– Я так и не спросила, какой твой любимый?
Из-за начавшегося дождя в комнате стало темно и уютно. Я неловко встаю и подхожу к ней. Она немного выше меня – идеально для того, чтобы положить щеку ей на плечо.
Но я этого не сделаю.
Беру гематит:
– Наверное, вот этот. Во-первых, он магнитится. Это круто. А еще его мне папа подарил, когда мы ездили в Йеллоустоун[26] в шестом классе. Он мне дорог.
– А этот? – она берет розовый кварц.
Мы стоим очень близко – она наклоняет голову, чтобы рассмотреть минерал, и кончики ее волос касаются моих пальцев.
– А этот просто красивый. Больше в нем нет ничего особенного.
Она улыбается.
– А я думала, что красота – это уже что-то особенное.
– Еще бы, – я фыркаю от смеха, но поднимаю взгляд и осознаю, как близко ее лицо. Ее губы. Я чувствую запах лимонного мыла, ее теплое мягкое дыхание у себя на лице. Стоит мне чуть приблизиться…
И тут мы подпрыгиваем от резкого булькающего звука – это звонок в скайпе. Качаю головой, мое лицо вспыхивает. Я беру с кровати ноутбук и отвечаю на звонок. Это папа. Я улыбаюсь ему, делаю вид, что ничего не произошло.
– Привет!
– Карамелька! – приветствует меня он. Затем на весь экран появляется лицо Гуса – он тоже пытается поздороваться.
Засмеявшись, я сажусь на край кровати. Мы пару минут болтаем про обстановку дома, а Гус агукает и пытается показать мне как минимум три новых игрушки.
Я завершаю звонок, и Флора отходит обратно к двери, наблюдая за мной.
– Ты скучаешь по ним, – заключает она. Я наматываю на палец прядь волос.
– Да ладно? Такое случается со всеми, кто уезжает далеко от семьи. А я не увижу их до Рождества.
Она нахмурилась:
– Разве у вас нет никаких праздников до Рождества, янки?
– День Благодарения, – сообщаю я, плюхаясь на кровать. Журнал зашуршал, и я вздрогнула. Она, кажется, не услышала. – Но ехать домой на два праздника слишком дорого, так что подождем до Рождества.
– Хочешь, я куплю тебе билет? – спрашивает Флора так, будто предлагает одолжить туфли.
– Что?.. Нет, – заикаюсь я. – Я не смогу его принять.
– А почему нет? – спрашивает Флора. Я уставилась на нее. До папиного звонка, когда она расспрашивала про розовый кварц, я на мгновение забыла, что она принцесса. Она была просто красивой девушкой. Для которой купить кому-то билет на трансатлантический рейс – раз плюнуть.
Другими словами, мне она точно не пара.
Журнал под подушкой – лишнее напоминание.
– Просто… это перебор, Флора, – отвечаю я, снова взяв книгу в руки. – Слишком дорого. Нельзя так разбрасываться деньгами.
Я все еще чувствую на себе ее взгляд. В конце концов она произносит:
– Ну ладно.
Опустив книгу, я хмуро смотрю на нее:
– Флора…
– Нет, – отмахивается она, – забей. Просто предложила. Забыли.
Но я замечаю, как она смотрит на меня, когда думает, что я не вижу.
Глава 31
– Если это запоздалый обряд посвящения, то вы уволены – вы мне больше не друзья, – сообщаю я, осторожно двигаясь по коридору. Сакши закрывает мне глаза обеими руками, а Перри ведет меня за руку.
– Никаких обрядов, – обещает Перри, – хотя я удивлен, что мы об этом не вспомнили. Это нужно обдумать.
– Это место и правда подходит для ритуалов, – соглашается Сакши. Я бы закатила глаза, если бы они не были закрыты. Несколько минут назад они пришли ко мне в комнату и пообещали «сюрприз». Зря я согласилась. Что бы это ни было, у меня такое чувство, что в этом замешана Флора. С момента нашего разговора о билете на самолет прошла неделя. Мы больше не поднимали эту тему, но я знаю Флору – она так просто не сдается. Может, поэтому я так легко согласилась пойти с Сакс и Перри.
Приблизительно понимаю, где мы – спустились на первый этаж, и я слышу, как шумит батарея около кабинета рисования. И все равно понятия не имею, чего ждать.
Но уверена – если нас поймают, наказания не избежать.
– Что бы это ни было, – предостерегаю я, – надеюсь, оно того стоит.
– О да, – уверяет Перри.
Я чувствую запах… батата? Да, точно, запах батата и жженого сахара от маршмеллоу, и пикантный аромат шалфея.
– Ребята, – начинаю я, но Сакши опускает руки. Я заморгала.
Мы в кабинете рисования, где накрыт стол с миниатюрным пиром в честь Дня благодарения. Небольшая запеченная птица – не индейка, но пахнет отлично, и пара фарфоровых блюд – на одном горка макарон с сыром, а на другом мой любимый батат с маршмеллоу[27]. Еще тут есть пирог, и все это в свете старинной люстры, но мои глаза прикованы только к ней: к девушке, стоящей за столом с лучезарной улыбкой:
– Сюрприз! – восклицает Флора, хлопнув в ладоши. На ней джинсы и свитер, волосы распущены. Она улыбается искренне, и я удивлена. Но не мини-пиром, который она для меня приготовила.
