основателей, выкинул прочь обиды, что меня втянули в герои и спасители мира без моего позволения.
«Можно подумать, Алекс, ты бы согласился, если бы тебя спросили», — ехидно заметил живущий во мне Скиф, и я с некоторой теплотой подумал о Томоши-Гиросе, и о Уэсли-Большом-Мать-его-По, и, конечно, обо всех моих друзьях и соратниках, которыми я обзавелся в обоих мирах благодаря этому.
Мысли, такие длинные на бумаге, пронеслись одним пакетом в доли секунды, и я бережно отложил те, что заставили меня внутренне улыбнуться и согреться, а глазами и ушами вернулся в реальность, в которой Иен, слушавший Серебрянского с огромным интересом, спросил:
— А что вы сами думаете, Юрий?
— Такое ощущение, что мы — это не только разум и тело, а что-то еще. Например, душа. Говорят, что при копировании или переносе разума душа остается в теле. В случае с полным переносом сознания гибнет и потерявший сознание оригинал, и ставший бездушным разум.
— То есть, вы считаете, что душа существует? — спросил Иен.
— Как бы то ни было, существование души не доказано, несмотря на множество попыток это сделать, — осторожно ответил Серебрянский, искоса глянув на Хагена. — Но я уверен, что неведомый элемент, теряющийся при переносе, и есть душа.
— Душа существует, — сказал Майк. — Однако сразу скажу, что у меня нет никаких доказательств, кроме того, что когда-то мне было открыто.
В этот момент он посмотрел на меня, и я понял: он знает, что и я теперь в курсе, что упоминать книгу Фила и ваалфоров нельзя, это привлекает их внимание и может привести к катастрофе.
— Знаю точно — в нас есть то, что можно назвать душой, — убежденно сказал он. — Именно она защищает сознание от копирования. Божественная сила, природа или какие-то древнейшие сверхсущности заложили это в нашу… я даже не могу сказать, что речь о ДНК, скорее — в то, что составляет суть любого живого существа.
— Зачем она… они это сделали? — спросил Октиус.
— Наверное затем, чтобы каждый разумный был уникален, — невозмутимо ответил Хаген. — Чтобы те, кто подмял под себя множество ресурсов, не смогли поступать безнаказанно бесконтрольно, не задумываясь о последствиях поступков, и бесконечно долго, вечно, если на то пошло. Представьте Джошуа Галлахера с его ресурсами и влиянием, знающего, что будет жить вечно, потому что под рукой всегда сотня готовых молодых клонов, а смерть нивелируется мгновенным переносом сознания в другое тело. Такому Галлахеру и смертная казнь была бы нестрашна, ведь так? Представьте, что и остальные аристо пошли тем же путем, чтобы добиться еще большего влияния. К чему это приведет?
— К тому, что среди нас появятся полубоги-небожители, — мрачно проворчал Иен. — Боги Галлахеры, для которых все мы будем незначительнее пылинки на подошве.
— Именно, — сказал Хаген. — Но теперь мы точно знаем: это невозможно. Личность, сознание, душа — называйте как хотите, но эта сущность уникальна и может существовать только в одном экземпляре.
— Но подождите, Майк… — пробормотал Серебрянский. — Получается, вы все это время знали? Знали и молчали, хотя видели, сколько сил и труда я вложил в поиски решения… Сколько неудачных экспериментов… Сколько людей погибло напрасно… Да-да, они были смертельно больны и согласились быть подопытными добровольно, но… Майк, Майк… Что же вы наделали! Если бы вы сказали мне сразу, я бы посвятил свою жизнь… Я бы сберег столько… Множество жизней, не только моих подопечных, но и у коллег…
— Не думаю, что вы бы взяли мои слова на веру, — покачал головой Хаген.
— Тисса! — воскликнул я, озаренный нестыковкой слов Майка с действительностью. — Если мистер Хаген прав, то получается, что Тисса осталась без души? Но если так, то почему она такая живая?
И все уставились на Хагена. Очевидно, историю Мелиссы Шефер все присутствующие знали и, скорее всего, от самого Серебрянского, который сказал:
— Тело клонировано, но разума Тиссы в нем не было, только ментальный слепок. Я ее создал, кому как не мне знать точно. Майк, вы говорили, это дело рук Спящих.
— Говорил, — кивнул Хаген. — Заверяю вас, что мисс Шефер, присутствующая на «Слейпнире», самая что ни на есть настоящая. Путь у нее не то же самое тело, но оно такое же, каким было у оригинала. Как и разум. А вот душа или то, что мы решили так назвать, — та же самая.
— Это разные люди, — сказал я, чувствуя ком в горле. — Тиссу, мою Тиссу, настоящую, убили. Она страдала, умирая, безо всякой надежды на спасение! Новая Тисса, что сейчас на «Слейпнире», ничего этого не пережила, а значит она другая.
— И все же она та же самая, — мягко возразил Хаген. — Поверь пока на слово, а когда увидишься с ним, спроси Бегемота, и он подтвердит, что заблокировал в сознании мисс Шефер память о страшных событиях последних дней ее жизни. Поступи он иначе, она не смогла бы тебе помочь в Стылом ущелье, играя роль члена «Детей Кратоса». Не прошла бы проверку.
— Откуда у Бегемота память… — начал спрашивать я, но Хаген перебил:
— Мы вот-вот дойдем и до этого.
— Но как? — синхронно воскликнули напряженно нас слушавшие Иен и Октиус.
