Проталкиваю палец глубже, и ее попка приподнимается над кроватью, а складочки оказываются прямо передо мной.
Я не теряю времени даром: ласкаю губами ее клитор, ласково облизываю. Мои усилия вознаграждены очередным хныканьем, за которым следует череда тихих взволнованных стонов, – я начал вылизывать ее, не жалея сил, и Джиджи не может сдержаться. Кончив под моим натиском, она даже не дает себе времени оправиться: нет, она хватает меня за плечи и рывком тянет на себя, чтобы я оказался сверху. Она даже не прикоснулась к моему члену, а я вот-вот взорвусь. Стоит просто до боли.
– У меня нет презервативов, – бормочу я, целуя ее шею. – Мы все истратили вчера. – На этой неделе она заходила уже пару раз. – Не успел закупиться.
– О-о-о, готова поспорить, кое-кто сейчас душу бы отдал за мою огромную упаковку, – насмешничает она, улыбаясь.
– Приноси их в следующий раз, – киваю я, потому что, находясь в одной комнате с Джиджи, я, честно говоря, за себя не отвечаю и никогда не знаю, сколько раз окажусь внутри нее.
– Или… – Она прикусывает губу, и я жду, что же она скажет.
– После разговора о сексуальном здоровье в сауне, может, мы могли бы и без них обойтись.
Судя по тому, как мой член начинается сочиться предэякулятом, он полностью поддерживает эту идею.
Следующий час мы проводим в постели. Я стараюсь подольше не кончать, потому что сегодня мне хочется себя помучить. Так что я трахаю ее – медленно и сладко, заставив кончить еще раз, и только потом вознаграждаю себя самого. Джиджи, задыхаясь от удовольствия, откидывается на спину, по груди ее разливается розовый румянец. Она так сексуальна, что я чувствую, как внутри поднимается волна удовольствия. Вытащив член, я несколько раз провожу по нему рукой, еще больше возбуждаясь от вида ее идеальных грудей и красивого лица.
После мы вместе лежим в кровати – я в боксерах, она совершенно голая – и обсуждаем сегодняшнюю игру (минувшим вечером нам обоим довелось выйти на лед).
– В третьем периоде ты двигалась как сумасшедшая, – говорю я. – Некоторые даже разместили видео онлайн. Мы с Шейном смотрели их, пока ехали домой на автобусе.
– Хм-м. И как же я двигалась – на Олимпиаду тянет?
Я обожаю, как звучит ее голос после секса. Полусонно. Лениво. Льется, как патока.
– Вечно у тебя амбициозные цели.
– На самом деле первоначально моей целью – по крайней мере в детстве – было выиграть Кубок Стэнли.
Я фыркаю.
– Понимаешь, я даже прозвище из-за этого получила. Я тебе не говорила, что вся семья зовет меня Стэн? Господи, это же кошмар просто.
– Тебе дали прозвище, потому что ты хотела выиграть Кубок?
– Нет, мне его дали, потому что до шести лет я считала, что Кубок Стэнли – это человек. И с тех пор меня стали называть Стэн. Правда, я только лет в восемь осознала, что на деле никогда не смогу его выиграть.
Она придвигается ближе, прижимается ко мне. У меня всегда горячая кожа, а у Джиджи – холодная, так что в этом плане мы идеальная пара. Она меня охлаждает, я ее согреваю. Я не особо верующий человек, но сейчас, когда мой мозг еще расслаблен после секса, я внезапно задумываюсь, какова вероятность того, что нас с ней специально создали друг для друга.
– В тот год Кубок выиграл «Бостон», и я была так счастлива. Сказала папе, что с нетерпением жду, когда же вырасту и сама его выиграю. Тогда-то он и рассказал, что у девочки такой возможности никогда не будет. – Джиджи тихо смеется. – Не поверишь, но я так разрыдалась. У нас за домом была тропинка, и я сбежала. Сбежала и плакала, пока силы не кончились. Мне хотелось побыть одной, но я была маленькой, и родители, разумеется, не могли такого допустить. Папа разыскал меня, усадил на бревно, вытер мне слезы и пообещал, что однажды я получу нечто куда более важное, чем Кубок Стэнли, – что я стану лучшей хоккеисткой в истории.
Этот рассказ вызывает у меня улыбку.
Джиджи, впрочем, тут же фыркает.
– А потом он такой: мол, кстати, хочешь взглянуть на кубок? Оказалось, он стоял у нас в гостиной, потому что каждый игрок имел возможность принести его домой ненадолго, и папа, будучи самым ценным игроком того сезона, забил себе первую очередь.
– Черт возьми, до чего невероятная у тебя жизнь.
– В общем, лишившись прежней цели, я решила сосредоточиться на имеющихся возможностях. На какую же вершину я могла претендовать, если не на Кубок Стэнли? И тогда я решила, что получу олимпийское золото. – Она пожимает плечами. – Так что теперь это самое важное.
– Для тебя или для твоего отца?
– Он никогда не подталкивал меня к участию в сборной США. Я сама в нее стремилась. И до сих пор стремлюсь. Но, полагаю, какая-то часть меня хочет добиться этого ради него. Хочу, чтобы он мной гордился.
– Уверен, он и так тобой гордится.
– Я знаю. – Она поглаживает мышцы у меня на животе, и я чувствую, как меняется ее настрой, как растет раздражение. – Я хочу попасть в эту команду, Райдер! И ведь я, судя по всему, полностью способна на это! Но я не слышала ни слова от Брэда Фэрли с самого начала семестра.
