Дверь распахивается. Моя рука бессознательно тянется к пистолету, пристегнутому снизу стола, и я уже готов достать его, как вдруг вижу, что в комнату входит Холли.
— Простите, сэр. Она не стала ждать. — Бриттани бросает на мою жену злобный взгляд, когда она проходит в кабинет.
— Это потому, что мне не нужно ждать. — Холли сладко улыбается. — Не так ли, детка?
— Верно. — Я улыбаюсь. Мне чертовски нравится новая Холли со всеми ее закидонами, это чертовски заводит.
— Дядя Ти, тетя Холли сказала, что из твоего кабинета можно увидеть весь мир. — Изабелла подбегает ко мне и обхватывает меня за шею своими маленькими ручками.
— Ну, не знаю, как насчет всего мира, но город виден хорошо. — Я поворачиваю ее лицом к окну.
— Мы очень высоко. Ты не боишься, что упадешь? — спрашивает Изабелла.
Я смеюсь.
— Нет, bella, я не боюсь упасть. Где твоя мама? — спрашиваю я ребенка, но в поисках ответа смотрю на Холли.
— О, Нео хотел с ней поболтать. Она в его кабинете. Мы принесли тебе обед. — Холли протягивает коричневый бумажный пакет. Что бы в нем ни было, пахнет он просто охренительно. В этот момент мой желудок урчит, и я смотрю на часы, чтобы понять, что сижу здесь, за этим компьютером, уже несколько часов без перерыва.
Смысл слов Холли наконец-то доходит до меня, и через несколько секунд я встаю со своего места. Она в его кабинете. Моя сестра в кабинете Нео… Ни за что, бл*дь, он не прикоснется к ней своими грязными руками. Я точно знаю, что мой кузен делает с женщинами в своем офисе.
— Я сейчас вернусь, Dolcezza. Почему бы вам двоим не расположиться на столе для совещаний вон там? — Я указываю на зону отдыха.
— О, конечно. Давай, Иззи, ты можешь помочь.
Я выбегаю за дверь, и чертова Бриттани следует за мной.
— Мистер Валентино, я могу вам что-нибудь предложить?
— Нет, но больше никогда не пытайся помешать моей жене войти в мой кабинет. Тебе не понравятся последствия, если ты это сделаешь. — Я распахиваю дверь в кабинет Нео.
Он прислонился к своему столу. Анжелика сидит в кресле напротив него. Он смотрит на часы.
— Две минуты. Ты должна мне сотню. — Он протягивает руку Анжелике, и та с ворчанием достает из сумки стодолларовую купюру и сует ее в раскрытую ладонь Нео.
— Какого черта ты делаешь? — спрашиваю я. — И вот этого — да, бл*дь, не будет. Я, бл*дь, пристрелю тебя. — Я указываю между ними, но направляю угрозу на Нео.
Анжелика встает и кладет руки на бедра.
— Нет, ты не можешь прискакать на своем коне и пытаться отпугнуть парня. Если я захочу вышибить ему мозги, знаешь что? Я так и сделаю. Если я захочу переспать со всеми твоими мужчинами, я так и сделаю. Мое тело — мое, и я делаю с ним все, что захочу. Ни твое, ни чье-либо еще.
— Ты права. Ты можешь делать все, что захочешь, Анжелика. — Я киваю ей. — Но и я тоже могу. И если я хочу пустить пулю между глаз любому мужчине, который настолько глуп, чтобы прикоснуться к тебе, — это мой гребаный выбор.
— О Боже, ты хуже папы. Я даже не знаю тебя. И ты меня не знаешь. Почему тебя волнует, с кем я сплю? — Она складывает руки под грудью. Я не упускаю из виду, что гребаные глаза Нео устремлены прямо на ее декольте.
— Нет! — Я снова указываю на него. — Мне не нужно знать тебя. Ты моя сестра, Анжелика. Семья — это все для меня. Теперь ты ее часть.
Я вижу, как ее решимость медленно рассеивается.
— Я бы хотела, чтобы ты был сестрой. Мне бы больше понравилась сестра. Слава Богу, что ты идешь в комплекте с Холли.
— Она — лучшая часть меня. — Я пожимаю плечами. — Пойдем, она нас ждет.
Холли ушла с Анжеликой и Изабеллой вскоре после того, как мы пообедали. Но не раньше, чем Анжелика сообщила, что ее отец в городе. Мой биологический отец. Какого черта Эл Донателло делает в Нью-Йорке? Он и шагу не ступал из Италии за все те годы, когда я стал достаточно взрослым, чтобы знать, кто он такой.
Я снова за своим столом, просматриваю отчеты и пытаюсь сосредоточиться на делах, в то время как мои мысли заняты тем, как положить конец этой гребаной мафиозной войне. Мне всегда нравился мой темный преступный мир, нравился образ жизни, работа, деньги, машины, женщины. Но сейчас быть во главе всего этого, пытаться держать в узде всю эту гребаную семейку… это чертовски выматывает. Одна гребаная проблема за другой. Глядя в окно, я думаю, каково это — бросить все. Получить новую личность и найти где-нибудь гребаный необитаемый остров. Но я не могу так поступить с Холли. Я не могу оторвать ее от семьи. Я провожу рукой по лицу. Повернувшись к компьютеру, я пытаюсь просмотреть отчет на экране. В тишине комнаты раздается звонок моего телефона.
— Валентино.
— Tи? У меня мало времени, но ты должен меня выслушать.
Я выпрямляюсь в своем кресле.
— Лана? Как ты, черт возьми, и где ты была? Нео сказал, что ничего не слышал о тебе с тех пор, как ты уехала из Италии.
