— Нам нужно активировать всех Спящих, — ответил я. — Если мы этого не сделаем, весь мир в труху. Это если коротко. Кому будет интересно, я потом расскажу подробно, но сразу предупреждаю, что вы или скажете, что у меня крыша протекла, или просто не поверите, что, впрочем, то же самое, потому что…
— Алекс! — прикрикнул Денис, и я заткнулся. — Они поняли.
— Мы поняли, — сказала Рита, взяв меня за руку.
— Поняли, — повторила Тисса. — Мир в опасности, спасти его можно с помощью Спящих. Они не просто игровые боги, они что-то намного большее. Я знаю. И я помогу Алексу.
— И я, — поддержала ее Рита.
— Даже не думайте, что я вас отпущу одних, — сказал Эд. — Кто ваши косяки будет разгребать? К тому же у меня там одно дело незавершенное осталось! Да и башню нужно достроить.
— Тебе — башню, а мне — с Подводным царством разобраться до конца, — сказал Ханг. — Да и как там Ортокончик без меня? Он же с голоду сдохнет!
Томоши поднялся, поклонился:
— Гирос поможет Скифу во всех начинаниях.
— Ну тогда и меня записывайте, — вздохнул Уэсли, посмотрел на меня обреченно: — Я тебе говорил, Шеппард, что ты мне сразу не понравился? Одни проблемы у меня от тебя!
Тобиас промолчал, упорно разглядывая свои ногти. Я хотел его окликнуть, но Хаген взял меня за плечо, слегка сдавил его, и я ничего не сказал.
— Я в теме, — просто сказал Денис Каверин. — В клан ваш записаться по понятным причинам не могу, но последователем Спящих стать не откажусь.
— Кто это? — не выдержал Эд и ткнул кулаком меня в ребро. — По каким еще понятным причинам он в клан наш идти отказывается? С чего вообще решил, что мы его приглашали?
— Это Дэка, — сказала Рита и протянула ему руку. — Приятно познакомиться с легендой Диса, мистер Каверин!
Денис польщенно проворчал, что не такая уж он и легенда, куда ему до молодых да ранних Скифов, Краулеров и Бомбовозов, но руку Рите пожал с удовольствием. Еще и поцеловал.
Тобиас поднялся, хотел что-то сказать, но не сказал, снова сел, махнул рукой:
— Черт с вами. Я, правда, не знаю, зачем я вам, мой Утес все равно в Бездне пропадает, а у меня родители, вы видели… — Он запнулся, сглотнул. Его глаза покраснели, голос дрогнул. — Болеют… А если со мной что-нибудь…
— Мистер Ассер, — обратился к нему Хаген. — Обещаю, что ваш отец будет исцелен. И… это касается всех: при любом исходе семья каждого «пробужденного» не будет ни в чем нуждаться до конца жизни. А теперь нам лучше поспешить. Есть вероятность того, что Бездна закуклит мир — закроет Дисгардиум не только на выход, но и на вход! Такое может произойти, если она решит довольствоваться малым — то есть только неписями.
Всей группой мы поспешили в кают-компанию, где полдня назад я встретил всех друзей и родных. Сейчас она пустовала — наших родных увезли на Землю.
Оттуда мы свернули в коридор и в самом его конце вошли в дверь, за которой выстроились два ряда капсул. Возле одной, стоя на коленях, копошился Йоши, за спиной которого стоял Сергей.
Пересчитав капсулы, я злорадно улыбнулся. Ну конечно Хаген знал заранее, что все мои друзья согласятся! Количество капсул совпадало с числом игроков на борту! А потом одернул себя — логично быть готовым к любому исходу, потому и капсул столько, сколько нужно.
Увидев нас, Сергей шагнул навстречу.
— Готово, мистер Хаген, — отчитался он. — Йоши перенес профили со старых капсул ребят, так что все должно пройти без сучка без задоринки. Осталась капсула мистера Каверина. Йошихиру как раз заканчивает.
— Спасибо, мистер Юферов, — кивнул Хаген. Он посмотрел на девчонок, развел руками: — Как видите, никакой приватности здесь нет. Поэтому прошу вас выйти из зала, дать возможность мальчикам погрузиться первыми.
— И мужчинам, — пробасил Ханг.
Рита обняла меня, шепнув на ухо: «Увидимся на Кхаринзе!» — поцеловала и ушла вместе с Тиссой.
Мы с парнями и Денисом встали в круг и договорились, что встретимся на острове, а в Дарант за Дэкой смотается Краулер.
И разошлись по капсулам. Хаген нас уже покинул, пожелав удачи. То же самое сделали Сергей и Йоши.
Раздевшись, я залез в свою капсулу — без определенной марки, но выглядевшей так, что в сравнении с этой моя премиальная, оставшаяся дома, выглядела корытом рядом со стиральной машинкой. Наверное, это какие-то новейшие опытные образцы, созданные специально для Хагена.
— Готов, Алекс? — спросил девичий голос ИскИна.
— Готов.
— Три, два, поехали! — задорно объявил он, и меня залило интра-гелем.
Дис, принимай.
Интерлюдия 2. Деспот
Со времен Демонических игр демон Деспот, сын великого князя Преисподней Диабло, нигде и никогда не изнывал от тоски так, как на Кхаринзе.
Скучно было без Скифа. Без Скифа было скучно.
Опостылел адский покер с сатиром Флейгреем и суккубой Негой, надоел алкоголь, до бешенства раздражали туповатые смертные.
