Да и физическое состояние во второй половине чемпионата пришло в норму. С 12 мячами, несмотря на три, повторю, травмы по ходу турнира, он стал лучшим бомбардиром команды.
Однако нельзя, разумеется, отделить индивидуальные усилия форварда от коллективных. И это не дежурная фраза. Успех автозаводцев 1965 года, как мне всё же кажется, находится несколько в «тени» «золота» образца 1960-го. Та масловская команда многим видится чуть не идеальным 266 победителем первенств Советского Союза, вроде как чемпионом среди чемпионов. Возможно, это и так. Но преуменьшать успех подопечных В. С. Марьенко я бы тоже не стал. И не только из-за упомянутой захватывающей дуэли с новой командой Виктора Александровича. Не будем забывать: и год назад, в 64-м, москвичи фактически разделили первое место с тбилисцами. А два раза подряд подняться на ту советскую вершину — архитрудно. Поэтому очень кстати придётся цитата из статьи Александра Вита «Красивый чемпион» («Советский спорт» от 16 ноября):
«Наблюдая игру “Торпедо”, всегда ждёшь чего-то необычного, нестандартного, рождённого вот сейчас, в данной игровой ситуации. Вы можете это назвать импровизацией, фантазией. Однако эта импровизация носит не личный, а коллективный характер (здесь и далее курсив мой. — В. Г.).
В нынешнем году постоянное место в линии нападения занял Эдуард Стрельцов, который способен к такого рода импровизационным действиям. Вспоминаешь некоторые его передачи и начинаешь верить в шестое чувство. И что важно? Необычайные и умные ходы торпедовских заводил всё чаще встречают понимание и ответную реакцию. Это делает атаки торпедовцев быстрыми не только по исполнению, но и по мысли».
Далее достаточно подробно разбирается схемотехника автозаводцев с упором на лидерство великой троицы: Воронин — Иванов — Стрельцов. Всё правильно: «Трудно найти вторую такую пару центральных нападающих, словно созданных друг для друга».
Точно. Если бы их ещё на семь лет не разлучали! Александр Вит при этом педагогически правильно не поднимает Михайлова и Щербакова до планки двух олимпийских чемпионов, но мы успели убедиться, как наладил Стрельцов взаимодействие и с незнакомыми доселе партнёрами. По крайней мере, что-то не помнится его обид на не завершённый должным образом, загубленный момент. И в этом, несомненно, кроется ещё одна причина того «красивого чемпионства».
Однако нам, понятное дело, важнее итог 65-го года применительно непосредственно к Эдуарду Анатольевичу. Для начала я обратил бы внимание на публикацию многоопытного А. П. Старостина, который 23 декабря в «Советском спорте» назвал Стрельцова в числе «уже знакомых нам футболистов, которые продемонстрировали новые качества». Список включал и Хмельницкого, и Банишевского, и Сабо, и Еськова, и Афонина. То есть, коли внимательнее всмотреться, после первого же сезона по возвращении он фактически назван кандидатом в сборную.
А вот мнение человека, намного хуже разбиравшегося в футболе, нежели Андрей Петрович. Речь о Ц. С. Солодаре. Который, как известно, не только автор слов песни «Казаки в Берлине», получившей статус чуть ли не народной, но и фронтовой корреспондент, сочинивший массу пьес и выпустивший множество книг. В советской пропаганде Цезарь Самойлович являлся фигурой не менее серьёзной, чем С. Д. Нариньяни и И. М. Шатуновский (живо помнятся его публикации в «Крокодиле» или «Огоньке», где бесстрашно клеймились зарубежные агрессоры и сионисты). Такой человек, по моему мнению, не мог выступить исключительно от своего имени. Поэтому так значима его заметка в «Футболе» от 21 ноября:
«Ныне в “Торпедо” наиболее яркие выразители интеллектуального футбола — это Валерий Воронин, Валентин Иванов и Эдуард Стрельцов. Они не всегда играют идеально, но всегда играют не банально, и, я бы сказал, умно, с творческой выдержкой. Именно на них справедливо равняются сотоварищи по команде — и опытные мастера, и молодая торпедовская поросль».
Видите, как: Стрельцов, два года назад выпущенный по УДО, — теперь полноправный «сотоварищ». Больше того, «поросль» получила счастливую возможность «равняться» на него. А что «сотоварищи» Цезаря Самойловича по идеологическому цеху писали о стрельцовском интеллекте, мы с вами, думается, не успели забыть. Здесь же Эдуард стал представлять собой интеллектуальный футбол.
Что всё это значит? То, на мой взгляд, что в «механизме» что-то «щёлкнуло». Стрельцов получил, а скорее заработал новый статус. Иначе чем объяснить ответ старшего тренера сборной СССР Н. П. Морозова на вопрос о привлечении в команду «других футболистов»: «Да. Мы не сбрасываем со счёта В. Иванова, Э. Стрельцова, И. Численко и многих других. Ещё раз повторяю: двери в сборную не закрыты никому» («Советский спорт» от 23 декабря).
Вот такой сезон выдало «Торпедо». 22 победы с разницей 55:21.
