Вскоре – топ-топ – послышался звук удаляющихся шагов.
– Ха!
Дерек действительно бросил сестру в застенках. Оно и понятно: чего еще ждать от такого подлеца?! Некоторое время назад, убирая его подарок в шкатулку, я наивно думала, что наши отношения стали налаживаться. Конечно, за Пенелопой прочно закрепилась незавидная репутация, но лично я не совершала оголтелых поступков и робко надеялась, что смогу подружиться с братьями, если уж не удается развивать любовные отношения, как того требует игра. В противном случае до финала никак не добраться… Однако иллюзии растаяли без следа. Ну ничего, разберусь как-нибудь сама. Я уставилась в темный дверной проем, забранный решеткой.
Топ-топ – прозвучало в последний раз где-то вдали, и воцарилась мертвая тишина. Похоже, связь с Дереком оборвалась.
Проведя в тюрьме ночь, я позавтракала тем, что принесли, и под конвоем рыцарей отправилась в зал суда. Надо сказать, что обращались со мной весьма обходительно, несмотря на всю тяжесть деяний, вменяемых мне в вину. Веревка едва касалась запястий, к тому же при входе во дворец не проводился обыск. Так вот что значит быть особо важной персоной! Или же меня считают глупышкой, беспомощной в отсутствие арбалета.
– Госпожа Пенелопа Экхарт, – объявил лакей, и огромные двери медленно распахнулись.
Гордо выпрямив спину, я вошла в зал заседаний. Завидев меня, публика стихла. Сильные мира сего уже расселись по местам. Перед каждым из них поблескивала табличка с фамильным гербом. Вот влипла! По мере моего продвижения от последнего ряда к первому гербы становились все пышнее и наряднее. Глядя на них вскользь, я наконец-то заметила тот, что меня интересовал. Вот он! Та же эмблема была выгравирована на кинжале! Увидев человека, который представлял эту семью, я с облегчением выдохнула – события развивались согласно сюжету.
Повернув голову в другую сторону, я поймала взгляды герцога и его старшего сына. Едва мы встретились с герцогом глазами, его лицо исказила болезненная гримаса: вероятно, наблюдать приемную дочь на скамье подсудимых было непростым испытанием.
А вот лицо Дерека оставалось непроницаемым. «Симпатия 22 %». С нашей встречи в тюрьме она снизилась на два процента, а за последние дни – на семь. Впрочем, настоящее значение никак не угрожало моей жизни, и я, уже привыкшая к превратностям этого мира, сохраняла спокойствие. Но, будь я новичком в игре, наверное, потеряла бы дар речи от последних событий…
Да плевать! Я отвернулась, чтобы не видеть черноволосого братца. Главное сейчас – пережить этот эпизод, и нечего размышлять о мерзавце, на котором я сама поставила крест.
– Попрошу тишины!
Суд начался. За трибуной сидел седовласый старик с бородой.
– По причине отсутствия Его Величества императора и недомогания Его Высочества кронпринца проводить слушание буду я, министр юстиции. Тех, у кого имеются возражения, попрошу поднять руку.
Подобное уже случалось, когда кронпринц был на войне, поэтому предложение приняли единогласно.
Если судить по игре, министр юстиции был честным, дотошным и принципиальным человеком, что не могло не радовать.
– Пенелопа Экхарт!
– Да.
– Вы подозреваетесь в покушении на убийство семерых аристократов, совершенном во время охотничьих состязаний. Клянетесь ли вы говорить правду и только правду перед судом великой империи Йока?
– Клянусь, – послушно заверила я.
Тогда министр юстиции отвернулся и кого-то позвал.
– Начнем с показаний потерпевших. Виконт Габоиль, прошу.
Мужчина, сидевший в дальнем конце зала, подошел и встал рядом со мной. Коротко поклонившись судье, он без малейших колебаний начал рассказ:
– Вчера, желая подстрелить медведя, мы – семь человек – углубились в зону, отмеченную золотистыми метками. Нам действительно посчастливилось встретить зверя. Завязалась отчаянная схватка, и, когда хищник практически был повержен, откуда ни возьмись появилась Пенелопа Экхарт. Угрожая нам арбалетом, она велела уступить добычу ей!
– Немыслимо… Куда катится мир?! – прошел возмущенный гул по рядам.
Я украдкой взглянула на герцога: его лицо сделалось каменным.
– Мы возразили, – продолжил свидетель, – и предложили отправиться вместе на поиски другого медведя, но Пенелопа была непреклонна.
– Продолжайте, – велел судья.
– Тогда, надеясь вразумить Пенелопу, вышел вперед барон Туллит, и тут она принялась палить из арбалета!
– О боже!
Бам – маркиз Эллен ударил кулаком по столу и яростно выкрикнул:
– Что за бесчеловечность?!
– Уму непостижимо! – Аристократы, сидевшие поблизости, горячо закивали.
Воодушевленный поддержкой публики, виконт Габоиль начал распаляться:
– Не зная, что делать, мы стали метаться, а Пенелопа продолжала безжалостно в нас стрелять. Так, один за другим все мы потеряли сознание. Очнулся я уже в лагере, а мой единственный друг, барон Туллит… Нет, это слишком больно! – Виконт картинно закрыл лицо ладонью и затряс головой.
Пазл сложился. Наблюдая за этой трагикомедией, я подумала, что по закону жанра сюжет должен изобиловать прихотливыми поворотами, и тут…
– Протестую!
«Симпатия 22 %». Это был Дерек. Ого! И впрямь неожиданно!