От нечего делать Деспот развлекался, отлавливая в джунглях местного ящера-переростка по имени Монтозавр, которого смертные почитали чуть ли не за бога. Деспот таких богов мог бы разматывать сразу по несколько штук: гигантизм и примитивная сила — не повод называть себя богом.
Тридцатиметровый зверобог иногда огрызался, иногда Деспот позволял ему ухватить себя, а потом крошил клыки и выжигал плоть ящера прямо изнутри пасти, но чаще всего умудренный опытом ящер просто сбегал в свое карманное измерение. Неизвестно, кому он там жаловался, но обычно после этого появлялся незримый великан, создание Хаоса, и давал Деспоту такого пинка под зад, что задница потом ныла несколько часов. Впрочем, демона это не останавливало, он продолжал травить ящера — по-другому время не убьешь, ведь все остальные смертные были… ну да, смертными, а оттого хрупкими.
Вообще, так безрадостно Деспот не чувствовал себя со времен поражения в Демонических играх. Но даже тогда, если не считать понижения в звании, в Преисподней его жизнь не сильно изменилась. Да, сначала была участь рядового инстиги в худшей когорте худшего легиона, потом — медленное выгрызание своего места под солнцем посреди унылых пыльных пейзажей Вортема, что западнее Очага, и, наконец, восхождение в центурионы, должность трибуна и долгожданное легатство. В общем, скучать не приходилось, ведь всегда было чем заняться.
А потом в его жизни снова появился Скиф, его соратник поневоле, и тогда, в резиденции Белиала, когда Деспот снова увидел смертного в образе тифлинга, что-то в нем надломилось. Ведь, если бы не Скиф, быть Деспоту по сей день развоплощенным. А кто бы и что ни говорил, но умение быть благодарным — не чувство благодарности — у Деспота было развито повыше многих. Это его качество одинаково высоко ценили как рядовые бойцы, так и командиры. Особенно те, кто видел в нем лишь еще одного бастарда великого князя.
С момента изгнания ни разу Деспот не пожалел, что потерял бессмертие и угодил в Дисгардиум. Со Скифом было весело — вокруг соратника все время что-то происходило.
Приключения на Южном полюсе — у-у-ух! Насыщенно, ярко и прекрасно — хоть сейчас используй как слоган рекламного ролика для демонических туров в Дисгардиум! Знакомые Деспота из той жизни, пытаясь вырваться из обыденности, иногда заключали договор со смертным чернокнижником, а потом возвращались, полные впечатлений и как правило с хорошим кушем. Но, Деспот был готов поставить на это все хао Преисподней, никому из них не довелось пережить даже частичку того, что пережил он со Скифом за короткое время.
После победы на Ядром Чумного мора Скиф ушел в свой мир и исчез на четыре дня, а когда появился… это уже был не соратник Деспота. Это был мешок с мясом и костями, без тени разума во взгляде и с пустой телесной оболочкой. Душа же затерялась явно не в этом мире — Деспот ее не чуял.
С того дня Деспот неотрывно стоял истуканом у кладбища возле безвольной оболочки соратника, печально взрыкивал и не давал никому приблизиться. Кто бы ни подходил к телу: хоть друзья Скифа из другого мира, хоть неумирающие слабаки-рудокопы, лесорубы, рыбаки; хоть глупые смертные дикари вроде тех же троллей, троггов или кобольдов — всех Деспот отпугивал и изгонял прочь.
Бездушного демона ужасал вид беззащитной плоти Скифа — каждый мог в любой момент, просто наступив на горло или перекрыв дыхательные пути, отнять жизнь соратника. Скиф, конечно, неумирающий, но береженого демоном и вселенная бережет.
Над такой слепой преданностью посмеивались другие демоны — вытащенные Скифом из небытия сатир Флейгрей и суккуба Нега.
— Не дури, Деспот, — как-то сказал ему продажный сатир-алкоголик. — Скиф неумирающий, ничего с ним не случится! Пойдем лучше в адский покер перекинемся?
Деспот ему чуть рога не оторвал — не за эти слова, а просто так. От тоски. И чтобы развлечься.
Чтобы отвлечь Деспота, Нега включила все свои таланты очарования и соблазнения, но пост он так и не покинул. Да и после лучших демониц Преисподней потрепанная суккуба Деспота как-то не прельщала.
В самый первый день смертный Ояма, наставник Скифа по безоружному бою, подошел проведать ученика. Деспот, горюя, не обратил внимания, кому принадлежит легшая на него тень, угрожающе грог-х-рнул, смертный шевельнул пальцем, и демона унесло компактным смерчем куда-то на другой остров.
Там Деспот узнал, что остров называется Менгоза, и он был перенесен Бегемотом вместе с Кхаринзой, как колонизированная «пробужденными» территория. Теперь оба острова, как объяснил Спящий, мерцали — периодически меняли свои координаты в Бездонном океане.
Ояма больше не возвращался, большую часть времени занимаясь тренировками. Деспот слышал, что мастер взял в ученики группу подростков и категорически запретил демону обижать их.
От неумирающих друзей Скифа жители Кхаринзы узнали, что душа Скифа заперта в междумирье, доступ куда есть только у клана неумирающих «Дети Кратоса». Деспот свел одно с другим и понял, почему Ояма спокоен — для смертного старца, множество веков бороздившего Астрал, разделение души и тела было обычным делом. Потому он спокойно ждал, когда ученик вернется в свое тело.