Когда мы снова встретимся, первые два человека уже успеют снова собрать плот, перевязав бревна панчо. Потом все проще простого, но до этого нас подстерегают опасности. Во-первых, вы не умеете пользоваться шестами, а настоящий бальсеро блестяще с этим справляется и умеет грести ими».
«Почему бы нам просто не сделать весла?» – спросил Маркус.
«Отличная идея, – согласился Карл, – завтра мы поищем бальзовые деревья и вырежем из них весла».
Вечером мы с Кевином сидели и тихонько разговаривали.
«Поверь мне, – не унимался Кевин, – Карл не знает, о чем говорит. Это же очевидно, что он ничего не знает о реках. Он так рассказывает об этом «зловещем» ущелье, словно там и впрямь невероятно опасно. Вот увидишь, завтра мы без труда его преодолеем. Если хочешь, мы даже вдвоем сможем сделать это. Я только за. К тому же я ему не доверяю. Почему он только сейчас рассказал нам о каньоне Сан-Педро? Тут что-то нечисто. Карл – странный парень».
После завтрака Карл и Кевин отправились на поиск бальзовых деревьев, чтобы вырезать из них весла. Вскоре они нашли то, что было нужно, выше по реке. Бальзовые деревья довольно высокие и ветвистые, но стволы у них хрупкие, так что хватает пару ударов мачете, чтобы срубить их.
«Рубим бревно ровно посередине, затем разрезаем его вдоль и из каждой половины делаем по веслу», – сказал Карл, когда они вернулись в лагерь и принялись измерять длину веток. «Интересно, как он собирается срубить бревно «ровно посередине», – скептически прошептал мне Кевин, но Карл не подкачал. Он смастерил клин из твердой древесины, затем сделал небольшую насечку в центре бревна, вогнал в нее клин и ударил по нему камнем. Бревно, словно по мановению волшебной палочки, развалилось на части.
Карл мастерски орудовал мачете. Он быстро придал одному из мелких бревен форму весла, а затем подогнал их под нужную длину и ширину. В нижней части весла он сделал углубления, а затем вырезал рукоятку, чтобы весло было удобнее держать. Мы с Кевином работали с оставшимися бревнами: делали из них стандартные заготовки и отдавали Карлу, который дорабатывал их. Затем оставалось тщательно просушить их, чтобы они стали легкими и упругими.
Я предложил разложить их вокруг костра. «Иначе мы застрянем тут еще на неделю, как это было с плотом».
«Не очень хорошая идея, – сказал Карл, – но у нас нет другого выбора, так как у нас мало времени. Сегодня мы переночуем, а завтра двинемся в путь».
Было еще рано, и Карл решил отправиться на охоту.
«Что скажешь, Карл, – спросил его Кевин перед уходом, – может, мы можем подплыть чуть ближе к ущелью Эслабон, чтобы завтра выйти пораньше и, преодолев его, продолжить путь по намеченному плану?»
«Отличная идея, – согласился Карл, – наверное, тогда я не пойду на охоту».
«Нет, можешь идти, – сказал Кевин, – мы с Йоси дотянем паром на веревках».
«Ну ладно, если считаете, что справитесь без меня».
Карл взял ружье, патроны и отправился в джунгли.
Маркус захотел пойти с нами, хотя у него на ногах снова выступила какая-то сыпь, которая его беспокоила.
«Я думаю, просто не нужно мочить ноги, – сказал он, – боль адская».
«Так, может, тебе лучше здесь подождать», – сказал Кевин.
«Нет, я не это имел в виду. Я пойду с вами и помогу».
Мы отвязали плот и принялись тащить его за веревку, закрепленную на носу. Чем ближе к ущелью мы подходили, тем более каменистым становился берег и тем тяжелее было тянуть плот.
«Давайте лучше спустим его на воду и доплывем на нем до середины реки», – предложил Кевин.
«Ты же не собираешься плыть через ущелье без Карла?» – в ужасе воскликнул Маркус.
«А почему бы и нет? – спросил Кевин. – Мне кажется, это довольно просто. Мы будем держаться в центре, а течение пронесет нас между камнями. Может, пару раз мы наткнемся на камни, но ничего серьезного».
«Мы не можем пойти без Карла, – запротестовал Маркус, – это будет неправильно. Мы ведь обещали, что просто дотащим плот до ущелья. К тому же Карл знает, что делает. Он покажет нам лучший…»
Кевин нетерпеливо перебил его:
«Карл ничего не знает о плотах».
«И все же вчетвером плыть лучше, чем втроем. Пожалуйста, давайте дождемся Карла».
«Ради бога, Маркус, если хочешь, возвращайся. Мы с Йоси и вдвоем справимся».
Маркус был жутко напуган, но пошел с нами. Мы уселись на плот, а Кевин стоял в воде, аккуратно подталкивая плот к центру реки. Он все удалялся от берега, и вода уже достигла уровня его шеи, когда он сам забрался на плот. Нас понесло течением. Мы начали набирать скорость. В центре реки камней было намного меньше, чем у берега, но Кевин ошибся: мы постоянно натыкались на камни, и плот кидало из стороны в сторону. Мы с Маркусом упали в воду, ухватившись за плот, чтобы нас не унесло течением. Каким-то чудесным образом нам удалось снова забраться на палубу. На Маркусе не было лица, он был бледным, как привидение, и не мог выговорить ни слова. Каркас плота был прочным и выдерживал удары, но дополнительные бревна, которые держались на веревках, а не на колышках, готовы были вот-вот отвалиться.
