«Извините, капитан, мы больше так не будем», – мысленно проговорила я.
Мы еще долго не смели возвращаться в центр реки, ловя кормой лодки волны после судохода. И лишь после того как баржа скрылась из виду, мы взяли по веслу и принялись выравнивать курс. Попытки длились до заката. Лишь к этому времени мы окончательно отработали нашу сплоченную технику гребли, которую в итоге использовали до конца сплава.
Мы сидели посередине казанки на деревянной жердочке спиной по направлению движения. У каждого в руках было по веслу. Точнее, у Леши весло было в одной руке, а я держала свое обеими. Только таким образом нам удалось уравновесить наши силы, чтобы преодолеть течение таежной реки. Эта тактика помогала максимально ровно идти вперед на север, но даже в таких условиях Леша периодически вальяжно поворачивался ко мне, почесывая свободной рукой укус от комара на ноге и спрашивая: «Это все, на что ты способна? Такими темпами мы в Якутию до зимы не доберемся». Тем временем я, пыхтя, высчитывала в уме пройденные единицы километража, с некоторым расстройством представляя недели таких физических мучений по двенадцать часов в день.
В первый день мы гребли без остановки, периодически застревая на одном месте и пробуя разные способы взаимодействия с лодкой, рекой и собой. Суммарно мы прошли километров двадцать или тридцать. Удивительно, но за это время мы лишь единожды выползали на берег, чтобы сходить в туалет. Остальное время мы бороздили по небольшим волнам сибирской реки, успевая лишь уворачиваться от барж, делать глоток воды из прозрачных вод Лены и пробовать разные способы гребли.
Темнело. Пора было делать остановку. Мы выбрали пологий берег слева, наполовину вытащили казанку из воды на гальку, развели костер, наскоро перекусили, установили палатку и разложили спальники.
– Как хорошо, что догадались уху с собой взять. И готовить на вечер не надо, только разогреть и в другом котелке заварить травяной чай на ночь. Леш, а что делать с оставшейся рыбой, которую дал отшельник?
– Может, оставить у лодки в пакете?
– Могу пакеты с рыбой погрузить в воду, там охладится.
– Отлично, давай.
Рыба была спрятана от будущего утреннего солнца в прохладной воде, лодку мы заботливо укрыли тентом и разожгли костер для ужина и чая с конфетами.
После трапезы мы потушили огонь, и все небо озарилось густой пеленой из мерцающих созвездий. На улице быстро холодало, но мы не торопились ложиться спать. Комаров здесь практически не было, на нашей стороне реки лес был на большом расстоянии от палатки. А кустарники и другая трава начинались только в метрах двадцати от нас. Мы залезли в спальники и легли перпендикулярно нашим спальным местам. Наши тела были внутри палатки, а вот лица мы подставили навстречу звездному небу. Несмотря на усталость, так мы провели, наверное, целый час. Изредка переговариваясь, мы всматривались в неизведанный космос, и я загадывала желания, вновь и вновь встречая падающие звезды.
Будильник мы не ставили, предполагая, что наш организм самостоятельно проснется с первыми лучами солнца. У нас с Лешей были индивидуальные коврики и спальники. Но, как только мы прибыли на реку Лену, несмотря на дневную жару, ночами мы на себе ощущали сибирский летний холод, который был предвестником скорых заморозков. Несмотря на наше еще не до конца товарищеское взаимодействие, мы решили, что самым адекватным способом для теплой ночи станет объединение спальников. Мы оделись в термобелье, надели шерстяные носки, я под голову положила вместо подушки свой рюкзак, застегнули по молниям два спальника в один и заснули, прислонившись друг к другу спинами.
Я быстро уснула. Видимо, звездных желаний было вполне достаточно для первого ночного триумфа водного похода. Наступало предрассветное время. Время, когда до первых лучей солнца еще несколько часов, но окружающие предметы уже легко различимы, густой туман покрывает землю, словно одеяло, а природа спит еще самым крепким сном.
В этот самый тихий промежуток я и проснулась. Но не по собственной воле, а потому, что мою спину стал обдувать холодный воздух. Там должен был лежать Леша, но его не было, а палатка была открыта.
«Нет, Леша бы так рано не проснулся по своей воле. Наверное, в туалет пошел», – подумала я спросонья, подтягивая к себе его спальник. Желания подниматься, чтобы закрыть палатку, у меня не было. Леша должен был скоро вернуться и закрыть ее.
Только вновь погрузившись в дремоту, я услышала шаги напарника и его суетливые движения с тяжелыми придыханиями при входе в наше жилище.
«Ну я не виновата, что ты такой крупный и высокий».
Леша сидел рядом с открытым входом в палатку и, кажется, даже не думал ложиться спать. Я сделала над собой физическое усилие и нехотя повернулась к нему. Походный товарищ сидел в позе лотоса и вдумчиво смотрел вперед.
«Может, он лунатик?»
– Ле…
– Тихо!!!
Он резко повернулся ко мне, и выражение его лица стало как никогда пугающим.
«Точно лунатик».