– Судя по тому, что мне известно о процессе отбора, процедура эта очень мутная и не всегда укладывается в установленные сроки. Тебе просто надо и дальше играть как сейчас, и они возьмут тебя, – уверяю я.
– А если нет? – Все ее тело сжимается, и я принимаюсь гладить ее по спине. Она слегка расслабляется, а потом неожиданно суровым тоном произносит: – Нет, я туда попаду. Потому что альтернатива просто неприемлема, я такого не позволю. Все получится. Если придется, я силой воли заставлю их взять меня.
В ярости она очень сексуальна.
Зевая, Джиджи садится.
– Черт, мне пора. Не хочу оказаться без сил на утреннем прокате.
Поморщившись, она смотрит на свою грудь, покрытую липким слоем моего семени.
– Ты кончил на меня, – жалуется она.
Я фыркаю.
– Ага. Это, кстати, у тебя на глазах произошло.
– Можно, я быстро приму душ? Не хочу надевать поверх этого кошмара бюстгальтер.
– Только если мне можно к тебе присоединиться.
– Идет. Ты уверен, что все чисто?
– Должно быть. Я практически уверен, что Беккетт куда-то ушел. Шейн дома, но он о нас знает. Хотя вряд ли он снова будет нас покрывать после того семинара о порнозависимости. – Меня снова разбирает смех. – Господи, как жаль, что тебя там не было.
Я стаскиваю ее с кровати и совершенно голой закидываю на одно плечо, как пожарный.
– Нет, погоди, – протестует она, хихикая и пытаясь встать на ноги. – Надо мне что-нибудь надеть.
– Ванная буквально напротив. Три шага надо сделать.
– Да, но на тебе хоть трусы есть, и, если Шейн вдруг выскочит из комнаты, тебе не будет стыдно.
Она хватает с кресла брошенную мной футболку и натягивает на себя.
– Ах так, значит, тебе можно надевать мои футболки, чтобы они потом липли, но свою ты надевать отказываешься? – подначиваю я.
– Именно.
Я поворачиваю ручку, потом на мгновение останавливаюсь. Готов поклясться, я слышал чьи-то тихие шаги. Однако, приоткрыв дверь и выглянув наружу, я вижу, что коридор пуст. Может, Шейн спустился вниз по лестнице.
Зайдя в ванную, я слегка ухмыляюсь.
– Если будешь хорошо себя вести, я трахну тебя в душе.
– Сплошные обещания…
Внезапно Джиджи срывается на визг.
У меня уходит ровно секунда, чтобы осознать представшую моим глазам картину.
Когда Джиджи отдернула в сторону шторку ванны, за ней оказался Уилл Ларсен – полностью одетый.
– Что за черт? – кричит Джиджи.
– Джиджи? – моргает он.
– Уилл, что ты здесь делаешь?
– Серьезно, – ворчу я. – Ты что делаешь у меня дома?
– Э-э-э… – Он посматривает на Джиджи. – А что ты делаешь у него дома?
– Господи боже, да ответь на вопрос! – рявкаю я.
Однако Уиллу не до того – все его внимание поглощено Джиджи. Он подозрительно оглядывает слишком большую для нее футболку – очевидно мужскую, очевидно мою. Вылезая из ванны, он скользит взглядом по ее голым ногам, потом снова смотрит ей в глаза.
– Ты спишь с этим парнем? А Кейс знает?
Джиджи бледнеет.
– Нет. И ты ему ничего не скажешь.
– Что ты делаешь у меня дома? – твердо повторяю я. Отсутствие ответов начинает раздражать.
– Он пришел ко мне, – неловко произносит кто-то позади нас. Я резко поворачиваюсь и встречаюсь взглядом с Беккеттом.
– В смысле, пришел к тебе? – настороженно спрашиваю я.
– Ну… – Беккетт колеблется.
Уилл трясет головой.
– Мы зависали в свободное время.
В ванной повисает тишина.
– Вы встречаетесь, что ли? – уточняет Джиджи. Она явно сбита с толку происходящим.
К слову, я тоже. Насколько мне известно, геем ни один из них не является.
– Да нет же, просто проводили вместе время. Смотрели «В ловушке времени», все фильмы франшизы, – продолжает Уилл, как будто это все объясняет.
– Ты имеешь в виду тупые фильмы об ученых, которые путешествуют во времени?
– Они тупые, только если судить поверхностно, – бормочет Уилл. – Если опустить всякие мелочи вроде динозавров и тому подобного, то сами теории путешествий во времени там очень надежные. Они соответствуют принципу Новикова[46]…
Я поднимаю руку, прерывая его.
– Нет. – Достаточно и того, что мне приходится выносить все эти разглагольствования в исполнении Беккетта.
– Так вы двое тайком подружились? – с растущим недоверием уточняет Джиджи.
– Ага, – он поглядывает на Беккетта. – Понимаешь, приходится держать все в тайне. Ты серьезно думаешь, что Колсон позволит нам с ним общаться?
– А что, Кейс теперь ваша мамочка? – саркастично уточняет она.
– Что ж, ты права. Надо мне все ему рассказать, – дерзко вскидывает подбородок Уилл. – Только ты первая.
Тут к нашему балагану присоединяется еще один участник событий.
– Слава богу! – В дверях спальни возникает Шейн. На бедрах – спортивные штаны, на лице – выражение безграничного облегчения. – Так правда вышла наружу?