искусство, где одного таланта мало, опыт сильнее решает. А у меня, по чести сказать, ни того, ни другого. Ботаник я. Яйцеголовый. Физик-теоретик. Про ЗОЖ без брезгливой усмешки и думать не могу. Другое дело, что в форме себя поддерживать вынужден — домашнее обучение обязано быть разносторонним! Это, опять же, дядя так говорил. А еще подкреплял слова делом — и учителя фехтования мне подогнал, и наставника по танцам. Про эксперта по этикету и прочей светской галиматье вообще молчу. Не наигрался, блин, с собственными дочурками! Кстати, совсем недавно он все же обзавелся наследником, но, к сожалению, бастардом — благо в любви к официальной супруге, на которой женился по расчету, не замечен. Ну а поскольку от нее он сына так и не прижил, то общество отнеслось к дядюшкиному загулу с пониманием. Побурчали, конечно, на светских раутах — мол, яблочко от яблони. В каком смысле? Так Герман Романович тоже незаконнорожденный. Сводный брат моего батюшки по отцу. Любил Роман Гавриилович сходить налево, причем при живой супружнице. А как иначе? Положение обязывало — мало того, что он аристократ, так еще и боевой флотский офицер. Почти гусар, ага. И прозябать бы Герману Завьялову-Клинскому в безвестности, не происходи его мать из знатного вассального Завьяловым рода — раз, и не сгинь официальный глава клана — два. А тут, блин, звезды сошлись!..
Короче, все шло к моей ликвидации. И надеяться не на кого. Родственники со стороны матери вмешиваться во внутреннюю политику клана Завьяловых не имеют права. Бабка — вдова лихого Романа Гаврииловича — мозгом скорбна на почве безвременной кончины сначала мужа, а потом и старшего сына. Тетка — родная сестра отца — бездетная оторва, предпочитавшая гоночные яхты мужикам и прочим женским забавам. Ну и все. Один я, как перст. Только с дядюшкой по-родственному и общался, пока обстоятельства позволяли. Ну а теперь, похоже, идиллии пришел конец. Что-то будет, по-любому. Как в древней присказке: или шах издохнет, или ишак, или Насреддин.
Но ничего, ждать немного осталось — уже завтра все решится. Получится — еще побарахтаюсь. Ну а если облажаюсь… что ж, приму конец достойно. По-самурайски.
— Ай!!! Соломон Львович! Такое ощущение, что вы пытаетесь мне иголкой харакири сделать!!!
— Не преувеличивайте, молодой человек! И стойте спокойно, если хотите внятного результата! И чтобы потом старому еврею не пришлось от стыда краснеть!..
-//-
Ф-фух… суетно как-то день прошел. Но таки прошел, и я наконец оказался предоставлен самому себе, запершись в персональной каюте. Ровно двадцать один ноль-ноль по станционному времени, и не извольте-с беспокоить-с — у меня режим. А режим это святое. Зря, что ли, я крайние три года всех окружающих к этой простой мысли приучал? Что характерно, приучил. А потому теперь никто и не удивлялся, когда я в девять вечера исчезал из общего поля зрения. Я имею в виду, никто из домашних, включая слуг и охрану. Особенно охрану, ага. Это такие навязчивые парни в неприметных (как они думают) деловых костюмах и неизменных очочках, маскирующих стандартный голографический интерфейс искина-координатора. Все как из одной пробирки — рослые, мощные, с короткими стрижками и квадратными подбородками. Я как-то поинтересовался у дядюшки, почему именно такие. И что, вы думаете, он мне ответил? А это специально, чтобы все видели и пуще боялись. Демонстрация силы в превентивных целях. Хотя как по мне, куда эффективнее были бы малозаметные не сильно похожие на боевиков человечки, способные вынырнуть из ниоткуда, и занырнуть туда же по завершении миссии. А сила… что сила?.. Когда-то она решала. Сейчас — уже нет. Слишком много мы всякого тотально убийственного и умеренно-вредящего хлама напридумывали. Вплоть до мысленного управления встроенными в стены и потолки маломощными плазмерами. Маломощные-то они маломощные, но незащищенному человеку много ли надо? Зато стенки небольшие плазменные сгустки не пробьют, максимум, неглубокую оспину оставят. А на космической станции это первостепенная задача. Опять же, какая разница, отчего человеку умирать: от маленькой дырочки в черепе или от огромной дырищи в груди? Мозг умертвить можно по-разному — и заточкой в ухо, и разнесением головы путем попадания снопом картечи. Результат для данного конкретного индивидуума один и тот же. И стены, опять же, целы…
Блин, что-то меня не в ту степь понесло… хватит уже думать о смерти, позитивнее надо быть, позитивнее… хотя куда уж тут — всего четыре дня осталось, если сегодняшний, чисто технически еще не закончившийся, не считать. Хотя я сильно сомневаюсь, что удостоюсь смерти от какого-то серьезного оружия. Скорее, подстроят что-то такое… смешное и достойное премии Дарвина. Например, буду на ходу из фужера шампанское лакать, поскользнусь и грохнусь мордой вперед. Посудину, естественно, расфигачу, а длинная острая ножка мне в глаз воткнется. А мозгу много ли надо? Смотри выше. Самый, кстати, реальный вариант наряду с асфиксией — никакая медицинская экспертиза ничего подозрительного не выявит. Так что к черту яды, тут я с дядюшкой согласен. Да и просто некрасиво — содрогаться в конвульсиях да пену изо рта пускать…
