Липецкий лег на кровать. Бледность постепенно сходила с его лица.
— Значит, я могу вам довериться?
— Конечно.
— Тогда приступайте.
— Хорошо. — Шубин вновь пробуравил его взглядом. — Отвечайте на мои вопросы…
Сеанс длился уже довольно долго. И Юля, которая все же прилетела в больницу, не находила себе места.
— Доктор, почему Валерий не выходит из палаты? — пытала она растерянного Татаринова.
Тот разводил руками:
— Психиатры работают медленно.
— Но он же не проводит операцию…
— У него свои методы.
Девушка так и не присела, меряя шагами коридор, пока взмокший Валерий не вышел из палаты. Липецкая бросилась к нему:
— Ну как?
Он смерил ее невидящим взглядом:
— Пока что ничего определенного сказать не могу. Он пошел на контакт. Это хорошо, мы поговорили, сейчас больной спит. Ему требуется отдых.
Юлю поразил его тон. Она не слышала старого друга: с ней беседовал врач, причем совершенно равнодушный к ее проблемам.
— Валера, что случилось?
— Работаем, — отозвался он. — А ты зачем явилась? Тебе же было сказано: не беспокоить нас.
Она потупилась:
— Я не выдержала.
Шубин зло посмотрел на бывшую подругу:
— Твоя невыдержанность может все испортить. Иди домой.
Она вцепилась в рукав его халата:
— Скажи правду! Как его дела?
Психотерапевт отстранил ее.
— Пока еще рано делать прогнозы. Это наше первое общение. Кирилл пошел на контакт. Будем надеяться на успех.
Валерий старался говорить ободряющим тоном, однако Юля почувствовала какое-то смутное беспокойство.
— Ты от меня ничего не скрываешь?
— Мне нечего от тебя скрывать. — Он улыбнулся и обнял ее за плечи: — Поехали, я отвезу тебя домой. Сегодня тебе вряд ли удастся с ним побеседовать. А если и удастся, ты увидишь: пока что ничего не изменилось. Потребуется время, может, месяцы, пока мы приведем его психику в норму.
Женщина сдалась:
— Ну, ладно.
Они вышли из больницы. Валерий подвел ее к шикарному черному «Лексусу»:
— Домой?
Юля покачала головой:
— Даже не знаю.
— Может, посидим в кафе?
Женщина выдавила слабую улыбку:
— Спасибо, нет настроения.
Валерий включил зажигание.
— Понимаю тебя. Я подброшу тебя до дома, и мой тебе совет: ляг и расслабься. Все будет хорошо.
— Раз ты уверен.
Шубин нажал на газ, и машина плавно тронулась с места.
Глава 6
Неугомонный Сирченко, у которого типы, подобные Артуру Сазонову, вызывали глухое раздражение и желание упрятать их за решетку на долгое время, с плохо скрываемой радостью на смуглом лице предстал перед Юрием Алексеевым:
— Товарищ майор, у меня кое-что есть на Артурчика. И это кое-что весьма любопытно.
Юрий чуть не подпрыгнул на стуле:
— Да ну?
Оперативники страшно боялись, что в их маленьком городке появился маньяк, который начнет с присущей этой категории преступников жестокостью и хитростью убивать девушек, пусть даже легкого поведения. Убийцу Линды необходимо было отыскать в кратчайшее время. Если им окажется этот мальчишка-сутенер, лучшего варианта и не придумаешь. Вот почему глаза Алексеева загорелись:
— Говори! Их видели вместе накануне ее гибели?
Сирченко без приглашения опустился на стул:
— Не так быстро. У парня интересная история. Артур наврал не только насчет своего алиби, но и насчет прибытия в город вместе с Линдой. Дело в том, что сначала в Южноморск явился он собственной персоной. Бедняга долго мыкался по разным работам и съемным квартирам, пока, наконец, фортуна не улыбнулась ему. Одна обеспеченная дамочка, имеющая свою торговую точку, некая Лилия Валентиновна Клецкова, сорока лет от роду, расписалась с ним в городском ЗАГСе. Именно в ее хате и проживает теперь молодой муж.
Алексеев нахмурился:
— Так… а куда же делась счастливая супруга?
Сирченко наклонился к нему:
— В этом-то все и дело. Вскоре после свадьбы молодая прописала альфонса в квартире, которая, как я мог убедиться, отнюдь не маленькая по площади, продала точку и выехала в неизвестном направлении — якобы за товаром. По ее словам, она собиралась расширяться и открывать магазин.
Юрий постучал ручкой по столу:
— И, конечно, пропала.
Приятель кивнул:
— Разумеется. И вот что интересно: безутешный муж не подавал заявления в милицию о ее пропаже. Это сделала родная сестра Клецковой, проживающая в поселке Сиреневое.
Оперативник что-то черкнул на листке бумаги.
— Когда она пропала?
— Около полугода тому назад.
— И до сих пор о ней ни слуху ни духу?
— Совершенно верно.
Юрий задумчиво почесал в затылке:
— Артура наверняка вызывали в милицию. Что он сказал? Почему тянул с заявлением? И кто вообще вел это дело?
— Наш любимый Петька Марусин, — проворковал капитан.
Юрий с досадой ударил кулаком по подлокотнику:
— Тогда понятно! Тому лишь бы скорее закрыть дело.
