— Франц, говори только о ребёнке!
— Как раз об этом я и пытаюсь сказать, — обиделся Франц. — Мой клиент остро нуждается в деньгах, чтобы скрыться, исчезнуть из Италии… Прости, но под твоим строгим взглядом я становлюсь косноязычным… Короче: мне удалось понять, где находятся похитители ребёнка синьоры Давилы.
— Почему ты сразу же не заявил об этом полиции?
— Если бы я попытался это сделать, то меня бы уже не было в живых. И к тому же я не мог рисковать жизнью мальчика.
— Возможно, ты прав, — согласилась Клаудия, — но что ты предлагаешь?
— Поначалу я отбросил саму мысль о посредничестве в таком грязном деле… Ты меня понимаешь?
— Да, конечно, — поддержала его Клаудия.
— Спасибо. Но потом подумал, что оставить в неведении бедную мать было бы и вовсе подлостью. Вот поэтому я и пришёл…
— Сколько денег они хотят? — прямо спросила Клаудия.
— Ах, я понятия не имею. Я ведь не обещал им, что вступлю в переговоры с семьёй малыша.
— Но всё-таки? — настаивала Клаудия.
— Думаю, в таких случаях надо рассчитывать на миллиард.
— Я скажу об этом Эдере и её отцу. Уверена, они не станут торговаться.
— Только прошу тебя, я должен остаться в стороне, — попросил Франц.
— Как тебе будет угодно, — не возражала Клаудия. — Спасибо за сообщение. Ты повёл себя как истинный джентльмен.
— Я только исполнил свой долг.
— Тогда, полагаю, тебе надо довести это дело до конца, — заметила Клаудия. — Если им займёшься ты, то мы можем быть спокойны за ребёнка.
— Спасибо, что веришь в меня, — растроганно сказал Франц. — Жду твоего звонка после разговора с синьором Сатти. И ещё… Мне было очень приятно увидеть тебя, Клаудия.
— Мне тоже. До свидания.
Манетти вернулся в Рим, чтобы выяснить, не было ли у Леоны каких-либо друзей или знакомых в Ломбардии.
— Синьора Дальма нашла у себя в доме карту Ломбардии, которую, вероятно, забыла или потеряла там Леона Сатти, — пояснил он Валерио.
— Ломбардия? — задумался Валерио. — Постойте, кажется, она унаследовала имение как раз в тех краях. Франко, ты можешь это уточнить? — обратился он к Казираги.
— Да, конечно.
Манетти, Валерио и Эдера напряжённо ожидали возвращения Казираги, когда в кабинет вошла Клаудия и передала им сообщение Франца.
— Боже мой! — воскликнула Эдера. — Значит, Леона наняла самых настоящих бандитов! Вот почему она говорила, что Валерио у неё нет! Папа, прошу тебя, отдай им всё, чего бы они ни запросили!
— Доченька, не волнуйся так, — обнял её Валерио. — Я готов отказаться от всего, что имею, но давай дослушаем Клаудию.
— Я хотела сказать, что Францу нельзя верить. Ом блефовал! Я в этом убеждена! Вероятно, он встретился с Леоной и выведал у неё кое-что о Валерио. А затем решил нагреть на этом руки.
— Вот видишь, дочка, — обратился к Эдере Валерио. — Ты сама говорила, что Леона упоминала об адвокате, который должен обеспечить ей опеку над Андреа.
— Всё так, — согласилась Эдера, — но нельзя упускать и этого адвоката.
— Потому я и сделала вид, что поверила, — пояснила Клаудия. — Он хочет получить миллиард, но полиция заставит его сказать, где находится Валерио.
В это время Казираги вернулся с радостной вестью:
— Ломбардия. Деревня Пертика! — сообщил он. — Это единственное из трёх унаследованных Леоной небольших имений, которое она почему-то не продала.
— Еду туда немедленно! — заявил Манетти и направился к двери.
— Я с вами! — последовала за ним Эдера.
— Синьора, это опасно, — предупредил её Манетти, — Леона Сатти вооружена. Она угрожала пистолетом мужу вашей подруги!
— Эдера, доченька, не торопись, — поддержал Манетти Валерио. — Не кажется ли тебе, что об этом надо сказать Андреа?
— Да, папа, я скажу сначала ему, — пообещала Эдера. — Клаудия, ты не проводишь меня? Я хотела бы с тобой поговорить.
— Да, конечно, — несколько удивилась Клаудия.
— Я хотела давно тебе сказать, — взволнованно сказала Эдера, когда они с Клаудией вышли, — но сейчас для меня это особенно важно… Может, уже сегодня я обниму своего дорогого Лало!.. Андреа его не знает… Он вообще ко всему равнодушен, особенно после того, как встретился с матерью. Замкнулся в себе… Молчит… Я вижу, как он страдает, и готова пойти на всё, только бы он не мучился. Теперь, когда сын будет со мной, я смогу пережить потерю Андреа.
— Эдера, помилуй, о чём ты говоришь?! — изумилась Клаудия. — Что ты задумала?
— Он рассказывал мне о той девушке, о Бетси. По-моему, Андреа её любит и тоскует по ней. Ты была там, видела её. Скажи, я не ошиблась в своём предположении? Только скажи правду! — Эдера умоляюще посмотрела на Клаудию.
— Эдера… — Клаудия не знала, как лучше поступить. — Мне нелегко об этом говорить… В общем, ты почувствовала всё верно. Бетси мне показалась хорошей девушкой, но ей не по силам вернуть Андреа к самому себе. Это можешь сделать только ты, поверь мне!
— Однако с нею он был счастлив, а со мною — нет…
Втайне Эдера надеялась, что Андреа тоже захочет поехать к сыну, но этого не произошло.
