1 октября — 25 октября. Сексуальные позы (в присутствии представителей разведки обнаженных заключенных пристегивали друг к другу наручниками). Появился анонимный солдат, утверждавший, что он служил в Гитмо, он показал Гренеру некоторые «стрессовые позы», которые использовались в Гитмо.
8 ноября. Бунт в лагере Ганси (Ganci) [один из отдельных корпусов тюрьмы Абу-Грейб]. Семерых задержанных перевели в «защищенный комплекс» (блок 1А). У них было оружие, и они планировали взять в заложники одного охранника и убить всех остальных. Это была ночь «пирамиды», ночь унижений, сексуальных поз и мастурбации перед камерой. Появились собаки.
Генерал Тагуба пришел к выводу, что к некоторым злоупотреблениям военных полицейских подталкивало вышестоящее начальство. Он заявляет, что «следователи военной разведки (MI) и других американских государственных агентств настоятельно просили охранников — военных полицейских создавать определенные физические и психологические условия, способствующие благоприятному исходу допросов задержанных».
В отчете о расследовании генерал-майора Джорджа Фэя содержатся еще более серьезные заявления о том, что сотрудники военной разведки играли самую активную роль в этих злоупотреблениях. В его отчете сказано, что в течение семи месяцев «сотрудники военной разведки, по некоторым данным, требовали, поощряли, потворствовали или прямо просили охранников военной полиции [резервистов, работавших охранниками ночной смены] оскорблять задержанных, и/или участвовали в злоупотреблениях по отношению к задержанным, и/или нарушали установленный порядок допросов и действующие законы»[366]. Подробнее отчеты обоих генералов мы рассмотрим в следующей главе, когда будем обсуждать недостатки системы и ее соучастие в злоупотреблениях.
Резервист, капрал Чарльз Гренер сыграл в ночной смене тюрьмы Абу-Грейб ту же роль, которую исполнил охранник Джон Уэйн в ночной смене Стэнфордской тюрьмы. Оба стали катализаторами, благодаря им начала разворачиваться ситуация. Джон Уэйн вышел за рамки порученной ему роли и стал проводить собственные «небольшие эксперименты». Капрал Гренер вышел далеко за рамки своей роли, оскорбляя заключенных — физически и нравственно. Знаменательно, что и Гренер, и Джон Уэйн — харизматичные личности, излучавшие уверенность в себе и демонстрировавшие жесткий стиль поведения, который влиял на других охранников их смен. Старший сержант Фредерик был старше по званию, но настоящим лидером охранников ночной смены в блоке 1А был Гренер — даже в присутствии Чипа. Кажется, идея делать фотографии первоначально исходила именно от него, и многие снимки были сделаны его цифровым фотоаппаратом.
Гренер, резервист корпуса морской пехоты, служил тюремным охранником во время войны в Персидском заливе — без всяких инцидентов. Во время операции «Буря в пустыне» он около шести недель работал в самом большом лагере военнопленных, также без всяких инцидентов. «Он был одним из тех парней, которые поднимали наш боевой дух», — вспоминает его тогдашний сослуживец. Другой сослуживец помнит Гренера как «забавного парня, который не лез за словом в карман». Он добавляет: «Из того, что я видел, могу судить, что он не был склонен к насилию». Однако, по словам другого резервиста из отделения Гренера, между ним, некоторыми другими солдатами и иракскими заключенными возникла серьезная конфронтация, но ее предотвратили полевые командиры, которые взяли на себя инициативу и заменили их более дисциплинированными солдатами.
Сосед, знавший Гренера в течение 30 лет, отзывается о нем позитивно: «Он был очень хорошим парнем. Я могу сказать о Чаке только хорошее. Он ни разу не причинил никому беспокойства». Его мать запечатлела свою гордость в его ежегодном школьном дневнике: «Ты всегда вел себя так, что мы с твоим отцом гордились тобой. Ты — лучший»[367].
С другой стороны, мы видим Гренера, который, по некоторым отчетам, применял физическое насилие по отношению к своей жене, которая в итоге с ним развелась. В СМИ писали, что он несколько раз получал дисциплинарные взыскания, когда работал охранником в тюрьме строгого режима.
В ночной смене в блоке 1А все внешние факторы, ограничивавшие антисоциальное поведение Гренера, как ветром сдуло. Военную дисциплину заменили хаос и случайные связи; не было ничего похожего на сильную структуру власти; постоянное подстрекательство военной разведки и гражданских следователей-контрактников, требовавших «готовить» задержанных к допросам; Гренер охотно поддался соблазну.
