Действительно ли Изабелла сегодня держалась настороженнее, чем обычно, или Майе это лишь показалось?
Сложно сказать. У Изабеллы, с ее бегающими глазами, каменным лицом и исходящим от нее ощущением закрытости, всегда был такой вид. Но вот действительно ли сегодня этой настороженности в ней было больше, или Майя уже заранее себя накрутила?
Изабелла открыла заднюю дверь своим ключом. Майя по-прежнему сидела наверху. Ждала.
– Миссис Беркетт?
Молчание.
– Миссис Беркетт?
– Сейчас мы спустимся.
Майя взяла пульт и выключила телевизор. Она ожидала, что Лили будет возмущаться, но этого не произошло. Лили услышала голос Изабеллы, и ей не терпелось скорее спуститься вниз. Майя подхватила дочку на руки и двинулась по ступенькам.
Изабелла в кухне мыла кофейную чашку. Услышав шаги, она вскинула голову. При виде Лили – не их обеих, а только Лили – ее каменное, настороженное лицо расплылось в улыбке. Улыбка была добрая, подумалось Майе, вот только… не такая широкая, как обычно?
Так, хватит.
Лили потянулась к Изабелле. Та выключила воду, обтерла ладони полотенцем и двинулась к ним. Протянув руки к Лили, девушка издала радостный звук.
– Как дела, Изабелла? – спросила Майя.
– Хорошо, миссис Беркетт, спасибо.
Изабелла вновь поманила Лили, и Майя с трудом справилась с искушением прижать малышку к себе. Эйлин же спрашивала ее, доверяет ли она няне. Насколько вообще можно доверить кому-то своего ребенка, ответила тогда Майя. Но теперь, после того, что она увидела на том видео…
Изабелла подхватила Лили у нее из рук. Майя не стала ей препятствовать. Ни слова больше не говоря, Изабелла с Лили на руках двинулась в кабинет. Там они устроились на диване.
– Изабелла?
Девушка вскинула голову, как будто оклик испугал ее. Улыбка застыла у нее на лице.
– Да, миссис Беркетт?
– Можно тебя на пару слов?
Лили сидела у нее на коленях.
– Прямо сейчас?
– Да, будь так добра, – сказала Майя, и собственный голос вдруг показался ей чужим и незнакомым. – Я хочу кое-что тебе показать.
Изабелла осторожно пересадила малышку с колен на диван. Потом сунула ей в руки картонную книжку и, отряхнув юбку, медленно двинулась к Майе, как будто ожидала удара.
– Да, миссис Беркетт?
– Здесь кто-нибудь вчера был?
– Я не очень вас понимаю.
– Я имею в виду, – произнесла Майя, стараясь говорить ровным тоном, – был ли здесь вчера кто-нибудь еще, кроме вас с Лили?
– Нет, миссис Беркетт. – Ее лицо снова окаменело. – Кого вы имеете в виду?
– Кого угодно. Гектор, например, не заходил в дом?
– Нет, миссис Беркетт.
– Значит, здесь никого не было?
– Никого.
Майя перевела взгляд на компьютер, потом вновь на Изабеллу.
– А ты сама куда-нибудь выходила?
– Из дома? Мы с Лили ходили на детскую площадку. Мы каждый день туда ходим.
– И больше вы из дома не выходили?
Изабелла вскинула глаза, как будто пыталась припомнить.
– Нет, миссис Беркетт.
– А одна ты из дома не отлучалась?
– Без Лили? – прямо-таки ужаснулась Изабелла, как будто ей нанесли чудовищное оскорбление. – Что вы, миссис Беркетт, разумеется, нет.
– Ты оставляла ее на какое-то время без присмотра?
– Я вас не понимаю.
– Это простой вопрос, Изабелла.
– Я не понимаю, в чем дело, – ответила та. – Зачем вы задаете мне все эти вопросы? Вам не нравится, как я делаю свою работу?
– Я этого не говорила.
– Я никогда не оставляю Лили без присмотра. Никогда. Разве что во время ее дневного сна, я могу спуститься вниз и немного прибраться…
– Я не это имею в виду.
– Тогда что вы имеете в виду? – Изабелла внимательно посмотрела на Майю.
Тянуть дольше никаких причин не было.
– Я хочу кое-что тебе показать.
На кухонном столике стоял ноутбук. Майя взяла его в руки, а Изабелла придвинулась ближе.
– Я установила в гостиной камеру, – начала Майя.
На лице Изабеллы отразилось замешательство.
– Мне ее дала подруга, – зачем-то пустилась в объяснения Майя, хотя на самом деле почему она должна была перед кем-то объясняться? – Она записывает то, что происходит в доме, пока меня нет.
– Камера?
– Да.
– Но я ни разу не замечала камеры, миссис Беркетт.
– Ты и не должна была ее замечать. Это скрытая камера.
Изабелла бросила взгляд в сторону кабинета.
– Ее еще называют «нянина камера», – продолжала Майя. – Помнишь новую фоторамку, которая стоит на полке?
Взгляд Изабеллы уперся в полку.
– Да, миссис Беркетт.
– Так вот, на самом деле это камера.
Изабелла повернула голову обратно к ней.
– Значит, вы за мной шпионили?
– Я наблюдала за моим ребенком, – отрезала Майя.
– Но меня вы об этом в известность не поставили.
– Да, не поставила.
– Почему?
– Не надо сразу становиться в оборонительную позицию.
– В самом деле? – вскинулась Изабелла. – Вы мне не доверяли?
– А ты на моем месте доверяла бы?
