Выросшая в трущобах вблизи Йоханнесбурга Мосиа рано поняла важность надежной подачи электричества. «Национальная сеть в моем доме часто отключалась, и мы с семьей были вынуждены передвигаться впотьмах, – говорит она. – Внезапно тебя осеняет: “Я не могу делать все то, что мне нужно и хочется”. Это происходило незадолго до моих выпускных экзаменов в средней школе, поэтому иногда мне приходилось заниматься при свечах».
Закончив магистратуру в США, она отправилась в Сьерра-Леоне в Западной Африке, где электричества нет примерно у 85 % населения. Поскольку живут они в основном в сельской местности, подключать их к сети экономически невыгодно. Поэтому они вынуждены использовать опасные и токсичные керосиновые лампы для освещения, а чтобы зарядить мобильные телефоны, им приходится куда-нибудь ехать. Мосиа поняла, что вместо расширения национальной сети можно дать людям возможность получать энергию непосредственно при помощи недорогих солнечных батарей.
Таким образом Мосиа с двумя партнерами в 2016 году создали компанию Easy Solar. Она поставляет наборы из солнечных батарей и аккумуляторов, способные давать электричество для освещения и бытовых приборов. Несмотря на то что по цене система доступна, большинство людей не могут просто купить ее. Но они знакомы с принципом помесячной оплаты в соответствии с потреблением услуг, который принят у мобильных операторов. Поэтому Мосиа и ее коллеги спросили себя: что если дать клиентам возможность оплачивать набор не сразу, а в рассрочку? Easy Solar адаптировала свою бизнес-модель соответствующим образом, предложив остроумный финансовый план: клиенты платят за пользование набором, пока не выплатят всю его стоимость, а потом он переходит в их собственность.
К 2020 году Easy Solar поставляла электроэнергию более чем в 300 000 домохозяйств, а число ее клиентов перевалило за полмиллиона, – и теперь малые предприятия могли закрываться позже, дома и фермы стали безопаснее по ночам, а ученикам стало проще заниматься, как того хотела Мосиа. Новаторство в данном случае не носило технического характера. Оно заключалось в применении бизнес-модели, типичной для мобильной связи, чтобы сделать генерацию электроэнергии не только децентрализованной, но и доступной.
Американский сатирик Сара Купер, китайский бизнесмен Ни Юнчень и африканский предприниматель Нтабисенг Мосиа – все они фреймеры. Они работали с ментальными моделями, чтобы создать новые альтернативы, находя таким образом варианты выбора, что в свою очередь приводило к более качественным решениям, а затем – к успешному исходу дела. Все они не боялись представить себе, каким мог бы быть мир, а не довольствовались тем, что есть.
Пускай никто из них не изменил течения рек, не открыл новый закон физики и не оставил следа во вселенной, на который мы смотрели бы в изумлении, – все они принимали значимые решения. Главная мысль этой книги заключается в том, что фреймингу есть место на всех уровнях, от простолюдина до короля, и в любом случае он будет оставлять след на лице мира. Он имеет место чаще, чем мы думаем. Мы обкрадываем сами себя, если сосредотачиваемся только на исключительных актах рефрейминга, каждый из которых потрясает существующую парадигму. Вместо этого нам следует радоваться широко распространенной способности людей к фреймингу.
Фрейминг требует навыка. Он выигрывает от обучения и опыта. Но он также требует когнитивного разнообразия и ума, открытого к новому. Успешные фреймеры не обязательно стары и мудры или молоды и дерзки. Умение осуществлять фрейминг хорошо – это навык, существующий независимо от очевидных категорий, таких как возраст, пол, образование, доход и род занятий. Хорошие фреймеры редки, но найти их можно повсюду.
Прогресс человечества обычно измеряется через степень сотрудничества. Работая вместе, люди способствуют прогрессу своих обществ. Мы строим большие города, пересекаем океаны, поднимаемся в небо. Римские дороги и Великая китайская стена, суды и внесение изменений в блокчейн. Будь то в форме инфраструктуры, учреждений, изобретений, но своими достижениями общество всегда обязано организации и координации людей. И тому есть серьезная причина. Подавляющая часть того, что люди знают и делают, не по силам мозгу отдельного человека. Чтобы раскрыть потенциал человечества, нужна деревня, – а сегодня «глобальная деревня».
Можно поверить, что для решения наших проблем нужно усилить координацию людей в будущем. Все, что нужно – это больше и лучше думать вместе. Для историка Юваля Ноя Харари координация людей отмечает не только высшую точку нашего прошлого, но и эликсир будущего. В разговоре с Марком Цукербергом он утверждал: «Нам больше чем когда-либо нужно сотрудничество в глобальном масштабе, потому что мы сталкиваемся с беспрецедентными глобальными проблемами».
И тем не менее это только половина истории. Внутри каждого достижения лежит идея, в каждый памятник вкраплена ментальная модель. Наши экономические, научные и социальные успехи происходят из способности понимать и концептуализировать, видеть то, что есть и что может быть, и связывать наши идеи с действиями. Это и есть настоящая основа прогресса человечества, стоящая как за полетом братьев Райт, так и за «гигантским скачком» Нила Армстронга.
