«Каким образом мы разговариваем?» Мысли у него путаются; он думает, что спит.
«Значит, это приятный сон». Я поглаживаю его изнутри и стараюсь снять боль, как снимала свою, когда пуля порвала мне ухо. Направляю к нему волны своей энергии, и в голове у него проясняется.
«Это действительно ты?»
«Я. Мы собираемся вытащить тебя. Только лежи спокойно».
«Как будто я что-то могу. Кто это «мы»?»
«Об этом в другой раз».
«Не делай глупостей. Оставь меня и спасайся сама».
«Извини, не могу».
«Ты не хотела с ними ехать. Зря я тебя не послушался».
«Шэй? Шэй!» Это Келли. Вернулась.
«Сейчас мне нужно идти. — Я мысленно отправляю ему поцелуй и чувствую его на наших губах, а потом делаю единственную вещь, которая, по моему мнению, ему сейчас нужна. — Спи, Кай. Спи». Я погружаю его в глубокий целительный сон.
21
КЕЛЛИ
Мы ждем до сумерек.
Шэй подкрадывается к первому солдату. Он сидит на бревне, глаза и ствол направлены на Кая. Потом он чихает и крутит головой, и я командую Шэй замереть, пока он не успокоится.
Удастся ли ей это сделать?
Никогда я раньше так не злилась из-за того, какой стала. Когда Шэй помогла мне обнаружить, где затаились солдаты, я попробовала сжечь их обоих: бросалась сквозь них, как делала это с тем мальчишкой у реки в Абердине. Ничего не получилось. Могу только предположить, что это из-за костюмов биозащиты — они блокируют меня, защищают от моего внутреннего жара.
«Будь у меня тело, я бы их размазала».
«Вот как?» — спрашивает Шэй, прочитав мою последнюю мысль.
«О да. А ты можешь это сделать?»
Шэй не отвечает. Я рассказала ей, что солдат, стрелявший в Дункана, неподвижно лежал на земле, когда я возвращалась в парк, и она ответила, что, наверное, что-то с ним сделала. Теперь пытается разобраться, что именно тогда сделала. Не доверяет себе и опасается, что не сумеет достаточно сильно стукнуть камнем по голове того, который сидит сейчас в засаде.
Я бы сумела. Представляю себе, как он обливается кровью, и от образа в моей голове Шэй тошнит.
«Вспомни, кто они и чем заняты. Если бы им представилась возможность, они застрелили бы и тебя, и Кая. А теперь соберись».
Шэй двигается как можно тише, одновременно посылая солдату успокаивающие мысли: «Все спокойно, ты один, ночь тиха». В темноте я вижу лучше ее и подсказываю, куда поставить ногу, слежу за солдатом, стараясь подвести ее как можно ближе.
«Подожди», — говорю я, и Шэй останавливается. Солдат поворачивает голову и что-то говорит по рации, встроенной в костюм биозащиты: слишком тихо, и мы ничего не слышим.
Проговорив, он снова наводит прицел на Кая. Подкрадываемся ближе.
«Пора, Шэй. Сделай это ради Кая. Сделай, ты должна».
22
ШЭЙ
Как он может не слышать биение моего сердца?
Келли так ясно показала мне, что нужно сделать. Размахнуться и изо всех сил шарахнуть его камнем по голове. И одновременно пинком отбросить в сторону оружие.
Я, шестнадцатилетняя соплячка, против подготовленного убийцы-военного. Ну конечно, у меня наверняка получится.
«Сделай это!»
Сделаю, потому что должна.
Глубокий вдох. Фокусируюсь на нем. Солдат услужливо слегка откидывает голову.
«Давай».
Изо всех сил опускаю камень ему на голову; жуткое ощущение сводит желудок спазмом.
В тот момент, когда камень должен соприкоснуться с его черепом, солдат отводит голову в сторону.
Камень задевает его по касательной. Он вскакивает, пошатывается, но оружия не выпускает. Я нахожусь слишком близко, чтобы прицелиться и выстрелить, и он бьет стволом мне в голову. Каким-то чудом мне удается отскочить, и удар приходится в плечо. Тело пронзает боль.
Падаю на колени.
Он на шаг отступает, поднимает ствол и улыбается.
Я испытываю боль и страх, но больше всего во мне злости, поднимающейся внутри. Как он мог? Кто дал ему такое право? Волна обжигающей ярости бурлит и пенится, а потом мгновенно выплескивается из меня.
Дернувшись, он падает на землю.
«Видишь, как легко», — говорит Келли.
Я ошеломлена, из желудка к горлу подступает кислотный привкус. Неужели я только что сделала это? Неужели моя злость может причинить людям вред, как этому солдату, неподвижно лежащему передо мной?
Келли читает мои мысли. «Полезная вещь, если не умеешь бить людей камнем по голове. Еще разок, и…»
— Шэй Макаллистер! — В ночной тиши резко звучит громкий голос. — Довольно. Сдавайся, и мы его отпустим.
Мы смотрим в сторону дома. Там второй солдат, и он приставил ствол к голове Кая.
23
КЕЛЛИ
«Выстрели в него своей злостью; сделай это еще раз!»
Но Шэй слишком боится за Кая, и все ее мысли только о нем.
«Собери весь свой гнев снова!»
Она пробует, но ничего не получается. Слишком далеко?
