так не пойдёт. — Прихватив кошечку за левую грудь, пальцами сжимаю её. Всё ради кошки, ради похоти, чтобы член не предал в самый последний момент, не упал.
— Что вы… я же говорила, могу сама.
— И я верю, лишь немного помогу. — Второй рукой прихватив ту за ногу, сбрасываю с себя, после чего, повиснув сверху, целую в губы, затем в шею, ниже, так до груди, пока слегка не ухвачу зубами за правый, манивший сосок. Грудь её полностью в моём распоряжении, мну её, вылизываю, давлю и ласкаю пальцами. Своим животом ощущаю её упругий пресс, поднимая своё колено, упираюсь им в киску. Туда же, с груди опускаю и левую руку. Осторожно, не входя внутрь, прохожусь пальцами по выбритой киске, половым губам и ниже, почти до самой попки. Она подрагивает, тело её очень напряжено, отвечает на каждое моё действие. Обратным движением пальца слегка проникаю в глубь, она стала влажной, и это, к счастью, была не только кровь. Играясь языком с её грудью, дразня снизу, пытаюсь хоть немного завести красотку, чуть расширить киску постепенными, неглубокими проникновениями пальцев. Порнушек мной отсмотрено много, но в реальности, тем более, когда нужно вести, всё совсем не так просто… Мне самому как-то стрёмно, ново, в такой позе, не обвинишь в неудаче партнёршу. Пока игрался с её телом, мужская сила вновь переполнила меня, член окаменел до такой степени, что хоть орехи коле. Значит, пора. Откинувшись на колени, одну руку пропускаю у кошечки под спиной, ближе к копчику, чтобы в случае надобности, как в элитной порнухе, запустить ей пальчик в попку и, как говорится, «дополнительно простимулировать». Вторую руку оставляю на животе, на случай, если член выскользнет и придётся поправлять прицел. К тому же, так держа руку сверху, я мог как работать членом, так и дополнительно наяривать пальцами круги где-то в области клитора. Из той же порнушки он по идее был где-то сверху пилотки, а где точно — хуй его знает… причём, не каждый хуй и знает.
Стоило мне взяться за дело серьёзно, всё в корне изменилось. Болезненная гримаса, пытавшаяся принять всего меня, сменилась менее болезненной, и даже местами вздыхающей, требующей от меня «чуть глубже и грубее». Не поддаваясь на провокации, действуя максимально осторожно, заходя в гости лишь на полшишечки, я наслаждался теплотой и влажностью пещерки, кайфовал от её стонов, покачивающейся груди. Своей неспешностью, игнорируя едва слышные просьбы прекратиться играться с её попкой, я… я заигрался. Не знаю, есть ли в этом мире женская симуляция оргазма, но Мир-ри продемонстрировала что-то непонятное. Половинки её попки как-то непроизвольно пару раз подергались, напрягся пресс и киска очень сильно сжала мой член. Её вагина, словно дыша в такт со своей хозяйкой, приятно то сжимала, то разжимала, новые ощущения показались мне женской кульминацией. Тяжело дыша, Мир-ри полностью ослабла в моих руках. К сожалению моему она не просто ослабла, а отрубилась на хрен, оставив меня с каменным стояком смотреть на её ногое, беззащитное тело.
— Ты серьёзно… — Тяжело вздохнув, я осторожно двинулся, вытащил член. С киски её до стояка потянулась липкая, длинная ниточка из женских соков и редких красных вкраплений. Блин, наверное, надо обмыться и позвать кого-то ещё… Я поднялся с кровати в поисках одежды. Обычно мне оставляли хотя бы наши простыни, а сейчас что-то невидать. Да где же эти простыни, может где плед…
Взгляд мой упал на открытый вход, двухлунье. Два огромных силуэта — красная Агохлу и белый Онохо, — луны повисли в позиции, когда мужчина, то есть Оноха, на коленях жарит опустившую на подушку голову Агохлу. Да, блять, в этом положении лун действительно чувствовалось нечто эротичное, будоражащее кровь. Так, кто там у нас в очереди на соитие? Мне одной мало!
За плечо меня хватает сильная, выпустившая когти лапа. Затем вновь рывок, сильный, развернувший меня в воздухе на триста шестьдесят, после чего я падаю в мягкие, заранее готовые подхватить меня руки Мир-ри.
— Я поняла, как нужно двигаться. Дайте мне ещё шанс, великий…
Хе, меня назвали великим… ебакой что ли? Ну, даже не знаю, хотелось бы ещё кого-то, а в прочем:
— Он твой, но в этот раз начни с языка и рта, а то опять не продержишься и до половины. — Сунув кошечке в рот большой палец, прихватываю за подбородок, челюсть, а после склоняю её голову к члену.
— С радостью и благодарностью, мой господин. — Облизав сначала палец, губами Мир-ри охватывает член, ротиком опускается до самых бубенцов.
Да-а-а, уже и господин… теперь я точно понял, как дальше стоит вести дела!
Глава 14
Охотничьи угодья Гончих. Побережье медвежьи зубы.
Вторая группа выживших.
На побережье, пакуя сумки, копошились двое женщин и один мужчина. Единственные выжившие из носовой части самолёта, спасённые лишь благодаря чуду и самоотверженности помощника капитана, ценой жизни вытащившего их с смертельного рифа.
Это был ад на земле, и лишь господней милостью они уцелели. Светлана, молодая девушка, что ещё месяц назад работала в протестантской церкви, вспоминала о случившемся каждый час за молитвой. Каждый раз перед сном и после сна, каждый раз до и после еды она молилась за души погибших, и боги, девы-покровительницы, слуги божьи отвечали ей. Даруя прощение и укрепление тела, а с ним и некие, неизвестные «уровни».
— Девочки, милые, прошу, давайте останемся на берегу, — делая свой голос специально тоньше, говорит толстый мужик ростом под метр девяносто. — Вдруг нас заметят с самолётика, вдруг нас уже ищут спасатели…
— Заткнись, Джордж, — недовольная, озлобленная на весь свет, выдавила из себя Наташа. — Почему из всех мужиков нам достался именно ты, заднеприводный кусок дерьма! — Захлопнув крышку чемодана, выкрикнула с ненавистью она. Тот мужик в белой рубашке, пилот, он пожертвовал собой ради них, и ради чего, чтобы они сдохли с голоду⁈ — Я должна была жрать лангустов, всякую охренеть какую дорогую жрачку, но вместо этого… — Сил злиться, кричать не осталось. Упав на колени, Наташа заплакала. Она обычная проститутка, урвавшая свой золотой билет в виде заграничного ёбыря, что тысячами зеленых в неделю, дорогими подарками заваливал её сидя за бугром. Она видела своё будущее в золоте. С мужем-миллионером и пиздатым, накаченным любовником-садовником, а не на берегу необитаемого острова, с здоровым и немощным педиком, в компаньёны с которым ей досталась вчерашняя святоша.