ющих тушками мертвых и умирающих птиц огромные джутовые мешки.
– Едемте прочь из этого адского места! – крикнул я, обращаясь к нему.
Отец Кин согласно кивнул, и мы принялись озираться в поисках мисс Лоддиджс. Та обнаружилась невдалеке, ярдах в пятидесяти. Наблюдая за птицами, она кружилась на месте так, что полы лазоревого плаща вздулись вкруг тела колоколом, а взгляд ее был устремлен к небу, точно взгляд святой праведницы в молитвенном упоении.
Я двинулся было к ней, однако охотники, без разбору паля во все стороны, устремились вперед и едва не сбили меня с ног. Грохот выстрелов и крики птиц сделались ужаснее прежнего, однако голуби все продолжали стремиться к земле, отчаянно хлопая крыльями над головами людей, явившихся сюда по их души. Не выдержав тяжести голубей, ветвь одного из дубов с оглушительным треском рухнула вниз, и птицы, роняя перья, с криками взвились в воздух. Их крылья подняли вокруг меня настоящий вихрь, и я невольно прикрыл руками голову. Когда же я вновь поднял взгляд, там, где еще минуту назад стояла мисс Лоддиджс, не оказалось никого, кроме мертвых и умирающих голубей.
Глава четырнадцатая
Едва сообразив, что произошло, мы с отцом Кином без оглядки бросились на поиски мисс Лоддиджс – смертельно опасная затея, учитывая ружейную пальбу и стрельбу из пращей вокруг! Но вскоре друг устремился назад, к экипажу. В первый момент я пришел в замешательство и был готов возмутиться, однако он поднялся во весь рост на сиденье, высоко вскинул руки и звучно загремел:
– Джентльмены! Джентльмены, прекратите!
Невероятно, но в лесу немедля сделалось тихо – казалось, повинуясь призыву духовного лица, угомонились даже птицы.
– Здесь только что исчезла леди! Мы опасаемся, не произошло ли чего-либо ужасного, и крайне нуждаемся в вашей помощи. Она была одета в яркий, приметный лазоревый плащ и наблюдала за птицами вон оттуда, – он указал место, где мы в последний раз видели мисс Лоддиджс. – Скажите, видел ли ее кто-нибудь?
Я так и замер, изумленно взирая на друга: тот возвышался над экипажем, точно истинное воплощение духовной власти! Охотники зароптали, зашушукались. Как оказалось, мисс Лоддиджс, наблюдавшую за птицами, заметили многие, вот только ухода ее никто не припоминал.
Выслушивая их отрывочные свидетельства, отец Кин с мрачным видом кивал, и, наконец, сказал:
– Джентльмены, мы должны отправляться на поиски. Леди – чужая в этих краях и могла заплутать: ведь она, безусловно, ушла ненамеренно. А может быть, она ранена и не в себе, а то и… – Он сделал драматическую паузу. – А то и похищена каким-то мерзавцем, принудившим ее отправиться с ним против воли. Если так, у нас есть все основания опасаться за ее безопасность. – С этими словами он обвел толпу гневным взглядом, словно бы сообщая всем вокруг, что и они в какой-то мере виновны в исчезновении леди. – Давайте же вместе возьмемся за дело и прочешем лес!
– Ага, ага, – переглянувшись, закивали охотники.
Отец Кин велел всем собраться вместе и встать кольцом, спинами друг к дружке, после чего охотники разом двинулись вперед. Образовав постоянно расширяющийся круг, они осматривали каждый дюйм земли под ногами, раздвигали палками и даже стволами ружей кусты, словно загонщики в поисках фазанов. Так, покрывая все мыслимые румбы компаса, мы прошли по меньшей мере полмили. Пропажа мисс Лоддиджс вмиг затмила собой мертвых и умирающих птиц. Вдруг какой-то мальчишка закричал:
– Гляди, отец! Тут птичка маленькая!
Мальчишка с отцом находились примерно в сотне ярдов от меня, и я поспешил к ним.
– Что за притча? – пробормотал охотник, осторожно подбирая разноцветный трупик, покоившийся среди подстреленных голубей. – Колибри в марте месяце?
– Это с ее шляпки! Ее украшение, – окрыленный надеждой, пояснил я.
Среди деревьев вилась едва заметная тропка. Всею душой надеясь обнаружить мисс Лоддиджс там, невдалеке, терпеливо ждущей помощи, сидя под деревом, я бросился по тропинке вперед. Охотники, шурша прошлогодней листвой и треща валежником, устремились за мной. Окажись мисс Лоддиджс где-либо поблизости, она непременно услышала бы нас и подала голос. Вскоре на тропинке мелькнуло нечто желтое, и остроглазый мальчишка помчался к находке во всю прыть.
– Перчатка дамская! – объявил он.
Маленькая, желтая, как масло, перчатка, несомненно, принадлежала мисс Лоддиджс. Мальчишка снова помчался вперед и поднял с земли вторую, парную. Эта лежала на самой опушке леса, невдалеке от проселочной дороги, ведущей на запад. Здесь со мной поравнялся отец Кин.
– Полагаю, мисс Лоддиджс похищена, – сказал я. – А перчатки и колибри со шляпки оставила на пути, дабы подать нам знак, что не заблудилась.
Осмотрев находки одну за другой, отец Кин пригляделся к земле под ногами.
– Свежие следы в грязи. Экипаж подъехал с востока, – сказал он, обозначив направление взмахом руки, – подождал здесь, в укромном месте, а после отправился назад, в ту же сторону, откуда прибыл.
– Увозя прочь плененную мисс Лоддиджс, – пробормотал я.
Отец Кин согласно кивнул.