Меня поражает то, что как бы я не сопротивлялась, я все-таки влюбилась в настоящую принцессу.
Ее улыбка немного угасает:
– Тебе не нравится? Это не то, что нужно?
Мне приходится сглотнуть, и только тогда я отвечаю:
– Нет, ты что, – я делаю шаг вперед, и краем глаза вижу, что Перри и Сакши переглядываются. – Все идеально. Правда, до Дня благодарения еще три недели, но это неважно. У меня просто нет слов.
Ее лицо снова озаряет улыбка. Я удивлена, что никто не слышит, как сильно у меня в груди бьется сердце. Голова кружится, и в горле так пересохло, что я с радостью осушаю протянутую Флорой банку газировки. И сразу же сожалею об этом: у нее странный вкус чего-то похожего на жвачку. Я хмурюсь и смотрю на банку.
– Это Айрн-Брю, дорогая. Национальный шотландский напиток, – объясняет Флора с наигранной обидой, забирая у меня банку. Наши пальцы соприкасаются и клянусь – меня словно током ударило. Я заставляю себя поднять на нее взгляд и говорю:
– Ты и оленя назвала национальным животным Шотландии. Вспомни, к чему это привело.
– Вот именно, к чему! Мы теперь подружки. А без дурацкого оленя не подружились бы.
Она права. Наверное, тогда все и началось. Не в прачечной, не с танца в оранжерее и не разглядывания камней – а с ночи в лесу. Теперь я понимаю, что влюбилась, а тогда я не осознала, что между нами что-то изменилось.
Остаток пира проходит радостно. Флора рассказывает, где она достала угощения:
– Уж не знаю, как Глиннис удалось найти того, кто умеет это готовить, – она кладет себе батат и разглядывает блюдо, – но эта женщина – супергероиня.
Флора смотрит на меня и закусывает нижнюю губу:
– Черт. Надеюсь, просить королевских координаторов добывать еду это не слишком… Ну, ты сказала, что билет на самолет – это перебор…
Я кладу руку ей на плечо и качаю головой:
– Это, это другое, здесь ты просто… воспользовалась доступными ресурсами. Это не то же самое, что выкидывать деньги на ветер.
Флора расцветает:
– Ну вот и я так подумала!
Я снова заметила, как Сакс и Перри переглядываются. Они явно догадываются, но мне все равно. Я чувствую себя… как дома. Мне хорошо. А за окном сверкает молния.
У меня для вас интересные новости из Шотландии (если вы, конечно, считаете такое интересным). Принцесса Флора умудрялась не попадать ни в какие неприятности целых шесть недель кряду. Это шок. Может, сработали драконовские меры школы, куда ее отправили? А может, что-то еще. В любом случае, там появился тайный агент – один из студентов слил в прессу кое-что любопытное: принцесса Флора сдружилась с соседкой по комнате – какой-то девчонкой из Техаса по имени Амелия Квинт. И так сдружилась, что, согласно нашему источнику, их пришлось расселить – пару недель назад они разъехались по разным комнатам. Может, они просто подруги, но наш источник не так уж в этом уверен. У нас есть их размытый снимок за столом. Они что, праздновали День благодарения? Там есть кто-то еще? Черт его знает.
Я лично надеюсь, что Флора, ради ее же блага, встречается с американкой, у которой хотя бы есть голова на плечах, но такой девушки, как Флора, я бы врагу не пожелала, так что тут как карта ляжет.
(«Это пост про принцессу Флору! Кликбейтный заголовок, чтобы мне было, на что купить еды», OffwithTheirHeads)
Глава 32
Фотограф, которого мы отловили в кустах, оказался очень уж молодым. Я представляла папарацци постарше. Может, новенький? Наверное, поэтому он и допустил ошибку новичков – не отключил вспышку.
Доктор Макки велела всем разойтись, но в холле, кажется, собралась вся школа – директор и мистер Макгрегор разговаривают с полицейскими, а фотограф сидит на заднем сиденье полицейской машины. Мне удалось разобрать «незаконное проникновение», и раскрасневшийся от ярости мистер Макгрегор обещает «вымазать кого-то дегтем и вывалять в перьях[28]» – как минимум, раза четыре. Флора спокойно наблюдает.
– Они достали флешку из его камеры, – сообщаю я. – Да там даже интересного-то ничего не было. Если, конечно, прессе не интересна кучка подростков, поедающих батат.
Флора качает головой. Длинные волосы падают ей на лопатки:
– Он уже отправил фотки. Он снял их на телефон, а не на камеру, – объясняет она. – Они так часто делают – берут с собой огромную дорогущую камеру. Все, конечно, думают, что снимают на нее, но забывают про телефон. Очень изобретательно.
Она поворачивается, чтобы подняться по лестнице. Я хватаю ее за локоть:
– Так скажи им! Про телефон! Может, он еще не…
Но Флора не останавливается:
– Очень трогательно, Квинт, но я говорю тебе – дело уже сделано.
И она уходит. Сакши встает рядом и следит за моим взглядом.
– Вот поэтому ее мама и хотела приставить к ней охрану, – резюмирует она. – Фотографии Флоры продаются вдвое лучше, чем ее братьев вместе взятых.
– Даже лучше, чем фотки Себа?
Сакши кивает, закручивает прядь волос и поворачивается ко мне. Скорее, опускает на меня взгляд – у нее все же модельный рост. Вдруг она спрашивает: