Винге отчаянно скреб ногтями голову под волосами, размышлял, склонившись над кроватью. Снова схватил черный блокнот, начал читать. Пять лет назад: «Торговый банк в Упсале, три миллиона крон». Запись сделана карандашом, после нее — множество странных слов и размышлений. Ларс перелистал дальше: «Кристер Экстрём» — и множество многомиллионных сумм. И здесь — странные рассуждения. Он листал дальше: «Зденко» — было написано на одной странице. Каждый полицейский знал Зденко, короля ипподромов, застреленного неизвестным прямо на ипподроме «Егерсро» в Мальмё пять лет назад. Ларс листал дальше — новые имена, новые суммы.
Что-то рвалось наружу из сознания Ларса, пытаясь родиться, выйти на свет божий, — какая-то мысль, идея… идея, к которой он даже не смог прикоснуться. Она начала выкапываться из глубин его подсознания — и в ней содержался ответ, тот самый, за которым он гонялся с того момента, как написал первую строку на стене в своем кабинете. Теперь он готов был прийти к нему сам собой… Ларс слез на пол, сделал два шага к письменному столу.
Он быстро вошел в Интернет, на внутренний полицейский сервер, вписал в окне поисковика ключевое слово из первого текста, привлекшего его внимание, и стал читать урывками то, что появилось на экране: Упсала, Торговый банк… Ограбление… Двое злоумышленников приговорены… Третий подозреваемый через год найден убитым… восемь миллионов из украденного так и не были обнаружены… Следователь — Эрик Страндберг.
Ларс вписал в окно имя «Кристер Экстрём». Прочел о том, как финансовый воротила Кристер Экстрём чудом избежал возбуждения уголовного дела — доказательств оказалось недостаточно. Дознанием руководила Гунилла Страндберг.
Ларс вписал имя «Зденко» — полицейский сервер выдал массу информации. Винге нашел материалы следствия, которое велось в течение нескольких лет. Ответственный за следствие — Гунилла Страндберг. Ларс прочел: «Зденко был убит неизвестным на ипподроме в Мальмё. Денежные средства Зденко в Швеции так и не обнаружены…»
Винге откинулся назад, уставившись в одну точку невидящим взглядом. Не будь его мозг столь усталым, а тело столь измучено абстиненцией, не будь у него сейчас так черно на сердце, он бы точно расхохотался. Но в мире не осталось ничего, что могло бы развеселить Ларса Винге.
26
Когда они приземлились в Малаге и прошли паспортный контроль, Гектор шел в нескольких шагах впереди Софии. Они вышли на жару и двинулись к многоэтажной парковке.
Шаги отдавались металлическим эхом под бетонной крышей гаража. Они направились к маленькой машине, припаркованной в одиночестве между колоннами. Гектор достал из портфеля ключи и протянул Софии:
— Ты можешь сесть за руль? Будь так добра.
Она села на водительское сиденье, передвинула кресло в нужное положение, завела машину, положила руку на спинку его сиденья, выезжая задним ходом с парковки. Глаза уже привыкли к полусумраку в гараже, и теперь, когда машина выехала наружу, ее ослепил яркий дневной свет. Следуя указаниям, София нашла заезд и стала выруливать на трассу.
Они двинулись вперед, разглядывая новый мир по сторонам. Тело ее расслабилось, она повернулась к Гектору и уже собиралась что-то сказать, когда что-то с оглушительным звоном ударилось в металл машины. Гектор сразу понял, что это было.
— Быстрее! — крикнул он.
Словно в тумане, София набрала скорость и понеслась, как помешанная, ныряя зигзагами между другими машинами. Сзади снова прозвучали выстрелы, она пригнулась, ее осыпало битым стеклом. Она успела увидеть мотоцикл, машина врезалась в ограждение — все смешалось.
Гектор выбил ногой свое окно, высунулся наружу и выстрелил. София не знала, сколько было выстрелов, но после постоянного гула вдруг раздался щелчок. Ей показалось, что он скорее отводит душу, чем надеется попасть в противника. Гектор бросил пустой магазин на пол, вытащил из бардачка машины новый, тихо выругался себе под нос и, перезарядив пистолет, послал пули веером.
Вблизи них загрохотало, на них обрушился град пуль, заднее стекло взорвалось, превратившись в дождь осколков. София вскрикнула и заметила уголком глаза, что его движения стали странными.
— Гектор!
— Ничего страшного, — проговорил он, покачав головой, направил свое оружие сквозь выбитое заднее стекло и дал четыре выстрела. Мотоцикл снова отдалился.
София продолжала мчаться зигзагами. Машины злобно гудели вслед, когда она, подрезая их, проносилась мимо. Взгляд ее устремился вдаль, где образовалась пробка. Возможностей для маневра становилось все меньше.
— Что мне делать? — крикнула она.
Кажется, она спрашивала это несколько секунд назад, только не помнила точно. Гектор не ответил — пристально смотрел назад. Пробка впереди них становилась все отчетливее. Гектор искал глазами мотоцикл. Он позвонил в третий раз, — и теперь трубку взяли.
— Арон, слушай, мне не удается дозвониться до папы или Лежека. По дороге из аэропорта нас обстреляли, мы едем в Марбелью. В машине я и София.
Далее Гектор слушал, Арон задавал вопросы.
— Не знаю. Двое на мотоцикле… Послушай меня. Скажи Эрнсту, что доверенность отходит Софии…
Слушая собеседника, Гектор начал раздражаться.
— Таково мое решение! Доверенность отходит Софии Бринкман, а ты — свидетель моего волеизъявления. Дозвонись до папы и Лежека, предупреди их!
Гектор нажал «отбой». София взглянула на него. Он сделал нетерпеливый жест рукой, отмахиваясь от вопроса, которого она не задала, кашлянул и обернулся. Мотоцикл догонял их. Гектор снова начал стрелять, быстро истратив магазин. Водитель притормозил, и все повторилось сначала. Пробурчав что-то себе под нос, — София не расслышала, что именно, — Гектор снова перезарядил пистолет.
— Сбрось скорость, замани их поближе, по моей команде встань на тормоз, — проговорил он хриплым голосом. Пот ручьями тек по его лицу.
Водитель был уверен в себе; он пробирался за машинами позади них, закладывал крутые виражи. Гектор прицелился, дал два выстрела. В тот же момент на него обрушился целый град пуль, София закричала, оба инстинктивно пригнулись. Гектор снова поднял голову, стрелок на заднем сиденье прицелился и выстрелил. Пуля просвистела мимо.
— Давай!
Торможение, визг покрышек. София и Гектор боролись с инерцией движения.
На мгновение мир остановился, их мысли повисли в невесомости, страх отступил, их взгляды встретились… И тут же последовало возвращение к реальности: звук выстрелов, удары пуль по корпусу машины, треск мотоцикла, окружающие шумы — все смешалось в неразличимом грохоте. Гектор выбросил руку, выстрелил в водителя. Тот быстро и умело отвернул руль, объехал их сбоку.
— Вперед! — крикнул Гектор.
Внезапно роли поменялись, теперь Гектор и София гнались за мотоциклом. Стрелок на заднем сиденье постоянно оглядывался назад. Гектор вывесился сквозь разбитое окно, дал два выстрела — мотоцикл продолжал лететь вперед, к пробке. Держа пистолет в правой руке и поддерживая ее левой, он дал три выстрела подряд — и снова промазал. Пробка приближалась, Гектор снова расстрелял весь магазин, и безрезультатно.
Мотоцикл уже готовился нырнуть за другие машины. Гектор засунул в пистолет последний магазин, коротко вздохнул, прицелился, задержал дыхание и выпустил всю обойму… Как по мановению волшебной палочки одна или несколько пуль попали в цель. Мотоцикл вдруг закрутился на месте, упал на бок, встал на переднее колесо, сбросив с себя и водителя, и стрелка. Водитель полетел спиной в разделительное ограждение, стрелка выбросило на встречную полосу, где грузовик изо всех сил пытался отвернуть и затормозить, но безрезультатно.
Они закричали в один голос, словно их команда забила гол. Нелепо, но было то же чувство — триумфа и освобождения…
В последнюю секунду София успела свернуть на какой-то съезд. Руки дрожали, дыхание было поверхностным. Ее тошнило.
Он работал изо всех сил. На кровати высились аккуратные стопки отчетов, застенографированных записей. Все файлы прослушивания Софии были перенесены на разные носители. Множество фотографий Софии, Хассе, Андерса — всех. Банковские документы из Лихтенштейна вместе с информацией о расследованиях, которые вела Гунилла, ее заметки. Тот, кто будет это читать, увидит очевидную взаимосвязь.
Сидя у компьютера, Винге перенес на флешку все аудиофайлы, сделанные во время прослушивания конторы на Брахегатан, собрал воедино все, что было.
Ларс оглядел стопки бумаг на кровати. Он проделал огромную работу и теперь был доволен собой. Давно у него не возникало такого чувства. Система поощрения в мозгу требовала внимания. Первым призом стал мини-бар. Ларс открыл пиво. Оно было холодное, перетекло в горло за несколько секунд. Ларс подождал чуть-чуть. Потом обрушился на холодильник — проклятые крошечные бутылки спиртного… половинка красного, половинка белого, шампанское. Гулять так гулять! Ларс влил в себя все.
Он стоял и смотрел в окно на пристань. Мини-бар опустел. Винге был пьян. Но хмель быстро проходил, не давая удовлетворения. Алкоголь оказался слабым средством. Одна его нога делала нервозные движения, зубы скрипели, руки не находили себе места. Ларс принялся бродить кругами по комнате, нервно почесываясь, — от этой комнаты у него начинается зуд, надо прочь отсюда, наружу.
Со спортивной сумкой в руке он прошел пешком вдоль фасадов на Страндвеген, свернул налево, на Сибиллегатан, добрался окольным путем до Брахегатан и припаркованной там машины. Поставив аппарат в багажник, он убедился, что тот принимает звук от микрофона, расположенного в конторе. Потом быстрым шагом двинулся по набережной, вверх по Стальгатан, мимо «Гранд-отеля» и на мост Шеппсбрун. Ларс целенаправленно шел в район Сёдер.
В квартире было темно и душно, в воздухе висел легкий запах малярной краски. Винге вошел в кабинет, отпер ящик и достал то, что нужно. Эти несколько свечей он ввел себе привычным движением, спустив штаны и снова натянув их. Не стал даже застегиваться. Уселся перед столом и начал медленно крутиться на стуле… В такт его движениям в душе начало распространяться чувство удовольствия. Однако наслаждение оказалось слишком кратким и быстро исчезло. Ларс повторил процедуру, присев на корточки. Принял еще таблетки, потом что-то другое. Перерыл весь ящик и в конце концов запихал в себя все, что было. Страх, тоска, подавленность — все мгновенно улетучилось. Мир снова стал мягким, лишенным углов и острых краев, о которые могла пораниться его искореженная душа.