— Ханна, познакомься с Верджилом.
Ханне удалось изобразить вежливую улыбку, но руки она Верджилу не протянула, сделав вид, что не может одновременно удерживать и поводок Уинстона, и сумочку.
— А ты ничуть не изменился, Верджил, — продолжал Рейф. — И жилет знакомый.
Серые глаза Верджила блеснули за толстыми стеклами очков. Он перевел взгляд на свой поношенный зеленый жилет, надетый поверх клетчатой рубашки.
— Верно. Не помню даже, когда он у меня появился. Наверное, достался на день рождения от какого-нибудь давно забытого родственника. Быстро летит время!
Верджил производил странное впечатление человека без возраста. Его прошлое, как и прошлое Аризоны Сноу, было окутано тайной. Никто не знал, откуда он родом и чем занимался, пока не построил магазин на окраине города. Худой, с аккуратной серебристой бородкой, сутулый, в очках, он больше походил на рассеянного профессора, запыленного книжного червя.
И это чистая правда, думал Рейф. Нэш получил прекрасное классическое образование и был владельцем огромной библиотеки, которую составляли книги по истории, литературе и философии. Рейф знал о ней потому, что часто листал эти книги.
Верджила никто не принял бы за торговца порнографией, но сам он считал себя профессионалом в этом недооцененном бизнесе. Однажды он сказал Рейфу, что посвятил себя продаже того, что много лет назад считалось эротикой, и с тех пор ни разу не пожалел об этом.
Верджил перевел взгляд с Рейфа на Ханну и вопросительно поднял седые брови.
— Рад, что вы нашли время навестить меня. Я слышал, что вы намерены превратить Дримскейп в отель и ресторан — по-моему, отличная мысль.
— Мы еще ничего не решили, — поспешила заявить Ханна.
— Но я уверен, что у вас все получится. — Верджил улыбнулся Рейфу: — А еще я слышал о твоих успехах.
— Как видишь, тюрьмы я избежал.
— Я в этом не сомневался.
— Видимо, раньше Рейф часто бывал здесь, — заметила Ханна.
— Да, — с отеческой гордостью подтвердил Верджил. — Я продал ему первый презерватив и объяснил, как правильно пользоваться им.
— Ясно.
Рейф поморщился:
— Послушай, Ханна, я бывал здесь даже не каждую неделю. И потом, никто не рисковал покупать презервативы в местной аптеке — об этом сразу узнал бы весь город. Удобнее было заходить к Верджилу.
Ханна подняла глаза к потолку:
— Будь любезен, избавь меня от подробностей!
Верджил усмехнулся:
— Похоже, ваша тетя Изабель была права: вы созданы друг для друга.
Ханна уставилась на него:
— Вы были знакомы с Изабель?
— Конечно. У нас были общие интересы.
— Трудно поверить.
Верджил приподнял бровь:
— Вы не знали, что она коллекционировала эротику восемнадцатого века?
— Нет, — от неожиданности Ханна поперхнулась, — она об этом не говорила.
— Очень жаль. Я помогал ей пополнять коллекцию — видите ли, у меня множество знакомых среди букинистов. Книги и гравюры Изабель вы найдете в Дримскейпе — только умоляю, не выбрасывайте и не продавайте их, не посоветовавшись со мной! У нее были тома стоимостью несколько тысяч долларов.
— Боже мой… — слабо выговорила Ханна. — Оказывается, я совсем ее не знала…
Рейф с трудом сдерживал смех. Такой растерянности на лице Ханны он еще никогда не видел.
Верджил наклонился, и протянул руку Уинстону:
— Славный пес.
Ханна нахмурилась, увидев, как охотно Уинстон подошел обнюхать руку незнакомца. Дождавшись, когда пес отойдет, она произнесла:
— Спасибо.
Рейф вдруг почувствовал, что она смягчилась. Верджил схватился за поясницу и с трудом выпрямился.
— Артрит, — объяснил он. — Или старая военная рана. Теперь уже не разобрать.
— С какой войны? — уточнила Ханна.
— Какая разница? Все они одинаковы, особенно когда воюешь сам. — Он перевел взгляд на Рейфа: — Ну, чем могу помочь? По-моему, вы пришли не за последним номером журнала «Фетиш» и не за кассетой «Алиса в Стране секс-чудес».
Рейф прислонился к прилавку, на котором были разложены по ранжиру фаллоимитаторы радужных расцветок, сунул руки в карманы и перешел прямиком к делу:
— Мы насчет убийства Кэтлин Садлер. У нас с Ханной есть причины считать, что она погибла не из-за несчастного случая.
— Да, конечно, — горестно закивал Верджил.
Ханна встрепенулась:
— Похоже, вы ничуть не удивлены, мистер Нэш.
— А чему тут удивляться? Я слышал, о чем говорят в городе.
— Что именно ты слышал? — спросил Рейф.
Верджил пожал сутулыми плечами:
— Всем известно, что вчера вы вдвоем побывали у Делла Садлера. Сразу стало ясно, о чем вы с ним говорили.
— Ладно, поговорим начистоту, — предложил Рейф. — В последнее время произошло несколько событий, наводящих на мысль, что кто-то хочет помешать новым расследованиям.
Верджил молча ждал продолжения.
— У нас есть предположение, что Кэтлин Садлер кого-то шантажировала, — вмешалась Ханна. — Если это, правда, значит, ее убили, чтобы заставить замолчать.