Поднявшись с места, он спокойно начал:
– Прошу заметить, что арбалет Пенелопы не предназначен для убийства. Благодаря заколдованным бусинам жертва лишается сознания и впоследствии не может вспомнить обстоятельств происшествия. Только и всего! Однако возникает закономерный вопрос: если все, что вы утверждаете, правда, каким образом вам удалось восстановить воспоминания, причем столь детальные?!
– Нет! Не смейте лгать! – Виконт Габоиль покраснел.
Нисколько не смутившись, Дерек спокойно продолжил:
– Мои слова правдивы. Более того, волшебник, наложивший заклятие на бусины, ожидает, когда его пригласят в зал для дачи показаний.
– Господин Экхарт! Я понимаю, на кону честь вашей сестры, но, как известно, подобного свидетеля и подкупить недолго!
– Быть может, но у меня есть договор, подписанный обеими сторонами. – По-видимому, Дерек основательно подготовился к процессу.
– Ваша честь! – неожиданно вскричал виконт. – Я тоже привел свидетелей! Они слышали собственными ушами, как Пенелопа Экхарт угрожала лишить окружающих рассудка при помощи арбалета!
Публика взволновалась. Конечно, классовые предрассудки выглядели комично, однако слово какого-то волшебника имело ничтожный вес против слова аристократа.
– Хорошо.
Судья кивнул, и в следующее мгновенье в зал заседаний вошли трое. Точнее, двое. Один из свидетелей – тщедушный расслабленный мужчина – ехал в кресле на колесиках, которое катила синеволосая. Рядом с ними горделиво вышагивала графиня Дортеа. Публика зашумела. Заметив меня, синеволосая расплылась в ядовитой улыбке, в глазах ее пылала ненависть. И кто из нас, черт возьми, злодейка?! Даже как-то обидно! В игре Пенелопа слыла самой коварной и жестокой, но ей определенно было далеко до этой компании.
– О! Богиня! Богиня!
Я чуть не покатилась со смеху, и моя обида лопнула как мыльный пузырь.
– Богиня! Богиня! – От возбуждения слюнявый подпрыгивал в кресле и тянул ко мне руки.
– Сидите спокойно!
– О боже!
Мисс Келлин попыталась угомонить жениха, а графиня Дортеа в испуге отпрянула. Но сумасшедший не унимался и затих лишь после того, как подоспевшие слуги зафиксировали его руки и воткнули в рот кляп.
– Кхе-кхе! Попрошу тишины! – призвал присутствующих к порядку судья. – Мисс Келлин, пожалуйста, начинайте.
– Все случилось во время чаепития. Пенелопа Экхарт направила на меня арбалет и сказала, что тот, в кого она выстрелит, вмиг сделается идиотом! – Синеволосая метнула в меня гневный взгляд. – Это может подтвердить графиня Дортеа, устроительница раута, а также жены и дочери из нескольких семей. Верно, графиня?
– Да, все так… – Графиня боязливо покосилась на меня и, стоило нам встретиться глазами, как воды в рот набрала.
Ха! Похоже, мои угрозы еще не забыты! Очень хорошо!
Когда синеволосая умолкла, судья обратился ко мне:
– Пенелопа, вам есть что возразить на слова мисс Келлин?
– Нет, – коротко ответила я.
В лагере маркиза Эллена тут же раздался язвительный шепоток.
– Еще бы она возражала!
– История повторяется.
– И это герцогская дочь? Ну и воспитание…
Я снова подверглась всеобщему порицанию.
– Ваша честь! – Дерек опять встал с места. – Прошу учесть немаловажное обстоятельство: моя единственная сестра совсем недавно оправилась от тяжелой болезни.
Я нахмурилась. Ну зачем он сгущает краски?!
– К тому же Пенелопа заблудилась в лесу, что, в свою очередь, повлияло на ситуацию.
– Однако я полностью вменяема! – перебила я и вышла вперед. – Если свидетели закончили, могу я изложить свою версию событий?
– Пенелопа! – одернул Дерек, но я сделала вид, что не слышу.
– Прошу вас. – Судья кивнул.
– Начну с того, что все свидетельские показания – ложь, за исключением слов мисс Келлин.
– Да что она себе позволяет?! – выкрикнул виконт Габоиль.
– Призываю к порядку!
Виконт внял просьбе, и я продолжила:
– Инцидент, о котором говорит мисс Келлин, действительно имел место, однако единственное, чего я тогда желала, – позабавить публику. – Я окинула взглядом зал заседаний и выразительно пожала плечами. – Как жаль, что мои действия истолковали превратно!
– Превратно?! – мисс Келлин уже вопила. – Вы перешли всякие границы! Хороша забава – целиться в человека!
– Не вы ли упрашивали меня продемонстрировать искусство стрельбы из арбалета? Полагаю, графиня Дортеа подтвердит, что это была невинная шутка. – Я многозначительно поглядела на последнюю. – Вы сама, моя дорогая, громче всех смеялись над ней! – На моем лице расцвела змеиная улыбка. – Или, быть может, я выдумываю?
– Нет-нет! Пенелопа действительно пошутила…
– Графиня! – негодовала синеволосая.
Дортеа боязливо потупилась. Похоже, она была из тех, кто изливает свой яд украдкой, но стоит призвать их к ответу, как от язвительной спеси не остается и следа. Я поняла это за то недолгое время, что нам довелось общаться. Разумеется, в зал суда графиня явилась по настоятельной просьбе мисс Келлин, которая пылала жаждой мести. Однако трусость взяла верх над решительностью, и сейчас Дортеа боялась даже смотреть в мою сторону. Превосходно! Я не стала сдерживать улыбки.