Ракеты легли в цель, взрывы слышны были по всей округе. Бомбы, поразившие цель, были тяжелыми, созданными израильской военной промышленностью. Самая легкая из них весила тонну.
Одна из бомб угодила прямо в купол реактора. Здание высотой в 20 метров и диаметром в 32 метра начало разваливаться и рухнуло на глазах. Следующие бомбы стерли здание с лица земли. Следовало не только уничтожить здание, в котором находилось важное оборудование, включая компьютеры, лаборатории и всю тонкую систему труб, а проникнуть в сердцевину реактора. Она находилась в подземном бункере, окруженная бассейном с водой глубиной 11 метров.
В течение трех минут реактор был полностью уничтожен. Так бесславно завершилась судьба иракского реактора «Таммуз-1». Примыкавший к нему малый реактор «Таммуз-2» остался целым.
Израильские самолеты развернулись на запад.
Завершилась одна из самых важнейших и дерзких операций израильских ВВС с момента их создания.
В командном бункере командующий израильских ВВС Давид Иври, начальник генштаба Рафул и другие высшие командиры напряженно ожидали возвращения самолетов. То же напряжение царило в доме главы правительства Менахема Бегина, где вместе с ним несколько министров ожидали сообщения о завершении операции. С приземлением последнего самолета раздался звонок. Начальник генштаба коротко отрапортовал премьер-министру: «Операция проведена успешно. Без помех». Затем Рафул и Иври выехали на военную базу, чтобы провести с вернувшимися с задания пилотами разбор операции. На одном из самолетов был прикреплен специальный фотоаппарат, запечатлевший попадания бомб и развал реактора.
События, предшествовавшие операции
До операции вокруг иракского реактора шла война иного рода. В апреле 1979 года, считанные месяцы до завершения производства частей реактора, произошел взрыв на предприятии, производящем эти части, на юге Франции. Это задержало работу, но не настолько, насколько предполагалось. В июне 1980 года в Париже был убит ученый египетского происхождения являвшийся одним из руководителей иракского ядерного проекта.
Было ясно, что вокруг иракского реактора идет ожесточенная тайная война.
В газетах стало появляться много статей о том, что в Израиле растет беспокойство в связи со стремлением Ирака обрести ядерное оружие. Израиль пытался оказывать дипломатическое давление на правительства Франции и Италии, в надежде, что те откажутся от своих планов создания в Ираке базы для производства ядерного оружия. Но все было зря.
Франция, по указанию президента, даже ускорила свои работы. В январе 1980 года начали переправлять в Ирак оборудование, а в июне того же года Франция направила в Ирак первую партию ядерного топлива: 12 кг 93-процентного обогащенного урана, который должен был ввести в действие малый реактор «Таммуз-2».
Еще в период, когда итальянцы и французы начали у себя готовить десятки ученых, инженеров и техников из Ирака, в израильской разведке сосредоточилось множество сообщений о военных целях иракской ядерной программы. Кроме проекта баллистической пушки с дальностью попадания 300 км, израильтянам стало известно, что иракские агенты пытаются купить большое количество урана у одной из сверхдержав. Параллельно иракцы начали контакты с Пакистаном, чтобы договориться о совместной деятельности с этим государством, наиболее продвинувшимся в ядерном проекте. Израильские ученые указывали на то, что столь энергичное развитие ядерной программы Ирака направлено на военные цели. Предполагали, что оба ядерных проекта – созданный французами реактор, который иракцы назвали «Таммуз-17», и итальянцами – «30 июля» – позволят Ираку реализовать программу к середине 80-х. А если иракцы обретут часть обогащенного урана из Франции, они могут получить ядерное оружие даже в первой половине 80-х.
Все разведывательные данные в Израиле указывали на срочность уничтожения реактора. Надо было лишь выбрать момент и разработать план операции.
Тут грянула война между Ираком и Ираном. 30 сентября 1980 года два иранских «Фантома» атаковали иракский реактор, сделав над ним единственный круг и обстреляв его ракетами и огнем пулеметов. Реактору не был нанесен никакой ущерб, но пострадали вспомогательные помещения, охладительные башни и станция по обработке радиоактивных отходов.
Ирак немедленно обвинил Израиль в атаке.
Однако президент Ирана заявил, что самолеты были иранские, но выбор цели был ошибочным. Ведь Ирак заявил, что ядерный реактор направлен не против иранского народа, а против «сионистского образования». В короткий срок ущерб от атаки ликвидировали.
Была еще одна проблема: французские специалисты оставили Ирак в связи с войной. Ирак не давал возможности представителям МАГАТЭ посетить предприятия, связанные с ядерной программой.
Но в январе 1981 года вернулись итальянские специалисты, и вскоре обнаружилось, что в течение считанных месяцев реактор станет «горячим». Атаку следовало провести до этого срока, чтобы предотвратить заражение окружающей среды. Все опасности, связанные с операцией, виделись ничтожными в сравнении с угрозой Израилю.
