– Ваш кофе, адмирал! – Это вернулась Анна Николаевна.
Принесла кофе, коньяк и пепельницу. Выставила все это на журнальный столик, но уходить не спешила.
– Там, – кивнула она себе под ноги, подразумевая первый этаж, – посетители объявились. Просят принять.
– Скажи, что я умерла, меня нет дома и, вообще, я никого не принимаю.
Все свои приходят без приглашения и не спрашивая разрешения. Для тех же, кто не так близок, дорога в Кобону начинается с телефонного звонка.
– Сказали, что вы их не знаете, однако, возможно, помните некую Марию Ивановну Бессонову, – дополнила свое сообщение помощница. – Они, мол, ее друзья и действуют по ее рекомендации.
«Бессонова? – поразилась услышанному Лиза. – Машка?! Но как?»
И в самом деле, как? Тропа закрылась без мало сорок лет назад и, как было обещано, навсегда. Это она и сама чувствовала. И вдруг привет.
«А что если провокация?»
О Маше знал Кениг, но мог ли он кому-нибудь что-нибудь рассказать? Впрочем, знали и другие. Варвара, Виктор, Иан, экипаж «Звезды Севера»…
«Слишком много слишком разных людей…»
– Пригласите, – решила Лиза. – И спросите их, пожалуйста, не желают ли чего-нибудь выпить. Коньяк, кофе. Впрочем, сами знаете.
«Посмотрим, – сказала она себе, отдав эти распоряжение. – Поглядим, послушаем…»
Гости появились буквально через пять минут. Невысокий кряжистый господин лет сорока от роду с легкой сединой на висках и внимательными глазами «неравнодушного к чужим секретам» человека и при нем идеальная блондинка. Просто эталон, можно сказать. Вот только Лиза на эти невинные голубые глазки, точеную фигурку и безукоризненную молочно-белую кожу не повелась. Блондинке на вид было лет двадцать, но Лиза своим шестым чувством ведьмы сразу ухватила главное: дамочка гораздо старше, чем кажется, и ключевое слово здесь «гораздо». А еще она великолепный боец. То есть и мужчина – крайне опасный тип, но женщина, притворяющаяся девушкой, – именно что спец, заточенный под силовые операции.
«Любопытная пара…»
– Разрешите представиться, – уважительно, но без лишнего пиетета, чуть поклонился мужчина, – Кержак Игорь Иванович, моя жена, – повернулся он к женщине, – баронесса Кээр.
– Тата, – представилась блондинка.
– Баронесса Кээр, – кивнула Лиза, – а вы, Игорь Иванович?
– Тоже барон, – улыбнулся он. – По жене.
– Мило, – прокомментировала Лиза эту несуразицу. – Стало быть, баронесса, вы предлагаете называть вас Татой?
– Так точно! – очень по-строевому ответила женщина и тоже улыбнулась. Хорошо улыбнулась и сразу словно бы преобразилась. И уже не боец, вроде бы и не опасна, как какая-нибудь вольно гуляющая пантера, а тихая милая девочка – натуральная блондинка. Лет восемнадцати-девятнадцати от роду, никак не больше.
«Любопытные гости!»
– Садитесь, пожалуйста, – указала Лиза на диванчик, стоящий по другую сторону журнального столика. – Я Елизавета Аркадиевна Браге-Рощина. Вы хотели меня видеть, и вот вы здесь. Итак?
– Маша просила меня передать вам это, – сказала женщина и протянула Лизе конверт.
Конверт как конверт. Ничем особым не примечательный. Без надписей и печатного орнамента. Просто плотная белая бумага, сложенная и склеенная в форме конверта. Лиза повертела конверт в руках, открыла и достала из него фотографию. Это была одна из тех, которые она отдала Марии, когда та навсегда уходила отсюда, из этого мира и из этого дома, только не из гостиной, а из Лизиного кабинета.
– Что ж, объяснитесь, – сказала, рассмотрев себя, какой она была сорок лет назад. – Как к вам попал этот снимок? Откуда вы знаете Марию и заодно, кто вы сами и откуда?
– Начнем с конца, – предложил мужчина. – Но хорошо бы без свидетелей.
– Сейчас моя помощница принесет вам кофе и коньяк, и можно будет закрыть двери.
Ей стало действительно любопытно, что это за люди, поскольку, побыв рядом с ними всего пару минут, Лиза уже знала, что на них особым образом реагирует ее афаэр. Тридцать семь лет был просто украшением, которое она носила на груди вместе с нательным крестом, и вдруг – нате вам – ожил. Сейчас, в присутствии этих людей. И хотя Лиза не знала – а гадать тут бессмысленно, – как им удалось пройти через барьер, но факт: они пришли откуда-то «оттуда». С той стороны. Знать бы еще, из какого именно мира. Из ее или Машиного?
«Что ж, я могу и подождать…»
Между тем Анна Николаевна принесла поднос с кофейником и бутылкой коньяка и оставила их наедине.
– Угощайтесь и рассказывайте, – Лиза встала, прошла к дверям и заперла их на ключ. Затем задернула шторы, чтобы наверняка исключить возможность подслушивания, и вернулась в кресло.
– Может быть, зашторить также окно? – предложила блондинка.
– Не нужно, – отмахнулась Лиза. – Неоткуда там наблюдать, а, если кто-нибудь все-таки полезет, сработает сигнализация. Я же до сих пор секретоноситель, хотя грош цена этим моим секретам. Сколько лет как в отставке. Итак?
– Что ж, – кивнул мужчина, – как я и обещал, начнем с конца. Это королева Нор.
