L'AFFAIRE DE BANSBURY
Глава 1Непредвиденное завершение одного празднества
Крохотный городок Бансбери буквально жарился под послеполуденным солнцем. Большая торговая площадь была пуста. Даже кошка, животное, любящее тепло, не рисковала нежиться под настоящим тропическим солнцем. Аптекарь Трейси Балкинг опустил навес и, сидя в легкой тени, наслаждался курением трубки и смакованием ледяного лимонада. Напротив звучали монотонные голоса уставших ребятишек, ибо, несмотря на тридцатипятиградусную жару, учитель Хорн вел урок в узком и темном помещении, которое считалось школой.
Мистер Балкинг зевнул, почти сраженный сном. Однако поборол легкую сонливость, которая накатывала на него, ибо ни за какие коврижки в мире он не покинул бы свой наблюдательный пункт перед аптекой. Надо сказать, что достойный аптекарь был по натуре чрезвычайно любопытен. Не знаем, был ли это врожденный грех или извращение. Поскольку из аптеки открывался вид на всю торговую площадь, ничто не могло избежать его бдительного взгляда. В этот день решение успешно сразиться со сном было с лихвой возмещено. Он вытянул длинную тощую шею и позвал свою домоправительницу, мисс Клифф, возившуюся в кухне.
— Гляньте, Марта, — сказал он, указывая чубуком трубки на чей-то силуэт, — либо я лишился острого зрения, либо у меня косят глаза, но готов поклясться, что сама мисс Софрония Каннинг вышла на прогулку!
Мисс Клифф выбежала из кухни, вытирая руки уголком передника.
— Да превратиться мне в дуршлаг, если вы не правы, сэр. Это действительно мисс Софрония Каннинг! — пораженно воскликнула она.
— Однако, Марта, вы, как и я, знаете, что мисс Софрония выходит только два раза в неделю, в воскресенье, чтобы посетить храм, и в четверг, чтобы принять участие в собрании дам-патронесс трикотажной школы, — наставительно объявил фармацевт.
— Верно, — поддакнула мисс Клифф. — Ее сестра Эмилия, которая моложе на три года, занимается всеми хозяйственными покупками, а Дейзи, самая младшая, только изредка появляется на пороге дома, чтобы подышать свежим воздухом. У бедной женщины слабые ноги, и она не может ходить без трости. И она сильно переживает из-за своей инвалидности..
— Интересно, что происходит, — пробормотал Балкинг, — ибо что-то, несомненно, происходит. Такие люди меняют свои привычки, только если их вынуждают экстраординарные события.
— Мне кажется, она пересекает торговую площадь! — возбужденно воскликнула Марта.
— Она прошла мимо трикотажной школы, — добавил аптекарь, который не верил своим глазам.
— Но… она направляется к нам! Да, да, она идет сюда, — хором воскликнули аптекарь и его служанка.
Аптекарь запрыгнул за прилавок, а мисс Клифф вернулась в кухню, оставив дверь приоткрытой, чтобы не пропустить ни слова из разговора.
Мисс Софрония Каннинг была величественной старой дамой. Ей уже исполнилось шестьдесят пять лет. Несмотря на жару, на ней было пальто черного драпа и облегающая голову бархатная шапочка.
— Я хотела бы купить на восемь-десять пенни камфорного сиропа, — потребовала она, едва войдя в аптеку.
Мистер Балкинг учтиво поклонился.
— Кто-нибудь у вас в доме заболел, мисс Каннинг? — вежливо осведомился он. — Быть может, депрессия, вызванная жуткой жарой?
— Несомненно, — лаконично ответила старая дама.
— Мисс Эмилия? Нет, скорее мисс Дейзи, не так ли?
— Нет, я! — резко ответила она.
— Ах, как жаль! — с выражением сострадания на лице кивнул фармацевт. — Быть может, небольшое переутомление или переживания!
— Да, переживания, — повторила мисс Софрония. — Нет, нет, я не это хотела сказать, — быстро добавила она. — Но у меня нет времени. Дайте, пожалуйста, сироп. Вот деньги.
Аптекарь опять поклонился и вручил даме сироп.
Коротко попрощавшись, мисс Каннинг вышла и пересекла площадь. Мисс Клифф выскочила из кухни, словно ее подтолкнула пружина.
— Ни разу в жизни не видела ничего подобного! — сказала она. — Почему больная сама приходит за лекарством, хотя у нее есть под рукой кто-то, кто занимается покупками?
Мистер Трейси Балкинг был полностью с ней согласен.
— У меня есть одна мысль, — сказала служанка.
Ее хозяин вопросительно глянул на нее, ибо знал, мисс Клифф всегда находила решение в неразрешимых ситуациях.
— Вот. Я приготовлю чай и кофе. Потом куплю хрустящие хлебцы у булочника Смита, а потом приглашу миссис Харриет Мил и миссис Джорджину Ковс. Быть может, они что-нибудь знают?
Мистер Балкинг был не только любопытен, но и чуточку гурманом. Старый холостяк обожал сладости.
— Согласен, Марта. А пока приготовлю добрый бренди с анисом.
Не обращая внимания на жару, Марта отправилась к булочнику Смиту, оставив аптекаря заниматься изготовлением спиртного напитка с экстрактом аниса.
Ровно в четыре часа обеденный зал наполнился ароматом отличного кофе. На столе стояла ваза с маленькими песочными печеньями с конфитюром, к которым Марта добавила бисквиты с миндалем и имбирем.
Миссис Харриет Мил и миссис Джорджина Ковс, две пятидесятилетние вдовы, неразлучные подруги, не отказались от приглашения. Конечно, мисс Клифф не смогла промолчать о причине импровизированного «празднества». Две почтенные дамы были столь же жадны до новостей. Кроме того, они любили кофе, хрустящие хлебцы, печенье и анисовый бренди.
— Эти дамы Каннинг живут в Бансбери уже двадцать лет, — начала миссис Харриет Мил. — Мой покойный муж был в то время начальником стражи южных врат. Он видел, как они прибыли дилижансом из Лондона. Они купили старый дом на Седар-стрит, принадлежавший семейству Гринч, пресекшемуся к тому времени. Он стоял четыре года незанятым и был в плохом состоянии. Они приобрели его буквально за понюшку табака. Вот все, что я о них знаю.
