16 апреля 1984 года Александр Рубинштейн, бывший виолончелист оркестра и автор статьи, опубликованной в США в русской эмигрантской печати, писал Галине Ходес из Лос-Анджелеса:
«Дорогая Галичка! Посылаю Вам статью и кассету. Думаю, Вам и всем Вашим близким, знавшим дорогого Эдди, будет интересно послушать его замечательную игру, а также прочесть о нем. В дальнейшем хочу написать о нем немало строк… Он этого достоин и заслужил… так как вписал своей нелегкой судьбой золотые страницы в историю джаза и всей музыки».
В 1985 году Московский концертный оркестр под управлением Анатолия Кролла, еще недавно именовавшийся оркестром «Современник», снялся в фильме Карена Шахназарова «Зимний вечер в Гаграх». Фильм возвращал зрителя в эпоху Рознера: звучал голос трубы, чечеточники лихо отбивали зажигательный ритм (среди них – Владимир Кирсанов), радио в машине главного героя (в кадрах-реминисценциях 50-х гг.) передавало мелодии из репертуара «царя».
Три года спустя, в 1987-м, был создан Государственный (ныне Национальный) концертный оркестр Белоруссии во главе с Михаилом Финбергом. Пройдет еще шесть лет, и этот оркестр примет участие в первом концерте памяти Рознера, который организует в Москве Юрий Саульский. Мемориальное гала-представление в престижном концертном зале «Россия» вел Гарри Гриневич, выступали Нина Дорда, Мария Лукач, Борис Матвеев, Давид Голощекин и звезды современной эстрады. Этому событию были приурочены документальный телефильм «Эдди Рознер. Послесловие», а также книга «Взлеты и падения великого трубача», изданная в Москве при содействии Эрики Рознер-Ковалик. Написал ее Юрий Цейтлин.
Двумя годами раньше составители московской антологии статей «Эстрада без парада» сообщили «мистическую», «леденящую душу» историю: оказывается, Рознер умер еще в 1949 году, умудрившись, впрочем, десять лет спустя переехать на постоянное жительство в Польшу… Наверное, ничего удивительного, если с 1973 по 1987 год об Эдди Игнатьевиче можно было найти лишь беглые упоминания в трехтомнике «Русская советская эстрада».
В 1989 году эстрадно-симфонический оркестр Гостелерадио возглавил композитор Мурад Кажлаев, помнивший еще бакинские концерты Рознера времен войны: тогда Мурад работал в них осветителем… В этом же году редактор польского журнала «Джаз-форум» беседовал о Рознере с Юрием Саульским, благодаря чему год спустя в журнале «Музыкальная жизнь» появится большая статья о «царе» – первая после четвертьвекового перерыва[59].
В конце восьмидесятых вышел альбом в «Мелодии». Две пластинки Госджаза БССР в серии «Антология советского джаза» подготовил Глеб Скороходов. В 1994 году он же сделал передачу о Рознере в авторском телецикле «В поисках утраченного».
90-е годы были отмечены публикациями Владимира Виноградова и других авторов, посвященными лагерному периоду в жизни «царя». Над книгами и большими очерками успешно работали Яков Басин в Белоруссии и Людмила Роньжина в Магадане.
Документальный фильм Пьера-Анри Сальфати и Натальи Сазоновой «Джазмен из Гулага» (1999 год, совместное производство Франции и России) привлек внимание к судьбе Эдди Игнатьевича во всем мире. Года через три в США вышел диск с записями Рознера в серии «Музыкальные сокровища русских архивов».
Вспомнили о Рознере и в Германии. Первый берлинский концерт, посвященный ему, состоялся в августе 2001 года в саду Германо-российского музея в Карлсхорсте.
Спустя четыре месяца музыка Рознера вновь зазвучала на Садовом кольце. Но не садовую ограду «Эрмитажа», а фасад Зала имени Чайковского украсила афиша: «Эдди Рознер. Возвращение оркестра». Сборный состав из музыкантов ансамблей Moscow Band Владимира Лебедева и «Горячая девятка» Всеволода Данилочкина исполнял партитуры Госджаза БССР, восстановленные аранжировщиком Владимиром Прохоровым по старым пластинкам. Уникальный концерт был придуман и подготовлен импресарио Майей Кочубеевой в содружестве с мэтром советского джазоведения Алексеем Баташевым. Пришли многие: Ирэн Маркович, Галина Цейтлина. Играли Борис Матвеев, Виктор Подкорытов… Фактически – попытка создания репертуарного оркестра имени «царя». Концерт удалось повторить в рамках празднований 80-летия российского джаза в октябре 2002 года силами биг-бэнда Федеральной пограничной службы России. Биг-бэнд играл в святая святых: на сцене Большого зала Московской консерватории.
В 2004 году по инициативе известного джазмена пианиста Леона Пташки состоялся Международный джазовый фестиваль памяти Эдди Рознера в Израиле, в котором приняли участие Анатолий Кролл и другие корифеи. А оргкомитет московской «Площади звезд» на очередном своем заседании 21 декабря 2004 года принял решение установить памятный знак Эдди Рознеру. Присутствовавшие девять членов оргкомитета проголосовали единогласно. В их числе – знаменитый джазовый пианист Игорь Бриль, создатель ансамбля «Веселые ребята» Павел Слободкин, композиторы Вячеслав Казенин, Олег Иванов и Алексей Рыбников.
