Но и того, что было, хватило. Восставшая из мертвых Ярость снова прыгнула на монстра, в воздухе поймала потерянный клинок — его бросил Ожог — и несколькими глубокими ударами вспорола мягкое подбрюшье твари. Оплетенный зелеными побегами ракоскорпион дергался, но это была уже агония.
Ярость с криком-выдохом спрыгнула с него, оставив клинок в туше, упала на колени. Глухо застонала. Ее комбинезон был покрыт темными пятнами, лицо и тело дымились — токсичная кровь разъедала кожу. Льдинка подбежала, схватила ее окровавленные руки, переливая остатки А-энергии, пытаясь помочь, вылечить раны, взять на себя часть невыносимой боли. Ощутила ее как свою собственную — как всегда, когда лечила, и закричала, чувствуя, как по щекам побежали горячие слезы.
Конечно, можно было использовать еще одну инкарнацию, но бой был уже закончен, а одно возрождение — минус один балл. Надо терпеть!
Ожог обнял их обеих, дрожащих, окровавленных, плачущих от общей боли.
Они победили. Прошли испытание.
— Зачет, — процедил Каннибал, снова отметив взглядом Ожога. — Сто семнадцатая — девять баллов. Как устроил взрыв?
— Вы же сказали — все, что найдете внутри… — развел руками парень.
— Ладно, разберемся. Проверим, — кивнул Алтай. — Можете идти.
Ожог оказался прав, как всегда. Им дали пару часов отдохнуть, поесть, прийти в себя после тяжелого испытания — а затем последовал вызов в главный корпус Тимуса. Всех троих пригласило руководство академии, и, судя по шепоткам в коридорах, они были первыми. Никто ничего не понимал.
— Зачем нас вызвали, есть мысли?
Льдинка молча пожала плечами. Действительно, зачем? Их тройка не показывала каких-то выдающихся результатов на тренировках, скорее — наоборот. Ожог тоже не принадлежал к лидерам. Приятный парень, но ничего особенного, разве что необычное умение ладить с людьми.
— Надеюсь, это не из-за моих фокусов, — пробормотал себе под нос товарищ.
— Что ты опять натворил?
— Да так, кое-что выменял. Из чего, по-твоему, я сделал ловушку?
— Выменял? На что?
— На провода. Вернее, на провода я поменял два пустых азур-конденсатора. А на них… в общем, неважно, там долго рассказывать. Короче, я собрал муляж гранаты. Его сдал в арсенал вместе со снарягой после задания. А настоящую гранату распотрошил. Видишь, пригодилось.
— А как ты пронес ее в лабиринт? — поразилась Ярость. — Нас же проверяли!
— Я ничего не проносил. Она там лежала, ждала своего часа. Я ее просто нашел.
— Ты самое хитрое существо на свете, — хихикнула Льдинка. Ожог принадлежал к категории людей, которые везде, в любой ситуации находят выгоду. Большая часть Тимуса тем или иным образом уже оказалась у него в долгу.
— Нет, самое хитрое — это Олком, наш интендант, — озадаченно признался парень. — Представления не имею, как буду выкручиваться, когда он обнаружит подмену. Боюсь, тут инкарнация мне не поможет…
Старый легионер-опцион, заведовавший арсеналом Тимуса, видевший уже пятое или шестое поколение трибутов, действительно был притчей во языцех и умел нагнать изрядно страху даже на бессмертных. Льдинка представила его гнев и еще раз хихикнула. Настроение неожиданно поднялось.
Внутри не оказалось ни Гнозиса, ни Ворона, ни Арахны — наставников, которые постоянно находились в Тимусе. Их ожидал тот, кто прибыл на рухе и чье лицо сперва показалось незнакомым. Молодой Инк, высокий и широкоплечий, в обычном легионном комбинезоне. Отросшие пряди темных волос, падающие на лоб, двойная морщинка между бровей, резкие, мужественные черты лица. Глаза — очень странные, будто источающие внутренний огонь. И необычный сегментированный наруч из синего металла, плотно охватывающий правое предплечье.
Они его узнали. Ярость первой опустилась на колено, подняла руку в легионном салюте:
— Айве!
Спустя мгновение ее примеру последовала Льдинка и с некоторой неохотой — Ожог. Инкарнатор, стоявший перед ними, был легендарным наследником Прометея. Эти черты, этот взгляд, это выражение лица они видели сотни раз — на экране и в трансляциях, в голографических изображениях изваяний Прометиума, в архивных записях Первого Легиона.
Грэй. Новая реинкарнация Прометея. Тот, кому подчинялся весь Первый Легион. Льдинка вдруг поняла, почему именно ему, почувствовала его притягательность, мощную, как свет. Он излучал скрытую силу, он был тем, кому хотелось верить и за кем идти. Все Инки — чуть больше, чем люди, они обладают яркой харизмой и производят неизгладимое впечатление. Но сейчас перед ними стоял не просто человек, не просто Инк, а нечто большее в его обличье. Ощущение было иррациональным, но очень мощным. Она не могла отвести взгляд. На Грэя хотелось смотреть. Его хотелось слушать.
— Не нужно этого, — сказал Грэй. — Вы еще не приняли Клятву. Садитесь, нам надо поговорить.
Они послушно сели. Легат остался стоять, напротив, сведя руки за спиной. Вдруг спросил совершенно неожиданное:
— Почему именно Льдинка? Почему Ожог? Ярость?
