— Понимаю, — вздохнул я. — Сам такой же.
— Ну так пойдем? — расцвел в улыбке Ленни.
— Отказать.
— Да блин! Какой-то ты непоследовательный.
— Действительно? — заломил я бровь. — А по-моему, вполне последовательный. Последовательно тебя посылаю. Уже дважды.
— Это просто потому, что ты еще не осознал всей неразумности такого поведения, — отмахнулся собеседник. — И бесполезности. Да, и такое бывает. Нечасто, но бывает. Что поделать, не всем дана способность критического восприятия окружающей действительности. Особенно если обстоятельства складываются не в пользу индивидуума, обделенного логическим мышлением.
— Даже не знаю, что и сказать, — развел я руками.
— Ленни гребано офигенен?
— В точку. Вот только болтает много.
— Это тактическая уловка.
— Типа, пытаешься мне зубы заговаривать?
— Как ты сказал? Зубы? Заговаривать? Хм… интересно… вы, россы, такие затейники!
— Где-то я это уже слышал… — буркнул я себе под нос.
— Извини?
— А, нет, ничего… отвлекся. Так на чем мы остановились? Ты заговариваешь мне зубы?
— Типа того, — легко согласился Ленни.
— И в нужный момент, надо полагать, совершишь агрессивные действия?
— Я бы сказал проще — вырублю тебя на хрен. Если, конечно, ты не прислушаешься к голосу разума и не пойдешь добровольно.
— Отказать.
— Черт, похоже, ты действительно весьма последователен в своих заблуждениях.
— Я, по-моему, тебе так и сказал. Сразу же.
Забавный персонаж, кстати. Предпочитает играть на контрастах, но при этом и не упускает случая расшатать психику оппонента завуалированными оскорблениями. Нормально, че. От такого монстра ожидаешь чего угодно, но не псевдоинтеллектуального словесного поединка. Такая линия поведения во многом непонятна, а непонятное страшит не хуже неизвестности, потому что не знаешь, чего он выкинет в следующее мгновение. Правда, в моем случае Ленни обозначил намерения предельно ясно — доставить меня к начальству. Ну а способ оное начальство наверняка оставило на усмотрение исполнителя.
— Ладно, — кивнул детина, — уговорил. Переходим к фазе два — демонстрации физического превосходства.
— Эй, эй, угомонись. Физическое превосходство очевидно.
— Ну и что ты делаешь? Весь сценарий мне похерил! Гребаные дилетанты!
— Давай считать, что ты фазы поменял местами — сначала продемонстрировал физическое превосходство, потом честно попытался задавить меня интеллектом.
— Все-таки гребаная офигенность Ленни сработала! — снова расцвел гость. — Только эффект оказался избыточным — ты не в состоянии оценить комплекс доминирующих факторов ввиду их тотального доминирования. И в силу ограниченности мышления.
— Это ты сейчас так тонко намекнул на мои мыслительные способности?
— Обидно, да? — ухмыльнулся Ленни. — Всегда срабатывает. Испытано на себе.
— Команда прикалывается? Бывает, — лживо посочувствовал я.
— Бывало. Потом перестало.
— Ага, сейчас, видимо, последует фаза три? Даже не знаю, что и предположить… физическое воздействие?
— Нет, для начала демонстрация навыков.
— Любопытно…
Ну, что сказать? Ленни меня таки удивил. И даже поразил той легкостью, с какой принялся выписывать замысловатые кренделя с разложенным пробником. Честно, я даже засмотрелся — до того ловко и ладно. Пробник в его случае наверняка заменял шест либо копье, а от комплекса движений веяло чем-то глубоко классическим — то ли древним ушу, то ли не менее древним карате. Молниеносные удары под немыслимыми углами сменялись нырками и уклонами, пробник так и мелькал, описывая петли, круги и восьмерки, а один раз Ленни даже сделал гимнастическое колесо без опоры на руки или импровизированное «копье». И при этом умудрился ничего не задеть и не своротить! Хотя ближайший шкафчик все же пострадал — бронебойный кончик пробника по нему чиркнул, оставив разрез с закругленными, как будто даже оплавленными, краями. Соответственно, когда Ленни завершил комплекс, застыв в стойке лучника с пробником параллельно вытянутой ноге, я не удержался от аплодисментов. Восприняв благодарность зрителя, то бишь меня, как должное, детина встал по стойке смирно, изобразил приветствие баоцюаньли, или всем известный жест «кулак в ладонь», ловко удерживая пробник на локтевых сгибах, и поинтересовался:
— Ну как, убедил?
— Ловко, — не стал я спорить с очевидным.
— Пойдем?
— А ты упрямый…
— А ты упертый, — не остался Ленни в долгу. — Ладно, так даже интересней.
С этими словами он ловко крутанул пробник, сложив его в движении, и точно рассчитанным ударом вонзил в стену у себя за спиной. Рабочий конец легко вошел в укрепленный пластик, и инструмент утонул в переборке до половины длины, не меньше. А Ленни, не обращая более внимания на оружие, пружинисто шагнул мне навстречу, приняв на ходу классическую боксерскую стойку.
— Эй, эй, эй! — Я шустро отскочил, выставив перед собой ладони. Как ни странно, подействовало — оппонент остановился и вопросительно на меня уставился, типа, ну теперь-то чего? — Погоди! Ты и правда решил со мной биться на кулачках?