Разработка операции
В октябре 1980 года министерская комиссия по делам безопасности приняла решение возложить на Армию обороны Израиля задачу по уничтожению иракского ядерного реактора.
Две проблемы стояли перед ВВС: разведывательные данные, расстояние и маршрут полета. Данные разведки должны были быть точнейшими.
Какие опасности подстерегают самолеты в пути?
Каким образом организована и из чего состоит система противовоздушной обороны реактора?
Какова критическая дата, после которой реактор будет введен в действие?
Каковы наиболее чувствительные части оборудования реактора, которые следует уничтожить в первую очередь?
Сколько времени необходимо иракской авиации, чтобы поднять в воздух самолеты-перехватчики?
Сколько времени наши самолеты должны находиться над целью?
И главное, необходим день, когда иностранные специалисты будут вне реактора. На основании всего этого, следовало определить маршрут полета и возвращения, час начала операции, тип вооружения.
Разведывательные данные собирались по всему миру.
Дальность расстояния создавала трудности. Не всегда наиболее короткий путь наиболее безопасен. Можно было напрямую пересечь Иорданию. Но для этого надо было лететь над иорданской противовоздушной системой ракет «Хок». Иорданцы без сомнения немедленно на это отреагируют. Между Иорданией и Ираком существует согласованность в воздушном пространстве, производились даже совместные маневры ВВС. Иорданцы бы тут же уведомили Ирак, и готовность его была бы повышена. Такое случилось в Шестидневную войну, когда израильские самолеты пошли в атаку на иракский аэродром «Н-3».
Выбор более длинного и менее опасного пути требовал решить проблему дозаправки, причем, над вражеской территорией. Следовал также взять в расчет, что на этом пути самолеты могут быть обнаружены радарами Саудовской Аравии, Иордании и Ирака. Да и американские разведывательные самолеты «Эйвакс», летающие над Саудовской Аравией, могут ощутить что-то необычное. Надо было сделать, чтобы все эти системы обнаружения не опознали в самолетах вражескую авиацию, тем более, израильскую. Это была первая операция на таком большом расстоянии.
«Операция Энтеббе» не требовала вообще боевых самолетов.
Даже атака на дальний египетский аэродром в Луксоре во время Шестидневной войны не была сопряжена с такими опасностями. На перехват по пути к реактору могли подняться самолеты с семи аэродромов.
Еще одна проблема – связь. Не только необходимо было хранить полное безмолвие, чтобы не быть засеченным врагом, преимуществом которого является территория и радиолокационные системы слежения, нужно было еще особым образом подготовить радары на самих самолетах, ведущих операцию столь отдаленно от радиолокационных систем Израиля. Все это диктовало выбор самолетов.
Были отобраны пилоты, и начались тренировки, включающие долгие полеты и ориентирование в условиях пустыни, изучение маршрута, введения в действие системы ускользания от вражеских радаров и координирование самолетов между собой.
Была построена модель реактора, и пилоты отрабатывали угол атаки.
Дело в том, что требовалось научиться пустить бомбу в бетонный купол реактора так, чтобы она не соскользнула с него, а пробила бы бетон и взорвалась внутри.
Пилоты знали, что задание у них важнейшее и необычное. Для оперативного успеха следовало все это хранить в строжайшей тайне.
Дважды назначалась дата операции и отменялась.
Наконец решение было принято – 7 июня 1981 года.
Самолеты «Ф-15» и «Ф-16» стояли наготове. Командиры получили секретный код начала операции.
Согласно международным источникам, часть самолетов взлетела с аэродрома Эцион в Синае. Летели они в направлении Саудовской Аравии, пересекли северо-западную часть двух государств – Иордании и Саудовской Аравии.
Они возникли над реактором абсолютно внезапно.
Вся операция длилась четыре минуты.
Иракский реактор был стерт с лица земли. Ядерная угроза Израилю была ликвидирована на годы. Иракцы были в полнейшем шоке. В это время Садам Хусейн вручал награды солдатам на фронте.
Багдад безмолвствовал.
Не было никаких сообщений по электронным средствам информации.
Самолеты ВВС Израиля вернулись на свои базы.
Разбор операции длился недолго, ибо успех был абсолютным и ошеломляющим.
Небольшая группа израильских пилотов вновь подтвердила слова Уинстона Черчилля:
«Никогда такое множество не было обязано столь многим столь малому числу людей».
Клич Йошуа Бин-Нуна: «Солнце, стой над Гивоном»
Фрагмент интервью одного из летчиков, управлявших «Фантомом» в войну Судного дня и готовивших операцию по уничтожению иракского реактора:
«Слишком много элементов необходимо было соединить для успеха операции.