В этой обстановке вседозволенности Чарльз Гренер отдался безудержным сексуальным утехам. У него был роман с Линди Ингленд, и их эротические игры запечатлены на многих фотографиях. Он заставил одну задержанную иракскую женщину обнажить грудь и гениталии и сфотографировал ее. По некоторым отчетам, Гренер заставлял группы заключенных мастурбировать и приказывал обнаженным заключенным мужского пола ползать по полу, «чтобы их гениталии волочились по полу», при этом он обзывал их «гребаными гомиками»[368]. Кроме того, именно Гренер придумал выстраивать обнаженных заключенных в пирамиды. Однажды группу обнаженных заключенных с капюшонами на головах заставили заниматься мастурбацией перед солдатами — мужчинами и женщиной. Гренер в шутку сказал Линди Ингленд, что этот строй мастурбирующих задержанных — «подарок на ее день рождения»[369].
После судебного процесса над Гренером Чип Фредерик написал мне: «Я не могу сказать, что это он во всем виноват. Он просто умел делать вид, что все хорошо, и ему было трудно не поверить. Я очень сожалею о своих действиях, и если бы мог вернуться в октябрь 2003 г., то поступил бы по-другому… Мне жаль, что я оказался слабым…»[370].
Чип Фредерик до сих пор жалеет, что попал под влияние Гренера. Вот один случай, где вполне ожидаемо проявились личные склонности Чипа — конформизм и склонность подчиняться. Вспомните выводы его психологического тестирования: Чип боится быть отвергнутым и поэтому в споре часто уступает; он меняет свое мнение в соответствии с мнениями других людей, чтобы они не «злились и не ненавидели меня». Окружающие могут оказывать на него влияние, даже когда он считает, что принимает решение самостоятельно. К сожалению, его воля была подавлена стрессом, страхом, истощением и влиянием Гренера.
В классическом японском фильме «Расемон» Акиро Куросавы одну и ту же ситуацию каждый из ее участников описывает совершенно по-разному. Как я уже говорил, то же самое произошло во время Стэнфордского тюремного эксперимента. Охранник Джон Уэйн и заключенный Дуг-8612 позже сказали, что всего лишь «изображали» садиста или сумасшедшего. Бывший охранник Хеллман изложил еще одну версию своих действий:
«В тот момент, если бы вы спросили меня, что я о них думаю, я бы сказал, ну, в общем, они, наверное, слабаки. Или притворяются. Я не думал, что мои действия на самом деле могли довести кого-нибудь до нервного срыва. Я считал, что мы просто развлекаемся. Как будто мы думали: давайте будем кукольниками. Давайте заставим этих людей делать то, что нам нужно»[371].
Другие заключенные и охранники СТЭ говорили, что для них это — или ужасный опыт, или «ничего особенного». Картина реальности отчасти находится в голове смотрящего. Однако в Абу-Грейб от реальности, созданной вооруженными силами, военным судом и СМИ, зависели жизнь и смерть множества людей.
С самого начала расследования Чарльза Гренера изображали как самую «плохую» «ложку дегтя», как садиста, злодея, творившего немыслимые злоупотребления. Отчеты о его проблемах в американской тюрьме, где он был охранником, были представлены как доказательства того, что он просто перенес склонность к насилию и антисоциальному поведению в блок 1А. Но эти заявления СМИ были совершенно безответственными.
Как раз наоборот, анализ личного дела Гренера, которое хранится в Институте исправительных учреждений (Corrections Institute) округа Грин, штат Пенсильвания, показывает, что его ни разу не обвиняли, не подозревали и не налагали дисциплинарных взысканий в связи с какими-то нарушениями или плохим обращением с заключенными.
Еще более резкий контраст между Гренером — ужасным монстром и Гренером — хорошим солдатом можно найти в отчете о его аттестации, которая проводилась как раз в тот месяц, когда происходили основные злоупотребления. 16 ноября 2003 г. в характеристике, составленной командиром взвода капитаном Бринсоном на основе этой аттестации, Гренер специально отмечен за прекрасную работу:
«Капрал Гренер, вы прекрасно несете службу в блоке 1BCF, в корпусе NCOIC, в отсеке, находящемся в ведении военной разведки. Вы получили множество благодарностей от подразделений военной разведки и лично от подполковника [имя не указано; скорее всего — подполковник Джордан]. Продолжайте действовать на том же уровне, это позволит нам успешно выполнить нашу миссию».
Затем Гренеру напоминают, что необходимо носить военную форму и поддерживать надлежащий внешний вид (чего в этом блоке никто не делал). Второе предостережение указывает на высокий уровень стресса, который испытывали все охранники этого блока. Гренера просят помнить о влиянии, которые стресс может оказать на его поведение, в частности, это касается использования силы в обращении с «особыми» задержанными. Однако автор характеристики согласен с мнением Гренера по поводу адекватного использования силы. «Я на сто процентов поддерживаю ваше решение, если вы считаете, что должны защищать себя», — добавляет офицер. (PDF-файл этого отчета доступен для ознакомления; см. примечание