яются на смотр. Нечто возникает из тени нашего бессознательного, давая нам шанс отчётливо разглядеть себя, и мы приходим в ужас при мысли, что когда-то были такими. Но мы не останемся в этом страшном месте брошенными, лишёнными помощи Просветителя! Если мы сделаем выбор, мы можем исповедать свою тьму и попросить об её исцелении. Бог не возьмёт у нас того, что мы не отдадим ему сознательно, ибо сделать это — значило бы грубо переступить через нашу свободную волю. Но то, что мы действительно исповедуем и искупаем, впоследствии преобразуется.
Такая внутренняя работа может быть болезненна, но она жизненно важна и неизбежна. Эмоциональная боль имеет такое же значение, как и физическая. Если бы вы сломали вот и она не болела — как бы вы узнали, что её необходимо «починить»? Физическая боль — эго способ, которым тело говори т: «Посмотри на это. Позаботься об этом. Полечи это». И то же самое — психическая боль. Иногда нам надо сказать: «Я должен излечить эту боль. Почему она здесь? Что эта ситуация пытается мне рассказать? С какой частью себя мне надо разобраться?» Если вы приходите к врачу с разодранным коленом, доктор не говорит: «Ну, давайте-ка взглянем на ваш локоток!» То же и с Богом. На рану надо взглянуть. И врач как человек, так и Бог, здесь не для того, чтобы осуждать вас, а для того, чтобы исцелять.
Мы часто боимся хорошенько рассмотреть свою тень, потому что желаем избежать стыда или смущения, которое может сопровождать признание своих ошибок. Мы ощущаем, что если как следует взглянем на себя, то окажемся слишком уж... обнажёнными. Мы не хотим смотреть на свою тень, потому что боимся того, что можем увидеть. Но единственное, чего нам действительно стоит опасаться, — это не смотреть на неё, ибо отрицание тени как раз и придаёт ей сил.
Сначала вы говорите: «Я не хочу на неё смотреть, потому что тогда я себя возненавижу». Но потом: «Нет, я должен взглянуть на неё, потому что иначе не смогу исповедать её Богу». И когда вы это делаете, происходит нечто парадоксальное и удивительное. Однажды я всмотрелась в некое своё качество, чего прежде избегала, потому что это было слишком болезненно. И вместо ненависти переполнилась сочувствием, потому что осознала, какую огромную боль я должна была носить в себе, чтобы вообще мог развиться такой защитный механизм!
Все мы покрыты шрамами, но проблема в том, что наши шрамы не выглядят таковыми в глазах других людей. Они скорее проявляются как изъяны характера или темперамента. Если кричит и плачет трехлетний ребёнок, мы, вероятно, скажем: «Ой, бедняжка, наверное, очень устал!» По если вы — кричащий и плачущий сорокалетий взрослый, то люди не говорят: «Ой, он так устал!» Они говорят: «Что за ужасный характер!»
Дефекты вашего характера — это не скверные его места, а места, в которые вы были ранены. Но вне зависимости от того, кто или что было причиной этих ран, теперь они — ваши, и вы несёте за них ответственность. Единственный человек, который может с ними разобраться и освободиться от них, — это вы сами.
В конечном счете неважно, где именно вы обзавелись дефектами своего характера. Теперь они — ваша собственность. Нельзя же жить, повесив на грудь табличку: «Это не моя вина. У меня были трудные родители»! Ваш единственный выход из лабиринта — принятие полной и абсолютной ответственности за эти недостатки.
Дефекты вашего характера — это тот способ, которым вы подрываете собственные усилия, которым вы причиняете боль себе и другим. Вот почему вы должны смотреть на них! Пока вы не примете ответственность за собственные переживания, вы не сможете их изменить. Но как только пристально вглядитесь в себя, вы можете начать исцеление. Вы открыли глаза — и теперь вы зрячи: «Я вижу, что сделал это. Я признаю это. Я понимаю это. Я искупаю свою ошибку. Я готов совершенствоваться. Я готов исправить содеянное. И я молюсь о том, чтобы теперь быть лучшим человеком».
В те моменты, когда вы действовали под указку своей тени, вы не просыпались с утра с мыслью: «Пожалуй, сегодня я буду вести себя как полное ничтожество». Вы не говорили, придя на встречу: «Я собираюсь говорить и делать вещи, которые заставят людей от меня отвернуться». Нет — в эти моменты вы не осознавали, что поступаете так. Вы находились под воздействием тени. Тень ввергала вас во тьму, и вы делались слепы к свету. И поэтому страдали.
Тень ведёт нас к глупейшим поступкам, а потом жестоко наказывает за то, что мы были такими тупицами. Тень неспособна к милосердию — зато способен Бог. Ад — это то, что создаёт тень, а любовь — это то, что выводит нас из её темницы. Искупление — один из аспектов Божьей любви. Искупая свою вину, мы освобождаемся от дисфункциональных шаблонов и той траектории событий, которую они создают. Это чудо персонального преображения. Исповедав свои неверные прошлые решения Богу, мы можем сказать, используя строку молитвы, приведённой в «Курсе чудес»: «Я не буду чувствовать вину, ибо Святой Дух отменит все последствия моего неверного решения, если я позволю ему это сделать». Как только вы покаетесь искренней и смиренной душой, вы вынырнете из кармического водоворота своей теневой драмы.