– Что?
– Дело тут не в тебе, Изабелла. Лили – моя дочь. Я отвечаю за ее благополучие.
– И вы считаете, что, если будете за мной шпионить, это пойдет ей на пользу?
Майя развернула видео на весь экран и включила запись на воспроизведение.
– До сегодняшнего утра я полагала, что это не повредит.
– И что же случилось сегодня утром?
Майя развернула ноутбук экраном к Изабелле.
– Вот, смотри.
Сама Майя пересматривать видео не стала. Она уже и так просмотрела его достаточно раз. Вместо этого она сосредоточилась на лице Изабеллы, пытаясь уловить признаки смятения или нечистой совести.
– И что я должна увидеть?
Майя бросила взгляд на экран. Якобы Джо только что исчез из кадра, после того как перекрыл своей спиной обзор.
– Просто смотри дальше.
Изабелла сощурилась. Майя старалась, чтобы ее дыхание оставалось ровным. Говорят, никогда нельзя знать наверняка, кто как поведет себя перед готовой разорваться гранатой. Можно только предполагать: вот стоишь ты со своими товарищами по оружию, и вдруг вам под ноги бросают гранату. Кто обратится в бегство? Кто бросится наземь ничком? Кто накроет гранату своим телом и пожертвует собой? Можно попытаться строить предположения, но, пока граната не приземлилась у ваших ног, наверняка никто не может сказать ровным счетом ничего.
Майя не раз подтверждала свою отвагу перед товарищами. Они знали, что в бою она способна оставаться хладнокровной, спокойной, собранной. Она была лидером и раз за разом демонстрировала эти качества.
Но, как ни странно, ее лидерские качества и хладнокровие никак не проявились в мирной жизни. Эйлин рассказывала ей про своего сынишку Кайла, который был образцом аккуратности и организованности в своем Монтессори-саду[4] – и полной противоположностью дома. Похоже, что-то в этом духе случилось и с Майей.
Вот и сейчас, стоя перед Изабеллой, которая смотрела, как появившийся на экране якобы Джо сажает Лили к себе на колени, и на лице девушки при этом не дрогнул ни единый мускул, Майя почувствовала, как ее решимость дала трещину.
– Ну? – сказала она.
Изабелла в упор взглянула на нее:
– Что – ну?
У Майи потемнело в глазах.
– Что значит это твое «что – ну»?
Изабелла вжала голову в плечи.
– Как ты это объяснишь?
– Я не понимаю, о чем вы.
– Хватит играть со мной в игры, Изабелла.
Та отступила на шаг назад.
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Ты посмотрела видео?
– Конечно.
– Значит, ты видела того мужчину?
Изабелла ничего не ответила.
– Так ты видела того мужчину или нет?
Изабелла упрямо молчала.
– Я задала тебе вопрос, Изабелла.
– Я не понимаю, что вы от меня хотите.
– Ты видела его или нет?
– Кого?
– Что значит – кого? Джо! – Майя бросилась к Изабелле и схватила ее за грудки. – Каким образом он оказался в доме?
– Пожалуйста, миссис Беркетт! Вы меня пугаете!
– Ты что, не видела Джо? – Майя рванула Изабеллу к себе.
Изабелла посмотрела ей прямо в глаза.
– А вы что, его видели? – Она говорила еле слышно, практически шепотом. – Вы хотите сказать, что видели на видео Джо?
– А ты… ты его не видела?
– Пожалуйста, миссис Беркетт, – взмолилась Изабелла. – Вы делаете мне больно!
– Погоди, ты хочешь сказать, что…
– Не трогайте меня!
– Мамочка…
Это была Лили. Майя перевела взгляд на дочку. Изабелла воспользовалась этой возможностью и, отступив назад, прижала ладонь к горлу, как будто ее душили.
– Все хорошо, солнышко, – сказала Майя девочке. – Все хорошо.
– Мы с мамой просто так играли, – подала голос Изабелла, делая вид, что не может отдышаться.
Лили переводила взгляд с одной на другую. Правая рука Изабеллы по-прежнему прикрывала горло, с излишней театральностью потирая его. Майя обернулась к ней. Та быстро вскинула руку, делая Майе знак не приближаться.
– Мне нужны ответы! – потребовала Майя.
Изабелла медленно кивнула.
– Ладно, – произнесла она, – только, пожалуйста, дайте мне воды.
Майя поколебалась, потом подошла к раковине, включила воду и, открыв шкафчик, вытащила оттуда стакан. Ей вдруг пришла в голову мысль о том, что это Эйлин снабдила ее камерой. С этой мыслью она подставила стакан под струю воды, налила его до половины и обернулась к Изабелле, как вдруг раздалось странное шипение. Майя вскрикнула от острой боли, неожиданно пронзившей ее. Словно тысячи крохотных стеклянных осколков вонзились разом в ее глаза. Колени у Майи подогнулись, и она рухнула на пол. Шипение. Сквозь невыносимое жжение в глазах, сквозь нечеловеческую боль в ее затуманенном болью мозгу родился ответ. Изабелла пшикнула чем-то ей в лицо. Перцовый спрей. Он не только щипал глаза, но и разъедал слизистые оболочки носа, рта и легких. Майя попыталась задержать дыхание, чтобы спрей не проник в легкие, заморгала часто и сильно в надежде на то, что слезы смоют едкую взвесь. Но уже не было ни спасения, ни облегчения. Майя не могла сдвинуться с места. Послышался стремительный топот, потом хлопнула дверь. Изабелла сбежала.