— Похоже, у них были какие-то проблемы с финансами, — заявила в свою очередь миссис Джорджина Ковс, — и они обосновались в Бансбери, поскольку здесь жизнь намного дешевле, чем в Лондоне.
— Но они не так уж бедны, — вмешался мистер Балкинг.
— Может быть! Во всяком случае, они очень скупы, — чуть не шипя, обрезала мисс Клифф.
— Вернемся к нашим баранам! — воскликнул аптекарь. — Кто может мне объяснить, почему мисс Софрония, которая обычно не занимается покупками, явилась ко мне сама за камфорным сиропом? И для себя самой к тому же! Вы слышите, леди покупала для самой себя!
— Это необычно, — хором заявили обе вдовы, отпив по глотку анисового бренди.
— Точно, случилось нечто необычное, — утвердительно сказала мисс Клифф.
— Ой, не говорите так! — воскликнули подруги, бросая по сторонам якобы испуганные взгляды.
Поскольку так именно и происходит в маленьких городках вроде Бансбери. Малейший факт, нарушающий обыденное течение жизни, рассматривается в качестве прелюдии к ужасающим событиям. Четверка любопытных обывателей тщетно пыталась найти средство, которое позволило бы больше выведать о странном поведении мисс Софронии. Наконец мисс Клифф сочла, что нашла решение.
— В конце дня я позвоню в дверь сестер Каннинг, спрошу о самочувствии мисс Софронии и передам пожелания от мистера фармацевта. Что скажете?
— Превосходная мысль! — подвел итог мистер Балкинг, потирая руки. — Не пожелают ли леди Харриет и Джорджина разделить с нами скромный ужин…
Дамы поспешили принять приглашение, зная, что ужины мистера Балкинга были далеко не скромными, как он намекал, и состояли часто из рагу ягненка, шкварок, приготовленных на открытом огне, или сочной рыбы на пару.
Жаркое солнце исчезло за высокими коньками домов, окружающих торговую площадь. Полусонные школьники покинули класс мистера Хорна и лениво поплелись по домам.
Тень большой коммунальной помпы вытянулась и доползла до террасы гостиницы Миввинса, где трактирщик расставлял столы и стулья в ожидании вечерних посетителей. Он то и дело покидал свое заведение, чтобы глянуть на небо. Увидев аптекаря, который поднимал навес, он крикнул:
— Привет, сосед! Вроде гроза собирается.
Трейси Балкинг кивнул.
— Заходите сегодня вечером на кружку свежего эля, — продолжил трактирщик, — я открываю новую бочку.
Аптекарь отказался под предлогом, что у него нет времени, что ему еще многое надо сделать, а кроме того, он ждал гостей.
В этот вечер быстро стемнело, поскольку над городком сгрудились тяжелые грозовые тучи, которые быстро заволокли все небо. Гости мистера Балкинга пришли рано. Они еще не переварили съеденное, но уже все вчетвером сидели за столом в весьма веселом настроении, несмотря на близкую грозу.
Мисс Клифф превзошла самое себя. Огромный креветочный паштет, половина бедра ягненка, шотландский сыр и на десерт сочный вишневый пудинг.
Креветочный паштет съели до последней крошки, а от бедра ягненка осталась только кость. Мистер Балкинг готовился разрезать пудинг, когда разразилась гроза.
— Какая жалость! — недовольно воскликнул он. — Вы не сможете выйти, Марта.
— Почему бы и нет, сэр! Вы думаете, я боюсь дождя и нескольких молний? Кстати, у меня большой зонтик, под которым могут укрыться три человека.
Поняли ли подруги намек?
Вероятно! Поскольку они были признательны мисс Клифф за столь плотный и вкусный обед, они хором воскликнули:
— Мы проводим вас, дорогая Марта.
— Превосходно, — одобрил хозяин, поскольку боялся, что его любопытство не будет удовлетворено в этот вечер. — Постарайтесь выяснить, что произошло днем у сестер Каннинг. В качестве вознаграждения вы получите право на отличный пунш, который я приготовлю.
Дамы Харриет и Джорджина тайно обрадовались, поскольку обе питали слабость к пуншу.
Дождь падал крупными каплями, когда троица пересекла торговую площадь, где не было ни одной живой души. Быстро темнело. В трех тавернах светились окна. Бансбери город не очень протяженный, и три дамы быстро дошли до Седар-стрит, старой, довольно унылой улицы с необитаемыми домами. Почти все они были предназначены к сносу.
Высокий и мрачный фасад Каннинг-Хауз глядел на улицу не менее мрачными окнами, похожими на пустые глазницы черепа. Мисс Клифф поднялась по ступеням небольшого крыльца в античном стиле и, поскольку звонка не было, дала знать о визите, громко стуча молотком. Массивная дубовая дверь мрачно загремела.
Анг-анг, — вторило эхо ударам.
— Они, безусловно, дома. Наверняка не желают открывать, — сказала мисс Клифф с явным раздражением, с силой колотя в дверь. В доме было тихо, и дверь осталась закрытой. Мисс Клифф по-настоящему разозлилась. — Не могу же я возвращаться ни с чем, — пробурчала она. — Мой хозяин очень хочет знать, что случилось. Если я ему ничего не расскажу, он не заснет всю ночь. Он человек превосходный, но такой любопытный!
— Как все мужчины, — сообщила Харриет Мил.
— Больше, чем женщины, — добавила миссис Джорджина Ковс.
У служанки аптекаря возникла новая мысль.
— Пойдем к Бетти Халибут! Сразу за углом на Нельсон-Энд. Эта добрая душа всегда в курсе всего.
Подруги согласились. Они поспешили на Нельсон-Энд и ворвались в маленькую бакалейную лавку, которую держала Бетти Халибут. Все, что она могла сказать, сводилось к следующему: утром, когда она поднимала ставни, то увидела спешащую мисс Софронию.
— Она впервые пришла в мою лавочку, — сообщила бакалейщица. — Обычно по магазинам ходит мисс Эмилия. Они такие экономные, покупают строго необходимое: фунт муки, три яйца, кусочек сыра. Представьте, сегодня утром мисс Софрония купила целую говяжью колбасу.