Да твою же! Чего это на меня нашло? Еще чуть-чуть, и трясти начнет… мандраж? А не рановато? Вроде бы основные мероприятия на завтра назначены, да и осуществлять я их намерен в секторе Транспортной академии, а не в родных покоях, напичканных следящей аппаратурой под завязку. Я когда осознал масштаб проблемы, сначала в ступор впал. А потом взял себя в руки, пораскинул мозгами (фигурально выражаясь, а не в буквальном смысле, как того бы дядюшке хотелось) и нашел выход. Да такой удачный, что уже третий год пользую, и никто ни сном, ни духом…
Спасибо папеньке, кстати. Еще когда все семейство пребывало в добром здравии, а я пользовался всеми положенными плюшками официального статуса малолетки, задумал родитель понемногу приобщать меня к серьезным делам. Ну, как серьезным… выделил толику малую семейного состояния (что-то там около одной десятитысячной процента, и ста тысяч «орлов» не набегало — реальная мелочь), и пустил козла (это еще одно мифическое животное, если кто не знает) в огород. То бишь на биржу. Естественно, с крайне левого аккаунта, никаким боком не связанного с кланом Завьяловых, чтобы ни у кого даже мысли не возникло о нашем родстве. Ну а как иначе? Играть, так по-взрослому. Ну, я и заигрался — все сто тысяч умудрился спустить в первый же вечер. Выслушал донельзя нудную нотацию, намотал на ус все полезное, получил очередную одну десятитысячную… и снова ее благополучно пролюбил. Кое-что стало получаться лишь раза с пятого, когда я научился осторожности и обуздал азарт. Ну а через пару месяцев я стартовый капитал удвоил. Потом утроил. А потом потерял к забаве интерес, равно как и папенька, поспешивший придумать что-нибудь новенькое — лишь бы любимое чадо под присмотром куролесило, а не где-то там, за пределами родного гнездышка, устраивало чад кутежа и дичайший угар во мгле ада. Пятнадцать лет, самый для этого возраст. И это не мои слова, а собственно батюшки. Отвлекшись на новое хобби — уже и не припомню, какое именно — про аккаунт и счет с тремя сотнями кусков полновесных «орликов» Протектората Росс я благополучно забыл, поскольку денег мне и карманных более чем хватало. Плюс вся финансовая мощь клана к моим услугам — в разумных пределах, разумеется.
Про «кубышку» я вспомнил лишь после смерти близких, да и то не сразу. Зато когда с депрессией более-менее справился (благодаря старику Степанычу в первую очередь), мне срочно понадобилось средство отвлечения. И этим средством стала игра на бирже, в которой резко повысились ставки — вряд ли бы дядюшка мне отвалил очередную одну десятитысячную с барского плеча. Особенно поначалу, когда дядя Герман всем распоряжался на правах правой руки главы клана. Потом, когда он примерил почетное звание регента, возможность запустить лапу в семейные фонды появилась, но я из принципа не стал ее использовать. Хотя бы для того, чтобы не возбуждать подозрений. Я всего лишь осиротевший юнец, вместе с семьей утративший уверенность в себе и по этой причине отрешившийся от окружающих. Со всеми вытекающими вроде внешней диковатости, пугливости и нелюдимости. Наука заменила мне и общение, и развлечения. Контактировал я исключительно с такими же ботанами из Транспортной академии, из «покоев» старался лишний раз не выходить — если только на пары в вуз. На девчонок не смотрел принципиально. Оброс, исхудал, разве что не опаршивел. Из домашних разговаривал лишь с дядей да со Степанычем… в общем, в конце концов добился прямо противоположного эффекта — Герман Романович взялся за меня всерьез. Проявилось это в добровольно-принудительном домашнем образовании. Затем, когда возраст подошел, в столь же добровольно-принудительной учебе в вузе (тут я уперся и факультет выбрал сам в рамках устраивавшего всех компромисса), а также в освоении жизненно необходимых молодому аристократу премудростей типа танцев, пилотирования персональной яхты и фехтования со стрельбой из дуэльных пистолетов — огнестрельных, крайне желательно происходящих из золотой эры, то бишь двадцатого века. Можно новоделов, а если доступен реальный антиквариат, то вообще идеально. В общем, пришлось соответствовать ожиданиям могущественного родственника, правда, без фанатизма. На том и сошлись, в результате я получил возможность углубленно изучать физику подпространства все свободное от основной учебы время. А оставалось его вполне достаточно, даже с учетом строгого режима — в двадцать один ноль-ноль баиньки, в шесть ноль-ноль — подъем.
К чему я это все? Да очень просто. Как вы уже догадались, заваливаться спать в девять вечера мне и в голову не приходило. Укладывался я обычно не раньше полуночи. И вот эти три часа использовал сугубо для личной пользы, занимаясь вещами предосудительными. С дядиной точки зрения, разумеется. Чем конкретно? Да всегда что-нибудь находилось, но практически неизменными являлись лишь два пункта ежедневной программы: трейдинг с левого аккаунта да тренировки. На бирже к тому времени я себя чувствовал как рыба в воде, нажив неплохой стартовый капиталец с шестью нулями и отнюдь не единицей в начале, разбросанный по подставным счетам на предъявителя не то что на разных станциях или планетах, а даже Протекторатах, часть суммы конвертировав в валюты заклятых друзей — дойчмарки, бриттфунты и прочие юани. Плюс всегда имелся фонд, достаточный для успешных биржевых игрищ, пусть и крайне осторожных. Я ведь никуда не торопился, потихоньку-полегоньку копил на свободное плавание… ну вы же не думали, что я смирился с судьбой-злодейкой и безропотно подставлю шею под удар через… уже четыре дня? Вот и славно.