Но и в деле закладки именной звезды, утвержденном московской мэрией, Эдди не посчастливилось: в 2005 году начался демонтаж комплекса зданий в квартале Зарядья, гостиница «Россия» готовилась к сносу, и «Площадь звезд эстрады» закрыли до лучших времен «окончания реконструкции».
Концерты, посвященные своему отцу, устраивал в Хабаровске Владимир Рознер (Грачев). Он же позаботился о том, чтобы в 2000 году на здании местного Театра драмы была установлена мемориальная доска. Дочь Ирина во Франкфурте-на-Майне в 2005 году выпустила три диска: своеобразную подборку из того, что «царь» наиграл или сочинил в Берлине, Париже и Москве.
Сегодня его мелодии постоянно исполняют разные коллективы в нескольких странах мира, в том числе The Swinging Party sans[60]. В 2009 году я предложил организаторам Германо-российских дней в Берлине проводить ежегодный джазовый фестиваль имени Эдди Рознера. Летом 2010 года такой фестиваль состоялся, и, я надеюсь, он станет традиционным.
И в заключение слово музыкантам, работавшим с оркестром Эдди Рознера…
Игорь Кантюков:
Он был большой эстет. Анализируя прожитую жизнь, сейчас, по прошествии всех лет, будучи сам руководителем оркестра, я понимаю Эдди Рознера, который в любую погоду был одет с иголочки, в наглаженном костюме, галстуке, выбрит, все блестело. Нас, молодых, удивляло, как можно быть таким педантом. А он держал марку. Я никогда его не видел в каком-то неряшливом виде, Рознер всегда был комильфо, просто всегда. Удивительный человек, очень требовательное и строгое отношение к себе, и к другим. Он любил музыкантов, но соблюдал дистанцию.
Мы работали в последнем его оркестре, что ни говори, он нам оказал честь. Время было замечательное. Залы битком. Во время концертов в Новосибирске мы играли в филармонии, а рядом в оперном театре выступал американец Дин Рид с оркестром московского Театра эстрады. У них концерт окончился раньше, они прибежали нас послушать и были в восторге, удивляясь, как это возможно. В их числе – известный советский барабанщик Владислав Глебас, после Лаци Олаха один из столпов. Мы как раз играли полиритмическую пьесу «Турецкие бани». Я помню, как Глебас разинул рот, когда увидел Симоновского, который «запиливал» эту баню… Это была победа над всем и над вся. Мы действительно играли отлично. Было желание победить, которое нам пригодилось и до сих пор помогает.
Сергей Герасимов:
Иногда пишут, что Рознер не принимал современный джаз или охотно останавливался на достигнутом. Это не так. Просто в последний период у Эдди Игнатьевича Рознера были несколько иные задачи. После того ада, который он прошел, после всех проблем и рогаток «царь», с одной стороны, по выражению Саульского, рвался вперед, а с другой – хотел успеть насладиться какими-то подарками жизни. Когда Анатолий Кролл возглавил московский оркестр, у него еще не было такого имени. Имя требовалось для афиши, вывеска, чтобы люди покупали билеты, оркестр под управлением такого-то. Нельзя сказать, что Кролла, выдающегося музыканта, не знали, но минули годы, прежде чем его стали по-настоящему «узнавать». А Кролл был молодым парнем с новыми идеями, надеждами, энергией, интересами, склонностями, пожеланиями. Ему выпала вначале очень тяжелая работа. Выезд куда-нибудь в Серпухов, а оттуда каждый день в провинцию на концерты по сто километров, по пятьдесят, по семьдесят…
Тем не менее оркестру уже в 1972 году предоставили то, чего он был лишен при «царе»: возможность гастролировать за рубежом. А если говорить о джазе, сошлюсь на мнение музыковеда Арк. Петрова: до конца 70-х коллектив работал исключительно в области легкой музыки – «“ревю” певцов, парад самых различных стилей и манер, прослоенный изящными музыкальными миниатюрами».
Геннадий Гольштейн:
Вся эта эпоха уходит, уже ушла, как затонувший континент. Незадолго до смерти Вадима Людвиковского я позвонил ему и услышал такие слова: «Гена, неужели ты еще помнишь обо мне?» Оркестр Рознера, как и оркестр Гленна Миллера, повторить никто не сможет, все это очень трудно восстанавливать с молодыми людьми, никто не заменит ни звучание оригинала, ни атмосферу. Штучный товар.
Нина Бродская:
В 2001 году я в очередной раз прилетела в Москву и сразу же помчалась на вечер памяти Рознера, который проходил в зале имени П. И. Чайковского. У служебного входа увидела Борю Матвеева. Встреча была очень трогательной. Боря по-прежнему моложаво выглядел и играл соло с блеском. Публика приветствовала легендарного барабанщика.
Прошло совсем немного времени, когда один из моих нью-йоркских друзей рассказал мне, что в Линкольн-центре в Манхэттене, где проходит ежегодный кинофестиваль, среди прочих фильмов будет демонстрироваться фильм под названием «Джазмен из Гулага». И что это фильм о жизни Эдди Игнатьевича. Сказать, что я обрадовалась, – ничего не сказать. В тот же самый вечер с друзьями мы поехали в кинотеатр. У входа толпился народ, и, как выяснилось, все билеты проданы. По счастью, я прихватила с собой несколько снимков, на которых запечатлены двое – Рознер и Бродская. Я тут же обратилась к администрации и показала фотографии, после чего не только я, но и все мои друзья получили места в зрительном зале. Французс