— Целую говяжью колбасу! — в унисон воскликнула троица.
— Подождите, это еще не все. Она взяла две банки семги, фунт окорока, дюжину яиц и две бутылки крепкого пива!
— Господи, что творится! — воскликнула мисс Клифф. — Сколько новостей я расскажу своему хозяину!
— Только подумайте, она расплатилась банкнотой в десять фунтов! — добавила Бетти.
Мисс Клифф не могла устоять на месте.
— Уже поздно, быстро возвращаемся, — сказала она.
Троица припустила чуть не бегом, поскольку совершенно стемнело, а дождь превратился в ливень.
Добравшись до Седар-стрит, миссис Харриет предложила вновь постучать в дверь сестер Каннинг. Мисс Клифф согласилась при условии не тянуть время. Они принялись колотить в дверь. Тщетно! В момент, когда они нанесли последний удар бронзовым молотком, вспыхнула молния, осветив всю улицу пронзительно желтым светом. Миссис Джорджина завопила от ужаса.
— Надеюсь, вы не боитесь! — с насмешкой сказала миссис Харриет и ущипнула подругу за руку.
— Нет, нет! Но я увидела… В свете молнии я увидела…
— Что? — спросили женщины.
— Наверху, на третьем этаже я увидела, как кто-то приподнял край шторы, чтобы глянуть на нас. Это было лицо мужчины, очень бледное…
— Лицо мужчины! — воскликнули две женщины. — Мужчина! Вот почему Софрония купила столько провизии. Это стоит рассказать хозяину!
Не замечая резких струй дождя и постоянных громовых раскатов, они поспешно покинули Седар-стрит и бегом пересекли площадь.
— Смотри-ка! — удивилась мисс Клифф, увидев издали аптеку. — Света нет!
Однако мистер Балкинг имел привычку в сумерки зажигать газовые рожки позади красных и зеленых ваз в витрине. Они ускорили шаг. Мисс Клифф толкнула дверь темной аптеки. Яростно зазвенел звонок.
— Сэр! — крикнула она.
В ответ тишина. Мисс Клифф зажгла лампу над прилавком. Свет залил помещение до кухни, дверь в которую была приоткрыта. Вдруг служанка в ужасе завопила. Ей вторили две подруги, еще не зная почему. Но причина воплей была очевидна, и эти вопли разбудили весь город!
Мистер Трейси Балкинг лежал на плитках пола с перерезанным горлом. Он был мертв!
Глава 2А-3117
«Дело Балкинга», или «Таинственное преступление в Бансбери», как его назвали газеты, почти не вызвало интереса в столице, где уголовная хроника и так переполнена всяческими происшествиями. Публику больше всего привлекала юмористическая сторона деревенских пересудов. Журналисты в своих репортажах упирали именно на нее. Читатели газет с наслаждением смаковали заявления дам, которые собирались вкусно отужинать, но, вернувшись после прогулки к пуншу, нашли труп хозяина. Эта зловещая сторона черного юмора была темой беседы молодого, но уже известного сыщика Эдмонда Белла с инспектором Мориссом из Скотленд-Ярда.
— Какой сюжет для романиста! Одновременно забавный и зловещий! Деревенская атмосфера разительно отличается от атмосферы больших городов. Честно, будь у меня предрасположенность к писательскому ремеслу, я бы использовал эту мрачную историю для романа.
— А почему бы вам не принять участие в расследовании, — предложил Морисс. — Коммунальная полиция Бансбери, состоящая из комиссара и четырех констеблей, запуталась и обратилась за помощью к Скотленд-Ярду. Я еду туда завтра. Поезжайте со мной, если у вас нет более интересных занятий.
Молодой сыщик был свободен и охотно согласился. Морисс достал папку и вынул из нее несколько документов.
— Самым экстраординарным фактом в этом деле является отсутствие мотива. Аптекарь Трейси был простым человеком, у которого в Бансбери были только друзья. Кража исключена, поскольку сейф, касса и бумажник жертвы не были опустошены. Смертельный удар был нанесен опытной мощной рукой, поскольку Балкинг был убит сразу. Ни малейшего следа борьбы. Никакого беспорядка. Об этом свидетельствуют одежды жертвы.
— Это заставляет предполагать, что аптекарь знал своего убийцу и совсем не опасался его. Кстати, он провел его в кухню, чего, несомненно, не сделал бы с незнакомым человеком, — сказал Эдмонд.
Морисс кивнул:
— Убийца действовал быстро и решительно, ибо местная полиция вывела из показаний трех дам, что они отсутствовали около получаса, самое большее, три четверти часа. Вначале полицейские даже подозревали дам-попечительниц. Абсурд!
— Безусловно, — засмеялся Белл. — Женщина может совершить преступление и убить. Но не три сразу… — Он поудобнее устроился в кресле, чтобы пробежать досье. — Остановимся на трех четвертях часа, прошедших с момента ухода и возвращения трех дам. В это время Балкинг готовит пунш… Полицейский, который составлял рапорт, должен быть экспертом в деле изготовления пунша, поскольку он отметил, что напиток был почти готов. В нем не хватало только цедры лимона и чуточки мускатного ореха. Значит, мы можем допустить, что в реальности между уходом дам и появлением убийцы прошло двадцать минут.
— Весьма вероятно, мой дорогой. Не останавливайтесь на правильном пути, — подбодрил сыщика Морисс.
— Честное слово, — улыбаясь, сказал молодой человек, — я уже держу конец нити. Остальное узнаем на месте.
Было очень раннее утро, когда Белл и Морисс появились в маленьком городке графства Миддлсекс, где их встретил старший констебль, мистер Соломон Марш.
— Я опечатал место преступления, — сообщил чиновник. — Все сохранилось в том виде, в каком обнаружили тело.
— Прекрасно, — кивнул Морисс. — Эти предосторожности делают вам честь, шеф.
В сопровождении комиссара оба сыщика вошли в кухню, ставни в которой были закрыты, что заставило их зажечь свет. Белл принялся шарить по углам, а мистер Марш перечислял инспектору Мориссу основные факты, выявленные во время предварительного расследования. Обойдя кухню, Белл остановился перед следами мела на паркете.
