На Лайзу не похоже.
– В конце концов я сдался. – На его скуле задергалась мышца. – Правда, некоторое время еще держался. Не в моем характере сдаваться без борьбы. Так что я продолжал биться лбом об стену, пока моя подруга не сказала, что любит другого. Человека, который ее понимает.
А вот это могла быть Лайза.
Судя по болезненным ноткам в голосе Дэна, произошедшая с ним история не такая уж давняя. Если бы у Мэнди хватило мужества спросить! Сразу бы все прояснилось…
– Понятно, – неуверенно протянула она, так и не решившись на большее.
Он быстро взглянул на нее.
– Теперь мы квиты?
Мэнди не поняла вопроса.
– Ну, ты сказала, что никому не говорила о своих чувствах к… известному тебе человеку. Сейчас я поведал тебе свою тайну, которую тоже не открывал никому.
Ее сердце сжалось.
– Мне очень жаль, – сдавленно произнесла она.
Дэн промолчал. Из динамиков над их головой лилась негромкая музыка, в саду стрекотали цикады, внизу шумел морской прибой. В темной бархатистой вышине загорались первые звезды. Из-за движущихся потоков воздуха создавалось впечатление, что они дрожат.
Мэнди тоже трепетала, но не из-за свежести бриза.
– Спасибо за сочувствие, – произнес наконец Дэн.
Она ощутила, как ее глаза наполняются слезами. Странно, причин для их появления не было.
– Обычно я запекаю пойманную за день рыбу, но сегодня мне рыбачить не пришлось, так что наш стол будет вегетарианским. Ничего?
– Вполне, – ответила Мэнди, прокашлявшись.
– А потом мы обсудим твое редакционное задание. – Дэн встал. – Наслаждайся вином и музыкой. А я пока все приготовлю.
После его ухода Мэнди уставилась в темноту сада, чувствуя себя более взволнованной, чем когда-либо в жизни. Музыка лилась на нее словно водопад.
Спроси его! – требовала более отважная часть ее подсознания. Что ты теряешь?
Не смей! – испуганно умоляла другая.
Беззвучный диалог продолжался в мозгу Мэнди до тех пор, пока Дэн не вернулся с большим подносом.
– Что мне делать? – спросила она.
– Зажги свечи. – Он подал ей подсвечник и спички, а сам принялся переставлять на мраморный столик чистые тарелки, а также блюда с салатом, сыром и хлебом. Затем он подал гостье вилку. – Приступай!
Мэнди ожидала, что за столом Дэн заведет обычный в таких случаях ничего не значащий разговор, однако все вышло иначе.
– И все-таки я хотел бы узнать насчет истории с Тедом, – начал Дэн, когда с едой было покончено и они стали пить кофе, поглядывая на пляшущие на ветерке огни свечей. – Это было всерьез? Ты в самом деле приехала к нему, что бы отдаться?
– Конечно, – сказала Мэнди. Ее тон был спокоен, и она поздравила себя с этим.
– И на тебе в самом деле не было белья?
– Ни единой нитки.
Дэн зачарованно покачал головой.
– Счастливчик.
– Тед имел на сей счет иное мнение, – сухо заметила Мэнди. – Поставь себя на его место.
– Я бы с радостью, – произнес Дэн даже суше, чем она.
Смысл его слов сразу поверг ее в чувственный трепет, но пока она держалась.
– Но ведь ты сам не так давно заявил, что не считаешь секс забавой. Почему же тогда этот случай представляется тебе более приятным, чем в свое время Теду?
Дэн вздохнул.
– А ты как думаешь?
Мэнди ошеломленно уставилась на него. Ее дрожь усилилась.
Однако Дэн так и не прикоснулся к ней. Его сдержанность определила дальнейший ход событий.
Днем Дэн ловил рыбу или работал в саду вне поля зрения Мэнди. По вечерам он угощал ее вином и обсуждал будущую статью, поощряя делать записи или снимки. Затем он оставлял Мэнди слушать музыку, а сам отправлялся готовить ужин.
И каждую ночь, пожелав друг другу приятных сновидений, они расходились по разным спальням.
Мэнди не знала, сколько еще сможет выдерживать подобный уклад жизни. Синтия положила в чемодан не только шикарные наряды, но и обратный билет с датой вылета. Если Мэнди решит отправиться в Лондон раньше указанного срока, ей придется оплатить поездку из собственного кармана. Но не это ее пугало. Если она вернется раньше, придется объясняться. А хуже этого Мэнди ничего представить себе не могла.
Поэтому она осталась. Понемногу писала статью, гуляла и совершенствовала познания в классической музыке. Однажды она решилась. Надев самый скромный купальник из четырех, Мэнди спустилась на пляж. Дэн находился там – он удил рыбу. Поглощенный наблюдением за поплавком, он лишь мельком взглянул на Мэнди.
Обрадовавшись, что он не разглядывает ее, она сбросила надетую поверх купальника рубашку и с разбегу бросилась в воду, нырнув с головой. А когда вынырнула и открыла глаза, то увидела рядом довольно улыбающегося Дэна.
– Я знал, что рано или поздно ты не выдержишь! – сказал он. И поцеловал Мэнди.
У нее создалось ощущение, будто она тонет. Происходящее было выше любых рассуждений. Мэнди вдруг поняла, что это навсегда.
– Я люблю тебя, – сказала она, потрясенная до глубины души.
Но произнесено это было одними губами. А Дэн стоял зажмурившись. И остался в неведении.
