ись в фалангу, сквозь липкую ткань, дрожит, продолжая работать: пальцы сжимают вторую бумажку, склеенную выделениями, перетаскивают на бедро девицы липкий чек; котяра забирает банкноту, запихивает ее за повязку прячет чек в карман, достает его, разглаживает, рассматривает цифры, буквы, выпрямляется, опять карабкается, с чеком в пальцах, на дюну: от его тени, от его аромата вздрагивают сердца женщин: они раздвигают ляжки под тканью; повелитель шлюх перешагивает через изгородь; склонившись над Ваззагом, он прилепляет чек ему на измазанную спермой шею; шлюхан поднимается на истертых пятках, откинув голову, краем глаза рассматривает под щекой чек, прилепленный к шее; повелитель шлюх перешагивает через валяющееся в песке белое тело хромого, кровавая рвота раздувает его покрытый пленкой спермы обожженный синим пламенем рот, склоняет голову в тени коридора: его квадратный круп скрывается в наполненном парами селитры полумраке, изгибаясь под прикосновением массирующих пальцев, извлеченных из-за хлопчатобумажной повязки, где хранятся измазанные липкими трусами кучерявого монеты бурильщиков; Ваззаг, обойдя вокруг этеля, приникает сожженными поцелуями губами к обернутому вокруг пальца чеку; он оборачивает его вокруг основания своего торчащего хрена, вокруг залупы; он подносит его к глазам; ясные, жесткие глаза разглядывают буквы, цифры, красные значки, его пальцы ложатся на надписи, гладят их, ползут по строчкам, по завиткам, переходят от одной точки к другой, от точки к запятой, от черточки к цифре, от цифры к букве, от заглавной к прописной, от цифры к точке; ногой он толкает в щеку хромого; прилепляет чек к его залитой спермой шее, прижимает большим пальцем, тот сглатывает слюну - чек загибается, сворачивается на шейной мышце — , наклоняет голову: липкий чек собирается в складки; хромой, подняв колени, медленно отводит в сторону свою истертую ляжку, вытирает сперму, высыхающую на ресницах, прочищает забитые спермой ноздри; до него доносится свежий запах тела расправившего члены Ваззага; Ваззаг идет, болтая между ляжек тяжелым хреном, яйцами, к кладовке, согнувшись, входит туда, выбирает в соломе, в сене тонкий, сухой и золотистый стебелек ячменя, протыкает край чека, продевает стебелек, повязывает его на шею; сперма кудрявого, пузырясь, сохнет на сене; Ваззаг встает на колени, поднимая пыль, прикладывает ухо к земле, касается языком пузырьков, слизывает свежие нити, свисающие с травинок, ближе к сырой земле, сверху они превратились в порошок; смесь спермы, пота, крови вытекает, обжигая слизистую оболочку, из его раскрывшейся жопы, меж гладких ягодиц; вытянув одну руку назад, он скребет щель между ягодицами, стонет; пот, стекая по лбу от корней его кудрявых волос, жжет ему глаза, затекает в морщины; он выпрямляется: складки в паху расправляются, его клейкий член облепляет пыль; чек дрожит у него на груди; хромой, выпятив задницу, пердя под солнцем, ползет на мозолистых коленях к этелю, трется о ствол своей раскрывшейся зудящей жопой; Ваззаг выходит из кладовки, прижимая подбородком к груди чек; облизывая его; у него из жопы по ногам стекает обжигающая жижа; за оградой дымятся сваленные в кучу тела бурильщиков, вновь задремавших женщин, чьи головы облизывает сука;//// из-под босых ног пастуха вылетают голубые рябчики, окутанные запахом прорванных о кремень абсцессов, вертятся, с дрожащими клювами: они свили свои непрочные гнезда в ашебе; они трутся влажными пушистыми животами об икры пастуха; под солнцем розовеет смешанный с латеритом песок; вдали вспениваются желтые буруны трав: там пасутся два белых верблюда, самец, самка с фиолетовым боком, забрызганным человеческими испражнениями; рядом, под натянутым на два суковатых шеста навесом из шкур спит молодая женщина, ее