— Значит, тело лежало здесь, — пробормотал он, тщательно осматривая контуры тела. — Ого, как это странно!
— Что именно? — удивился констебль.
— Это бросается в глаза, — заявил Белл. — Жертва готовила пунш, в котором не хватало лимонной цедры и мускатного ореха. Логически он должен был достать эти ингредиенты из этого полуоткрытого застекленного шкафчика. Посмотрите, там ли они, шеф. — Лимон и мускатный орех были в шкафчике. — Отлично. Теперь будьте особо внимательны. Застекленный шкафчик находится по эту сторону стола, а тело лежало с другой стороны. Это позволяет предположить, что аптекарь что-то здесь делал!
— Быть может, он шел навстречу убийце?
— В таком случае он шел бы к двери, а он от нее удалялся. Скажите мне, шеф, когда готовят пунш, часто сахарный сироп прилипает к пальцам, не так ли?
— Такое может случаться, — согласился комиссар.
— Тогда я предполагаю, что это пятно на стене осталось от сахарного сиропа. Да, действительно, это сироп! — Белл внимательно рассмотрел небольшое матовое пятно под небольшой картиной. — А теперь вопрос. Почему мистер Балкинг прервал размешивание смеси, чтобы опереться о стену, — пробормотал он, снимая картину. Приблизив лицо к стене, он тихо присвистнул. — Тайник! — торжественно воскликнул он. — Но очень умело спрятанный. Попробуем его открыть. А пока я попрошу вас послать полицейского к мисс Клифф и спросить ее, знала ли она о существовании тайника в стене.
В ламбрекене виднелась едва заметная щель, походившая на замочную скважину. Белл и Морисс всегда имели при себе нужные инструменты. Однако им понадобилось немало времени, чтобы открыть небольшую дверцу. Это был стальной сейф, встроенный в стену. Он был пуст! Совершенно пуст! Вскоре вернулся полицейский с показаниями мисс Клифф. Она не знала о существовании этого сейфа. «Кстати, — добавила она, — хозяин настрого запретил ей касаться картин, которые он берег как зеницу ока».
— Мой дорогой Морисс, — озабоченно сказал Белл, — это меняет все. Двадцать минут скукоживаются, как шагреневая кожа. Убийца проник сюда почти сразу после ухода дам и очень срочно что-то потребовал, поскольку бедняга немедленно бросил готовить пунш и направился к стене и тайному сейфу. Знай мы, что содержалось в этом стальном сейфе, мы сделали бы громадный шаг вперед, узнав мотив преступления.
— Быть может, он хранил там токсические вещества своей аптеки? — предположил мистер Морисс.
Белл покачал головой:
— Это было бы незаконно. Закон предписывает, что их следует держать в специальном шкафу, который должен стоять в аптеке. Кстати… — Он сунул нос в сейф и принюхался, как охотничий пес. — Ни малейшего запаха фармацевтических средств, — заявил он, — но… — он подмигнул Мориссу, — … есть запах бумаги, — триумфально закончил он.
— Деньги? — спросил Морисс.
Мистер Марш был категоричен.
— Сейф открывали до убийства. Потом захлопнули. Все здесь было в порядке и соответствует протоколу описи, как по поводу денег, так и ценных бумаг. Этот славный Балкинг был очень дотошным человеком в мелочах.
— Когда будет второе заслушивание свидетелей? — спросил Морисс.
— Вскоре, в одиннадцать часов, инспектор.
— В таком случае у нас есть время, — сказал Эдмонд Белл. — Думаю, кстати, здесь больше нечего делать, шеф. Можете вновь опечатать помещение.
Зал совещаний мэрии был переоборудован в зал суда. На скамье свидетелей сидели мисс Клифф и две ее подруги, а также несколько соседей, в том числе булочник Смит, учитель Хорн, кабатчик Миввинс и Бетти Халибут, которую вызвали для подтверждения алиби гостей и служанки аптекаря. Мистер Хорн, маленький подвижный мужчина с блестящими глазами, начал возмущаться этим допросом, который отнимал у него драгоценное время.
— Пришлось отпустить учеников, — злобно повторял он следователям, — хотя моя программа далеко не выполнена, а кроме того, грядут большие летние каникулы. Я ничего не видел, ничего не слышал по той простой причине, что меня не интересует происходящее на улице. Я сидел в своем кабинете, проверяя задания. Поскольку окна этой комнаты выходят во внутренний двор школы, что я мог увидеть? Спрашиваю я вас?
После этого он ушел, уступив место мистеру Миввинсу. Тому тоже нечего было сказать, кстати, к его глубокому сожалению. Когда разразилась гроза, он беседовал с клиентами, которые пригласили его выпить.
Булочник Смит оказался более словоохотливым. При первых раскатах грома он встал у окна лавочки, чтобы следить за молниями. Его всегда околдовывали молнии, сказал он. Он видел дам, которые пересекли площадь в направлении Седар-стрит. Когда они свернули за угол, он заметил длинного худого мужчину, который в свою очередь пересек площадь, но в другом направлении. Увы, в этот момент жена позвала его в кухню, чтобы он перестал смотреть на молнии, ибо она верила, что они рано или поздно вызывают слепоту.
— Худой мужчина высокого роста, — прошептал Белл. — Это уже кое-что. Много ли таких мужчин в Бансбери?
Мистер Смит хлопнул себя по ляжке.
— Дьявол, верно! Я знаю только Фишермена, который худой и длинный. Но сейчас у него приступ подагры. Он уже несколько недель не выходит из дома. А! Есть еще Катар, каменщик, который не живет в городе и приходит только в дни торговли. Но готов поклясться, что это был не он.
— Было уже довольно темно? — спросил инспектор.
— Скорее, да. Кроме того, как вы могли заметить сами, торговая площадь очень большая. Уверен, что не знаю этого мужчину. Могу только сказать, что его лицо, которое он низко опустил, мне показалось очень бледным.
Услышав его слова, мисс Клифф закричала:
— Бледный мужчина в окне!
— Что означает ваш выкрик? — спросил Белл.
Мистер Марш пожал плечами.
— Эта деталь содержится в фантастическом показании мисс Клифф и ее двух подруг. Эти показания выставили нашу коммуну на посмешище, — угрюмо заявил он.