Сирченко вновь кивнул:
— Вот именно. Естественно, Петюня поинтересовался, почему же молодой муж не беспокоится о женушке, однако тот ответил, что Лиля часто уезжала в подобные командировки, она намеревалась открыть в нашем городке салон элитной обуви, искала помещение, которое можно было взять в аренду, и хороший товар. В свои дела она мужа не посвящала, вот он и подумал: супруга просто задержалась. Ничего плохого ему в голову не пришло.
— Странно. — Алексеев рассматривал свои коротко стриженные ногти. — Они даже не перезванивались? Петюня не задавал ему подобные вопросы?
— Подобные вопросы не мог обойти даже Марусин, — усмехнулся Сирченко. — Однако ответ был получен незамедлительно: поскольку Лиля выезжала даже за границу, ее телефон часто был недоступен. К этому моменту наш коллега не смог придраться.
Юрий посмотрел в окно.
— А что говорила сестра Клецковой?
— Она утверждала: они постоянно поддерживали связь, которая стала прочнее после смерти их родителей. Лиля регулярно звонила ей, как, впрочем, и она сама. Клецкова никогда не пропадала аж на две недели, как в последний раз, и ее родные заподозрили неладное. Марусин принял заявление сестры, даже пытался помочь, однако все осложнялось тем, что никто понятия не имел, где искать Клецкову. Лилия Валентиновна не поставила в известность сестру о своей очередной поездке, хотя обычно она делала это постоянно, супругу тоже не сказала, в какой город направляется, и наш коллега сбился с ног, однако так и не нашел ее следов.
Алексеев наморщил лоб:
— Значит, до сих пор о ней ничего не известно?
— Вот именно! — Сирченко придал таинственность своему голосу: — Однако по прошествии четырех месяцев откуда ни возьмись всплыла дарственная, согласно которой большая квартира, доставшаяся Клецковой от первого мужа — летчика, погибшего в Чечне, — перешла в собственность нашего молокососа. Сестра Клецковой, естественно, была в ужасе. Однако оспорить дарственную никто не смог, и Артур недавно обосновался на жилплощади супруги. Вскоре там поселилась и небезызвестная нам Линда. Что между ними произошло — никто не ведает, однако через месяц он отправил ее на все четыре стороны. А сейчас мы нашли ее труп.
Юрий потер руки:
— А вот это действительно очень интересно! Линда могла знать подробности гибели супруги Артура (ведь мы же не сомневаемся, что женщина мертва и руку к этому приложил Сазонов). Возможно, имея такие козыри в рукаве, она не удержалась от шантажа — и получила свое. Согласен?
Сирченко не возражал. Подобная мысль уже не раз приходила ему в голову.
— Надо ехать к сестре Клецковой, — задумчиво проговорил он. — И побеседовать с Марусиным. А потом снова прижать этого негодяя. Если его руки по локоть в крови, ему не место на свободе.
— Ты прав. Ступай к Петьке, — посоветовал Алексеев.
Капитан Петр Марусин, мужчина средних лет с глазами цвета болотной тины, жидкими светлыми волосами и маленьким тонкогубым ртом, не торопясь пил кофе. По возрасту ему давно полагалось бы быть майором, однако благодаря некоторым обстоятельствам — наверное, из-за своей лени. — Петр не проявлял необходимого служебного рвения, и награды и звания обходили его стороной. Все ожидали, что скоро Марусин станет подыскивать себе другое место работы, но этот человек упорно протирал штаны все там же, по-прежнему спустя рукава относясь к своим обязанностям. Отличительную черту «стиля» работы этого опера знали все. Еще не видя дела, он желал поскорее закрыть его. Наверное, так же Марусин поступил и с делом Клецковой, просто забросив его подальше. Визит Сирченко отнюдь не вызвал у него восторга.
— Приветствую тебя!
— И тебе добрый день. Кофеек будешь?
Алексей примостился на колченогом стуле:
— Не откажусь.
Смуглая тонкая рука потянулась к кофейнику и выплеснула в стакан сомнительной чистоты остатки кофе.
— И печенье бери.
Алексей глотнул мутноватую жижу и поморщился. Такой паршивый кофе он, случалось, пивал, но это было давно. Марусин внимательно наблюдал за коллегой.
— Ты же ведь не чаи распивать сюда пришел. Что нужно?
— Побалакать о деле Клецковой.
Петька выпучил на него свои болотные глаза:
— Это же было сто лет назад!
— Да хоть двести.
Марусин хотел возразить, однако передумал и набрал номер архива:
— Леночка, тащи сюда дело Клецковой.
Миловидная работница не заставила себя ждать, и вскоре пожелтевшие файлы легли на заляпанный кофейными пятнами стол капитана.
— Вот, любуйся. — Петя наморщил лоб. — Откуда такой интерес? Надыбали новые факты?
Сирченко взвесил папку на ладони. Она вовсе не поражала своей толщиной. Марусин явно не перетрудился. Это подтверждалось и документами. Протоколы опроса сестры пропавшей без вести Клецковой, ее молодого мужа, водителей, соседей… Вероятно, никто из них не сказал ничего полезного, по мнению капитана, и дело отправилось в архив. Алексей стал читать показания Артура и сразу нахмурился: