– И да, я последний болван.
Улыбнувшись, я тыкаю вилкой грибы.
– Ты не болван и не сказал ничего страшного.
– А такое чувство, что все же сказал. Мы слышали, ты скоро уезжаешь.
– Да, но не из-за этого, – возражаю я. И это, в общем-то, правда. – Просто это все… – я съедаю гриб, чтобы дать себе время подумать, и, наконец, произношу, – …не для меня. Оставлю это профессионалам.
Дейзи открывает рот, чтобы что-то сказать, но теперь уже Майлз толкает ее ногой под столом. Она смотрит на него и трет голень.
Я съедаю тост, бормочу извинение и выхожу из столовой. Возвращаюсь в спальню и вижу, что мои вещи уже собрали. Члены королевской семьи действуют быстро, если тебе пора.
На этот раз дотащить сумку мне не помогла ни одна живая душа. Я выхожу на крыльцо. Глиннис ждет меня.
– А, вот и ты. Машина как раз подъехала.
Конечно же, на подъездной дорожке меня ждет черный автомобиль.
– А когда Флора уезжает? – спрашиваю я, но Глиннис лишь натянуто улыбается алыми губами:
– Ее королевское высочество вернется в школу здесь, в Эдинбурге. Приближается свадьба, и ей лучше быть ближе к дому.
Утро холодное и серое. В воздухе дымка. Погода подходит к моему настроению. Я стою на крыльце и жду, пока развернется машина. Если бы я знала, что прошлым вечером, возможно, в последний раз говорю с Флорой… От этой мысли у меня перехватывает горло, но меньше всего я хочу расплакаться перед Глиннис. Дорога мне предстоит длинная, будет время для жалости к себе.
К моему удивлению, Глиннис кладет руку с идеальным маникюром мне на плечо:
– Мне жаль, что ты уезжаешь, Амелия, – говорит она. Странно, но мне кажется, она говорит искренне. – Я думала, что ты задержишься надолго.
Не знаю, что на это ответить, и неловко пожимаю плечами.
– Не уверена, что подхожу для королевской жизни, – объясняю я, но Глиннис лишь похлопывает меня по плечу и улыбается чуть грустнее.
– Ну, тогда вперед, – говорит она, жестом указывая на машину. Я вешаю сумку на плечо и киваю. Значит, вперед.
Обратно в Грегорстоун. К нормальной жизни, насколько нормальной она там вообще может быть.
В машине пахнет дорогой кожей и включенной печкой. Я сажусь на заднее сиденье, стягиваю шарф и боковым зрением замечаю движение.
На дорогу выходят большие окна на втором этаже, и в одном из них я вижу Флору. Она еще в халате, с распущенными волосами. За толстым стеклом ее лицо едва различимо, но я узнаю ее где угодно.
Так странно – смотреть на нее и знать, что я, может, никогда больше ее не увижу. Да скорее всего не увижу – разве что в журнале или по телевизору. Но, может, это к лучшему? Она никогда не была моей, и вообще это так похоже на сон. Или на сказку, в которой она – принцесса в башне, а я… ладно, не лягушка, но что-то похожее. И Флора однажды тоже найдет свою принцессу.
Но это буду не я.
Ее халат снова мелькнул красным пятном, и она исчезла.
В этот раз поезд даже близко не так хорош, как тот, в котором мы ехали в замок. Сейчас я еду в обычном вагоне, сижу рядом с другим пассажиром и, кого я обманываю, всю дорогу читаю в интернете истории о Флоре.
Я понимаю, что это большая проблема – с Джуд мне бы лишь приходилось видеться в школе и на фейсбуке, а с Флорой? Я всю жизнь могу наблюдать за той, кого я когда-то любила.
Поезд прибывает в Инвернесс, и я звоню в школу, чтобы мистер Макгрегор забрал меня в Грегорстоун.
Я ожидаю очередную историю о форели-убийце или о варварски украденном наследстве Макгрегоров, но за всю дорогу он сказал только:
– Выше нос, красавица!
Я чуть снова не расплакалась.
Идет дождь, и школа, которая обычно казалась мне такой красивой и особенной, выглядит мрачно.
Зайдя внутрь, я иду прямиком в комнату Сакши. Дверь приоткрыта, так что я не стучусь, открываю ее и восклицаю:
– Эй, я вернулась…
И вижу, что Сакши и Перри обнимаются и целуются на ее кровати.
Я вскрикиваю, и они тоже. Они оба, слава богу, одетые, отрываются друг от друга и вскакивают с кровати.
– Милли! – восклицает Сакс, – мы просто… Мы с Перри…
– Да я вижу, чем вы тут занимались.
И, как бы ужасен ни был этот день, я закрыла рот рукой, но все равно рассмеялась.
И они тоже рассмеялись. У них обоих мятая одежда и взъерошенные волосы.
– Ты удивлена? – спрашивает Сакши, просовывая ладонь в руку Перри. Казалось бы, они должны выглядеть до смешного несовместимыми. Сакши – яркая и великолепная, а Перри… ничего из этого, но они смотрятся вполне нормально. Можно сказать, идеально. Все еще смеясь, я кидаюсь к ним и обнимаю их обоих – это непросто, потому что Сакс намного выше нас с Перри, но у нас это получилось.
– Нет, не удивлена, но чертовски заинтригована, – говорю я, и Перри заливается смехом, сильно похлопывая меня по спине.
– Говоришь прямо как шотландка, – поддразнивает он, и я отступаю, улыбаясь им.
– Кто бы мог подумать, – говорит Сакши, вздохнув, – из всех мест в мире мы все нашли любовь именно в Грегорстоуне.
