— Привет, Марион, — кивнул ей вышибала.
— Он внизу?
— Как всегда.
Она спустилась в помещение со сводчатым потолком, напоминающее пещеру. Раньше здесь часто собирались курильщики. Сегодня в клубе было малолюдно. В прежние времена Марион провела здесь множество вечеров, слушая известных пианистов: в ту эпоху такая вещь, как пиратское распространение музыки в Интернете, казалась совершенно немыслимой.
Ее отец настраивал музыкальное оборудование.
— Папа, ты целый вечер не отвечаешь на телефонные звонки!
— Извини. Тут такой шум, что я ничего не слышу.
Марион обняла его:
— У тебя все в порядке?
— Да, все прекрасно.
Он улыбнулся, хотя сегодня казался еще более старым и изможденным, чем обычно.
— Я получила цветы, — сказала Марион. — Спасибо тебе огромное.
Он сделал извиняющийся жест:
— Еще раз прости, что не приехал к тебе на день рождения. Ты ведь знаешь, как это бывает… На меня свалилась сразу целая куча работы.
— Кто сегодня играет?
— Одна группа…
— А ты? Ты больше не выступаешь?
— Меня вполне устраивает работа звукооператора, — ответил он, указав на музыкальный пульт. И прибавил: — Может быть, перейдем к цели твоего визита?
Марион, глубоко вдохнув, произнесла:
— Я получила известия о нем.
— О ком?
— О Натане.
Молчание.
Спустя несколько секунд отец Марион отодвинул пульт.
— Ты слышишь, что я говорю?
— Да. Ничего, если мы побеседуем снаружи?
Не дожидаясь ответа, он направился к выходу. На улице зажег сигарету. В свете фонарей его лицо казалось еще бледнее.
— Тебе не предлагаю, — сказал он.
— Ты же знаешь, что я больше не курю. И ты тоже мог бы бросить.
— Я тебя слушаю, Марион.
Он пристально вглядывался в вечерний сумрак, словно надеясь проникнуть в некую тайну.
— Я получила его фотографию по электронной почте. Судя по всему, он живет сейчас где-то неподалеку от Лос-Анджелеса. Под именем Адриан Фог.
— В самом деле? Пятнадцать лет спустя — это оригинально… И что ты собираешься делать?
— Я хотела посоветоваться с тобой. Надеялась, что ты сможешь мне помочь.
— В чем?
— Ты не хочешь узнать, что с ним случилось?
— Нет.
Теперь он смотрел только на мерцающий огонек сигареты.
— Нет — и все? Вот прямо так?
— Натан исчез много лет назад. Для меня он все равно что умер. — Затем отец Марион поднял на нее глаза и прибавил: — Умер и похоронен. Эта страница перевернута. Я не понимаю, зачем тебе нужно ворошить все это старое дерьмо.
Эта неожиданная и совсем не свойственная отцу грубость поразила Марион — сколько она его помнила, он всегда старался, чтобы его французский был во всех смыслах безупречен.
— Но… что, если он действительно там живет?
— Вот пусть там и остается. Я в свое время уехал из Америки, потому что больше не мог выносить эту страну. Ты даже не представляешь, как тебе повезло родиться и жить во Франции. А там человек без денег может умереть под забором, и всем будет на него плевать. Там ты никогда не смогла бы учиться медицине.
— Но я так и не доучилась, папа.
— Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать. Что до меня, если бы в моем нынешнем возрасте у меня появились проблемы со здоровьем, там я не имел бы возможности лечиться.
Марион помолчала, затем спросила:
— У тебя проблемы со здоровьем?
— Нет.
Она придвинулась ближе, чтобы лучше разглядеть лицо отца:
— Прозвище Троянец тебе о чем-нибудь говорит?
Он нахмурился с неподдельным непониманием:
— Что?
Марион поцеловала его в щеку:
— Мне нужно идти. Береги себя. Увидимся в выходные.
Он ничего не ответил. Марион пересекла бульвар в обратном направлении и снова села в машину Коры.
— Ну что? — спросила та.
— Когда я упомянула Троянца, он никак не отреагировал. Я предпочла не настаивать. Но он что-то скрывает от меня, это очевидно.
— Ты уверена?
— Ну, это же мой отец. Я чувствую, когда он лжет. И знаю, что бесполезно пытаться из него что-то вытянуть, если он сам не хочет говорить. Он упрям как мул. Но я попытаюсь снова.
Кора кивнула.
— Кстати, твой айфон только что звонил. Я хотела посмотреть, чей это вызов, но не смогла войти в систему.
Марион почувствовала, как у нее в одну секунду подскочило давление.
Она приложила большой палец к экрану айфона. Послышался слабый щелчок: система ее опознала.
«Фейсбук».
И тут же — «poke».
— Приветствую, Марион. «Спасать жизни» — помните? Сегодня вы спасли кота. Имя следующей жертвы в списке, я надеюсь, побудит вас действовать немного быстрее…
Марион смотрела на появляющийся на экране текст расширенными от ужаса глазами.
— На этот раз я выбрал целью вашу подругу, Кору Шеновиц, которая сейчас сидит рядом с вами на водительском сиденье. Готовы? Внимание, вот вам загадка…
Глава 11
Вместо того чтобы ответить, Марион быстро нажала клавишу выключения. Экран погас.
