Простится скоро он с тюремными стенами!»
И от врагов умчался с этими словами[37].
Красивые легенды редко бывают достоверными. Вот и этот полюбившийся хронисту эпизод вызывает большие сомнения хотя бы потому, что Эдуард бежал не один — с ним были два рыцаря и четверо оруженосцев, затесавшихся в состав конвоя, причем все ехали на собственных конях.
Вероятнее всего, побег организовали Гилберт де Клэр и Роджер де Мортимер, причем именно последний прислал принцу коня, на котором тот ехал. Сам Мортимер поджидал беглеца в соседнем лесу неподалеку от места, где разыгралось действие. Он проводил Эдуарда в свой замок Уигмор. На следующий день принц перебрался оттуда в Ладлоу, где встретился с графом Глостерским. Туда же прибыли из Пемброкшира Гийом де Валанс и граф Саррейский. Между ними был заключен договор, который практически по пунктам повторял список требований баронов, ворвавшихся к королю Генри III в Вестминстер в 1258 году.
Эдуард также сумел заручиться поддержкой нескольких иберно-нормандских магнатов, во главе которых встал Джеффри де Дженвилл — под таким именем натурализовался в Ирландии выходец из Шампани Жоффруа де Жуанвиль сеньор де Вокулер. Собрав сильное войско, он принудил к миру феодальных лордов Оффали и добился освобождения захваченного ими Ричарда де Ла Рошела, юстициария Ирландии. Дженвилл примирил все соперничавшие баронские фракции, пообещав им, что они будут держать свои земли на тех же условиях, что и до начала Второй баронской войны.
Эдуард набрал большую армию в приграничных с Уэльсом графствах Херефордшир, Вустершир, Шропшир и Чешир. Воспрявшие духом роялисты, возглавляемые воинственным и деятельным принцем, не теряли времени даром. Для начала Эдуард, не встретив никакого сопротивления, отобрал у баронской оппозиции Вустер. Затем он постепенно начал устанавливать контроль над долиной реки Северн, уничтожая все переправы через нее и методично отрезая от Англии небольшое войско Симона де Монфора, застрявшее в Уэльской марке.
В конце июня Эдуард двинулся по левому берегу Северна к многострадальному Глостеру, где опять базировался гарнизон сторонников Симона де Монфора. Защитники оставили без присмотра всего лишь одну куртину{49}, но именно там 29 июня 1265 года в город удалось прорваться отряду под командованием Джона Гиффарда — человека выдающейся храбрости, но крайне непостоянного в своих политических предпочтениях. Командир гарнизона Гримболд Понсфут, увидев на улицах Глостера неприятельских солдат, не стал сопротивляться и тут же сдался вместе со своими людьми. Более того, он с энтузиазмом перешел на сторону Эдуарда, принес ему клятву верности и был тут же на месте посвящен принцем в рыцари. Взяв этот стратегически важный город, роялисты вернулись в Вустер.
Симон де Монфор понимал, что оказался в западне и что вырваться из нее у него не хватает сил. Поэтому он обратился за помощью к своему союзнику Ливелину ап Грифиту, с которым подписал 22 июня 1265 года в Пиптоне очередной невыгодный для Англии договор от имени короля. Валлиец согласился помочь графу Лестерскому военной силой и деньгами — он пообещал выплатить 20 тысяч фунтов в течение 10 лет. Взамен этого Ливелин был признан князем Уэльса и сюзереном всех прочих валлийских князей, за ним оставались все завоеванные земли. Договор скреплялся помолвкой валлийского вождя и Элеоноры, дочери Симона де Монфора.
Ливелин ап Грифит, как и его дед Ливелин ап Иорверт Великий, стремился лишь к одному — извлечь пользу из гражданской смуты в Англии и получить реальную власть над всем Уэльсом. Что касается заключенного договора, то он понимал всю его несостоятельность, поэтому вопрос реальной помощи союзнику волновал его меньше всего на свете. Впрочем, он все-таки передал в распоряжение графа Лестерского некоторое количество валлийской пехоты.
Симон де Монфор привел 4 июля свою армию в Ньюпорт, намереваясь переправиться вместе с пленным королем Генри III через устье Северна с правого, валлийского берега в Бристоль, занятый его приверженцами. Однако три галеры Гилберта де Клэра перехватили одиннадцать судов, на которые граф Лестерский возлагал свои надежды. Они были частично потоплены, частично захвачены.
Пока Симон де Монфор пытался мобилизовать в Уэльсе все возможные военные ресурсы, Эдуард находился в Вустере. Принц покинул свою базу лишь тогда, когда узнал, что на помощь отцу движется Симон-младший. А тот, по-видимому, совершенно не осознавал всей тяжести положения графа Лестерского, который рассорился с Гилбертом де Клэром и Джоном Гиффардом, а также основательно подорвал свою популярность насилием над королем и союзом с Ливелином ап Грифитом. Нехотя оторвавшись от осады замка Певенси, Симон-младший потратил немало времени на разграбление окрестных земель, принадлежавших роялистам, затем неторопливо двинулся к Лондону, до которого добрался только 8 июля. Там он провел без малого месяц, собирая войска.
