Краем уха мы услышали, что если из Ленска попасть в город Мирный по дороге, то оттуда будет возможность улететь прямо в Петербург. Но мы продолжали надеяться на чудо, которому не суждено было произойти. Мы звонили нашему капитану танкера Виктору, которого встречали в пути, но он не мог нас подобрать, за нас просил родственник Олега Тарасова – безуспешно. Мы пробовали договориться сами на пункте, где загружают баржи, но там нас развернули. Здесь уже соблюдалась та городская субординация, которой не существовало в деревнях и поселках.
– Есть пропуск? К кому? От кого? Нельзя. Всего доброго.
Наконец мы решили попрощаться с этой идеей. Мы прощались с берегами Лены и ее величественными Ленскими столбами, которые мы так желали увидеть и которые не суждено было встретить. Утром 5 сентября мы стояли на выезде из города Ленска. Нам предстояло преодолеть 230 километров по трассе на север, чтобы добраться до города Мирный. А там уже были аэропорт и прямая дорога до Якутска.
Это решение было не быстрым, но верным. И оно же ознаменовывало конец нашего совместного путешествия. 230 километров мы преодолели почти за 12 часов. В местности, где машины редкость, а дорожное покрытие не всегда состоит из асфальта, никогда нельзя предугадать даже примерное время прибытия. Мы не загадывали, да и в этом не было необходимости, так как мы не знали расписания рейсов на Петербург и в конечном итоге рассчитывали обойти стороной Мирный и доехать до Якутска. Оттуда уж точно больше вероятности добраться прямиком в центральную часть России.
– Подавай, давай.
Я разогналась, отмахивая рукой надоедливых мошек, пробежала несколько метров и ударила правой ногой пластиковую бутылку в сторону Леши.
– Крученый!
Я не успела забить в невидимые ворота. Леша успел вовремя выставить ногу вперед и отбить мой пластиковый мяч в виде бутылки. На пустой трассе мы провели больше часа, играя в футбол и поедая сладкий щербет, пока нас не подобрали местные якуты, которые направлялись в сторону аэропорта города Мирный. В зале ожидания мы оказались лишь ночью.
– Боже, как же хорошо, что тут есть аэропорт! – сказала я, едва разжимая губы от холода.
На улице уже лежал иней, и никакая одежда и даже наши пуховые спальники не справились бы в этой поистине вечной мерзлоте. Аэропорт был настоящим спасением, где никто никого не контролировал.
Мы расстелили свои коврики вдоль железных сидений, на которых физически невозможно было спать.
– Леш, а что если мы расстелем еще и спальники? Ну правда, тут никого нет даже.
Через несколько минут мы уютно лежали в наших мягких, пропитанных запахом тайги спальниках прямо в зале ожидания аэропорта, доедая кедровые орешки, которые нам подарили якутские водители.
– Крепкой ночи, Леша.
– Сладких снов, Наташа.
Утром рассветные лучи солнца начали падать сквозь широкие окна аэропорта прямо в зал ожидания. Вместе с ними началось движение в здании аэропорта. Наступал трудовой день. Работники начали готовить самолеты, открывать малочисленные сувенирные киоски. Мы проснулись в семь утра.
– Леш, а Леш?
– Что?
Я села в спальнике, оглянулась и резко упала обратно, смотря на напарника. Мы лежали точно так же, как и все наше путешествие, только впервые окружающий антураж кардинально отличался от прежнего.
– Мы с тобой так крепко спали, а теперь вокруг нас толпа людей. Реально. Они повсюду сидят и смотрят на нас.
Я не утрировала. Мы с Лешей вместе оттолкнулись от наших ковриков и сели в спальниках. Со стороны мы напоминали огромных гусениц с сонными лицами. Вокруг нас были десятки людей, которые то ли серьезно, то ли ошарашенно на нас смотрели. Никто из них не улыбался. Наши взгляды с ними пересекались, и они не отводили взгляд. Люди продолжали смотреть на нас. Я попробовала посмотреть на всю ситуацию со стороны и залилась смехом.
– Я в туалет, – коротко выдал Леша, расстегнул спальник и отправился по своим великим делам на первый этаж аэропорта под провожающие взгляды ожидающих рейс людей.
Возвращался Алексей навеселе. Я была, конечно, рада за него, но не от всего сердца. Его не было так долго, что я еле сдерживалась от желания попасть в уборную, стойко считая про себя секунды до его возвращения.
– С облегчением, а теперь я помчала.
– Ну ладно, потом расскажу тогда новость.
– Так. Давай говори. Потерплю физически, а вот психологически нет мочи выжидать.
Леша смотрел на меня своими светлыми чистыми глазами и улыбался во все зубы.
– Ну что, Леша?
– Завтра утром отсюда будет вылет в Петербург, представляешь?! И никуда ехать не нужно. Билет по субсидии стоит 9000 рублей. Все. Я лечу, а ты?
– Я? Не знаю…
Я спустилась на первый этаж, зашла в туалетную комнату и начала чистить зубы. Мысли расслаивались. Моя двойственная натура одинаково хотела совершенно разного. Наташа внутри меня хотела завершить такой прекрасный путь. Я не закрыла реку, но в поставленной цели была поставлена точка. Дальше дороги по Лене нет. Но Корнева мечтала продолжать идти дальше до Магадана. Это было моей давней целью еще в далеком 2010 году, когда я отправлялась в свой первый автостоп из Санкт-Петербурга во Владивосток. Тогда я не свернула в Магадан и сейчас будто не могла себе позволить отвернуться от предоставленной возможности.