Ну и хорошо, подумала Мэнди, трепеща в его объятиях.
Море колыхалось вокруг них, поминутно подталкивая словно огромное, игриво настроенное животное.
Дэн хрипло рассмеялся и открыл глаза.
– Мы утонем, если останемся здесь.
Я уже почти утонула.
– Не хотелось бы, – произнесла Мэнди вслух.
Она позволила Дэну помочь ей выйти на берег и сразу направилась за полотенцем. Кое-как вытеревшись, она набросила рубашку прямо на мокрый купальник и застегнула до самого горла.
– Фуникулер работает или снова придется взбираться по ступенькам? – Вопрос прозвучал фальшиво даже для ее собственных ушей.
Дэн пристально взглянул на Мэнди. Он больше не делал попыток прикоснуться к ней.
– Работает. Идем, я покажу тебе, как им управлять. – Он помог ей подняться в кабинку и продемонстрировал, на какие кнопки следует нажимать. Сам же спрыгнул на песок. – Я отправлюсь пешком. Кажется, вдвоем нам тесновато. Проведем несколько минут порознь.
Конечно, он был прав, но Мэнди ехала наверх, дрожа так сильно, что пришлось прислониться к стенке. Колени у нее подгибались.
Добравшись до площадки, она первым делом сбегала в дом за фотокамерой – это был своего рода защитный рефлекс, напоминание им обоим, что она выполняет здесь редакционное задание. Она надеялась, что фотоаппарат поможет ей справиться с опасным напряжением, охватившим все ее естество.
Впрочем, надежды оказались тщетными. Тело обману не поддалось. Мэнди дрожала так сильно, что камера плясала в ее руках, когда она направилась к ступенькам, чтобы встретить Дэна.
Когда тот наконец поднялся, то выглядел настолько понурым, что невыносимо было смотреть.
Мэнди тихим хрипловатым голосом позвала его. Он быстро поднял голову, распознав скрытый знак. Их глаза встретились. В его взгляде сквозило недоверие.
Мэнди машинально сфотографировала его. Потом аккуратно положила камеру на траву и направилась к Дэну.
Он стоял неподвижно, глядя на нее. Она судорожно глотнула воздух и принялась расстегивать промокшую на груди рубашку.
Взгляд Дэна полыхнул пламенем.
До дома они не добрались…
9
Конечно, потом все было не так романтично. Вид двух влажных, вывалянных в пыли тел не шел ни в какое сравнение со смущением Мэнди. Ведь она фактически набросилась на Дэна. И это после его заявления о том, что он не способен относиться к сексу с легкостью. Что же он теперь думает о ней?!
Мэнди кожей чувствовала, что что-то не так. Дэн все время с ожиданием смотрел на нее, будто она должна была что-то сказать. Может, извиниться?
Как только подвернулась возможность, Мэнди скрылась в своей комнате. Сюда он не войдет. Не такой он человек, чтобы нарушать уединение гостьи.
Признаться, Мэнди была этому рада.
Вечером она не нашла Дэна ни на террасе, ни на кухне. На мраморном столике во дворе как обычно стояли бокалы и бутылка вина, но хозяин бунгало отсутствовал.
Она покричала, зовя его, однако он так и не появился. Тогда она отправилась на поиски. Вскоре ее внимание привлекла дверь, которая вела прямо внутрь скалы. Мэнди прежде не замечала ее.
Она открыла дверь и произнесла в темноту:
– Дэн!
В глубине каменного помещения замелькал свет, и спустя минуту вышел Дэн – со свечой в руке.
– Я тебя напугал? Прости. У нас сел аккумулятор. Боюсь, нынешний вечер придется провести без света. Горячей воды тоже пока не будет, и в постель тебе придется лечь при свечах.
– Чудесно! – Голос Мэнди прозвучал более хрипло, чем ей хотелось бы.
Не успели они вернуться на террасу, как горевшая здесь лампочка мигнула и погасла.
– Вот и все, – сказал Дэн.
Он обнял Мэнди, чтобы она не упала в темноте, и повыше поднял свечу. Во мраке его теплое тело казалось надежным как скала. Именно о таком мужчине всегда мечтала Мэнди.
Он говорит, что в его жизни мало страсти. Но сможет ли Мэнди восполнить эту брешь? Конечно, между ними немало различий, однако она полюбила его. В этом уже можно не сомневаться. Ведь любовь имеет какое-то значение, не так ли?
– Хочу, чтобы ты занялся со мной любовью, – сказала Мэнди. – Прозвучало это почему-то очень грустно.
Обнимавшая ее плечо рука упала. Дэн остановился.
– Ох, детка! – произнес он так, словно ему невыносимо трудно было говорить. – Должно быть, я кажусь тебе ужасно глупым, но повторю еще раз: секс для меня не развлечение. Тем более что между нами стоит кое-кто другой. Я просто не могу…
Мэнди показалось, что она сейчас умрет. Даже неважно было, о ком говорит Макгриди – о Лайзе или другой женщине. Просто она существует в его сердце, памяти, и Мэнди не в силах ее затмить. Здесь ее любовь оказалась бессильной.
Поэтому она сдалась.
Два оставшихся дня они провели как обычно. В последний вечер Дэн взглянул на нее поверх бокала и сдавленно произнес:
– Между нами возникла проблема, Мэнди, и я хочу быть честным с тобой. У нас не может быть будущего, пока не исчезли воспоминания о прошлой любви. Понимаешь?