Мисс Клифф, которую вызвали для свидетельских показаний, подробно рассказала о том, что произошло в тот вечер. Когда она замолчала, Морисс заявил:
— Здесь должна присутствовать мисс Каннинг.
— Мы вызывали ее. Идет уже второй день с момента убийства, — уточнил мистер Марш. — Мы стучали в ее дверь несколько раз. Тщетно! Должен сказать, что эти дамы очень капризны. Я ходил к сестрам Каннинг из-за юмористической стороны дела, — тихим голосом продолжил он. — Ибо думаю, что эти дамы играют главную роль в этом деревенском романе.
После заслушивания свидетелей мистер Марш некоторое время оставался в глубокой задумчивости.
— А если нам пообедать, — наконец предложил он.
— Пока не пора. Надо оказать честь этим дамам и нанести им визит. Мы имеем право, поскольку они отказались отвечать на наш вызов.
Они собирались покинуть зал, когда в дверь постучали. Вошел мужчина. Возчик, судя по одежде.
— А, это вы, Батти, — сказал мистер Марш. — Сожалею, друг мой, но сейчас у меня нет времени заниматься вашим делом.
— Я как раз пришел сказать, что не стоит беспокоиться. Я нашел свою коляску и лошадь на лугу Маглит-Хэмптон на дороге в Лондон.
— Тем лучше, Батти! Однако вора надо отыскать!
Возчик безразлично махнул рукой.
— Теперь, когда коляска и лошадь вернулись ко мне в хорошем состоянии, мне плевать на вора, — рассмеявшись, заявил возчик. — Но речь не об этом. Я пришел, чтобы передать кое-что, что вас заинтересует. Смотрите, что я нашел в коляске. — И протянул комиссару пустой флакон из-под лекарства. — Он пахнет камфорой, и на нем этикетка аптеки Балкинга, — добавил он.
Эдмонд Белл буквально вырвал пузырек из его рук.
— Камфорный сироп, который утром купила мисс Каннинг! — воскликнул он.
Мистер Марш едва не рвал на себе волосы.
— Значит, кража коляски Батти каким-то образом связана с убийством, — пробормотал он. — Ее выкрали из конюшни в тот же вечер. Дело с убийством помешало мне заняться обычной кражей.
Морисс дал знак Маршу.
— Идем на Седар-стрит. Если дверь будет закрыта, взломаем ее.
Троица немедленно пустилась в путь. Ее сопровождал кузнец. Они тщетно колотили в дверь сестер Каннинг, она осталась закрытой даже для полиции. Кузнецу отдали приказ взломать замок. После нескольких попыток дверь открылась. Вошедших в дом представителей закона встретил холодный воздух с запахом плесени.
— Есть кто-нибудь? — крикнул мистер Марш. — Именем закона, выходите!
Никто не повиновался ему. Посетители крайне удивились, найдя дом совершенно пустым!
— Эти сучки смылись на украденной коляске, — пробурчал Марш. — А руководил ими мужчина. Теперь мы знаем убийц. Уже добрая новость!
Белл позвал Морисса из комнаты на втором этаже. Как обычно, молодой сыщик рыскал повсюду. И нашел кое-что важное. Это была шапочка из грубого полотна с надписью А-3117, сделанной тушью.
— Вам известно это, Морисс?
— Дьявол! Это — шапочка каторжника из Дартмура! Надо срочно вернуться в полицейское отделение и позвонить в тюрьму.
Через час они связались с печально известной тюрьмой. А-3117 был номером заключенного Элиаса Пруффла, приговоренного за убийство к пожизненным каторжным работам. Двенадцать дней назад он сбежал. Его описывали как худого мужчину высокого роста с широким бледным лицом.
Мистер Марш потирал руки.
— Вот настоящий убийца. Теперь можно передать дело в Скотленд-Ярд, поскольку тип сбежал из тюрьмы, — бодро заявил он. — Но клянусь Юпитером, интересно знать, что связывало дам Каннинг с этим каторжанином!
Глава 3Наследник мистера Балкинга
— Ну, что, мой юный друг, вы видите, как роман и даже полицейский роман естественно развивается? — Морисс подчеркнул эти слова могучей затяжкой трубкой, похлопывая по новому делу Балкинга — Пруффла и Каннинг. — Все совпадает, все сплетается и выстраивается в одно целое, как швы умелого ткача ковров, — добавил он с видимым удовольствием. — Детали теперь становятся только вспомогательными пунктами.
Ознакомившись в свою очередь с разными докладами, Эдмонд Белл согласился с выводами инспектора.
— Рассмотрим различные совпадающие факты, — продолжил Морисс. — Элиас Пруффл, человек с хорошей репутацией, совершает убийство двадцать один год назад. В приступе ярости он перерезает горло одному из соседей из-за пограничных разногласий. Он избегает виселицы, но приговорен к пожизненным каторжным работам. Он был мужем Дейзи Каннинг, а две ее сестры, Софрония и Эмилия, жили под одной крышей с ними. После осуждения мужа сестры они продают все свое имущество и переезжают в Бансбери, где Дейзи известна под своей девичьей фамилией Каннинг. Будучи глубоким мизантропом и заработавшая частичный паралич ног из-за всех испытаний, выпавших на ее долю, она практически не показывается на публике.
Пруффл под номером А-3171 отбывает свой срок в Дартмуре. После двадцати лет заключения он стал чуть ли не доверенным лицом тюрьмы. Ему позволяют без охраны бродить по болотам. Однажды он убегает… Вначале руководство тюрьмы не верит в его побег. Оно полагает, что каторжник утонул в предательских водах. И хранит молчание о его исчезновении. Легко представить продолжение: Пруффл возвращается к жене и ее двум сестрам.
— Они настолько удивлены, что нуждаются в камфорном сиропе, — вставил Белл.
