А тайга уже гудела от взрывов. Где-то далеко от базы падали под топорами топографов не успевшие проснуться деревья. Голоса радистов, сейсмиков, короткие команды будоражили лес.
Вились дымки над будками: там повара взялись за дело. Каждый жил своими заботами.
Нина Терехина, потирая озябшие руки, готовила очередной взрыв. Рабочие отряда уже заложили в яму аммонит. Сейчас она подключит «косу». И… Снова взрыв. Женщина оглядела тайгу. Погода тихая, морозная. Каждое дыхание далеко слышно. Каждый шорох треском раздается. Надо поторопиться. Хороший денек подарил наступивший год. Но от чего на душе тяжело? Вероятно, насторожило настроение мужа. Ох и злой он был вчера. Ну да неприятностей всегда хватает. Было бы что серьезное — сказал.
Надо дать сигнальное предупреждение по «косе». Сейчас голос рожка будет далеко слышен.
Рабочие уже ушли подальше от шурфа. Спрятались. Повариха закрыла дверь будки. Нина дала сигнал. Тут же связалась по рации с начальником сейсмостанции.
— Готовы к приему взрыва?
— По «косе» помехи. Дай еще сигнал!
— Кого там черт носит? — злился взрывник. И снова взялся за рожок.
— Ну что? Принимай! — кричал сейсмикам.
— Не могу! Идут помехи! Проверьте «косу».
— Эй, Олег! Сбегай на «косу»! Глянь, кого черти носят! Ружье возьми! Вдруг опять зверье Акимычево объявилось! Стреляй без предупреждения, — просит Нина.
Помощник взрывника молча надел лыжи, закинул карабин за плечо. И, зло рванув с места, ушел по «косе».
…Ашот с дедом Василием слышали сигнал рожка. И первый, и второй. Но свернуть с «косы» было некуда. С одной стороны — обрыв в ущелье. С другой болото, которое и зимой не замерзало. Назад повернуть — обидно. Лечь и переждать? Но где эти шурфы? Откуда ждать взрывов?
— Попались, что кур во щи, — помрачнел дед.
— Давай поторопимся, сейсмики должны быть неподалеку, — сказал Ашот.
— В стороне они остались. Вон там. Мы к взрывникам идем. Видишь «косу?» Лечь надо. Здесь. Ожидать, — предложил старик.
— А если взрыв рядом? Пошли!
— Какого дьявола ходите тут?! Кто разрешил? Оглохли, что ль? А ну, марш с «косы»! — услышали они голос рядом. И Олег, выйдя навстречу, не видя лиц, кричал: — Носит тут всяких! Чего сюда явились? Иль жить надоело?
— Разуй глаза! Олух! На кого пасть открыл? Это ж главный геолог управления, — важно выпятил губу дед Василий, решивший хоть раз проучить геологов, забывших о старике. Ведь вот сам Ашот не побрезговал им, с собой взял.
Но Олег и глазом не моргнул:
— По мне — так хоть сам начальник! Тем хуже: главный геолог не знает, что по «косе» нельзя ходить после сигнала! Прется, как баран. И ты, старый хрен, не новичок. Понимать должен. Идите с «косы»!
— Что? — опешил Ашот.
— Валяйте, говорю, отсюда! Вон туда! — указал Олег в сторону.
— Уж пойти мы сами знаем куда. Живо показывай будку! Тоже мне! Я тебе покажу, с-сукин сын! А ну вперед! В будку! У Терехиной работаешь? Так вот смотри, чтоб завтра на базе не оказался! — подался вперед Ашот.
— Давай тише! Не больно командуй! Тут профиль! Сам, что ль, за меня в отряде останешься? Да я плевал! Шастают здесь всякие. А их спасай! Вместо благодарности еще и грозит, — ворчал Олег, направляясь к будке. И, оглянувшись, поторопил: — Живей! Ждать некогда!
Скоро вышли к будке.