— Кора, поехали! Быстрей!
— Что стряслось?
— БЫСТРЕЙ! Жми на газ!
Подруга бросила на нее мгновенный взгляд, затем нажала на педаль акселератора. «Хаммер» понесся вдоль бульвара. Какой-то «смарт» резко затормозил. Пронзительно завизжали шины.
— Быстрей, ради бога!
— Ты уверена, что…
— НЕ СПРАШИВАЙ НИ О ЧЕМ!
— Как скажешь.
Кора с силой надавила на педаль. Марион вжалась в сиденье. Мощный автомобиль мчался вдоль бульвара с ревом самолета, готового оторваться от взлетной полосы.
— Мотор барахлит, — объяснила Кора.
Она включила мигалку. Справа послышался какой-то скрежет, но Кора даже не повернула головы и продолжала лавировать в потоке автомобилей. Один из водителей взглянул на нее сначала с яростью, затем — с откровенным изумлением. Можно было подумать, что по улице скачет какой-то гигантский металлический тарантул.
Кора обгоняла один автомобиль за другим. Визг шин, резкое гудение клаксонов…
— Ну что, достаточно быстро? — ворчливо спросила она. — Прежде чем мы разобьемся, может быть, ты все-таки объяснишь, в чем дело?
Лицо Марион было смертельно бледным.
— Троянец! Он здесь! Он нас видит!
— Что?
— Он преследует нас! Он знает, что за рулем сидишь ты! — Она швырнула айфон на приборную панель. — Он только что написал об этом! И собирался загадать мне какую-то новую загадку!
На очередном перекрестке зажегся красный сигнал светофора. Все машины остановились. Коре пришлось снизить скорость. Она включила сирену, но никто на это не отреагировал.
Кора повернулась к Марион:
— Ты абсолютно уверена в том, что говоришь?
— ДА, ЧЕРТ ВОЗЬМИ!
— О’кей. Сменим маршрут.
Кора резко свернула влево, въехала на тротуар и покатила по пешеходной дорожке. Марион невольно вскрикнула. Затем последовал резкий поворот вправо, и «хаммер» оказался в пешеходной зоне, прилегающей к Центральному рынку. Теперь они ехали по улице Сен-Дени.
— Пристегнись, — посоветовала Кора.
И снова с силой надавила на педаль газа. Марион вцепилась в сиденье. Окружающий пейзаж менялся так быстро, словно они ехали в поезде. «Хаммер» сбивал мусорные баки, задевал фонарные столбы. Два человека, вышедшие их секс-шопа, тут же поспешно скрылись внутри.
Снова резкий поворот влево. Складной рекламный щит, стоявший перед палаткой «сэндвичей по-гречески», разлетелся на куски. «Хаммер» выехал на улицу Этьена Марселя и продолжил путь в запрещенном направлении. Он пулей промчался мимо кафе, заставив оцепенеть всех сидящих на веранде посетителей.
Еще через сто метров слева открылось жерло туннеля, пролегающего под Центральным рынком. Кора свернула туда.
Через несколько минут она сбросила скорость.
— Теперь, я думаю, мы от него оторвались, — проговорила она.
— Ну, ты даешь… — выдохнула пораженная Марион.
— Просто я умею хорошо водить машину.
— Остановись на секунду, — после некоторого колебания попросила Марион.
Кора затормозила возле мусорного контейнера:
— Тебе нехорошо? Что ты делаешь?
Марион, опустив стекло, ответила:
— То, что мне стоило бы сделать с самого начала. — Она выбросила айфон в контейнер. — Я не знаю, может быть, Троянец вмонтировал туда Джи-пи-эс, чтобы отслеживать наши перемещения, но даже если нет, от этой штуки все равно надо было избавиться, — прибавила она. И подняла стекло.
Кора кивнула.
— Ну что, поехали? — спросила она.
И, не дожидаясь ответа, рванула с места.
Они пересекли Сену по широкой автостраде А-15. Днем с нее открывался роскошный вид на Париж до самого Дефанса[4]. Но в этот поздний час большинство зданий, в которых уже не горел свет, выглядели мрачными темными громадами.
Марион внимательно разглядывала редкие автомобили, двигавшиеся им навстречу. Дорога у них за спиной оставалась пустынной.
— Куда ты меня везешь? — наконец спросила она у Коры.
— К моим родителям, — отвечала та. — Они живут в Иль-Адам, департамент Валь-д’Уаз, километрах в сорока отсюда. С учетом недавних обстоятельств будет лучше, если ты проведешь эту ночь не у себя. И не у меня тоже.
Марион на это ничего не сказала. Взгляд ее потерялся в сумраке за стеклом. Ей казалось, что, сидя в машине, она одновременно находится где-то очень далеко. Медики называют это ощущение состоянием шока.
Кора слегка шевельнулась на сиденье:
— Значит, ты уверена, что этот человек угрожал именно мне?
— Так он написал.
Кора вполголоса выругалась и снова перевела взгляд на дорогу.
Марион так сильно сцепила руки, что побелели костяшки пальцев.
— Завтра я снова пойду в полицию. Надеюсь, теперь-то уж они от меня так просто не отмахнутся. А если они так и не сдвинутся с места, я расскажу обо всем отцу, и журналистам с моей работы, и… Словом, я найду какое-то решение…