Мы преодолели ущелье Эслабон, но у нас не было ни весел, ни шестов, поэтому причалить к берегу мы не могли. Кевин прыгнул в воду, схватившись за веревку, привязанную к носу плота. Он зацепился за булыжник и со всей силой потянул плот к берегу. Вместе мы вытянули плот на небольшую полянку и закрепили его.
Кевин с насмешкой взглянул на меня. «Вот видишь. Совсем не сложно».
«Мы сделали это! – Маркус ликовал. – Мы сделали это сами! Здорово, Кевин! И ты, Йоси, тоже молодец!»
Через джунгли мы вернулись в лагерь. Мы вымокли до нитки. Маркусу было тяжело идти, он жаловался на боль в ногах, которые снова замочил. Вдруг мы услышали выстрел. Карл, должно быть, кого-то пристрелил. Я рванулся назад, в направлении выстрела. Никакой дорожки не было, поэтому мне пришлось пробираться через заросли, перепрыгивать через поваленные деревья и нагибаться, чтобы не зацепиться за ветки. Пока я бежал, мне в голову пришла ужасная мысль: а что, если Карл решит, что я это какое-то дикое животное, которое пытается прорваться через бурелом?
«Карл, Карл, – окликнул я, – где ты?»
«Здесь, Йоси, я здесь», – закричал он в ответ.
Я увидел, что он внимательно изучает широкое дерево.
«В кого ты стрелял? – спросил я. – Удалось поймать добычу?»
«Да в горного льва. Он забрался на дерево слишком высоко, и я промахнулся. Но взгляни, Йоси, это каучук».
Карл ударил по дереву мачете, и из надреза потекла белая клейкообразная жидкость. «С помощью нее я могу подлатать ботинки».
Нейлоновая леска, которой он сшил ботинки, практически износилась.
Мы вернулись в лагерь, чтобы отыскать пустую консервную банку и собрать в нее клей. На обратном пути мы встретили Кевина и Маркуса.
«Мы переплыли через Эслабон», – с воодушевлением сообщил ему Маркус.
«Круто. Трудно было?» – равнодушно спросил Карл.
«Проще простого», – ответил Кевин.
«Отлично, – ответил Карл, в голосе его не было никакой злобы, – завтра отплываем рано утром».
Через полчаса Карл набрал достаточно клея, чтобы починить ботинки, и мы вернулись в лагерь.
Маркус лежал в палатке. Кевин переворачивал весла, чтобы просушить их с другой стороны. Карл поставил банку с клеем у костра.
«Нужно, чтобы он затвердел, тогда можно будет использовать его», – объяснил он. Как обычно, Карл не мог сидеть на месте. Он взял рыболовную леску и крючки и с помощью мачете начал рыть рыхлую почву до тех пор, пока не нашел то, что искал – жирного червяка. Он насадил его на крючок, спрятав острие, и стал рыбачить.
«Клюет, клюет», – радостно сообщил он и вскоре вытащил мелкую рыбешку. Он разрезал ее напополам и половину насадил на большой крючок, который закрепил на более толстой леске.
«Йоси, попробуй», – он передал мне леску и отправился чинить обувь.
Я замахнулся и забросил леску в реку. Я даже не успел размотать ее целиком, как она натянулась. Да, на крючке у меня висела большая рыба, я чувствовал, как сильно она тянет леску, пытаясь вырваться.
«Спокойно, – думал я, – без спешки».
Я аккуратно подтянул леску. Иногда я ослаблял ее, а затем снова натягивал. Через несколько минут рыба утомилась, и тянуть стало намного легче. На крючке у меня висел сом весом в 5 килограммов.
Карл склонился над огнем и обернулся, чтобы взглянуть на меня.
«Ого, – закричал он, – красотища. Ты и впрямь pescador valiente (блестящий рыболов)».
«Ну-ну, погоди, – принялся хвалиться я, – я ведь только начал. Сейчас будет настоящий улов».
Я снял рыбу с крючка и насадил вторую половину мелкой рыбешки. Маркус отправился со мной.
Леска была толстой, но слишком короткой (порядка 30 метров). Тогда я привязал один конец к ветке. Я снова замахнулся, забросил удочку и принялся ждать. Я крепко держал леску, чтобы ее не выбило из рук течением, как вдруг я почувствовал сильный рывок. Леска мгновенно натянулась, словно гитарная струна. Мне пришлось обмотать ее вокруг пальца, и она впилась в кожу. К счастью, мне удалось освободить руку. Ветка тряслась и дрожала, а затем послышался хлопок, и леска ослабла. Рыба ушла, прихватив с собой и приманку, и крючок.
Я был обескуражен. В свое время я часто ездил на рыбалку, но чтобы вот так вот рыба отрывала крючок – такого никогда не случалось. Должно быть, она весила не меньше тридцати килограммов.
Маркус тоже был шокирован. «Боже мой, да что же там за рыба такая!» – воскликнул он.
Я показал ему свой палец, на котором остались следы от впившейся лески, и он тут же взял аптечку и аккуратно перебинтовал рану.
Карл рассмеялся, когда мы рассказали ему, что упустили крупную рыбу. «Терпение, – уверил он нас, – и вы обязательно поймаете такую рыбу».
«Интересно, как, Карл? – спросил я. – У нас осталось всего лишь двадцать метров лески и два крючка. Как можно было раздарить все рыболовное снаряжение, а нам ничего не оставить?»