Как только мы признаём, кто мы такие в тени, мы вольны продолжать своё путешествие обратно к свету. Невозможно исцелиться, замазав свои проблемы розовой краской, притворяясь, что их не существует, или переложив вину за них на других людей. Мы исцеляемся благодаря знанию о том, что какие бы тени ни скрывали наш свет, их штаб-квартира находится внутри нашего сознания. Это наша ответственность — признать их существование, отворить двери Богу и позволить ему изгнать их Его сиянием. Он всегда делал это — и всегда будет делать.
Возможно, кто-то обидел вас пятнадцать лет назад, а вы до сих пор говорите о том, что этот человек вам сделал. Но если быть откровенным с самим собой, но вы тоже могли обидеть кого-то пятнадцать лёг назад — и за последние четырнадцать даже не подумать об этом. У нас отлично получается замечать, что нам сделали другие люди, но когда надо увидеть то, что мы сделали другим, — тут-то нас и не хватает.
Тень без проблем сосредоточивается на тени — если только это тень в других людях! «Вон то г мужчина действует по указке своей тени, и та женщина гоже ублажает свою тень, и вон те, другие, гоже потакают своей коллективной тени — но я?! Какая ещё тень?!» Больше вреда причиняют люди, которые полагают себя совершенством во всех отношениях, чем те, кого приводит к смирению осознание своего возможного несовершенства. Люди, глубоко заглянувшие в тень, знают, что это вовсе не пустячок и не тривиальная ошибка: эго космическая сила, противодействующая добру в этом мире, и она пользуется любой представившейся возможностью, чтобы чинить разор в человеческой душе. И никто не предоставляет ей более благоприятную возможность, чем мы, думающие, что все проблемы заключаются в других.
Проекция вины на другого эндемична для смертного мира. С момента рождения нам преподают систему воззрений, которая подкрепляет наше чувство обособленности: «Я пребываю в своём теле, а ты — в своём. А Бог пребывает снаружи нас обоих». Наше чувство обособленности излучает разорванное восприятие в большей степени, чем что-либо другое.
Прежде всего, если я отделена от Бога — значит, я отделена от своего источника, и я ощущаю такую же травму, как младенец, когда его вырывают из рук матери. Эта травма порождает страх, и тогда вероятно, что мой «спусковой крючок» заденет любой человек или любая ситуация, которые будут отбирать у меня то, что. по моему мнению, мне необходимо — даже если это вовсе не так. Моя тень с большой вероятностью будет проявляться в паранойе нужды.
Далее, если я отделена от остального мира, то я чувствую себя бессильной, учитывая, что я такая маленькая, а мир такой огромный. Это чувство обособленности приводит меня к убеждению в том, что я слаба — когда на самом-то деле я, как дитя Божие, обладаю бесконечными внутренними источниками силы. Тогда моя тень, вероятнее всего, проявится в том, что я буду притворяться маленькой и незначительной, слишком боясь восстать во всей своей силе.
Если я отделена от других людей, то я отделена от ощущения любви и единства, которое является моим правом от рождения как человеческого существа. Я не могу не ощущать глубокого экзистенциального одиночества вместо радости, которую мне предназначено ощущать в окружении других людей. Тогда моя тень, вероятно, проявится в чрезмерной или недостаточной привязанности к другим, в комплексе неполноценности или превосходства, или во властной, или авторитарной личности.
И последнее: все перечисленные аспекты отчуждённости включают чувство отчуждённости от себя, из которого возникают все прочие формы тени. Если я отделена от себя, а моё истинное «я» есть любовь — значит, я отделена от любви. Моя тень, вероятно, проявится в чем-то напоминающем нелюбовь к себе самой или другим — от злоупотребления наркотиками до проявлений жестокости.
Поскольку все манифестации тени коренятся в мыслях об отчуждённости, следовательно, исцеление ошибочного мышления о том, что мы отделены от остальной жизни — от Создателя нашего, от других людей и от других частей творения, — это радикальное решение проблемы тени. Это восстановление разума и духа, это возвращение души к её Божественному знанию есть точка просветления, которая изгоняет прочь всякую тьму.
И что же этот за свет, который мы видим, когда мысль наша вновь примиряется с истиной? Мы видим не только то, что едины с другими, но и то, что каждый из нас является носителем Божественного семени. Мы были сотворены Богом, по образу и подобию Божиему. Мы совершенны — как и все его творения. Мы заслуживаем от самих себя и других того же милосердия, какое Бог выказывает каждому из нас. И когда мы вспоминаем об этом — когда наши мысли исцеляются от помрачения, на которое обрекает нас тень, тогда проявлять милосердие и прощение становится естественно.
Важно не то, какую форму принимает ваша тень. Важно то, что она развилась по одной — и только одной — причине. В какой-то момент любовь ушла — или это вы решили, что она ушла.