...А теперь давайте задумаемся над тем, что называют феноменом. Ведь если спокойно поразмышлять и прикинуть, то ни о каком возвращении (причём впереди у Эдуарда — масса успехов) говорить в привычной нам реальности не пришлось бы. Мы, получается, незаметно оказались в параллельном мире — и лишь теперь продвигаемся восвояси. Ибо, если остаться во власти фактов и логики, Стрельцов не должен был вернуться в большой спорт. И сезон 1965 года представляет собой натуральную ненаучную фантастику.
В самом деле, кто из футболистов его калибра пытался проделать нечто подобное? Из наших приходит на ум Владислав Жмельков — лучший спортсмен страны 1939 года. Превосходный спартаковский голкипер прошёл разведчиком всю войну, был ранен, расписался на рейхстаге. После войны вернулся в команду. Но, как писал Н. П. Старостин, «то была лишь тень великого вратаря».
В российской истории справедливости ради тоже был редкий случай: в 97-м году чемпион ещё СССР 1984 года Анатолий Давыдов отыграл 15 матчей за родной «Зенит». В сорок три с лишним года, к тому времени уже тренер, он вновь занял позицию крайнего защитника. Достижение заслуживает уважения — но и только. Давыдов закрывал «дыру» на фланге: у тогдашнего «Зенита» (сегодня в это трудно поверить!) не было денег на покупку молодого исполнителя. К тому же уровень российского чемпионата второй половины 90-х не шёл ни в какое сравнение с первенством Союза 60-х.
Безусловно, и зарубежные звёзды уходили и возвращались. Но примеры с американским клубом «Космос» брать не будем — там просто платили. А Гарринча, как ни обидно, с каждым очередным появлением приближался к послевоенному Жмелькову. Да и как вообще сравнивать чью-то временную отлучку из профессиональной лиги с пребыванием в советской колонии строгого режима?!
А Стрельцов, не отклонив от себя «ни единого удара», вновь заиграл. Правильно говорят: уже две тактические схемы за его отсутствие сменились. Сначала с «дубль-вэ» прощались, потом 4—2—4 внедряли, затем и к 4—4—2 приглядывались. А он у себя на кварцевых шахтах почему-то успевал за прогрессом. Когда же освободился, то уже народ стал задумываться, как освоенные схемы менять, чтобы «Стрельца» сдержать. Вот, например, что 10 ноября в Ростове местные армейцы соорудили: «Прикрепив к Стрельцову двух сторожей и решив таким образом вопрос о безопасности своих ворот, ростовчане предприняли осаду стана противника», — писал «Советский спорт». Это, правда, возвращение к Олимпиаде-56, а не модные новации 60-х. Так что делать-то?
В общем, безо всякого сомнения, чудо перед нами. И, как к тому ни относись, — оно в нашей стране произошло.
Глава 9МАСТЕРСТВО
После завершения каждого сезона федерация составляет списки тридцати трёх лучших футболистов страны. В списке 1965 года Эдуард Анатольевич завоевал достойное место левого (почему не правого — вопрос не к нам) центрального нападающего. Вторым и третьим номерами идут под Стрельцовым блистательные Анатолий Банишевский и Виктор Серебряников. При этом торпедовец станет вторым в конкурсе еженедельника «Футбол» на звание лучшего футболиста СССР, пропустив вперёд одноклубника Валерия Воронина, проводившего свои звёздные сезоны.
Воронин заслуженно сыграет на чемпионате мира в Англии. Стрельцов, имевший к тому ничуть не меньше оснований, — нет. Думаю, что это и должно определить природу дальнейшего повествования.
Ведь к концу 65-го — началу 66-го ему вроде бы подтвердили: да, восстановлен в футбольных правах. 9 января тот же «Футбол» опубликовал официальное сообщение: «В связи с выполнением требований Единой всесоюзной спортивной квалификации президиум Федерации футбола СССР присвоил звания мастера спорта по футболу группе игроков: московскому торпедовцу Э. Стрельцову (за 1-е место в чемпионате) и московскому динамовцу В. Иванову (за 5-е место); игрокам команды СКА (Ростов) В. Бурову, А. Кривобородову, Р. Кучинскасу (не ниже 15-го места в течение последних трёх лет); футболистам «Крыльев Советов» (за участие в полуфинале Кубка СССР в 1965 году)».
Далее документально подтверждено, что мастерами спорта стали все футболисты ереванского «Арарата», только что вернувшиеся в высший дивизион, а также, в конце списка, заключительным аккордом, — победители Кубка коллективов физкультуры 1964 (!) года: Т. Джавадов, А. Гриценко, В. Кузнецов. То есть про представителей любительского коллектива из Белой Калитвы пришлось думать целый год, а Стрельцов Э. А. получил мастера спорта, считай, сразу и с ходу. И указ — один на всех. Впрочем, всё по закону, который в ту пору, как видим, был весьма либеральным.
Мастер должен проявлять, простодушно говоря, мастерство. Корневая, определяющая связь тут неразрывна. И футбольный чемпионат мира её демонстрирует как нельзя лучше. Прошедшие сито группового этапа команды собираются раз в четыре года, чтобы доказать, кто из них сильнее. То есть мастеровитее, если брать в целом. Но для этого каждый участник финального турнира должен объединить в сборной действительно лучших. Несложно понять: темы подлинного мастерства и первенства мира в Англии, особенно если брать наше повествование, переплелись весьма тесно.