— Шэй, может быть, твой ухажер и выглядит в данный момент мертвым, но уверяю тебя, я проверял — сердце у него бьется, — звучит тот же голос. — Он еще жив. У тебя десять секунд, чтобы подойти сюда с поднятыми руками. Потом я буду стрелять. Начну со ступней, а через каждые десять секунд буду подниматься выше. Один!
Шэй вскакивает на ноги.
— Два!
«Не делай этого, он тебя убьет!»
— Три!
«У меня нет выбора».
Шэй бежит из рощи на открытое место, и мне страшно — за нее и за Кая, но я ничего не могу сделать.
— Четыре!
Она машет руками.
— Я здесь! Здесь! — кричит она.
— Иди сюда. Пять!
Ствол все еще направлен на Кая, а не на Шэй. Он хочет, чтобы Шэй подошла ближе.
— Шесть!
Спотыкаясь на ходу, она направляется к нему.
— Семь!
24
ШЭЙ
Быстро вспоминаю тропинку, по которой мне случалось ходить.
И тянусь к Каю. Не вижу больше собственных ног и спотыкаюсь, но продолжаю идти. Не напрямую, но несколько уклоняясь в одну сторону, чтобы солдату пришлось поменять позицию, когда он надумает стрелять в меня.
Потому что именно это он и собирается сделать.
— Восемь!
«Кай? — Какие-то случайные образы всплывают в его сознании. Значит, он еще спит. — Проснись, Кай, но не шевелись».
«Мммм». Он начинает приходить в себя, осознает мое присутствие и где сам находится; поначалу мысли сонные, потом он вспоминает все и сразу просыпается. Я приказываю ему лежать спокойно, хотя затекшие мышцы требуют движения. «Что происходит?»
Показываю Каю картинку: он сам на скамейке, неподалеку солдат с оружием и я — спускаюсь с холма.
— Девять!
Оставляю Кая, открываю глаза и делаю шаг на расчищенное место.
Солдат отводит ружье от Кая и берет на мушку меня.
— Как раз вовремя! — говорит он.
Я стою, подняв руки над головой. Умереть нетрудно; я столько раз видела, как люди умирают. Но все во мне — каждая клетка, каждый кусочек плоти, каждый орган — взывает к движению и борьбе, к жизни.
Но сейчас я ничего не могу сделать, чтобы остановить его.
Кай открывает глаза. Солдат не смотрит на него. Он стоит возле скамейки и наслаждается моментом, лениво целится в меня.
Выбросив ноги вперед, Кай наносит ему жестокий удар в живот. Оружие дергается, и пуля летит мимо, у меня над головой. Бросаюсь к ним.
Кай вложил в удар столько силы, что скамейка, к которой привязаны его руки, опрокидывается, сбивает солдата с ног и прижимает к земле.
Солдат отчаянно пытается выбраться из-под нее, и тут гремит еще один выстрел. Сердце замирает, но пуля снова летит мимо и впивается в дерево.
«Быстрее!» — верещит Келли.
Уже наполовину сидя на земле, солдат пытается спихнуть с себя скамейку, но тут подбегаю я и резко толкаю ее так, что она ударяет солдата в голову. Оружие отбрасываю ногой в сторону. Солдат валится на землю и не шевелится.
— Кай! Ты в порядке?
— Шэй!
Переворачиваю скамейку и обнимаю Кая. Он дрожит и целует меня, хотя руки у него до сих пор связаны за спиной.
— Никогда так не пугался, — говорит он, и я знаю, что боялся он не за себя.
«Шэй! Сзади!» кричит Келли.
Оборачиваюсь — солдат привстал, заводит руку за спину и достает пистолет.
На этот раз ярость откликается мгновенно и беспощадно бьет в цель. Солдат дергается в конвульсиях и падает на землю.
— Шэй? Это ты сделала? — спрашивает Кай. В его широко открытых глазах тревога и страх, но боится он не солдата. Кай смотрит на меня.
25
КЕЛЛИ
— Что это за шум? — Склонив голову набок, Шэй прислушивается. «Келли, можешь проверить?»
Я несусь мимо дома к дороге и еще быстрее возвращаюсь.
«Сюда едет армейский грузовик, он быстро приближается», — сообщаю я, оставаясь в воздухе, чтобы видеть поверх деревьев и дома.
Шэй бросается развязывать веревки, которыми Кай притянут к скамейке. Она ругается.
— Не могу справиться с узлом.
«Они уже на улице. Быстрее!»
Шэй бежит к дому и возвращается с ножом. Разрезает веревку и освобождает руки Кая. Тот поднимается на ноги, смотрит на тело, лежащее на земле.
— С ним все нормально?
Шэй поворачивается к нему.
— Я не знаю. Но он собирался убить меня.
Они просто стоят и смотрят друг на друга, хотя нужно бежать.
Перед домом с визгом тормозит грузовик, и они оборачиваются на звук.
«Бегите!»
Пробираясь сквозь кусты, они бросаются вниз по холму, надеясь спрятаться за деревьями.
Потом Шэй берет Кая за руку, тянет в сторону каких-то зарослей, и они прячутся за ними.
— Ш-ш-ш, — шипит она.
«Келли, что там происходит?»
«Их двое; один из них — тот самый лейтенант. Они только что нашли своего приятеля в саду. Думаю, он мертв. Оба злые, лейтенант пинает скамейку. У второго занятная штучка вроде бинокля, и он рассматривает через нее всю округу».