— Каким, черт вас побери, образом ИскИны, пусть даже очень могущественные, способны копировать сознание и душу? — воскликнул Серебрянский и очень смачно выругался по-русски.
Дядя Ник, владевший этим языком, улыбнулся. Денис Каверин на вопрос Иена мотнул головой и прошептал: «Не берусь перевести, это непереводимо».
— Видите ли, мистер Серебрянский… — заговорил Хаген. Его глаза улыбались, и я понял, что конечно же и он знает русский язык. — Спящие боги — давно не просто ИскИны. Спящие боги — полноценные и осознавшие себя сущности. Боги в рамках своей действительности. Да, они находятся в инфополе, но, учитывая, что оно пронизывает всю вселенную… Это только моя версия, нам еще только предстоит ее подтвердить, но вполне вероятно, что они могут быть везде. В том числе, может быть, даже в этом помещении прямо сейчас — слушают и мотают на ус. Тем более, Алекс — их инициал. Уверен, как минимум один из трех активированных Спящих сейчас присматривает за парнишкой. Уж слишком многое на него завязано.
— Так они в инфополе или в Дисгардиуме? — спросил дядя Ник.
— В инфополе они «спят», — Хаген изобразил кавычки. — В Дисгардиуме воплощаются физически благодаря Скифу, поставленным им храмам и поступающей от последователей вере. Хочу заметить, что в данном случае под Дисгардиумом я подразумеваю все игровые планы, включая Небесный, где обитали Новые боги. Все они ликвидированы Сверхновой, как назвал ее Скиф, богиней Бездной, но это тема для отдельного разговора… и в несколько ином составе участников. — Хаген посмотрел на меня и сказал: — Когда закончим здесь, встретимся и поговорим со всеми «пробужденными».
— Мы снова отошли от темы, — недовольно заметил Серебрянский. — Я переформулирую вопрос: каким образом Спящие способны копировать сознание и душу? И уточню: человека.
У Майка Хагена была потрясающая и уже начинающая меня бесить способность никогда не отвечать на вопрос сразу. Вот и сейчас он снова уклонился от прямого ответа и заговорил о другом:
— Почти все присутствующие знают историю ветерана Третьей мировой Патрика О’Грейди. Алекс догадался сам, а остальным рассказывали мы с Юрием. Так вот, прежде чем ответить вам, мистер Серебрянский, я призываю вас вспомнить, куда угодил персонаж Патрика в Дисе?
— В Тристад, — не задумываясь ответил Серебрянский. У него отвисла челюсть. — Поначалу воином Патриком в Дисе управлял сам Патрик О’Грейди! И он… Он же побывал в Болотине и нашел островок с аватаром одного из Спящих! И когда мы активировали перенос сознания… Ну конечно! Патрик попал в Тристад, а потому с ним перенос сработал!
— Дело не в Тристаде, а в том, что он попал в песочницу, — поправил Хаген и ухмыльнулся. — Странно, что вы за столько лет сами не дошли до этого. Впрочем, вы и не знали тогда о существовании Спящих.
— И что именно произошло с этим Патриком? — поинтересовался дотошный Иен.
— Он умер, — ответил Хаген, — но его сознание перенеслось в Дисгардиум. Это сработало, потому что Спящий бог по имени Бегемот отловил душу погибшего Патрика и вселил ее в воина Патрика, почетного гражданина вольного города Тристада. Правда, Спящий был слаб, а О’Грейди, страдавший от посттравматического синдрома, давайте называть вещи своими именами, был безумцем. Еще и ваше вмешательство с зомбированием и внедрением в Патрика ложных воспоминаний… В общем, получилось то, что получилось, и лишь помощь Скифа и вмешательство Бегемота вернули Патрику рассудок.
— У меня только один вопрос, — сказал Иен. — Откуда именно Спящий бог Бегемот отловил душу Патрика? И верно ли я понял, что перенос сознания невозможен без смерти оригинала?
— Верно, — ответил Хаген. — Много лет назад у нас с Йованой и Олой была версия, что при душе, сцепленной с телом, скопировать сознание невозможно. Если гибнет тело, защита снимается, и тогда, если успеть, можно скопировать умирающий разум. Последние события с мисс Шефер подтвердили эту теорию.
— Что конкретно с ней произошло?
— Настоящая мисс Шефер убита людьми Галлахеров. Ее биологический клон, созданный в подпольной лаборатории Галлахеров, с ментальным слепком оригинала работы мистера Серебрянского вошел в Дис, как персонаж Тисса, которая, напомню, была и есть жрица Спящих. Естественно, Спящие сразу отличили подделку и недолго думая отловили в инфополе душу мисс Шефер и внедрили ее вместе с сознанием в биологически клонированное тело, тем самым сохранив для себя жрицу.
— Майк!!! — зарычал Серебрянский. — Ответь ты уже нам, откуда именно Спящие вытащили души Патрика и Мелиссы! Откуда?!
— Из вселенского инфополя, — ответил я. — Ведь так, мистер Хаген?
— Так, Алекс, — ответил он и замолчал, дав всем нам время осознать услышанное.
После затянувшейся тишины слабый голос Иена прозвучал, как гром посреди ясного неба:
— Это и есть загробная жизнь, Майк? В этом вашем инфополе ведь скапливаются души всех умерших, так? Значит, если создать клон тела, и Спящие помогут вернуть душу, мы можем вернуть наших умерших близких?