– Об этом необходимо сообщить в полицию, – медленно проговорил он. – А после мы с вами выясним, кто украдкой следил за нашей дорогой леди и куда ее увез.
– Разумеется, – подтвердил я, хотя никакой уверенности в подобном исходе не чувствовал.
Домой я прибыл только в девятом часу. Сисси ждала меня, закутавшись в одеяло, с Катариной на коленях. Увидев меня, она засияла от облегчения, однако стоило ей разглядеть выражение моего лица – и облегчение немедля уступило место тревоге.
– Мисс Лоддиджс пропала, – сообщил я, устало рухнув в кресло рядом с женой. – Словно улетела с птицами в небо.
Обуреваемый стыдом и волнением, я бессильно поник головой, и жена заключила меня в объятия.
– Мы искали до темноты, но нашли только это, – сказал я, выкладывая на стол колибри и пару желтых перчаток.
О том, чтоб описывать Сисси жестокую сцену охоты, и речи быть не могло.
– Уж не была ли она похищена тем, кто желает ей зла?
– Очень на то похоже.
В волнении жена закусила губу.
– Выходит, рассказы Хелен об убийстве Иеремии Мэтьюза – отнюдь не игра чрезмерно буйного воображения. Кому еще знать, что она здесь, в Филадельфии, кроме того, кто следил за ней – возможно, от самого Лондона?
Слова жены заставили меня вздрогнуть. В точности то же самое случилось со мной по пути из Филадельфии в Лондон! Опасения за жизнь и благополучие гостьи усилились вдвое против прежнего.
– Да, теперь мы никак не можем отрицать: предчувствия Хелен были верны. Возможно, тот, кто причинил зло Иеремии Мэтьюзу, и держит нашу дорогую подругу в плену, – добавила Сисси.
«Или хуже того», – подумал я, но вслух этого, конечно же, не сказал. Впрочем, едва жена обняла меня вновь, я понял, что и ей пришло в голову то же самое.
– Ты отыщешь ее. Я знаю, отыщешь, – прошептала она.
– Разумеется, я постараюсь, – негромко откликнулся я, не в силах оторвать взгляда от одинокого колибри, что лежал на столе со сломанной, вывернутой вбок лапкой и не сводил с меня мертвых глаз, исполненных непроглядной тьмы.
Глава пятнадцатая
Четверг, 14 марта 1844 г.
Мое появление в кухне за целый час до того, как я обычно поднимался с постели, застало Мадди врасплох.
– Огонь еще не растоплен, Эдди, – с плохо скрываемым раздражением сообщила она, ненадолго отвлекшись от выгребания золы из очага.
– Прости, но у меня сегодня назначена ранняя встреча, и мне что-то не спится. Да и возвращаться в постель смысла уже нет. Давай я тебе помогу.
В действительности я не мог уснуть всю ночь – столь велика была тревога о пропавшей мисс Лоддиджс: ведь на самом-то деле в ее исчезновении был виноват я, сколько бы Сисси ни уверяла меня в обратном.
Недовольная вторжением в привычную ей утреннюю рутину, Мадди нахмурилась и заворчала, однако ж поднялась на ноги, захлопотала у плиты, и вскоре кухня наполнилась аппетитными ароматами овсянки и кофе. Едва подкрепив силы, дабы вернее противостоять уличному холоду, и записав все, что смог вспомнить об обстоятельствах исчезновения мисс Лоддиджс, я направил стопы в полицейский участок, возле коего сговорился встретиться с отцом Кином в восемь утра. Друг уже ждал у входа, притопывая ногами, чтобы согреться.
– Выходит, вы все же ходили на реку, – заметил я, кивнув на его сапоги: обычно отец Кин надевал их, отправляясь наблюдать птиц.
– Я все никак не мог уснуть, вот и подумал, что утренняя прогулка успокоит нервы, а может, и наведет на какие-нибудь дельные мысли о вчерашнем.
– И как?
– Не особенно помогло. В обоих отношениях, – пожав плечами, отвечал отец Кин. – Не стану врать, я очень опасаюсь за мисс Лоддиджс.
– Я тоже. Да вдобавок чувствую за собой ужасную вину.
– Давайте сделаем, что должно, и будем молиться о лучшем.
Войдя в здание, мы обнаружили внутри лейтенанта полиции и капитана ночной стражи за утренним кофе и чтением газет.
– Доброго утра, господа, – заговорил я. – Мы здесь затем, чтоб сообщить о похищении.
Лейтенант оторвал взгляд от газеты, однако капитан продолжил чтение, даже не взглянув на нас.
– А вы, стало быть, будете?.. – спросил лейтенант.
Сложением и повадкой он очень напоминал бойцового пса, да и смотрел на нас, будто пес бойцовской породы за миг до того, как вцепиться кому-либо в глотку.
– Эдгар По, Седьмая Северная, номер двести тридцать четыре, угол Спринг-Гарден.
– Отец Майкл Кин из Академии Святого Августина.
– И кого же вы потеряли, святой отец? Кого-то из своей паствы?
Взгляд лейтенанта задержался на отце Кине. Капитан стражи, краснолицый человек, от коего явственно несло духом выпитого накануне виски, сдавленно фыркнул от смеха.
– Пропала мисс Хелен Лоддиджс, наша гостья из Лондона, – отвечал я. – Мы наблюдали за стаей странствующих голубей в окрестностях Виссахиконского ручья. Там ее и похитили. Мы опасаемся, что похититель может быть связан со смертью – возможно, насильственной – мистера Иеремии Мэтьюза, случившейся в октябре прошлого года на борту судна, прибывшего в Филадельфию из Перу.