— Я вспыльчивая, — вызывающе усмехнулась Ярость, — быстро загораюсь. Злюсь, если не по-моему выходит… И не умею прощать.
— У меня фантазии мало. У первого носителя было пятно вот здесь, — Ожог накрыл ладонью левую половину лица, — потом все прошло, сейчас вообще исчезло, заросло.
— Анимафикация, — кивнул Грэй. — А ты, Льдинка?
— Не знаю, — с трудом проговорила девушка, пытаясь отвести взгляд от глаз Грэя, но безуспешно. — Говорят, я холодная. И внутри, и снаружи.
— Она просто очень правильная, — сказал Ожог, — видно ее насквозь, как льдинку. Все знают.
— Ясно, — улыбнулся Грэй. — Интересный выбор, конечно. Вы же догадываетесь, что у вас раньше были другие… имена?
— Все догадываются, — после небольшой паузы ответила Ярость, — мы же Инки, верно?
— Да, — произнес Грэй. — Но так лучше для всех. Начать жизнь заново, с чистого листа — это ваш второй шанс. Некоторые вещи лучше навсегда забыть.
Они промолчали. Тема была очень скользкой. Льдинка нервно прикусила губу — конечно, они догадывались, что рождены заново не просто так, — слишком странными были обстоятельства их появления в Тимусе и полная закрытость академии от внешнего мира. Причем знания и информация, навыки, которые они получали от наставников, все говорило о том, что их готовят к сражениям против А-существ, к гордой и почетной обязанности Инкарнаторов, последних защитников человечества от созданий Грани. Но это не объясняло полного обнуления, потери памяти и странного изменения внешности некоторых Инков. Многие, почти четверть новых трибутов исчезла из Тимуса без следа после тех или иных инцидентов. Официально их отправляли на лечение или особые задания, но назад никто не возвращался, больше их никто не видел.
— Итак. Полгода в Тимусе прошли, вас пора выпускать в большой мир, — Грэй заложил руки за спину. — Все боевые группы, что прошли испытания, уходят на свободную практику. В сопровождении опытных Инкарнаторов Легиона. Кто-то займется зачисткой А-зон и ликвидацией Тревог, другие будут восстанавливать аванпосты в Монолитах, проводить разведку неизученных зон и помогать Семи Кланам. Работы очень много, и ее не сделает никто, кроме нас. Но для вас у меня есть особенное задание.
— Кхe-кхe, — прокашлялся Ожог. В отличие от Ярости, которая прямо-таки поедала наследника Прометея преданным взглядом, он все время оставался невозмутим.
— Да? Ты хочешь что-то спросить?
— Мы что, какие-то особенные? — спросил Ожог, слегка усмехаясь. — Я не хочу сказать ничего плохого, но особенное задание — это звучит не очень весело. Почему мы?
— Да. Вы особенные, — сказал Грэй. Он неожиданно стал серьезен, во взгляде, устремленном на Ожога, появилось напряжение.
— Видишь ли, я кое-что должен. И выполняю свое обещание. Вы нашли друг друга здесь, так было и в прошлом, так будет и в будущем. Именно поэтому вы вместе. Есть и другие причины, но вам их не нужно знать. Поймете сами, когда придет время.
А дальше он заговорил о деталях задания. И Льдинка мгновенно провалилась в черную бездну космоса, где сиял разрушенный обод Мира-Кольца, где огромные ковчеги, груженные «живой материей» и бесценными технологиями Утопии, бороздили пространство Солнечной Системы, где в криокапсулах спали десятки тысяч людей, не видевших Импакта, а за штурвалом стояли бессмертные капитаны, такие же Инкарнаторы, как они. Им нужно было отыскать эти корабли, найти, восстановить связь и вернуть обратно к Земле, иначе все шансы на выживание оказывались потеряны. Это действительно была важнейшая миссия, и крайне странно, что их тройку хотели отправить именно туда. Ведь они — Льдинка отдавала себе отчет — были очень слабыми Инками, даже в школе имелись ученики, превосходившие их во всем, а уж сравнивать с бессмертными Первого Легиона, прошедшими парочку эволюций, их было и вовсе нелепо.
— Вы будет третьей группой, вспомогательной, — сказал Грэй. — Две другие команды — это опытнейшие Инки, прошедшие огонь и воду. Вы пойдете вместе и будете всецело поддерживать их. Выполнять их приказы и учиться у них. Но помните, на вас возлагаются особые надежды.
— Один вопрос, — произнес Ожог, выслушав до конца. — Мы можем отказаться?
— Это не добровольная миссия, — ответил Грэй, — но исключительно для вас у меня есть особая награда.
— Хм, интересно, — потер подбородок Ожог. — Особенное задание, особая награда. И какая?
— Обещаю, что, в отличие от всех остальных, вы получите назад свои старые имена. И память о прошлом. И все, что захотите, — в придачу, если это все еще будет вам нужно.
Глава 21
Они согласились, конечно. Тем более выбора-то и не было.
Я проводил тройку трибутов задумчивым взглядом.
Анимафикация — очень странная штука. По всем подсчетам, она может длиться от нескольких месяцев до десятков лет. Влияет много косвенных факторов, например, генетические модификации, не совпадающие с прежним Фенотипом. Поэтому внешность нового носителя почти всегда чуть-чуть отличается в деталях. Замечено, что возвращение к истинному облику происходит значительно быстрее, если Инк активно развивается и потребляет много Азур. А-энергия как