— А почему нет? Прикольно же.
— Серьезно? Добровольно лишил себя очевидного преимущества, избавившись от оружия, и все потому, что прикольно? А что начальство скажет?
— А это не его гребаная забота. Ленни развлекается, как может. Да и парням такое больше нравится.
— Серьезно?! — Удивлению моему не было предела. — Погоди… ты что, все это своим транслируешь?
— Ну да.
— Твою же мать… вот ты псих!
— Нет, я просто офигенен.
— Точно псих.
— Ладно, твоя взяла. Псих. Но совсем немножечко. Шеф говорит, что у меня излишняя склонность к самолюбованию.
— Метросексуал метросексуала видит издалека…
— Вот он такую же обидную хрень сказал.
Ленни легко скользнул вперед, явно нацеливаясь выбросить пробный джеб, но я сместился чуть в сторону и сохранил безопасную дистанцию, даже не пытаясь покуда защититься каким-либо иным способом.
— Молодец! — подбодрил оппонент. — Сечешь фишку.
— Слушай, мне кажется… — Я снова сместился, на этот раз в противоположную сторону, потому что Ленни теперь обозначил намерение атаковать справа крюком на подскоке. — … да стой ты! Это же несправедливо! Ты продемонстрировал навыки, а меня такой возможности лишаешь!
— Хм… а тебе есть что показать?
— Вот это сейчас обидно было.
— Надеюсь, ты понимаешь, что разыгрывать сценку из классики с выстрелом из плазмера в тупого рукопашника… хм… чревато?
— Да за кого ты меня принимаешь?! — делано оскорбился я.
Да пусть за кого угодно принимает, лишь бы купился… а еще лишь бы ему соратники чего не напели, тот же Саффолк, к примеру. Вон как прищурился, и голова чуть повернута в очень характерную позицию — наверняка прислушивается…
— Не, мне самому интересно, — развеял сомнения Ленни. И мои, и зрителей. И обратился уже персонально ко мне: — Демонстрируй.
— Смотри. — Я потянулся за своим пробником, и оппонент предусмотрительно отшагнул назад, поближе к стене. И даже слегка расслабился, опустив руки, но не до такой степени, чтобы не успеть среагировать на угрозу. — Я, конечно, не такой крутой специалист, но тоже вертеть умею…
Уточнять, кого и на чем именно, я не стал, вместо этого продемонстрировал навык на практике — исполнил любимый трюк умелого ударника с барабанной палочкой, только вместо нее использовал сложенный пробник, да и вращал приблуду не вокруг пальца, а вокруг ладони. Ленни покивал и как завороженный уставился на мою руку. Я же, почувствовав, что после третьего оборота почти утратил контроль, подтолкнул пробник чуть сильнее, подбросив его вверх… а когда тот, достигнув высшей точки траектории, устремился к полу, выхватил из воздуха и послал импровизированный дротик в сторону оппонента. Получилось не очень прицельно и не очень сильно, и Ленни легко избежал контакта с метательным снарядом, чуть наклонившись вправо и проводив его недоуменным взглядом вплоть до того момента, как пробник вонзился в пластик переборки…
В этом и заключалась его основная ошибка — он повернул голову, выпустив меня из вида, и того мгновения, на которое он утратил контроль над ситуацией, мне вполне хватило, чтобы вколотить ему ступню в грудь. Движение я начал вместе с броском пробника, намереваясь достать оппонента банальным фронт-киком (Степаныч всегда учил, что чем проще, тем лучше), но понял, что не дотянусь, и твитанул с левой, удачно вложив в удар и массу тела, и инерцию разворота, и усилие сервоскелета, лучше всего работавшего на разгиб конечности. Получилось на загляденье: тушу Ленни, тяжелее меня минимум килограммов на пятнадцать, швырнуло на стену, с мерзким хрустом насадив спиной на один пробник (гостя) и вскользь деранув шлемом о второй (это мой). Самое интересное, что я далеко не сразу осознал, что именно стряслось — пробник Ленни не прошел насквозь, поскольку погружался не только в бронепластины и податливое человеческое тело, но и непосредственно в стену. Соответственно, на грудную пластину его уже не хватило. А от второго пробника на шлеме вообще следов не осталось — подумаешь, голова чуть набок… шея же не сломана, а остальное мелочи.
И только через несколько секунд, когда до меня наконец дошло, что детина не торопится сползать по стенке на пол, я осознал, что натворил. А может, и конкуренты помогли — от контакта с пробником в шлеме моего противника что-то явно навернулось, потому что даже до меня теперь доносилась взволнованная разноголосица, в основном что-то типа «Ленни! Ленни!», «Тупоголовый придурок!» и прочих ругательств, характеризующих оного Ленни далеко не с лучшей стороны. А потом и сам лорд Саффолк соизволил отметиться:
— Доигрался, придурок! Ленни!!!
Ух ты, а псевдоаристократишка-то, оказывается, одним голосом страх наводить умеет! Мало того, что все разом заткнулись, так еще и сам Ленни перестал пялиться в никуда пустым взглядом и попытался что-то сказать… впрочем, получилось только харкнуть кровью на забрало. А потом