В Кенилуорт Симон-младший прибыл 31 июля. Основные силы мятежников расположились вне стен этого мощного замка, сложенных из кроваво-красного кирпича. Сам предводитель выбрал себе штаб-квартирой расположенное менее чем в километре от замка августинское приорство Святой Марии. Несомненно, он вел бы себя более осмотрительно, если бы догадывался, что в рядах его армии у Эдуарда были шпионы, которые регулярно передавали роялистам подробную информацию о всех ее перемещениях и действиях. Особенно ценные сведения добывала женщина по имени Маргот. Она не привлекала лишнего внимания в лагере оппозиционеров, поскольку была трансвеститкой и обожала носить мужское платье — в отношении моды она стала предшественницей Жанны Орлеанской Девы, которая появится на исторической арене полтора столетия спустя.
Эдуард длинным маршем преодолел 60 километров, отделявших его от Кенилуорта. По пути он решил оставить обоз и пехоту, тормозившие его армию, и продолжал путь лишь с кавалерией. Утром 1 августа рейдеры въехали в ложбину недалеко от замка, чтобы подготовить атаку, но там неожиданно наткнулись на неприятельских фуражиров. Эдуард решил, что в лагере Симона-младшего услышали шум стычки и теперь использовать фактор внезапности не получится. Он приказал было отступать, но потом послушался совета Роджера де Клиффорда, который утверждал, что не все потеряно.
И действительно, Симон-младший наивно полагал, что принц находится далеко — в Вустере. Он даже подозревал, что тот совсем рядом, а посему совершенно не был готов к мощной кавалерийской атаке. Когда под стенами монастыря раздался топот копыт вражеских коней, мятежники мирно спали. Их незадачливый предводитель хотя и бодрствовал, но был не одет. Он спас свою шкуру, так как практически голым бежал с поля боя, переплыл озеро и укрылся в замке. У его рыцарей не было такой практической сметки, и они попали в плен к роялистам. В числе пленных оказались Роберт де Вер граф Оксфордский и 13 рыцарей-баннеретов. Как отдельная боевая сила армия Симона де Монфора-младшего перестала существовать, хотя в качестве вспомогательного войска какую-то ценность еще сохраняла.
Ничего не зная о судьбе сына, граф Лестерский 2 августа отыскал-таки брод через Северн в нескольких милях к югу от Вустера и перебрался с шеститысячным войском на левый берег. Переночевав в Кемпси, одном из маноров своего верного сподвижника Уолтера де Кантилупа, епископа Вустерского, он совершил переход до древнего Ившемского аббатства, основанного святым Эдвином в самом начале VIII века.
В стратегическом плане Ившем весьма напоминал ловушку. Аббатство стояло в самом центре петли, образованной изгибом русла реки Эйвон, и с этого «полуострова» было только два выхода — либо на север, по дороге к Алстеру, либо через мост на юго-востоке, ведущий в Бенджуорт. Граф Лестерский, впрочем, уходить никуда не собирался. Он ждал подхода армии сына, Симона-младшего, как у них и было заранее условлено.
Утром 4 августа Симон де Монфор отстоял мессу и преспокойно отправился завтракать. Чтобы заранее узнать о прибытии подкреплений, он отправил на высокую колокольню аббатства наблюдателя — своего брадобрея Николаса, превосходно разбиравшегося в геральдике. Видимость была плохая. Хотя солнце уже встало, оно скрывалось за тяжелыми тучами. Небо оставалось темным, собирался дождь.
Гроза над головами мятежников скапливалась не только в небе. Выиграв сражение у Кенилуорта, Эдуард с необычайной быстротой вернулся обратно в Вустер, где узнал о том, что его враг сумел пересечь Северн и направился на восток. Принц сразу же бросился вслед за ним. Немного не доходя до Ившема, он приказал остановиться в низине Мошам, чтобы дать людям передохнуть и подготовиться к сражению. По традиции он посвятил нескольких соратников в рыцари, после чего армия прослушала утреннюю мессу. Эдуард и Роджер де Мортимер отобрали дюжину рыцарей, которые не должны были ввязываться в схватку, поскольку перед ними стояла другая задача — найти на поле боя и убить Симона де Монфора.
Принц выстроил армию тремя баталиями и повел ее к Грин-Хиллу — возвышенности к северу от Ившема. Он приказал поднять трофейные баннеры, захваченные во время битвы у Кенилуорта, чтобы ввести в заблуждение мятежников и выиграть немного времени. Наблюдатель на колокольне действительно не заподозрил поначалу подвоха. Когда в 8.30 утра на горизонте показались отряды, над которыми развевались баннеры Симона-младшего и его рыцарей, он решил, что приближаются друзья.
Однако Николас-брадобрей быстро понял, что это обман, и поспешил доложить о своем неприятном открытии Симону де Монфору. Граф Лестерский внимательно наблюдал за приближением неприятеля. На доспехах роялистов отчетливо выделялись красные кресты, нашитые в пику тем белым крестам, которые носила Армия Господа при Луисе. Впечатленный дисциплиной и хорошей выучкой противника, граф провозгласил в характерном для него высоком стиле: «Клянусь рукой святого Иакова, они движутся умело. Но не сами они этому выучились, это я их научил. Ныне же вверим Господу души наши, поскольку тела наши принадлежат им»