— Я знаю. Залегла на дно. Я в порядке. Живу с Алексеем. Но послушай… Я кое-что слышала. От моего дяди. Он сказал что-то о том, что Клевер связан с Хэлом и Лео. Он сказал, что они заказали тебя. — Я смеюсь в ответ. Ничего не могу с собой поделать. — Это не смешно, Ти. Я серьезно, — шипит Лана в трубку.
— Я знаю, Лана. Слушай, я в порядке. Нео в порядке. Мы будем в порядке. Пусть эти ублюдки попробуют прийти за мной. Я не могу, бл*дь, дождаться. Где ты вообще? Ты в безопасности?
— Ты беспокоишься обо мне, Ти? — спрашивает она.
— Ничуть. Ты как кошка. У тебя чертовски много жизней.
— Спасибо. Я в порядке. Просто затаилась с Алексеем. Ты можешь поверить, что я выхожу замуж?
— Ты правда думаешь, что твоя семья позволит этому случиться? Ты сбежишь и выйдешь замуж за гребаного русского?
— Ну, это уже происходит, и я, честно говоря, не думаю, что их это сильно волнует. Отца больше нет. Брата нет. Я никого не интересую.
— Ты ошибаешься. Нео, оказывается, очень о тебе беспокоится, — говорю я ей.
— Да, только Нео? Слушай, мне пора, но передай Холли привет и скажи Нео, чтобы он перестал волноваться.
— Да, хорошо. Будь умницей, Лана. Не делай ничего, не подумав о последствиях. Снова. — Я завершаю звонок и выключаю компьютер. Мне нужно выбраться из этого гребаного офиса. Мне нужно вернуться домой, к жене. Завтра похороны Сонни, и я знаю, что это будет тяжелый день для нее. Это может стать тем, что заставит ее сорваться. Нео был прав. Это ненормально — так… относиться ко всему, что случилось в Италии.
На тебя нападают, чуть не насилуют, ты стреляешь, убиваешь нападавшего и уходишь, не оглянувшись. Она ведет себя так, будто все в порядке, будто она в порядке. Интересно, может, это действительно так? Притворство. Конечно, я бы понял, что с ней не все в порядке. Я знаю ее. Я знаю ее чертову душу. Я бы смог определить, что ее что-то беспокоит. Во всяком случае, больше, чем мои обычные промахи.
Глава двенадцатая
Холли
Мне до безумия скучно. Прошло шесть часов и двадцать две минуты с тех пор, как я покинула офис Ти, пообедав с ним. Но я не считаю или что-то в этом роде. Не знаю, чем себя занять. Я пообщалась по видеочату с мамой и папой, с Райли и Брэем, а также с Алиссой, которая только что родила прекрасного маленького мальчика. Они назвали его Эш. Я уже люблю его. Как бы мне хотелось оказаться там, чтобы потискать его. Я зашла в интернет и отправила им почти все голубое, что смогла найти в детском магазине.
Я рассматриваю полки огромной библиотеки родителей Тео. Но здесь нет ничего, что я хотела бы прочитать, и я не знаю, где мой Kindle. Мне нужно что-то, чтобы отвлечься от собственных мыслей, что-то, что избавит меня от этой скуки. Что мне действительно нужно, так это вернуться на работу. Мне нужно какое-то занятие, кроме того, чтобы играть роль миссис Валентино. Я подхожу к столу и открываю MacBook. Понятия не имею, чей это компьютер, но надеюсь, что он не защищен паролем и у него есть доступ к интернету.
Мне становится смешно, когда я открываю его и меня встречает поле для ввода пароля. Конечно, это не могло быть так просто. Мафиози — настоящие параноики. У Тео только на телефоне два пароля. Не спрашивайте меня, как это работает, потому что я понятия не имею. Но если вы взломаете первый, вам придется взломать и второй, прежде чем вы сможете получить доступ к чему-либо в устройстве.
— Что-то смешное? — спрашивает хриплый голос, заставляя меня подпрыгнуть, словно меня только что поймали за руку в банке с печеньем.
— Господи, Ти, перестань меня так пугать. Я слишком молода для сердечного приступа, — ругаю я его, одновременно трахая глазами. Жестко. Он прислонился к дверному проему, руки в карманах, рукава его белой деловой рубашки закатаны до локтей, а галстук свободно болтается на шее. Черт, он просто прекрасен. У меня текут слюни от этого зрелища.
Он рычит, шагая вперед и пинком закрывая дверь.
— Если ты и дальше будешь так на меня смотреть, Dolcezza, то это я рискую получить сердечный приступ.
— Как я на тебя смотрю? — спрашиваю я, наблюдая, как он медленно приближается к столу.
— Как будто ты голодна, а я — твоя добыча.
— Ну, возможно, так и есть. Но я не понимаю, как это может вызвать у тебя сердечный приступ.
Он подходит к столу, разворачивает стул и опускается передо мной на колени. Зажав мой подбородок пальцами, он говорит:
— Я буду трахать тебя жестко и быстро, пока все в этом гребаном доме не услышат, как ты выкрикиваешь мое имя. А потом я сделаю это снова и снова. И снова. И снова.
— О, хорошо. — Что мне на это ответить? Может быть, — да, пожалуйста? Другая мысль: почему ты до сих пор не начал? Но я не успеваю ничего сказать, как Ти проводит пальцами вверх и вниз по моим икрам.
Он добирается до подола моей юбки.
— Мне не нравится это платье, — бормочет он.
— Что не так с платьем?
— Ты выглядишь в нем чертовски сексуально. Ты хоть представляешь, каким я был твердым во время обеда, когда я мог смотреть, но не трогать, потому что ты пришла не одна?