— Вы сказали это, — подтвердил Морисс. — И заметьте, как все сочетается одно с другим. Обычно занимается покупками Эмилия. Но в тот день покупает провизию и лекарство Софрония. Почему? Все просто. Эмилия болтливее остальных, и сестры опасаются, что она проговорится, если ей начнут задавать вопросы разные любопытные сограждане. Кстати, вероятно, что денег им не хватает. Ну и что! Пруффл прошел хорошую школу и давно стал преступником. Он убивает Балкинга, чтобы ограбить его, как убил и свою первую жертву. Однако по каким-то причинам он не может совершить кражу. Время поджимает. Надо бежать. Без коляски невозможно вывезти Дейзи. Он крадет коляску и лошадь.
Морисс бросил на молодого коллегу торжествующий взгляд.
Белл не шелохнулся, уставившись в потолок.
— Хорошее рассуждение, — наконец сказал он. — Жаль, что в нем есть маленькие нестыковки. Вы прекрасно знаете, что достаточно одной балки с трещиной, чтобы рухнул весь дом.
— Я открыт для любой критики, — возразил Морисс с ноткой сарказма в голосе.
— Это не критика, Морисс, а только указание на ошибки. Посетить аптекаря не мог незнакомый ему человек, а тем более враг. Значит, речь о Пруффле идти не может, если только…
— Если только?..
— Они знали друг друга раньше. Но при такой возможности Балкинг был бы испуган и держался бы настороже.
— Да, этот факт следует принять во внимание, — согласился Морисс после раздумья. — Согласен, в моем рассуждении есть провал, но он незначителен по сравнению с главными фактами..
— Трещина в балке, Морисс. Будьте осторожны, — посоветовал Эдмонд. — Преступление Пруффла состоялось двадцать один год назад в приступе ярости. Есть громадная разница между таким убийством и убийством ради грабежа.
— Не стоит забывать, что атмосфера каторги может изменить человека, — усмехнулся инспектор.
— Каторжник, несомненно! Но Пруффл, похоже, имеет репутацию человека примерного поведения.
— Хм, — промычал сбитый с толку Морисс.
— Что касается кражи коляски Батти, согласен, что она связана с транспортировкой Дейзи, поскольку… — Белл достал из папки полицейское заключение, которое протянул коллеге. — Вы в курсе? — небрежно спросил он.
Морисс бросил равнодушный взгляд на документ, потом вскочил с криком: «О боже!»
«Тело неизвестной женщины возрастом около пятидесяти лет было выловлено в районе моста в Барнсе. Вскрытие показало наличие большого количества камфорного сиропа в желудке покойной».
— Еще одно убийство на совести Пруффла! — воскликнул инспектор. — Он выбросил свою жену в воду.
Белл рассмеялся.
— Вы ужасный человек, Морисс, — заявил он. — Нет, Пруффл не может быть виновен в этой смерти. Я только что звонил в полицейское отделение Барнса. Это действительно тело Дейзи Каннинг, у нее паралич ног, о чем мы знаем. Кстати, медэксперт констатировал, что смерть вызвана не утоплением, а сердечным приступом. Дейзи была мертва, когда ее тело бросили в канал Барнса. Короче, вот как я представляю это дело. Сюрприз от возвращения супруга спровоцировал сердечный приступ у Дейзи. Ее сестра пришла к аптекарю, чтобы купить успокоительное средство, в частности, камфорный сироп. Это лекарство чуть облегчило страдания Дейзи, ибо бедная женщина была еще жива, когда они погрузились в коляску, иначе они не захватили бы с собой лекарство.
Между местом, где нашли коляску, и каналом Барнса примерно расстояние в шесть миль. Там беглецы спрятались в первый раз, и там умерла Дейзи.
Морисс нервно стучал пальцами по столу.
— Согласен, Белл, что все это очень правдоподобно. Но как эта история связана с убийством аптекаря? Во всяком случае, вы, похоже, защищаете этого Пруффла.
— Вовсе нет, но я уверен, что преступника надо искать в другом месте, — решительно сказал Белл. — Поэтому я заказал в Скотленд-Ярде срочное обращение.
— Какое?
— Я хочу, чтобы сообщения в прессе говорили о виновности Пруффла. Во-вторых, надо воздержаться от ареста Пруффла, когда его найдут, что не составит особого труда.
— Это можно сделать, — согласился инспектор.
— В-третьих…
Белл наклонился к Мориссу и прошептал ему что-то на ухо.
Инспектор сначала слушал с явным неодобрением, но постепенно лицо его прояснялось.
— Согласен, готов последовать за вами… В любом случае это будет отличная глава для романа.
— Главное, чтобы наша уловка помогла сдать истинного убийцу в руки правосудия, — заявил молодой сыщик.
— Стоп! — усмехнулся Морисс. — Я еще не заявлял о невиновности Пруффла!
Эдмон глянул на часы.
— Я жду визита некоего мистера Мусселса, далекого племянника мистера Балкинга и его будущего наследника. Я вчера связался с ним. Балкинг едва знал его, их отношения сводились к обмену поздравительными открытками по поводу Нового года. Фармацевт не оставил завещания. Его имущество переходит к этому Мусселсу. Думаю, это человек здравого смысла, который согласится помочь правосудию.
Едва он закончил говорить, как полицейский постучал в дверь и ввел мистера Мусселса.
Эдмонд не ошибся. Мусселс охотно согласился сделать все, что от него ждали. Белл удовлетворенно потер руки.
— Теперь могу реально участвовать в этой авантюре.
Новый фармацевт Бансбери, который возглавил аптеку через месяц после убийства, был молодым взвешенным человеком, украшенным светлой бородкой. Он носил зеленые очки. Новый аптекарь поместил новую вывеску на имя: Джеремия Эверест. Его первым общественным деянием было распространить через коммунального глашатая циркуляры, извещающие, что Джеремия Эверест берет в свои руки все дела, которые вел усопший сир Балкинг. Слово «все» было подчеркнуто. Граждане Бансбери поняли, что мистер Эверест изъявил желание остаться верным привычкам и делам Трейси Балкинга, как, например, давать консультации, а деньги брать только за лекарства. Эта решимость сразу повысила его репутацию и уважение к нему. Более того, он вернул на службу мисс Клифф, позволив ей даже принимать, когда ей захочется, милых старых дам, миссис Мил и миссис Ковс.
Однажды вечером, когда аптека уже давно была закрыта, мисс Клифф ушла домой, а кабатчик опустил ставни, в стекло тихо постучали. Мистер Эверест, читавший газету, открыл дверь. Это был сельский житель. Он робко поздоровался.