желтовато-лиловая кожа затянута фиолетовой тканью, из которой солнце выжигает остатки ароматов, ребенок дремлет у нее во впадине голой подмышки; ее непокрытая, спутанная, лоснящаяся, синяя шевелюра засыпана песком, она потеет под платьем, утепленным на грудях прямоугольниками мешковины, пришитыми черным козьим волосом: дальше, за двумя верблюдами, пасутся пять черных коз; на шкуре сидит самец обезьяны, худой, синевато-черный, с белой шерстью на горле, на лапах, на заднице, грызет найденную в песке ногу бородавочника, шкура согревает ему зад; пары пота окутывают согнувшееся тело женщины; ее рука держит, прижимая к боку младенца, закупоренную зеленой травой бутылочку с белым жиром; перламутровая слюна дрожит в складке губ младенца; чуть дальше идет кочевник; пастух держит поводья мегари[9]; урчание доносится из его полного спермы, чешуек, костей кишечника, он прижимает его кулаком; кочевник резко поворачивает к пастуху голову: на его худых впалых щеках поблескивает сахар; между полами синеватой вуали светятся золотистые глаза, бедра выпирают из-под платья, благоухающего цветущими колючками; от смеха на вуаль летят слюни; молодой кочевник бросается на потного пастуха в лохмотьях, целует его вздувшийся от жары рот, обнимает его, трется своей зудящей под хаиком шеей о торчащие из-под отвисшей нижней губы зубы, вырывает у него из руки поводья, привязывает их к его запястью, шарит ногой по заросшей травой земле, усыпанной скорлупой от яиц рябчиков, раковин улиток, бросается, сжимая руками ткань на бедрах — в то время как акли, присев на корточки, вытянув губы, упершись потрескавшимся кулаками в землю, по которой ступала нога хозяина, облизывает соленую траву, глотает скорлупу, ошметки — , бежать к линии травы, высоко задирая ноги, развеваются торчащие из-под тюрбана длинные пряди его сухих волос, синее платье липнет к ногам; останавливается, замирает, упершись ногой в горячий песок: легко, медленно, задерживая дыхание, напрягая мышцы, он продвигается к навесу; обезьяна, отбросив ногу бородавочника, спрыгиваете крыши, шлепает по голой руке женщины: младенец, лицо которого задел обезьяний хвост, просыпается, кричит; женщина, чьи груди вздуваются под прямоугольниками мешковины, встает, отталкивает обезьяну; член кочевника торчит под платьем: он отворачивает свою покрытую вуалью голову; женщина, с платья которой осыпаются песок, солома, встает, выходит из палатки, держа бутылку в руке, идет по прибитой траве, придерживая другой рукой правую обнаженную грудь, отяжелевшую от молока, натягивающую кромку платья; пальцы левой ноги кочевника зарываются в землю, вырывают с корнем травинки; от улыбки дрожит вуаль; капелька слюны в уголке полуоткрытых губ смачивает смятые складки; выпрямившись, пастух жует стебельки зеленой травы, тень женщины падает на ногу кочевника; травы, ткани развеваются под благоухающим зефиром; члены расправляются под вздувающимися одеждами; обезьяна следит за вихрем, поднявшимся вдалеке над линией травы; женщина подходит, наклоняет горлышко к своей руке: сквозь пробку из спрессованной травы просачивается капля белого жира, разливается по ладони; женщина подносит свою раскрытую руку ко рту кочевника; младенец ползет на коленях, на кулаках, сжимая в одной руке горлышко крошечной высохшей гербы[10]; кочевник отворачивается: его губы расползаются в улыбке, вуаль соскальзывает: женщина засовывает в горлышко большой палец, смазав его жиром, быстро проводит им по желтым, лиловым с изнанки губам юноши; кочевник так и остается с раскрытым ртом; женщина прижимает пальцем его нижнюю губу, удерживает палец; кочевник, проглотив сладкую слюну — капелька слюны вспенилась на десне, смочила палец — , смыкает губы вокруг большого пальца; ребенок кладет гербу на его ступни; кочевник