ературных курсах в Москве со мной по соседству в знаменитом писательском общежитии на Добролюбова обитал поэт из Таджикистана Хабибула Файзулло.
Обнаружив, что можно беспрепятственно войти в посольский двор, демонстранты врываются в само здание. Среди бесчинствующих и распаленных безнаказанностью студентов особенно выделяется молодой фанатик. Они захватывают персонал посольства и держат их заложниками. Через много лет некоторые из заложников говорят, что этим фанатиком был некий Ахмеди-Нджад, и отличался он особой жестокостью. Сам Ахмеди-Нджад по сей день категорически отрицает это.
Задолго до этого американское разведывательное управление Си-Ай-Эй, в связи с усиливающейся внутренней напряженностью в Иране, решает вывезти из посольского архива значительную часть секретных документов.
Но через несколько месяцев ящики с этими документами возвращают из США, ибо без этих документов невозможно работать.
Век мощных компьютеров еще не наступил.
Решено, что в чрезвычайном случае бумаги будут пущены под нож.
Миг этот наступает.
В панике начинают уничтожать документы, успевая пустить под нож только один раз под одним углом.
Более двухсот пятидесяти студентов рыщет по всем углам и щелям посольства. Они извлекают из мусорных ящиков пущенные под нож бумаги.
В течение двух лет женщины будут трудиться над отбором и склеиванием этих тонких полос, и заново восстановят самые секретные документы США.
До июня 1985 года будет опубликован шестьдесят один том документов. Материалы приведут в шок многих американцев и немалую часть иранцев.
Пять тысяч платных агентов задействовали США в Иране. Причем, из самых высоких эшелонов власти. Публикация имен приводит к массовым казням, которые тут же приводятся в исполнение «стражами революции».
В Си-Ай-Эй накопилась масса материалов. В них не раз предупреждалось, что может случиться в будущем. Работа Си-Ай-Эй в Иране велась на самом высоком уровне. Вашингтон да мельчайших подробностей знал, что там происходит. Но разведка проявила абсолютное непонимание режима шаха, кстати, имея немало осведомителей и среди противников этого режима.
«Стражами революции» будут восстановлены и опубликованы документы, указывающие на особые отношения режима шаха с Израилем с пятидесятых годов, включая подробное описание разведывательной системы Израиля. Внутренняя структура Мосада и Шабака станет достоянием средств массовой информации.
В том числе – стенограммы встреч Вайцмана и Тофиньяна, переданные последним американской разведке. И если это действительно оригиналы протоколов, то из них вытекает, что Израиль уже тогда производил, держал на вооружении и собирался продать Ирану ракеты земля-земля дальнего действия, могущие нести ядерные боеголовки.
Самое любопытное состоит в том, что имам Хомейни, находясь в ссылке во Франции, гарантировал продолжение нормальных отношений с США. И в первые дни прихода к власти аятолл эти гарантии выполнялись. Разрешено было тысячам американских техников и советников покинуть Иран. Были пресечены попытки просоветского подполья в северном Иране выкрасть секретное оборудование для слежения за исполнением соглашений «Солт».
Захват иранскими студентами американского посольства в Тегеране положил конец этой двусмысленной политике.
Сама эта акция была спонтанной, вызвав весьма туманную реакцию Хомейни.
Но, по истечению нескольких дней, «Революционный совет» официально подтвердил захват посольства. Тем самым он впрямую признал связь между властью и этой акцией.
С этого момента в лексикон аятолл вошло понятие «великого и малого Сатаны» – США и Израиля.
Последние месяцы 1979 года были весьма напряженными и судьбоносными для всего мира в будущем.
Оранжевая бабочка безобидно помахивает крылышками, виясь вокруг моей головы в солнечно-дремотных садах Боргезе, которые я пересекаю по пути к пансиону на улице Бонкомпанья, где проживаю в эти дни.
Но «эффект бабочки» в те дни достигает апогея.
В июле того года Садам Хусейн становится официальным президентом Ирака, хотя и раньше обладал абсолютной властью в стране. Теперь он уже не просто мнит себя, а реально выступает Навуходоносором ХХ-го века.
Приближается Новый год.
Деревья в Риме иллюминируются ожерельями лампочек.
27 декабря 1979 года Советский Союз вторгается в Афганистан.
Поэтому всех эмигрантов, которые оставили родных и друзей в «империи зла», гораздо больше интересуют кричащие заголовки итальянских газет: Косыгин болен, Суслову делают операцию. Весь мир прислушивается к харканью и кряхтенью этих жутких стариков.
Советский Союз с большой тревогой следил за тем, что происходит у его южных границ, в соседних Иране и Афганистане. Явно ощутима опасность проникновения идей радикального ислама в «советские социалистические республики» с мусульманским большинством. Советы решают идти на помощь просоветскому режиму в Афганистане.
Казавшаяся дремлющей и относительно стабильной юго-восточная часть Азии, внезапно, явно по законам «эффекта бабочки», становится взрывоопасной зоной.