И едва он произнес эти слова, в воздухе над столом возникло объемное изображение молодой рыжеволосой женщины. Красивой и едва ли не полностью обнаженной, такое на ней было надето, с позволения сказать, платье. А вот драгоценностей на ней, на вкус Лизы, было многовато, хотя, правду сказать, камни были как на подбор крупные, да и все эти «кольца-серьги» были хорошей работы. Однако делали их не на Земле, это Лиза сразу поняла. А еще она достоверно знала, что такой техники ни у кого здесь пока нет. Голография, но такого качества и при абсолютном отсутствии соответствующих приборов – это технологии завтрашнего дня. Или даже послезавтрашнего.
– А вот и ваша подруга, Мария Ивановна Бессонова.
Рядом с рыжеволосой красавицей возникла вторая женщина. Платье у нее было скромнее и драгоценностей поменьше, но важно другое, это была Маша, и она выглядела именно так, как ее запомнила Лиза.
«Может, оттого она и не пришла сама, – подумала Лиза, рассматривая старую подругу. – Не хотела меня смущать, да и сама огорчаться не пожелала».
Между тем изображение ожило, хотя и без звука. Женщины разговаривали, стоя перед прозрачной стеной, за которой лежал космос и освещенная солнцем Земля размером с полную Луну. Красиво и в меру фантастично. Похоже на кино, но, скорее всего, это все-таки не постановочная сцена.
– Когда была сделана эта запись? – Как ни старалась держать себя в руках, а голос все-таки предательски дрогнул. Возраст берет свое, и с этим уже ничего не поделаешь.
– Полтора года назад, – ответила блондинка и сама появилась в кадре.
На этот раз она была одета в какой-то странный мундир, явно сшитый из натуральной кожи, но при этом не декоративный – это Лиза поняла сразу, – а настоящий.
– Съемка произведена на борту космического крейсера «Вашум», – продолжила блондинка отвечать на Лизин вопрос. – Я взяла эту запись, потому что она единственная, где мы появляемся втроем. Королева Нор, Маша и я.
– Какое у вас звание, Тата? – задала тогда Лиза уточняющий вопрос.
– Я меч королевы, – ответила блондинка и пояснила, увидев, что Лиза ее не поняла: – Мечи – это нечто среднее между гвардией и членами ее клана. У королевы Нор нас двести, и я восемнадцатый меч, то есть вхожу в первые тридцать. Мы умрем последними, когда рядом с королевой не останется уже никого другого. Мы ее последний щит и последний меч. И, естественно, мы первые в дни мира.
– И где же правит ваша королева? – Этот вопрос напрашивался, вот Лиза его и задала.
– В Аханской империи[154], – ответил Кержак.
– Королева, но не императрица…
– Да, – подтвердил мужчина. – На данный момент в империи она местоблюстительница престола. Править со временем будет ее дочь, но пока она слишком мала. Ей всего три года, так что у нас регентство.
– То есть своего королевства у нее нет? – уточнила Лиза.
– Отчего же, – удивился Кержак, – есть. Планета Ойг. Это королевство народа гекх, к которому принадлежит также моя супруга.
– А вы? – Лиза «поймала ветер» и теперь уверенно держала курс.
– Я землянин, Елизавета Аркадиевна, но не отсюда, не из вашего мира, а из другой реальности.
– И вы военный?
– Там и тогда я был разведчиком. Внешняя разведка, если вы понимаете, о чем идет речь. А у королевы я занимаюсь всем понемножку: разведка, контрразведка, специальные операции. Что же касается звания, то на своей Земле, в Советском Союзе и позже в России, я был генерал-майором. Сейчас что-то вроде генерал-полковника.
– Сколько же вам лет?
– Восемьдесят один.
– А выглядите максимум на сорок.
– Хотите помолодеть? – прямо спросила женщина. – Это возможно. Девочкой, разумеется, уже не станете – в детство возврата нет, – но тридцатилетней женщиной или даже моложе – вполне. И притом здоровой женщиной, без тех болезней, что есть или могут случиться у вас в ближайшее время. Даже шрамы можно будет убрать, если захотите. Технология позволяет.
«Знает про шрамы, – отметила Лиза, – и, по ощущениям, говорит правду. И предложение, что и говорить, звучит весьма соблазнительно».
– Но не здесь? – на всякий случай спросила она вслух, хотя ответ был очевиден.
– Не здесь, – подтвердил мужчина.
– Технология, верно, недешевая… – Лиза как бы размышляла вслух, но ее интересовало, зачем она им понадобилась, вот и задала вопрос, замаскированный под «мысли вслух».
– Недешевая и, увы, не для всех. У нас, Елизавета Аркадиевна, не коммунизм, – продолжил объяснения Кержак. – Даже не социализм, а махровый феодализм, хотя и с человеческим лицом, – усмехнулся он какой-то своей мысли. – А теперь, если позволите, я отвечу на вопрос, который вы пока не озвучили. Почему вы?
– Да, – кивнула Лиза.
– Во-первых, потому что за вас попросила Маша, – кивнул Кержак на голограмму. – А во-вторых, мы сейчас начинаем, так сказать, реконкисту. У нас в империи случился, знаете ли, переворот плюс война. Император погиб, члены его семьи тоже. Все, кроме его дочери, но она на тот момент являлась всего лишь зародышем в животе королевы. И нам, не мне лично, но многим хорошо знакомым мне людям, включая моего бывшего начальника, пришлось уносить оттуда ноги. В общем, сейчас мы накопили достаточно сил, чтобы вернуться. И королеве нужны пилоты и флотские командиры. Корабли есть, экипажи набраны и проходят подготовку, но вот с адмиралами все обстоит не так просто. Мало их у нас, а вы – нам об этом известно опять-таки от Маши – и эскадрами командовали, и в Адмиралтействе много лет прослужили…