— Входите, — вежливо пригласил молодой аптекарь, — вы по поводу болезни?
Мужчина покачал головой и отдал ему один из циркуляров.
— Меня зовут Бен Мелтон, — сказал он. — Я живу в двух милях от Бансбери, где занимаюсь разведением кур.
— Понятно. У вас затруднения с курами? В этом случае я могу вам помочь, — сообщил мистер Эверест.
Мужчина опять покачал головой.
— Нет, мистер фармацевт, не это предмет моего визита. Я хотел спросить, действительно ли вы берете на себя все дела мистера Балкинга?
— Конечно, дружище, — подтвердил аптекарь.
Посетитель облегченно вздохнул.
— Сколько забот вы сняли с меня! — признался он. — Я не знаю, удалось бы раздобыть деньги без помощи мистера Балкинга или кого-то в его роде. Я платил восемь процентов… это совсем мало, — добавил он, тоскливо смотря на мистера Эвереста.
— Не беспокойтесь, — успокоил его аптекарь. — Садитесь и расскажите мне, как вы договаривались с моим предшественником. Я желаю, чтобы его привычки ни в чем не менялись.
— Хорошо, — сказал Бен Мелтон, явно повеселев. — Я не могу вас обманывать. Мистер Балкинг несколько раз одалживал мне деньги, когда у меня были трудности с кредитом. Я всегда честно возвращал ему долг с процентами. Кроме последнего раза. Сумма была небольшой, около десяти фунтов. Но теперь, когда он умер, я не знаю, к кому обратиться, чтобы рассчитаться с долгом. Тем более что мистер Балкинг вел дела очень скрытно.
Мистер Эверест кивнул.
— Действительно, — равнодушно сказал он, — где-то ходят долговые расписки. Сколько вы хотите занять?
Мистер Мелтон не был требовательным. Двенадцати фунтов ему было достаточно на три месяца. Он немедленно получил деньги.
Куриный заводчик подписал долговую расписку, положил деньги в карман и заявил, что готов выпить стаканчик.
После первого последовал второй, потом третий. Но Бен Мелтон пил в одиночестве, поскольку молодой аптекарь едва касался стакана губами. Бен ощутил легкую эйфорию. Он получил нужную сумму, бренди было великолепным, а новый кредитор выглядел весьма нетребовательным.
— Бен Мелтон, — наконец произнес Эверест, еще раз наполнив стакан гостя, — быть может, вы тоже можете оказать мне услугу!
Мужчина выразил свою готовность самым горячим тоном.
— Я вам только что говорил, что долговые расписки на руках меня не интересуют, но теперь, когда мы достигли согласия, я сразу признаюсь, что это не так. Эти деньги принадлежат мне, ведь так? А поскольку я взял дело мистера Балкинга в свои руки в полном объеме, мне они нужны.
Бен хорошо понимал его точку зрения.
— Как найти этих должников? — продолжил мистер Эверест угрюмым голосом. — Они сами не придут признаться. Увы, я не нашел ни кредиторских записей, ни бухгалтерских книг в документах моего предшественника. Уф! Я рад побеседовать в полной откровенности с вами.
— Я, конечно, не знаю должников покойного мистера Балкинга, что понятно, — ответил Бен Мелтон. — Однако я слышал, что булочник Смит был должен ему приличную сумму. Он иногда приходит выпить кружку пива к Миввинсу. Нет смысла говорить, что там много болтают. Если хотите, я могу исподтишка пустить слух, что в Бансбери есть много должников и что им неплохо вернуть деньги наследнику убитого аптекаря.
Джеремия Эверест нашел идею великолепной.
— Начну завтра, — пообещал Бен Мелтон, прощаясь.
Когда дверь аптеки захлопнулась за визитером, мистер Эверест отправился в гостиную. Он со вздохом облегчения снял зеленые очки и содрал светлую бородку. Эдмонд Белл с удовольствием вернул себе привычный облик.
— Ну, вот, — удовлетворенно прошептал он, — мы сделали гигантский шаг вперед. Стальной сейф, похоже, содержал долговые расписки, а убийца мистера Балкинга расплатился с долгами, перерезав глотку своему кредитору. — Он углубился в размышления. — Булочник Смит видел, как дамы покинули аптеку… Булочник Смит, похоже, должен был кругленькую сумму аптекарю… Булочник Смит — мужчина худой и… булочник Смит живет в тридцати шагах от места преступления. Итак, булочник Смит, остались мы двое!
Глава 4Тот, кто пришел…
Мелтон сдержал слово. Его хитрость была успешной. До конца недели четыре жителя Бансбери робко явились к мистеру Эвересту, чтобы сообщить об обязательствах перед покойным мистером Балкингом и попросить отсрочки, на что молодой аптекарь согласился. Но булочник Смит не пришел. Эдмонд Белл заметил вскоре, что Смит бросает на него подозрительные взгляды, а на его приветствия отвечает с явной неохотой. Смит был грубым и злобным типом с головой буйвола и руками гориллы. Все в нем выдавало хищную натуру. Белл с легкостью следил за Смитом с помощью небольшого телескопа, который умело спрятал между вазами в витрине. Он видел, как тот печет громадные караваи хлеба, а потом режет на куски в два или три фунта. Он обратил внимание на удивительную скорость, с какой булочник манипулировал громадным сверкающим ножом… И невольно думал о перерезанной глотке фармацевта.
Однажды утром Бансбери оказался во власти сильнейшего волнения. Никто не решался выходить из дома по вечерам. Каждому казалось, что он замечает худого мужчину с бледным лицом, кроме, как водится, Марша и его подчиненных. Страх обернулся ужасом, когда как-то утром жители увидели сделанную мелом надпись на двери аптеки нового фармацевта: «Твой черед настал, проклятый изготовитель пилюль!»
