Мраморные скульптуры крылатых стражей стояли метрах в двадцати от пожарища под сенью разлапистого остролистого клена. Опустив мечи, ангелы грустно смотрели на каменный стол, заставленный огарками толстых белых свечей и вазами с привядшими цветами. В центре этого своеобразного места памяти стояла фотография молодой симпатичной женщины. Брюнетка на снимке улыбалась, ее глаза были широко распахнуты от счастья.
Ксения Чернова. Мать Руслана… или правильней будет сказать Гордея? Именно ее лицо снилось вертигру ночами, а утром развеивалось вместе со сном, превращая пробуждение в кошмар из-за невозможности вспомнить.
Бледный в лунном свете, осунувшийся, парень долго стоял неподвижно, всматриваясь в снимок. А когда я решилась подойти и тронуть за плечо, заговорил. Глухо, горько, почти шепотом.
– Это ее любимое место, ее и теткино… Помню, было жарко и очень солнечно. Мы с братом катали мяч и не хотели идти обедать. Она просила успокоиться, огорчаясь из-за моего непослушания, а я смеялся и продолжал носиться по саду. На следующий день, поехав за покупками в областной центр, она не вернулась домой. А я… я так и не успел попросить прощения… думал, всегда успею…
Сопереживая, сжала плечо вертигра, прошептав:
– Мать прощает своих детей, даже когда ее об этом не просят.
– Мне от этого не легче.
Что на это ответить? Увы, я не знала. Поэтому просто прижалась к его плечу щекой.
– Так мы будем искать или нет? – нарушил тягостный момент вампир, нетерпеливо поигрывая мельхиоровой лопаткой для торта, которая должна была заменить полноценный инструмент землекопа.
– Ищи.
– А где, Герда? У ног ангела слева? Или того, что стоит справа? – Лазарус потерял терпение.
Но тормошить оборотня, который забыл о реальности, погрузившись во всплывающие обрывки воспоминаний, по-моему, было жестоко.
– Давай подождем еще немного? Разве и так не ясно? Откопаем его как-нибудь потом.
– Отчего же не сейчас? Мне любопытно, что вы найдете.
Из-за ароматных зарослей чубушника, в народе ошибочно прозываемого жасмином, вышел Демид Чернов с охапкой фиолетовых калл в руках. Под обманчивой безмятежностью скрывалась ярость, которую выдавали стиснутые губы и прищуренные глаза. И что-то подсказывало, что он не только присутствовал, когда спорили про место раскопок, а и слышал пересказ воспоминаний, которыми поделился с нами Булатов.
Ох, и как мы его не заметили? Точнее, Лазарус. Руслан затерялся в нахлынувших обрывках из недоступных ранее уголков памяти, мои органы чувств периодически сбоили, отказываясь работать в сверхрежиме, поэтому ответственность за утрату бдительности следовало возлагать лишь на вампира.
– Доброй ночи, Демид, – невозмутимо улыбнулся блондин. – А мы все-таки решили заглянуть к вам, но не на вино, а на серьезный разговор.
Лидер клана вертигров молчал несколько секунд, холодя взором наши лица.
– Что ж, пройдем в мой кабинет, – наконец приказал он, после чего заменил в вазе несвежие цветы принесенными каллами.
И мы пошли. Возле дома столкнулись с двумя охранниками, которые проводили нас недобрыми взглядами. Проштрафились – босс лично обнаружил незваных гостей. Что ж, сами виноваты, что не обошли территорию, положившись на магическую охранную систему. Проникнуть в сад легче легкого, если вы невидимые для заклинаний поиска рыцари с Гласом.
В полутемном холле повстречались с третьим охранником, у которого чуть лицо не треснуло от счастливой улыбки, когда он увидел, кто пришел с Демидом. Не напрягаясь, я тут же вспомнила добродушного парня, просившего подарить ему танец на юбилее Чернова. Как сказал Лазарус, Влад был моим верным поклонником, заваливал подъезд букетами, пока рыцарям не надоело и они его не отвадили. Эх, обидно не помнить о своем «миллионе алых роз»…
– Какая приятная неожиданность! – догнал нас женский возглас. – Дорогой, у нас гости?
Эмма, вероятно, как и ее супруг, страдала бессонницей. Или просто караулила мужа, пока тот посещал место памяти первой жены. Судя по количеству свечных огарков и свежести цветов, к ангелам Чернов приходил еженощно. И теперь мне понятнее, почему Эмма такая. Несчастная в любви женщина нередко становится злой и старается сделать невыносимой жизнь не только близких, но и окружающих.
– Да, дорогая, – процедил вертигр, распахивая дверь кабинета, – у нас гости, с которыми мне предстоит конфиденциальная беседа.
Магичка намек поняла – и ее плечи поникли. Без макияжа, в шелковом халате цвета молочного шоколада, она выглядела милой и домашней. Но все равно не той, о которой продолжал помнить Демид.
– Могу я предложить им хотя бы чай или кофе?
Чернов не успел открыть рот, как я его опередила:
– Спасибо, от чая мы не откажемся. Зеленый, если можно.
Дождавшись, пока благоверная уйдет, мужчина спросил:
– Итак, что вы искали в моем саду?
– Доказательства, что в жилах ваших и Руслана течет одна кровь, – без всяких экивоков ошарашил собеседника Лазарус. Ну, или не ошарашил, раз вертигр подслушал наш разговор.