целует палец, ребенок, чмокая, сосет его гладкую пятку, в то время как женщина, нагнувшись, подобрав высохшую гербу, поднимает ее вверх, проводя по возбужденному оттока крови, соков, спермы телу; кочевник покусывает палец женщины, под ногтем забилось прогорклое молоко; она раздвигает ляжки под платьем; его рука накрывает отяжелевшую под сморщенным прямоугольником женскую грудь; жесткая, угловатая герба, стиснутая их грудями, размягчается от теплого дыхания; губы кочевника ползут по фалангам пальцев женщины, по тыльной стороне ее руки, по запястью, предплечью, по внутренней складке локтя; его член, вздрагивая, твердеет, лобок, истертый от ходьбы, проваливается; обхватив другой рукой круп, он обнимает женщину, отрывает губы от складки локтя, прижимает их к щекам женщины; та расставляет ляжки, ее набухшая вульва раскрывается, песок осыпается с лобковых волос, женщина отодвигает ногой младенца, гладит пятку, щиколотку кочевника, прикладывая зажатую в руке бутылку к трепещущему копчику юноши, приоткрывает губы, он просовывает свой язык в прохладный рот женщины; обезьяна танцует вокруг взвихренного латерита; пальцы кочевника впиваются в овеваемый зефиром круп женщины, покрытый влажной от ночного пота тканью; его язык нащупывает за щекой у женщины остаток мякоти финика, тащит его к своим губам, в рот, глотает: от улыбки губы женщины смыкаются на вздернутых губах юноши, их щеки соприкасаются; зефир овевает их накрытые платьем ноги; мокрота хлюпает в ноздрях, в горле мальчика; его торс содрогается от кашля, легкие горят, он убирает губы, сплевывает через плечо женщины сгусток кровавой мокроты, опять прижимается своими липкими губами к приоткрытому рту женщины; зефир овевает их груди, раздувает одежды; женщина увлекает юношу к палатке; квадратный женский зад перекатывается под легким платьем, касаясь его при ходьбе; юноша, с полными слез глазами, с горящими от крови легкими, ласкает, гладит задницу своими длинными лиловыми с изнанки пальцами; грудь — вздрагивающая от наполняющего ее молока — , женщины, прижимается сбоку к его груди, согревает ее, его трясущиеся при ходьбе губы трутся о женский рот, ладонью свободной руки он накрывает грудь, гладит сосок между пальцами, прижимает грудь к своему горящему боку, кашляет, сплевывает на траву капли розоватой крови; младенец, пучок синеватых волос которого, торчащий на выбритом затылке, запутался в кустике колючей травы, кричит, приподняв покрытый дерьмом зад, приоткрыв лиловую прорезь жопы; обезьяна сует руку в куст, мажет себе рот, бросается, скачет вокруг младенца, распутывает волосы, засовывает палец, язык в дырку жопы, гладкие ягодицы мерцают в мягком свете; юноша, раздувая щеки, целует рот женщины, прислонившейся спиной к животу верблюдицы; он обнимает женщину, тянет ее к палатке; опрокидывает ее на примятую траву, сохранившую след ее сонного тела: в отпечатке ее отведенной от туловища руки, рядом с отпечатком спавшего под мышкой младенца, белеет молочный порошок; женщина, касаясь задницей травы, напрягая поясницу, щеки, ставит бутылку на песок, выпрямляется, прильнув к юноше, толкает его к навесу; переплетает пальцы с пальцами склонившегося над ней кочевника, опрокинувшего ее у входа в палатку: юноша упирается руками в землю, наваливается на женщину, трется своей грудью, в которой угасает огонь, о ее голые груди, одновременно задирая своим коленом платье у нее на ляжках; в траве поблескивает бутылочка, внутри тает белый жир; кочевник стонет, его запутавшийся в ткани член покрывается потом; большим пальцем он поднимает платье ей на бедро, обнажает лобок, высвобождает свой отросток, быстро касаясь пальцами раскрытого под завитками влагалища женщины, вставляет, дернув бедрами, задевая липкий вздрагивающий клитор; его налитый