Марш сделал несколько фотографий надписи и отослал их в Скотленд-Ярд. Фотографии оказали воздействие, и через два дня в газетах можно было прочитать, что графологи полицейского ведомства подтвердили, что надпись сделана рукой ужасного Пруффла А-3171. Эта новость взбаламутила весь Бансбери. Кабатчик Миввинс обернул новость в свою пользу. Его заведение не пустело. Даже мрачный мистер Смит и серьезный мистер Хорн не отказывались, против своих привычек, заходить в таверну, чтобы выпить двойную порцию пива и ознакомиться со слухами. Возбуждение достигло такой степени, что больше никто не слушал Бена Мелтона, который открыто заявлял, что новый аптекарь вскоре подаст в суд на всех тех, кто был должен его предшественнику.
Близился вечер великого и опасного испытания. Как и в день убийства, собиралась гроза. Весь день жара стояла невыносимая, а небо быстро затянули черные тучи, предвестники бури.
Мисс Клифф пригласила миссис Харриет Мил и миссис Джорджину Ковс на чашечку кофе, подав к нему песочное печенье и бисквиты, купленные у булочника Смита. Ночь уже вступала в свои права, когда три дамы покинули аптеку под первыми дождевыми каплями. Спрятавшись под необъятным семейным зонтиком мисс Клифф, взяв друг друга под ручку, они пересекли торговую площадь, направляясь на Седар-стрит. Первые вспышки молний распороли небо, затем покатились раскаты грома.
А что в это время делал новый фармацевт? Конечно, готовил пунш, с прилежанием смешивая ром, сироп, пряности. В гостиной было уже темновато, и еще стоял запах крепкого кофе. Но мистер Эверест свет не зажигал.
Дверь аптеки тихо открылась, так тихо, что даже звонок едва тренькнул. Но и его трудно было расслышать, ибо в этот самый момент раздался оглушительный раскат грома. Но изготовитель пунша невозмутимо продолжал работу, напевая модную песенку. Неужели он не слышал того, кто по-кошачьи крался из помещения аптеки в кухню? А как он мог что-нибудь услышать, ведь на улице буря разыгралась не на шутку! Дикий ветер гнал струи ливня, буре не было видно конца. Ах, если бы кто мог предупредить мистера Эвереста, что дверь кто-то открыл без малейшего шума, а к нему скользила чья-то тень. Раздвоенная молния осветила небо, залив фосфорным светом комнату. Не стой спиной к темному посетителю, фармацевт бы увидел в свете молнии, как в нескольких шагах от него что-то блеснуло. Но мистер Эверест ничего не опасался. Он продолжал напевать и даже произнес вполголоса: «Пора, наконец, зажечь свет».
Металлический предмет ударился о плиты пола, и послышался приглушенный вскрик. Мистер Эверест спокойно спросил:
— Вы взяли его, Морисс?
— Конечно, Белл, — подтвердил полицейский. — Мерзавец уже не шевелится. Думаю, он от страха потерял сознание.
— Свет, пожалуйста!
Эдмонд Белл свистнул от невероятного удивления, увидев, кто лежал у ног Морисса.
— Дьявол! — проворчал он. — Я ждал здесь убийцу Балкинга. Это он, но не тот, о ком я думал!
Действительно, на полулежал Хорн, а не Смит!
— Вообще, дело было очень простым, хотя деликатным, — сказал Эдмонд Белл Мориссу и Маршу, когда они втроем пили пиво у Миввинса перед отъездом двух сыщиков в Лондон. — Преступник непременно был должником мистера Балкинга. И должен был жить рядом с аптекой. Он должен был иметь возможность наблюдать за аптекой постоянно, как и за торговой площадью. Он увидел, как три дамы направились на Седар-стрит, а из-за угла на площадь вышел Пруффл. Он был и свидетелем проступка Пруффла, который угнал коляску Батти. Указанным условиям подходили только два дома: булочная Смита и школа Хорна. Убийца также должен был знать, что Пруффл скрывается у сестер Каннинг. Я, конечно, думал о Смите, который продавал хлеб этим дамам и который, как и Бетти Халибут, заметил, что она покупала больше провизии, чем обычно. Я также позже выяснил, что он был в неплохих отношениях с мисс Эмилией Каннинг. Должен признать, что даже не думал об учителе Хорне, директоре трикотажной школы, а значит, и доверенном лице дам-попечительниц. Когда наш убийца увидел, что Пруффл уехал на коляске Батти, он понял, что беглый каторжник собирается покинуть город, а это означало, что в преступлении будут подозревать его. Такое стечение обстоятельств заставило его мозг работать. Он немедленно перешел к действиям. Совершив убийство, он скрылся, унеся все долговые расписки, которые имелись в распоряжении Балкинга.
— Но, — поинтересовался Марш, — как вам в голову пришла эта идея, опасная и храбрая, воспроизвести условия преступления?
— Это — узел дела, шеф. Проблема психологии и ничего больше. Не зная мерзавца, я уже знал, что это человек немедленных решений, который не тратит времени на размышления. Наши друзья-газетчики создали нужную атмосферу. Каждый думал о возвращении Пруффла в Бансбери и… его болезненной ненависти к аптекарю. Со своей стороны, я считаю, что убийцу тревожила боязнь, что совершит преступление Пруффл, поскольку он, как и все, знал, что дамы Каннинг нашли кредитора в лице аптекаря.
Разразилась гроза… Вечер во всем походил на вечер убийства. Преступник увидел, как дамы пересекают торговую площадь и… — Белл рассмеялся, — …из Седар-стрит появился худой длинный мужчина с бледным лицом. То, что произошло в мозгу убийцы, секрет криминальной психологии. Он вернулся в прошлое, что не ново для психиатров. Под воздействием таинственной силы он вспомнил факты из прошлого и автоматически повторил действия зловещего вечера. Он явился убить аптекаря, который стал для него опасным персонажем, который рано или поздно потребует вернуть долг.
Мистер Марш глубоко вздохнул.
— Удивительно, — пробормотал он. — Но вы сказали о высоком и худом мужчине.
— Все просто, Морисс давно схватил Пруффла и сказал, что выскажется в его пользу перед судебными властями, если он согласится нам помочь. Бедняга сразу согласился.
— Однако вы ошиблись, — с горечью сказал Марш, — поскольку ждали Смита, а не Хорна.
— Верно. Признаю это. Откровенно говоря, имя не имеет никакого значения. Я ждал убийцу Балкинга. Он пришел!
Так завершилось дело, которое молодой сыщик скромно именовал «Дельце Бансбери».