В глазах Верджила блеснуло любопытство.
— Что вы говорите!
— Пока нам нечего добавить, — продолжал Рейф. — Но похоже, шантаж имел отношение к личной, точнее — к сексуальной жизни.
— Такое часто случается. — Верджил сделал паузу. — Значит, убийца вел на редкость любопытную сексуальную жизнь.
— Поэтому мы и приехали к тебе, — заключил Рейф. — Ты не знаешь, кто из местных мужчин любит носить женское белье?
— Могу сразу назвать не меньше полудюжины фамилий, — отозвался Верджил. — Но тогда расследование затянется надолго.
— Вы шутите? — ахнула Ханна. — В Эклипс-Бей есть шестеро мужчин, которым нравится переодеваться в женское белье?
— Женское белье — один из самых распространенных фетишей, — тоном профессионального лектора объяснил Верджил. — Обычно пристрастие к нему считается безобидной причудой. История человечества сохранила упоминания о множестве выдающихся людей, которые любили женское белье, — среди них были монархи, военачальники, президенты, государственные деятели…
— Лучше скажи, кто из жителей Эклипс-Бей мог опасаться, что о его страсти к женскому белью узнает весь город? — перебил Рейф, не давая Верджилу увлечься.
— Думаю, все они в разной степени опасались разоблачения.
Ханна не сводила с него глаз.
— Значит, любой из них мог бы заплатить шантажисту или убить его?
Обдумывая вопрос, Верджил поглаживал аккуратную бородку, и наконец решительно покачал головой:
— Откровенно говоря, никто из них не подходит на роль убийцы. Но кто знает?..
— Итак, шестеро мужчин, — напомнил Рейф.
— Это лишь те, кого я сразу вспомнил, — потому что часто имел с ними дело, — предупредил Верджил. — Несомненно, были и другие, которые никогда не заходили ко мне.
Ханна вздохнула:
— Безнадежное дело! Нам никогда не составить полный список и тем более не узнать, кто где был в ночь смерти Кэтлин…
— Это ни к чему, — возразил Верджил. — Надо только выяснить, кто из них был знаком с Кэтлин.
— Судя по тому, что я слышала, список получится огромным. — Ханна метнула в сторону Рейфа мрачный взгляд.
— Не смотри так на меня, — спокойно отозвался Рейф. — Я предпочитаю видеть женское белье на женщинах.
— Кстати, Рейф — единственный подозреваемый, у которого нашлось железное алиби, — напомнил Верджил. — Благодаря вам, Ханна.
— Помню. — Ханна нахмурилась. — И все-таки должен быть какой-то способ сузить круг подозреваемых!
— Для начала можно отсеять тех мужчин, которые в то время не располагали значительными средствами, — предложил Верджил. — Шантажировать неплатежеспособного человека бесполезно.
Рейф заинтересовался.
— Ты прав. Значит, список становится короче.
Но Ханна продолжала хмуриться.
— Если он мог заплатить шантажистке, значит, был достаточно богат, чтобы в тот вечер удостоиться приглашения на прием в институт. А если он был там, значит, у него есть алиби.
— Я в этом не уверен, — возразил Рейф. — В тот вечер институт был переполнен. Съехались все, кто имел хоть какой-нибудь вес в Эклипс-Бей. Кто-нибудь из этих людей мог ненадолго ускользнуть с приема, убить Кэтлин и вернуться в институт как ни в чем не бывало.
— Но узнать, кто отлучался с приема, невозможно, — напомнил Верджил.
Рейф и Ханна переглянулись, понимая, что думают об одном и том же.
— Есть один способ, — сообщил Рейф.
— Правда? — встрепенулся Верджил. — Удивительно! Как вы сами понимаете, будь обстоятельства другими, я не стал бы помогать вам. Но если кто-то покушался на вашу жизнь, мисс Харт, я охотно помогу. Только попрошу запомнить одно…
— Что именно? — спросил Рейф.
— Когда речь заходит о шантаже, — со всей серьезностью объяснил Верджил, — порой мотивы для убийства возникают не только у жертвы шантажиста.
Ханна удивленно подняла брови:
— У кого же еще?
— Например, у того, кто возлагает большие надежды на жертву шантажиста.
Рейф уставился на него:
— Черт! Думаешь, искать надо жен любителей женского белья?
— Помнишь старую поговорку о том, что женщины подчас бывают опаснее мужчин? Ужены известного, богатого или влиятельного человека, ставшего жертвой шантажа, есть причины опасаться за свое состояние и положение в будущем.
Все задумались. Потом Верджил отвернулся и направился к прилавку. Взяв ручку, он написал в столбик несколько фамилий на листе желтоватой бумаги.
Ханна придвинулась к Рейфу и понизила голос:
— Ты уже знаешь, кто сможет сказать нам, кто уезжал из института в ту ночь между полуночью и двумя часами ночи?
— Знаю. Эй-Зед.
— Да. — Ханна перевела взгляд на Верджила. — Ты знаешь ее лучше, чем я. Как думаешь, она согласится показать тебе свои записи?
— Я попытаюсь уговорить ее.
— Но даже если мы найдем подозреваемых, что нам делать дальше? Официально считается, что причиной смерти Кэтлин стал несчастный случай, а доказать обратное мы не можем.
— Когда у нас появится хотя бы один достойный подозреваемый, мы подумаем и об этом.