Заснуть в такой момент я бы уже не смогла, поэтому стала пристальнее наблюдать за своим товарищем. Нет, он не лунатик. Он был действительно встревожен чем-то извне. Леша плавно повернул голову в мою сторону, его глаза были пугающе большими. Он неторопливо, будто боясь своими звуками кого-то потревожить, ложился на свое место. Но не для того, чтобы снова лечь спать, а чтобы шепотом сказать мне важные слова. Наши лица были максимально близко друг к другу, мы смотрели пристально в глаза. Леша смотрел мне прямо в глаза, вздохнул и тихо и медленно произнес:
– Наташа. Здесь медведь!
– Чего?!
Мои глаза расширились и стали такими же, как у Леши.
– Да. Я пошел в туалет. Иду назад к палатке и слышу, что за мной кто-то идет. Короче, это мишка. Что делать будем?
Недолго думая, я ответила все тем же тихим голосом.
– Спать. Что еще делать?
Мои глаза оставались такими же большими, но я улыбнулась. Я всегда заочно относилась к медведям уважительно и никогда не думала, что они могут напасть, особенно в сибирском раю. Ведь медведь – царь тайги. У него питание здесь на каждом шагу, он точно сыт, просто немного любопытен к нам.
Да, до этого утра я считала, что если встречусь с медведем, то обязательно улыбнусь ему, он почувствует мою любовь и уйдет прочь. Ну прямо как в серии утопичных книг «Звенящие кедры России» Владимира Мегре. Но жизнь – это не фантазии и не романтичная новелла, хотя определенные сходства есть. И путешествую я как раз для того, чтобы узнать, как устроен этот мир.
Мы продолжали смотреть друг другу в глаза. По мере приближения косолапого к палатке наши зрачки все увеличивались в размере.
Своего апогея ситуация достигла, когда мы услышали фырканье прямо над нашими головами. Оно было настойчивое, быстрое.
– В ногах кружка и нож.
– Бери.
В секунду мы поднялись, схватили все металлическое, что осталось у нас в палатке, одновременно жалея, что бо́льшую часть посуды оставили у костра. И начали кричать. Со всей силы. Громко, на низких тонах.
Спустя пару минут Леша осторожно выглянул из палатки. Царь ушел. Мы, холопы, остались.
– Ну, что делать будем? – выдыхая и устало глядя на меня, спросил вновь Алексей.
– Давай спать? Еще даже не рассвело. Поспим, а потом быстро соберемся и дальше в путь.
Леша будто ждал такого ответа. Без страха, словно медведь нам приснился, мы крепко уснули и проснулись одновременно, только когда часы показывали половину одиннадцатого утра. Для нас, городских, это время суток было еще утром, но у местных жителей уже вовсю бурлила трудовая жизнь.
– Зато выспались.
– И не говори.
Мы засмеялись и выползли из палатки. На берегу рядом с лодкой рыбачил мужчина.
«Странно, тут же вообще нет деревень никаких».
– Доброе утро.
– О, доброе, путешественники, – весело отозвался рыбак. – Что-то вы поздно. Я тут с семи утра стою, уже видел каких-то водников. А вы все дрыхнете!
– А вы откуда? Тут же рядом ничего нет.
– Как нет? Тут моя деревня прям по курсу. – Он показал рукой за нашу палатку.
– Эх. Мы-то думали, что здесь девственная природа. Кстати, а к нам мишка сегодня утром приходил, фыркал. Вы тут медведей не встречали?
Лицо мужчины изменилось. Приветственная улыбка сменилась осторожным взглядом. Рыбак осмотрелся по сторонам и произнес:
– Это вообще по утрам излюбленное место для мишек. Тут им нравится ловить рыбу. Но ладно наши мишки, иркутские. Они свои, не голодные. А нынче совсем другая ситуация, ребята. Погода вон какая, – поправляя армейскую кепку и смотря на небо, произнес мужчина. – Жара настоящая. В Якутии полыхают лесные пожары. Вот якутские медведи к нам в Иркутскую область и идут. Голодные. В соседней деревне на прошлой неделе один двоих загрыз насмерть. Так самое страшное, что медведя этого до сих пор не нашли… Ох, будьте осторожны. Нынче что-то с чем-то…
Рыбак договорил и медленно повернулся в сторону реки. Мы с Лешей переглянулись, и оба в тот момент подумали о том, как же нам повезло, что этим утром мы стояли живые на берегу реки. Мои взгляды повернулись на 180 градусов. Одного диалога хватило, чтобы перечеркнуть мою наивность и обозначить лирической корневской натуре реальность, которую нельзя игнорировать.
Мы наскоро собрали все свои пожитки, приготовили овсянку, с осторожностью сходили в кусты «на дорожку» и отправились мерить новые водные мили сибирской реки.
Отравление. Деревня Банщиково
Погода каждый день дарила нам запредельную жару для этих мест. Это чувствовалось сильнее, потому что старт, вопреки советам опытных путешественников, начинался около полудня. Мы пытались физически успеть перегнать утренние километры, которые благополучно просыпали в палатке, и оттого жара чувствовалась еще сильнее.
Тогда я была равнодушна к воде. Мне было жарко, но я не сильно потела, поэтому моему организму хватало для восполнения водного баланса нескольких глотков в час, когда в горле все пересыхало в эти знойные дни. Но Леше требовалось больше жидкости. Он черпал кружкой прозрачные воды Лены и под мои одобрительные кивки пил сибирскую жидкость.