Два события – переворот Хомейни в Иране, сбросивший прозападный режим, считавшийся американцами краеугольным камнем региона в глобальной политике США, и вторжение Советов в Афганистан, вызывают в Вашингтоне серьезную обеспокоенность советским захватом всего района Персидского залива, являющегося главным источником нефти Запада.
Именно поэтому американская разведка начинает поддерживать исламское сопротивление советским войскам в Афганистане. Против СССР сплотились вместе с США радикальные исламские группы «Муджахидин», Иран, Пакистан, Китай. «Муджахидин», который открыто называет своим главным врагом США, вынужден соединить с ними усилия, ибо реальная угроза для него исходит от русских.
В общем-то, Советы верно определили ту опасность, которая для них заключена в подъеме радикального ислама в Иране и Афганистане, но победа «Муджахидина» при поддержке США, наносит колоссальный удар престижу СССР и, несомненно, является одной из веских причин падения советской империи. Победа эта дает возможность проникновения радикального ислама в мусульманские «независимые государства», которые возникнут на развалинах Советского Союза.
Победа эта, при поддержке Си-Ай-Эй, стала основой возникновения движения «Всемирный джихад». Афганские фанатики вместе с добровольцами, которых США собрали со всех концов мусульманского мира, увидели, как можно изгнать такую гигантскую по силе империю, какой был Советский Союз, при помощи успешного террора. Это воодушевление они решили перенести и в другие места после завершения войны в Афганистане. Одним из их лидеров стал, по сути, не великий вояка, но талантливый организатор, строительный подрядчик из Саудовской Аравии по имени Осама Бен-Ладен.
Движение Талибан, захватывающее Афганистан, по сути, бросает вызов мусульман-суннитов государству шиитов Хомейни, который, кстати, старается затушевать противоречия между суннитами и шиитами. Благодаря движению Талибан острый конфликт между суннитами и шиитами всплывает на поверхность.
Но я забежал далеко вперед.
Тем временем, в Иране происходят совершенно невероятные события.
С одной стороны там буквально свирепствует такая «свобода слова», какой в Иране никогда не было, ибо охранка времен шаха перестала существовать, а страх в народе перед «стражами революции» еще не возник.
Политические дискуссии не умолкают. Сочинения Ленина продаются по грошовой цене. Бородатые молодые марксисты ведут между собой ожесточенные споры.
С другой стороны «стражи революции» проводят жестокую чистку в рядах армии и разведки. До конца 1979 года из армии изгоняются более 12 тысяч офицеров. Из восьмидесяти генералов семьдесят казнено.
У самого Хомейни и «стражей» нет никакого определенного плана в области экономики, политики, общественной жизни, никакого понятия, как управлять этой богатой огромной страной, ее банками и нефтяными разработками.
Запрещены – западная музыка, противозачаточные средства, алкоголь, азартные игры.
Наказание – смертная казнь.
На все у них один ответ – «Все проблемы решит ислам».
Отступление в будущее
В 1993 году у Мосада, со времен падения шаха в 1979, в Иране не было ни одного израильского агента. Трудно представить себе такую ситуацию. Ведь речь идет об одной из лучших и вездесущих разведок в мире. Но это было именно так.
Прошло два года с момента поражения Ирака, нанесенного ему США. Армия и военно-воздушные силы Ирака были уничтожены.
Не было никаких сомнений, что Иран становится самой большой угрозой Израилю. Об этом открыто говорили аятоллы и, прежде всего, Хомейни.
Выяснилось, что Иран обладает знаниями, позволяющими ему заняться развитием собственного ядерного потенциала, который в первую очередь будет направлен против Израиля. Следовало возобновить разведывательную деятельность в Иране, прекратившуюся с падением шаха.
Решено было, что два агента, полетят в Тегеран в качестве «бизнесменов», естественно, из Европы, чтобы в Иране, разделившись, проникнуть в определенные промышленные районы страны. Один из агентов должен был углубиться на 250 километров в юго-западном направлении, в район сооружения по обогащению урана, недалеко от города Натанз, сфотографировать всё, что возможно в округе, взять пробы почвы и вернуться в Европу. Задание, в общем-то, было несложным, но могло позволить заглянуть хотя бы изначально в «черную дыру» нулевой информации о деле, которое начало становиться первостепенным в предпочтениях Мосада. У второго агента задание было намного сложнее. Но об этом до поры до времени запрещено распространяться.
С началом приземления самолета командир корабля обратился по микрофону к пассажирам на английском. К просьбе пристегнуть ремни, командир корабля добавил: «Женщин просят надеть головные платки и скромную одежду, чтобы не столкнуться с лишними трудностями при встрече с местной властью». Деликатное выражение «лишние трудности» на деле означало – арест. Иранские женщины, вероятнее всего, часто бывающие за границей, еще до этого предупреждения успели посетить туалет, откуда выходили неузнаваемо изменившимися – превратившись из женщин элиты большого блестящего мира в мусульманских матрон.