Взяв объяснения на себя, вампир сделал большое одолжение Булатову, который будто до конца не осознавал, где находится (если так возвращается память, то стоит подумать, надо ли подобное счастье?!), и мне, не имевшей желания разговаривать с разъяренным оборотнем.
– И каков результат? – с нейтральной интонацией спросил Чернов, впиваясь еще человеческими пальцами без когтей в подлокотники кресла.
– Я понимаю, что похож на самозванца и мой рассказ о стертых годах жизни напоминает сказку. Но я ни на что не претендую и готов пройти любые проверки и тесты. У нас с братом жизнь сложилась, и что-то поменять будет сложно, да и невозможно. Но если Романа устраивает абсолютно все, его мало волнует, что скрывает прошлое, то я хочу знать свои корни. Я намерен отыскать того, кто посмел распорядиться нашими судьбами, перекроив их по своему хотению.
– Брата зовут Роман? – Голос старшего вертигра дрогнул.
– Когда мы с ним очнулись в клетке в доме колдуна, о родстве могли только догадываться, как и не помнили настоящих имен, выбрав новые наобум.
– Наобум, значит, – горько усмехнулся Чернов. – Вы неплохо подготовились, собирая информацию по моей погибшей семье. Назвавшись именами телохранителей моих сына и племянника, рассчитывали, что я растрогаюсь и поверю?
Недоверчивость человека, пережившего страшное горе, закономерна и ожидаема. Однако абсурдность разговора зашкаливала. И я осмелилась возразить:
– Демид, уверяю, мой рыцарь не лжет. А я, если не забыли, не вру сама и вижу ложь других.
– Милая девочка, я чую, что он говорит правду. Но есть ли гарантии, что те, кто стоит за ним, не обманули его самого?
За годы вертигр смирился с потерей родных и теперь цеплялся за привычные убеждения, боясь поверить в чудо, а затем разочароваться.
– Пропавший кулон госпожи клана сможет убедить вас, что Гордей уцелел в пожаре?
Гневно раздувая ноздри, Демид вскочил на ноги и с ненавистью выплюнул:
– Считаете, клюну на подделку? – И протянул руку Лазарусу: – Давайте его сюда!
Тот покачал головой.
– Простите, мы не успели его выкопать.
Лицо Чернова стремительно теряло краски, серея, а затем бледнея. Медленно опустившись в кресло, он выдохнул:
– Вы для того и пришли к ангелам? Чтобы найти кулон?
– Да, после переговоров я вспомнил, как закапывал его у ног статуи. Той, что справа, если встать напротив.
Вертигр сглотнул и схватил дрожащими пальцами телефон, лежащий на краю массивного стола.
Когда на звонок ответили, отрывисто бросил:
– Ты мне нужен. Я в кабинете.
Натянутое ожидание продлилось недолго – в комнату, шаркая домашними шлепанцами, без стука вошел Иван, младший сын вертигра.
– Что, пап?
Полусонный паренек, одетый только в шорты, смотрел на отца одним приоткрытым глазом, не замечая нас.
– У меня к тебе важное поручение: в саду зарыт предмет, который ты должен выкопать и принести сюда.
– А можно я займусь этим завтра? – Юный Чернов заразительно зевнул.
– Нет, этот артефакт необходим мне сейчас.
– Артефакт? – Подросток оживился, широко распахнув оба глаза и наконец соизволил заметить нас. – Ой, доброй ночи…
– Привет, Иван, – тепло улыбнулся Булатов, – прости, что из-за нас тебя разбудили.
– Да ладно, – отмахнулся младший сын Вожака и требовательно уставился на отца. – Что за предмет? Где искать?
– У ангелов Ксении, у ног того, что справа от стола.
Мальчишка уже подошел к двери, как Лазарус остановил его, протягивая лопатку для торта.
– Держи.
Чернов-младший фыркнул.
– Еще совок для песочницы предложите! Возьму в сарае садовника нормальную лопату.
– Иван! Ты что себе позволяешь?! – рыкнул Демид – и отпрыск бросился наутек. – Что ж, вскоре мы узнаем правду.
Не прошло и минуты, как раздался стук, и в кабинет вошла Эмма.
– Чистый зеленый закончился, – извиняясь, сказала магичка. – Надеюсь, вам понравится бленд зеленого с белым.
Невольно я обрадовалась ее появлению: держа чашку в руках, легче скрыть нервозность. А дергаться под буравящим взглядом вертигра предстояло еще долго.
Презрев правила этикета, Чернова принесла напиток, уже разлитый по чашкам. Самим нам предстояло положить сахар и порезанный полумесяцами лимон. Расставив чашки, женщина попросила не обойти вниманием миниатюрные кексы с вишней и удалилась.
Запах лимона, распаренного чайного листа и какой-то еще специи-добавки мигом вызвал слюноотделение. Пока я размешивала сахар, наслаждаясь горьковато-резким ароматом, мужчины успели сделать несколько глотков.
Золотистая жидкость обожгла язык горечью, которую не перебил сахар с лимоном. Сделав глубокий вдох, я вдруг похолодела от страха. Я узнала необычную нотку в аромате зеленого чая… Серебристый дурман!
– Не пейте! – Я выбила чашку из рук Руслана.
Слишком поздно! Фейрийская трава начала действовать.
– Нет, нет! Очнись! – Лихорадочно тряся за грудки Булатова, не обратила внимания на шорох позади.