— Я рад, — сказал Андреа, — что ты его скоро увидишь. Передай ему привет от меня.
Грустная, Эдера села в машину, и вскоре они с Манетти оказались у пустого запертого дома в деревне Пертика.
— Никого нет, — огорчился Манетти. — Но вы не расстраивайтесь, синьора. — Достав из кармана набор отмычек, он легко открыл дверь.
— Они здесь были! — воскликнула Эдера, едва войдя в комнату. — Вот соски и бутылочки… И кроватка ещё не убрана! Может, они вышли прогуляться?
— К сожалению, не похоже, — разочаровал её Манетти. — В этом доме никто не появлялся уже три дня.
— Боже мой! Где же теперь искать Валерио? — заплакала Эдера.
— Не стоит отчаиваться раньше времени, — строго сказал Манетти. — Идёмте, поговорим с соседями. Не сомневаюсь, они подскажут нам что-то важное.
Но едва Манетти и Эдера вышли из дома, как их остановил полицейский:
— Руки вверх! Не двигаться! — Обыскав Эдеру и Манетти, полицейский позвал комиссара. — Вот, явились! Взломали дверь. Посмотрите, какие у этого типа отмычки! Он явно вор.
Ещё какое-то время ушло на выяснение недоразумения, а затем комиссар принёс Эдере извинения.
— Я немедленно провожу вас к вашему сыну, — сказал он. — А вы, — обратился он к Манетти, — по дороге расскажете мне всё о той преступнице.
Войдя в палату и увидев почти бездыханного малыша, лежащего под капельницей, Эдера едва удержалась на ногах.
— Присядьте, синьора, — поспешила ей на помощь медсестра.
— Нет, я должна его обнять! Сыночек мой! Ты слышишь меня? Я — твоя мама. Открой глазки, посмотри на маму. Она защитит тебя…
Но мальчик оставался без движения.
— Боже мой! — плакала Эдера. — Он так плох?
— Да, синьора, — ответила медсестра. — Но мы не теряем надежды. И вы тоже должны крепиться. Пойдите немножко отдохните.
— Я буду рядом с ним! Никуда не уйду! — Эдера села на стул у кроватки Валерио, давая понять, что никакая сила не сможет оторвать её от Валерио. — Сейчас он спит, а когда проснётся и увидит меня, он выздоровеет.
— Хорошо, оставайтесь, только обещайте, что не будете так плакать. Ребёнку передаётся ваше состояние.
— Да… Я постараюсь, — согласилась Эдера.
Немного успокоившись и оглядевшись, она обнаружила в палате ещё одну женщину, пристроившуюся на стуле в уголке.
— Простите меня, — робко произнесла женщина, встретившись взглядом с Эдерой. — Ваш сыночек был в моём доме…
— Так это вы довели его до такого состояния?! — возмущённо воскликнула Эдера.
— Я виновата, простите меня… Я побоялась перечить той синьоре, его бабушке… Я не знала, что она украла мальчика… Она говорила, будто у него нет родителей… И не хотела вызывать врача! Но когда она уехала, я больше не могла видеть его мучения… Вы простите меня, синьора? — плача, взмолилась Аделина.
— Вы ни в чём не виноваты, — горько произнесла Эдера. — Спасибо, что хоть вы позаботились о моём сыне.
Известие из Милана стало очередным ударом для Валерио.
— Я немедленно выезжаю! — заявил он, услышав сообщение Манетти. — Нельзя сейчас оставлять Эдеру одну… Ох!.. — трубка выпала из рук Валерио.
Матильда бросилась к нему, затем побежала к шкафу — за таблетками…
— …Я должен ехать к Эдере, — произнёс Валерио, открыв глаза.
— Выбросьте это из головы! — рассердилась Матильда. — Нет, я убью эту послиху!..
— К Эдере поеду я, — твёрдо сказал Андреа.
— Но ты не можешь ехать один, — слабым голосом заметил Валерио.
— Я поеду с сестрой Мартой, — успокоил его Андреа. — Думаю, она согласится.
Телефон настоятельницы долго не отвечал, и Андреа, чтобы не терять времени, отправился к ней на такси.
— Через минуту я буду готова, — сказала Марта, узнав, что произошло.
Дожидаясь её, Андреа рассеянно смотрел на икону Мадонны дель Джильо, и вдруг его губы сами собой начали шевелиться:
— Радуйся, Благодатная дева Мария, Господь с тобой, благословенные в жёнах и благословен плод чрева твоего, Иисус…
— Андреа, мы можем ехать, — Марта осторожно тронула его за плечо. — Что с тобой? Тебе плохо?
— Нет… — рассеянно ответил Андреа. — Странно. Кажется, я вспомнил молитву: «Радуйся, Благодатная дева Мария…»
— Сынок, — обняла его Марта. — Когда-то Эдера сказала мне, что это единственная молитва, которую ты знал с детства. Не удивительна ли доброта Господа? Он услышал, что ты хотел помолиться, и помог тебе вспомнить забытое. Вот, возьми образок Мадонны дель Джильо. Пусть он всегда будет при тебе.
Открыв дверь своим ключом, и не обнаружив Аделины, Леона вышла во двор:
— Аделина! Аделина! Где тебя черти носят? Я приехала!
— Очень рады вашему возвращению, вы — Леона Сатти?
— Не имеет значения, кто я! — с вызовом ответила Леона. — А вот кто вы и что здесь делаете?
— Резонный вопрос, — согласился полицейский. — Я здесь затем, чтобы вас арестовать. Вы обвиняетесь в похищении ребёнка и в преступном к нему отношении. По вашей милости мальчик сейчас умирает в больнице.