«Если я сейчас не поеду, то будет ли еще вероятность попасть туда в будущем?»
У меня не было никаких дедлайнов, с работы я уволилась перед путешествием. Мысли о бывшем хоть и не терзали меня больше, но я все равно чувствовала их присутствие. Я боялась возвращаться из-за страха вернуться в прошлое, в ту городскую жизнь. А еще я одновременно хотела быть дома, чувствовать уют родных стен.
Я смотрела на себя в зеркало. Растрепанная. Грязная. Простывшая. На меня в ответ смотрели красные от недосыпа глаза, волосы были собраны в неаккуратный хвостик, во рту я держала зубную щетку. С губ размашисто упал белый комок мятной зубной пасты, и сразу передо мной выстроилось одно из любимейших выражений Константина Сергеевича Станиславского:
«Пока мы молоды, мы должны вооружиться зубной щеткой и отправиться туда, куда глаза глядят. Смеяться, совершать безумные поступки, рыдать, идти против системы, читать столько, сколько, кажется, не вместится в голову, любить что есть сил, чувствовать. Просто жить».
Я приняла окончательное решение, когда вышла из туалета. Но на самом деле я и так знала, но до последнего боялась принимать самостоятельное решение.
– Я остаюсь здесь. Я с тобой не полечу.
– Ты уверена? Уверена, что хочешь до Якутска?
Я была до сих пор не уверена. И на то было две причины. Первая – усталость спустя месяц путешествия. Вторая – я не знала, хочу ли путешествовать теперь в одиночку. Но я ответила, что остаюсь.
Леша взял билет на завтрашний утренний рейс. У него были впереди еще сутки в Мирном, у меня – полная свобода в новых условиях. Мы отправились к алмазному карьеру Мир. Казалось, это была идеальная точка для расставания друг с другом в алмазной столице России.
Рюкзак стал легким, так как я надела на себя максимальное количество одежды. Вся еда была практически съедена, остатки запасов были в черном пакете, который нес Леша. Мы сели на скамейку на смотровой рядом с огромным карьером Мир, который более сорока лет кормил алмазными недрами нашу Россию, и достали еду.
Погода испортилась. Осень была полноправным и уже главным членом этой климатической зоны. Мелко крапал дождь. В пакете были хлеб, горбуша и картошка. Мы немного поспорили, кому сколько еды достанется, и приступили к трапезе.
Вокруг не было никого, кроме нас и нескольких «КамАЗов», которые медленно двигались по спиралям карьера.
– Ну что ж, я отсюда пойду туда. – Я махнула в противоположную сторону от аэропорта.
– В Магадан все же поедешь?
– Не знаю. Это была мечта. Почему бы не попробовать? На крайний случай до Якутска доеду, а там дальше подумаю.
Мы встали со скамейки, немного прошлись в сторону дороги, откуда я могла продолжить дальнейший путь.
– Ну, береги себя.
– И ты себя. На связи.
Мы с Лешей были неразлучны больше месяца. Я почувствовала, как к горлу подступил ком, наполненный слезами радости и грусти от всех пережитых событий, которые мы познали и прошли вместе. Самые трогательные жизненные моменты для меня – моменты расставания. Во время них передо мной проносятся все самые яркие события, связанные с человеком. Сейчас мне предстояло отпустить Лешу, отдав ему кусочек себя и взамен взять частичку его.
Мы простились быстро. Обнялись и разошлись в разные стороны. Он пошел обратно в аэропорт, я же направилась в одиночное странствие. Я старалась не оборачиваться, смотрела вперед и благодарила за весь пройденный прекрасный опыт.
Часть 3Еду в Магадан
Верхневилюйская трасса
Каковы дороги и транспорт – таков и завтрашний день Сибири.
Не всегда трасса федерального значения знаменует проходимое покрытие. Верхневилюйскую дорогу я боялась описывать спустя столько лет, думая, что за десять лет с ней произошли кардинальные изменения. Однако мои опасения были беспочвенны – информация за 2013 год так же актуальна, как и сейчас, в 2023 году. Трасса по своему дорожному покрытию особо не изменилась и до сих пор остается одной из самых сложнопроходимых федеральных трасс России.
Итак.
Длина трассы из города Мирного в Якутск составляет чуть более 1100 километров. Проходит она через город Вилюйск и отсюда получила свое официальное название – Верхневилюйская. Минимальное время прохождения этого пути составляет порядка 20 часов. Но сложность ограничивается не только отсутствием асфальта на большей части пути, но и преградами в виде петляющей реки Вилюй, которая несколько раз пересекает путь. Чтобы добраться до Якутска, необходимо преодолеть три переправы и один понтонный мост. Паромное сообщение на каждой переправе свое, и зачастую после восьми вечера уже нет возможности перейти на другую сторону реки. Приходится ночевать на пристани в ожидании утреннего рейса. И таким образом, если не очень повезет, можно застрять аж три раза на каждой переправе.