Почему же тогда мы уделяем так много внимания координации и так мало – когнитивному процессу, на который она опирается?
До определенной степени сосредоточенность на координации понятна. Мы можем с легкостью задавать ее контуры, влиять на нее. Наши когнитивные процессы, напротив, надежно упрятаны в головах. Человечество на протяжении большей части своей истории не могло заглянуть туда. Философ или шаман могли велеречиво рассуждать о результатах копания в собственном сознании и гадать относительно когнитивного процесса других. Но для прочих из нас, он был тайной за семью печатями. Человеческий фрейминг оставался «черным ящиком» – процессом, с результатами которого мы сталкивались на опыте, но о внутреннем устройстве которого не имели понятия. У нас не было ни методов, ни понятий, необходимых для погружения в его глубины. Даже язык для их описания практически отсутствовал.
Ситуация изменилась всего около ста лет назад. Когнитивистика, нейронаука, поддержка принятия решений – области знания, расцвет которых начался в первой половине 1990-х годов, обладают новыми действенными методами и понятиями для понимания работы ума. Значительная часть научных исследований, которые мы упоминаем, относится к последним трем десятилетиям, важные открытия совершаются и сегодня. Мы, люди, всегда были способны на фрейминг, но только сейчас можем в полной мере понять, что это значит.
Значение этой перемены огромно, поскольку в центре внимания человечества оказывается не взаимодействие друг с другом, лежащее в основе координации, а фрейминг, повышающий качество решений. Это перенос фокуса с межличностного на личностное, от организации к индивиду. Взаимодействие по-прежнему имеет значение, но фрейминг значит больше. Постепенно осознается его роль как главного инструмента, при помощи которого человечество может улучшить свою долю.
Это дает повод для радости. Осознав силу фрейминга и поняв, как тренировать его навыки, мы можем усовершенствовать процесс принятия решений и таким образом улучшить свою жизнь, жизнь нашего сообщества, общества в целом и цивилизации. Поняв, какие факторы лежат в основе успешного фрейминга, мы также определяем основные средства для развития этого навыка. А самое важное – фрейминг дает людям редчайшее из сокровищ: надежду.
И все же…
Модели, предполагающие разнообразие, принимаются не всегда. Да, люди никогда не имели доступа к такому количеству настолько непохожих фреймов. Да, поток информации, без которого невозможно взаимодействие, приносит огромные выгоды. Да, когнитивное разнообразие выгодно для нашего фрейминга. Столкнувшись с изобилием чуждых фреймов, мы возвращаемся к тем, которые нам знакомы.
Во всем мире, но особенно в Америке, стали заметны «идеологические очаги», причем это относится к любой идеологии. Люди с четко определенными взглядами все чаще говорят, что хотят жить там, где эти взгляды разделяют. Согласно данным Исследовательского центра Пью, в 1980 году местности с доминирующим идеологическим фреймом составляли 4 % территории страны. К 2016 году их доля выросла до 30 %, а к 2020 достигла 35 %.
С идеями, как с диетами – между тем чего нам хочется, и тем, что сохраняет нам жизнь и здоровье, лежит пропасть. Может, нашей душе в самом деле спокойней среди тех, кто с нами соглашается, но для хорошего фрейминга необходимы столкновения с чуждыми фреймами, бросающими вызов нашему. Когнитивная однородность – гибель для широты спектра контрфактических предположений.
Ставки никогда не были так высоки. Стоящие перед нами трудности очень серьезны: от изменения климата до конфликтов, от расового неравенства до экономического, от пандемии до популизма и алгоритмического авторитаризма. Для некоторых последние 50 лет были временем определенности, стабильности и относительного комфорта. Тем не менее с точки зрения истории человечества этот период окончен.
Проклятие, выпавшее на долю нашего поколения, заключается в необходимости быть свидетелями перехода к более тревожным временам. В ближайшей перспективе – темный период, когда придется бороться с бедами, созданными самим прогрессом, иначе они могут смести нас с лица земли. Перед сложностью проблем мы – и как общества, и как биологический вид – не можем просто руководствоваться прошлым, но вынуждены искать новые решения с учетом своего потенциала. Здесь бесполезны как эмоциональные импульсы, так и ответы, полученные с помощью искусственного интеллекта. Наша способность действовать совместно, такая важная в прошлом, сейчас стала только частью ответа.
Мы можем не знать решений проблем, стоящих перед нами, но знаем, как их искать. Реакция человечества не может заключаться в успокоении, надежде на дары богов, или отказе от действия из-за того, что не удается принять решение. Прежде чем наступит время совместных действий, нам понадобятся новые концепции. Решение заключается в том, чтобы ценить то, что люди умеют делать хорошо, ценить наши уникальные когнитивные способности и сместить фокус сознания на умение осуществлять фрейминг.