Я изо всех сил пытаюсь улыбнуться.
Но мои губы задрожали, и из глаз потекли слезы.
– Перегрин, – командует Сакши, указав на дверь. – Выйди.
Спустя пятнадцать минут мы с Сакши сидим на полу, между нами наполовину уничтоженная упаковка печенья.
– О, милая, – говорит Сакс, разламывая печеньку пополам, – мне так жаль.
Я хочу запротестовать и сказать, что все в порядке, и я в порядке, и вообще все замечательно, но это была бы неправда. Я позволяю ей притянуть меня к себе. Моя голова лежит у нее на плече.
– Флора всегда разбивала сердца, – говорит она, гладя меня по волосам, но я качаю головой, отстраняясь.
– Да нет, в том-то и дело. Она не разбивала мне сердце. Я… боюсь, что это я разбила ее.
Она удивленно раскрыла глаза и прошептала:
– Ого. Такое у нее, наверное, впервые.
Откинув голову назад, я посмотрела на потолок и простонала.
– Ты вроде должна помочь мне почувствовать себя лучше, – напоминаю я, и она снова гладит меня по руке дрожащими пальцами:
– Конечно, конечно. Но откуда ты могла знать, что у нее вообще есть сердце, которое можно разбить? Повторюсь – у нее репутация разбивательницы сердец.
Я вспоминаю, как она организовала для меня День благодарения. Как выбрала идеальное платье. Какой счастливой выглядела, когда я поехала с ней в Эдинбург.
Глаза снова защипало, я вытираю их тыльной стороной ладони.
– Она более глубокая личность, чем все думают, – наконец, произношу я. – Она веселая, умная и добрая. Последнее не всегда получается, но она старается. Она отрастила такой прочный панцирь, потому что она должна защищать нежный бисквит внутри себя. Но стоит продраться через этот панцирь, и ты увидишь, что она… она…
Сакс теперь смотрит на меня, слегка приоткрыв рот.
Я застенчиво встаю и отряхиваю джинсы:
– Она намного лучше, чем все думают, – заканчиваю я. Сакс наклоняется и задает мне вопрос, которого я боялась:
– Дорогая, чего же ты тогда ушла от нее?
Глава 38
Следующие несколько дней прошли даже хуже, чем я думала.
Школа без Флоры казалась пустой. Как я и ожидала, я постоянно гуглила информацию о ней.
Я даже оповещения включила, что выглядит особенно жалко.
Из наших звонков в скайпе папа понимает, что что-то случилось, но я обвиняю в своей хандре школу, погоду, тоску по дому – что, в общем-то, правда. Поехать домой на Рождество будет здорово, и я отметила каникулы в календаре красным маркером.
Осталось двадцать девять дней. Я тащусь обратно в комнату после занятий и, тяжело вздохнув, кидаю сумку на кровать. Я уже стала чемпионкой мира по вздохам. Открываю ноутбук – письмо от Ли, пропущенный звонок в скайпе от папы и…
Сообщение от Джуд.
Она пишет:
– Думала о тебе сегодня. Надеюсь, ты здорово проводишь время в прекрасной Шотландии!
Сообщение пришло три минуты назад. Не слишком долго размышляя, я отвечаю:
– Ага, все хорошо.
Она тут же пишет:
– Много единорогов?
Улыбнувшись, я печатаю в ответ:
– К сожалению, не очень. Такой облом!
Я смотрю на экран и обдумываю, что еще написать, и тут она пишет:
– Я скучаю.
Я, определенно, ждала этих слов от Джуд. Я осознаю, что тоже скучаю.
Но… но уже не так, как пару месяцев назад. Я скучаю по ней по-дружески, а не как по вроде-как-девушке. Я испытывала к ней настоящие чувства, и увидеть ее снова вместе с Мейсоном было отстойно, но тем менее с ней я чувствовала постоянное напряжение. Я не понимала точно, что происходит между нами и что она чувствует, несмотря на ее слова о том, что мы одно целое.
Флора такими словами не бросалась, но чувствовали мы себя как одно целое.
Пальцы быстро набирают текст:
– Я больше не злюсь. Из-за того, что произошло летом. Я даже не знаю, злилась ли по-настоящему. Больно ли мне было? Тоже не знаю. Но я была бы рада снова дружить, если у нас получится.
Потом я добавляю:
– Но в этот раз – только дружба.
На этот раз она ответила не так быстро:
– Прости, Милли. Честно. Мне правда очень-очень жаль, что так получилось.
Конечно, я не против дружбы.
Я собираюсь отправить смайлик в ответ, но она пишет:
– Видела, у тебя шикарная новая подружка, лол. РАЗВЛЕКАЙСЯ!
Я провожу пальцами по клавиатуре, раздумывая, рассказать ли Джуд о случившемся с Флорой, но вдруг раздается стук в дверь.
– Скоро буду, – пишу я и вскакиваю с кровати, чтобы открыть дверь. Я не сразу осознаю, кто передо мной.
Это Себ.
Он выглядит не так безупречно, в немного помятой рубашке, на подбородке щетина, но это точно он – стоит, прислонившись к дверному косяку.
– Соседушка Квинт, – говорит он, слабо улыбнувшись.
– Брат Себ, – отвечаю я, и он улыбается шире.
Я отхожу от шока и впускаю его внутрь.
Понимаю, что понятия не имею, где предложить ему сесть, но варианта всего два – кровать – побольше и помягче или рабочий стул. Наверное, стул больше подходит. Он делает выбор за меня – тяжело садится на край моей кровати, поставив локти на раздвинутые ноги.