Все взгляды устремились на меня, а я даже дар речи потеряла, в ужасе глядя на нее. Неужели из всех моих слов у нее в голове отложилось лишь это?! И когда я такое говорила, позвольте узнать?
– Маргьетта говорила, что вы всего лишь ничтожный дроу и надо сразу поставить вас на место. Если мне будет совсем невыносимо, можно вас отравить, не доводя дело до свадьбы, и тогда я буду свободна и вернусь к отцу. У нее даже яд с собой есть. Но, встретив вас, я поняла, что не хочу вас свергать или травить, – тут же исправилась она, даря ему взгляд искреннего восхищения. – Я буду вам хорошей женой! Даже согласна ребенка родить, хотя и не хочу портить фигуру. Младенцы такие крикливые! Но у вас же есть слуги, и ребенок не будет мешать нам наслаждаться друг другом.
В зале повисла оглушающая тишина. Принц смотрел на нее с нежной улыбкой. Мне кажется, он был способен с таким же выражением лица перерезать ей горло. Хотя, образно говоря, сейчас он ее уничтожил. Самое страшное, что она смотрела на него обожающим взглядом, даже не понимая последствий своих признаний.
– Стража! – позвал он, снимая с ее головы диадему. В зале оказалось несколько дверей, которые тут же распахнулись, и появились стражники.
Вампиры замерли, не зная, как реагировать. Меня закрыли собой спереди Грегори, а сзади Хоук и окружили оборотни. Хризее же никто не спешил прийти на помощь. Постепенно на ее лице появлялось осмысленное выражение. Она растерянно посмотрела на принца, протягивая к нему руки, но он подарил ей холодный взгляд. Ее лицо стало как у ребенка, который видел прекрасный сон, но его внезапно разбудили и он оказался окруженный чудовищами. Жалкое, растерянное и осознающее все, что она наговорила. Я не могла этого выдержать.
– Стойте! – закричала я, расталкивая свою охрану и выбираясь вперед. – Что вы хотите делать? – спросила я принца.
– Судить. Я думаю, все слышали о планах покушения на меня, – приподнял он бровь, вежливо глядя на меня.
– Разве? Все слышали о том, что она хочет стать вам хорошей женой и согласна родить ребенка. Что же до других планов, то она от них отказалась, и мы все слышали это.
– На меня планировалось покушение! – холодно отрезал он.
– Если на ваших придворных надеть это украшение, они тоже о многих интересных планах расскажут, – при этих словах приблизившиеся к нам дроу сделали дружный шаг назад, невольно отшатнувшись, – но это же не значит, что они решаются претворить их в жизнь. Судят за поступки, а не за мысли. Вам не в чем обвинить невесту.
– Зато мне есть в чем обвинить вас, леди! – недовольно произнес он. Похоже, мое выступление срывало его планы. Переведя взгляд на Маргьетту, он добавил: – И вас!
Меня опять окружила охрана, а вот заступиться за Маргьетту никто не спешил. Вокруг нее, наоборот, возник круг отчуждения. Никто не захотел даже рядом стоять с ней. Стражники замерли, ожидая приказа принца.
Но я не собиралась прятаться за спинами других. Еще прольется кровь ни за что. Виноватой я себя не чувствовала. Если Хризея перекрутила все мои слова и услышала лишь то, что ей было выгодно, то это не моя вина. Пришлось опять поработать локтями, расталкивая защитников. На этот раз мне это удалось с трудом, так как выпускать меня из защитного круга не хотели.
– А собственно, в чем меня обвиняют? – чуть запыхавшись, с вызовом спросила я принца. Расталкивать гору мышц дело нелегкое, особенно когда они не горят желанием уступать дорогу.
Тот с легкой насмешкой наблюдал за всем этим, но при моем вопросе она исчезла без следа.
– За подстрекательство к мятежу и планирование заговора против правящего дома.
– Наглая клевета! Ничего подобного я не планировала.
– Вы даже согласны доказать это? – поддел меня он. Мои слова не произвели на него никакого впечатления.
– Почему бы и нет. Мне нечего скрывать.
– Не надо! – Рука Грегори легла на мое плечо.
– Почему нет? – оглянулась на него. – Ничего подобного я не говорила и не планировала, но мои слова голословны, пока я не надену на голову эту хрень.
– Это наследие наших предков! – уязвлено вскинулся принц.
– Судя по реакции ваших придворных на это «наследие», они бы памятник из золота поставили тому, кто бы их от него избавил, – не удержалась и съехидничала я.
А что? Те явно опасаются мерить эту красоту. Эта сволочь высокородная, иначе не назовешь, воспользовался простодушием девушки и изящно ее подставил с любезной улыбкой на губах. Не зря я ему не доверяла! Если он не желал этого брака, то какого черта прискакал к нам весь из себя, типа спаситель? Не хотел, чтобы дроу заподозрили в убийстве невесты? А так он весь белый и пушистый, зато вампиры выставлены не с лучшей стороны. Теперь вообще неизвестно, то ли с ними разорвут дипломатические отношения, то ли заставят приносить извинения и моральную компенсацию. Одним словом – дроу!
– Мне не нравится ваш тон. – Взгляд принца стал пронзительным, и он предупреждал меня, что я хожу по тонкому льду.