— Давай! Теперь чисто! Эти два гуся по «косе» гуляли! — указал Олег на пришедших и взялся за рожок.
Нина, заметив Ашота, смутилась. Но, стараясь это скрыть, отвернулась, взялась за трубку рации. Теперь порядок. И, кивнув Ашоту и старику на будку, подождала, пока те войдут.
Взрыв, разорвав тишину, долго гулял по тайге. Нина ждала. Ей не хотелось входить в будку, видеть Ашота. И медлила. Уже сказали сейсмики, что взрыв сработал хорошо. Дал четкие показатели. Можно бы и отдохнуть. Но там он… И ноги, будто чужие, не слушаются. Но встречи не избежать. Да и нельзя. Ребята заметят. Что подумают? Надо идти. И женщина рывком открыла дверь в будку.
Ашот уже сидел у стола. Ее журнал проверял. Что ищет? Глаза злые. Нахмурился. А старик к печке прилип: чай пьет, греется. Завидев Нину, Ашот привстал:
— Помешали мы тебе? Верно, правду говорят: незваный гость, как внезапная болезнь.
— Не ждали, это верно. Ну, а насчет помехи зря, — смутилась Нина.
— Как же! Тут нас один из твоих знаешь как облаял. На «косе». Стыдно повторить, — рассмеялся старик.
— Олег?
— Не знаю, как его зовут. Но грубиян редкий, — подтвердил Ашот.
— Ничего не поделаешь, в тайге от хороших манер все отвыкаем. Не до них, — покраснела Нина.
— Не обращайте вы на него внимания, Олег не только с вами такой. Со всеми! Житья никому от него нет. Язва — не человек. Ни с кем ужиться не может, — пожаловалась повариха.
— Ладно. Какое нам дело до его характера? Дело свое он знает. Работает здорово. Да и неизвестно, кто кому из нас помеха. Мы ему или он нам. Не до выбора. Да и заменить некем, коль уйти захочет. Нечего хаять его, — оборвала повариху Нина.
Та замолчала. Губы подобрала в обидчивый комок.
— Как работается тебе? — глянул Ашот на Нину.
— Глянь, какой улов! — Распахнулась дверь в будку, весь в снегу и в хвое, ввалился Олег.
— Куда ты! Отряхнись. Не в берлогу прешься. Люди тут живут, ирод! — загородила ему дорогу повариха.
Олег снял шапку, сбил с нее снег. И, не обращая внимания на повариху, прошел к столу.
— Во! — показал он двух белок, енота и горностая, болтавшихся на ремне.
— Это как же ты их успел? — удивился Ашот.
— При чем здесь я? Взрывом их оглушило. Вот и вся охота! Подобрал около шурфа. Голыми руками, — хохотал парень.
— Да спрячь ты свои трофеи! Увидит Акимыч, беды не оберешься, — отмахнулась Нина.
— Бить вас некому, — нахмурился дед Василий. И, зло отодвинув стакан с чаем, закурил. Недовольно косился на Олега.
— А за что нас бить? Скажи спасибо, что сами целы. Подумаешь, зверюги пострадали! На то и плодит их тайга, чтоб хоть какую-то пользу человеку давали!
— Ну, нашел и радуйся — только молча! — оборвала его Нина.
— Сколько тебе сегодня еще взрывов нужно сделать? — нарушил наступившую паузу Ашот.
— Два. Одиночные.
— Где?
— Неподалеку. Вот здесь, — указала она на карту.
— Перед взрывом проверяешь места?
— А то как же? Аммонит не по воздуху в шурфы попадает. На наших плечах.
— Это мне известно. Да только жалобы на твой отряд есть.
— От Акимыча?
— Не только, — посуровел Ашот.
— Кто ж еще недоволен? — удивилась Нина.
— Свои ребята. И топографы, и сейсмики.
— Не верю!
— Почему? Вот топографы говорят, что взрывы вы у них чуть не на пятках проводите. Не даете будку перевезти. Торопитесь. А сейсмики — свое. «Косу» не проверяете! Это почему? Зачем такая спешка?
— А это потому, что мы на профиль не гулять — работать ездим. И время бережем. Каждый взрыв — деньги. Отдыхать некогда. За это не платят нам. И так погода не балует. Потому, как погожий день выдается, наверстываем. Пусть и другие не отстают. Топографы в любую погоду работать могут. А мы — в безветрие. Им ли обижаться? Пусть шевелятся побыстрее, — вмешался Олег.
Ашот слушал молча. Он знал, что в чем-то прав этот парень. Но в то же время его бесили тон, наглость, цинизм.
— Ладно. Пойдем проверим, как подготовились к взрыву, — глянул Ашот на Нину и вышел из будки. Женщина шла следом. Еле успевала.
— Чуть тише, — попросила она Ашота. Тот замедлил шаг и подождал. Они пошли рядом.
— Устала?
— Нет.
— Я вообще спрашиваю. Измоталась на профиле?
— Привыкла уже.
— Поругался я с твоим. На базе. Говорил?
— Нет. Сама поняла. Да только зря. Не за что его.
— Не за что? Вот и он так! Тоже — не за что!
— Не надо, Ашот! Все прошло. Забыть пора бы! Ведь я все понимаю…
— Не могу! Не могу забыть. И простить не могу! — повернулся он к ней.
— Он ни при чем!
— Я знаю, кто виноват! Знаю! — Ашот пошел быстрее.
— Погоди! Здесь взрывать буду! Вот!
Ашот, тяжело дыша, вернулся. Трудно в себя приходил. Внимательно оглядывал место вокруг. Осмотрел готовый шурф. Прикинул все. И расстояние от «косы» до будки, до сейсмостанции. Глянул на ровную линию профиля. Вроде все в порядке. Место взрыва уже обнесено флажками.
— Ну что ж, давай работай. Только без грязи, без жалоб. И еще. Прежде чем взрывать, пару выстрелов из карабина сделай. Это для лесника. Спугни его зверюг. Чтоб сбежать успели. Глядишь, меньше кляуз будет. Тебе же проще. Хоть и не предусмотрено, а надо. Не трудно же! Минут за двадцать до взрыва. И «косу» проверяй. Для верности. На сейсмиков не полагайся. Ты обязана тоже за этим следить. Да и спокойнее будет. Сама не успеваешь — пусть рабочие сходят. Поняла?
— Я-то поняла. Да не всегда на это время есть. Да и люди устают. Сам знаешь. Натаскаются за день ящиков с аммонитом, к вечеру не до проверок. Еле ноги до будки доносят.
— Ничего. Ты ведь не из жалостливых. Этим никогда не отличалась. И на своем настоять умела. Иль годы изменили?
— Ашот, я прошу тебя, давай забудем, какой я была…
— Пробовал. Ни черта не получается. Ну да что толку! Ладно. Пошли назад.
— Ну что, получила ценные указания? — ухмыльнулся Олег, завидев возвращавшихся Ашота и Нину.
— Давай аммонит к шурфу, — буркнула та и вошла в будку.
Ашот задержался. Подошел к Олегу.
— Пойдем-ка поговорим, — предложил неожиданно.
— Говорите.
— Давно в отряде работаешь?
— Это вам Терехина скажет.
— Я у тебя спрашиваю. Или только хамить умеешь?
— Год. Что еще интересует?
— Кто тебя направил?
— Сюда, что ли? После армии, как только курсы закончил. Как и все. Или не знаете?
— Отчего же? Знаю. А теперь послушай! Язык свой будешь распускать дома с друзьями! Если они у тебя имеются. Здесь же, на профиле, придержи его! Предел знай. Не один работаешь. Прежде чем сказать или спросить что-то, думай. Если сам не сможешь — заставлю.