– А мне ваши поступки, – не прониклась я. – Кого вы собрались судить? Девочку, которая доверчиво смотрела на вас, решила быть вам хорошей женой и родить ребенка? Что это за артефакт? Ваши придворные не горят желанием его мерить, а она наивно согласилась, потому что вы предложили.
– Что здесь произошло? Почему здесь стража? – Толпа расступилась, являя Повелителя со свитой, среди которой я увидела Люциана, и у меня стало спокойнее на сердце. – Что вы делаете в Зале Истины? – спросил он сына.
– Я показывал бесценный артефакт нашего народа, и леди согласилась его примерить, – ответил принц.
– Почему здесь стража? – властно спросил тот его.
– Под действием артефакта леди призналась, что планировала свергнуть меня или отравить, как советовали ей ее сопровождающие. Та леди, – указал он на Маргьятту, – даже яд с собой привезла для этих целей.
Среди свиты Повелителя раздался возмущенный гул голосов, присутствующие же здесь ранее так явно эмоции не демонстрировали, помалкивая. Хризея стала белее платья, а вот Маргьятта явно мечтала провалиться сквозь землю. Это был скандал!
– Я протестую! – воскликнул один из дипломатов от вампиров. – Еще неизвестно, что это за артефакт. Возможно, леди просто бредила.
– Это Венец Истины. Под его действием любое существо говорит правду, и только правду, не в силах ничего утаить, – ледяным тоном ответил Повелитель, бросив на Хризею уничтожающий взгляд.
– Его Высочество забыл сообщить, что после личной встречи со своим женихом она решила быть ему хорошей женой и родить ребенка, – заступилась я за Хризею, чем привлекла к себе внимание Повелителя. – Она призналась в этом, находясь под действием Венца Истины.
– А как вы в этом замешаны, леди?
– Леди Хризея призналась, что именно данная леди подстрекала ее меня свергнуть, – сдал меня принц.
– А я заявила, что ничего подобного не говорила, и согласилась доказать правдивость своих слов, надев ваш Венец.
– Да будет так! – вынес вердикт Повелитель. – Только если вы лжете, вас ждет смертная казнь.
– Я протестую! – раздалось у меня над ухом. Каким-то образом Люциану удалось просочиться сюда и встать рядом со мной. – Леди не является вашей подданной, и не вам решать ее судьбу. Она не обязана его надевать, доказывая правдивость своих слов.
– Почему вы так рьяно ее защищаете? Что вам за дело до вампиров? – в голосе принца сквозило подозрение.
– Я обещал свою защиту, – с достоинством произнес Люциан и тут же забросал вопросами его в ответ. – И хочу спросить, всех ли вы гостей заставляете надевать этот Венец? Или вы искали повод отказаться от брака? Почему вы привели свою невесту именно сюда?
– Я решил показать артефакт нашего народа. Леди сама согласилась примерить его.
– А она была уведомлена о последствиях своего поступка?
– Почему я должен оправдываться, когда по чистой случайности открылся заговор против нашей семьи? – вскинулся принц. Вампиры из дипломатической миссии пришли в себя и начали роптать, протестуя и заявляя, что это была провокация. Поднялся гам.
– Тихо! – властно потребовал тишины Повелитель, и все замолчали. – Если с невестой все ясно, то вот с дамами, ее сопровождающими, нет. Одна привезла с собой яд, планируя отравить наследного принца, вторая подстрекала его свергнуть. Требую для них испытания Венцом Истины!
Против этого дипломаты не протестовали. Я их не винила. Если удастся спихнуть вину на нас и обелить Хризею, то еще есть шанс минимизировать потери.
– Я согласна, – ответила я.
– Я не надену его! – взвизгнула Маргьетта, порываясь бежать, но ее окружили стражники.
– Не надо этого делать, – сказал мне Люциан.
– Почему? Если я этого не сделаю, то никогда от этого не отмоюсь. Не хочу бросать даже тень на имя Айк”рэна. С Совета станется обвинить его в провале миссии. Я готова доказать свою невиновность! – сказала я всем, выходя вперед и подходя к трибуне. Принц взял Венец и поднес его к моей голове. Невольно я взглянула в его лицо, которое оказалось близко от меня. Мне не понравилось удовлетворение в его сиреневых глазах, но что-либо менять было поздно. Он надел его мне на голову.
В первый момент я ничего не почувствовала, лишь тяжесть украшения. Затем центральный бриллиант, который спускался мне на лоб, вместо того чтобы нагреваться от тепла тела, стал холодеть. Было такое ощущение, что это не бриллиант, а кусок льда. Кожа под ним просто онемела, распространяя холод по всему телу. Я не успела даже испугаться этого факта, как неожиданно браслет, подаренный Айком и скрытый перчаткой, нагрелся, прогоняя холод и неся по моей конечности и телу волну тепла. Две стихии схлестнулись внутри меня, но волна тепла оказалась сильнее, заставляя холод отступить и затаиться на моем лбу.
Я как будто совершила прыжок с большой высоты. Мое тело наполнилось адреналином, сердце бешено застучало, и в то же время я почувствовала эйфорию и легкость. Ясность мысли я не потеряла, прекрасно осознавая все, что происходило вокруг меня.