Город золотодобытчиков Зарафшан начал строиться с небольшим отставанием от Навои и Учкудука, но весьма быстро. Если в декабре 1964 года в Навои уже была пущена первая очередь первого гидрометаллургического завода, началась переработка урановых руд, то на Мурунтау в том же году только начали строить завод по извлечению золота.
Однако уже на следующий год строители в Зарафшане сдали первые каменные дома для горняков. Когда 21 июня 1969 года в Москву был отправлен первый слиток чистого золота Мурунтау весом почти 12 килограммов, здесь, как и в Навои, уже вырос благоустроенный город, статус которого был присвоен ему указом Президиума Верховного Совета Узбекской ССР от 20 июля 1972 года.
Сперва геологи предполагали, что город будет назван одноименно с месторождением – Мурунтау. Но первостроители завода предложили свое название – Златогорск и даже изготовили табличку с этим топонимом, установив ее перед въездом в строящийся город.
О любопытной коллизии с именем города вспоминает работавший в эти годы на Мурунтау горный инженер, уроженец Казахстана, доктор экономических наук, профессор, лауреат Государственной премии СССР Аброл Кахаров:
«Инициатор и зачинщик идеи освоения двух месторождений одним проектом – легендарный Министр среднего машиностроения Ефим Павлович Славский, посетив выбранную площадку для строительства города высказал свои сомнения по поводу названии «Златогорск».
«У нас не принято афишировать название металлов, которые мы добываем», – сказал он и обратился к рядом стоящему директору Навоийского комбината З.П. Зарапетяну с вопросом: Согласовано ли это название с первым секретарем ЦК Компартии Узбекистана Шарафом Рашидовичем Рашидовым?»
Немного помолчав, Ефим Павлович продолжил: «Автором присвоения имени городу Навои был Шараф Рашидович. Думаю, нам придется вновь обратиться к нему. Кому, как не ему – писателю должно принадлежать первенство выбора подходящего узбекского имени?» [73].
В итоге выбранное Рашидовым имя Зарафшан (Золотоносный) и было Златогорском – только по-узбекски. На въезде в Зарафшан в начале 1960‐х установили памятный камень с надписью «Здесь волей партии, руками народа будет построен город Зарафшан». Местные шутники написали на обороте камня «уточнение»: «Волей ЦК, руками ЗК». Что во многом было правдой: заключенные, как и на всякой средмашевской стройке, внесли в «каракумское чудо» изрядную долю своего труда. Особенно на первых порах, в наиболее тяжелых условиях. Для МСМ и его руководства «зэки» в те годы были практически даровым «трудресурсом». Хотя, как уже говорилось выше, приписывать все строительные успехи секретного атомного министерства их подневольному труду неверно. Военные строительные части, приписанные к Минсредмашу «поднимали» несравненно большие объемы работ.
В 1967 году по проекту академика Бориса Ласкорина началось строительство гидрометаллургического завода № 2. Через четыре года он начал производить чистое золото высшей 999,9 пробы, пополняя золотой запас СССР. В 1972‐м настала пора второй очереди гидрометаллургического завода № 2, а спустя три года – и третьей. Навоийский горно-металлургический комбинат вошел в десятку крупнейших производителей золота в мире, стал «узбекским золотым чудом», как писали в зарубежной прессе.
Посещение Е.П. Славским золоторудного карьера Мурунтау, г. Зарафшан. 1970‐е гг.
[Центральный архив корпорации «Росатом»]
В 1960 году на левом берегу Зарафшана началось строительство первой в Средней Азии газотурбинной электростанции на природном газе – Навоийской ГРЭС. А сам Навоийский химкомбинат впервые в стране стал комплексно перерабатывать природный газ с получением аммиачной селитры и жидких азотных удобрений, уксусной кислоты и ацетилен-целлюлозы для производства ацетатного щелка.
Позже по инициативе Славского на комбинате создали новаторскую линию плазменного напыления для повышения износостойкости машиностроительных деталей. Вспоминает партийный деятель Яков Рябов, бывший тогда первым секретарем Свердловского обкома КПСС. Он дружил со Славским и часто ездил с ним в рабочие поездки по «империи» Средмаша: «Ночевали в Навои. С утра ознакомились с работой Металлургического завода МСМ, а затем Ефим Павлович на мощном, образцовом авторемонтном заводе показал и сам рассказал об организационной и технологической системе ремонта большегрузных автомобилей БелАЗ, тяжелых экскаваторов и другой горнодобывающей техники. Здесь же Славский показал процесс металлического порошкового напыления на изношенные трущиеся поверхности деталей двигателей автомобилей и последующей шлифовки напыленной поверхности с доведением ее до чертежного размера. Это была гордость Славского и Александрова, давшая огромный экономический эффект как по времени, так и по средствам» [112. С. 41].
Если Минсредмаш становился в Союзе настоящей «внутренней империей», то в Узбекистане возникло его мощное «княжество». Промышленные подразделения НГМК раскинулись в пяти областях республики: Навоийской, Бухарской, Самаркандской, Ташкентской и Джизакской. Каждое из них рождало, порой в голой пустыне, благоустроенные города и поселки, проводило воду, создавало промышленную и бытовую инфраструктуру – с электричеством, железными дорогами, аэропортами, школами, детсадами, институтами.
Благодаря «княжеству НГМК» преображалась целиком пустыня Кызылкум: к животноводческим хозяйствам протянулись хорошие автодороги, к совхозам прибежали линии электропередачи и трубы орошения; возник новый районный центр Тамды, были сооружены новые молочно-товарные фермы и кошары, автозаправки и больницы.
Зарапетян при поддержке Славского отверг первоначальный план примитивной застройки Навои стандартными домами из кирпича-сырца. Альтернативой стал выверенный генплан, который по заказу МСМ выполнили ленинградские архитекторы института ВНИИПИЭ. Возник город со своим особым лицом: дома с галереями, секциями, в которых было прохладно и в самое пекло; зеленые сады, бульвары с хвойными лиственными деревьями, множество фонтанов. Такое раньше могли позволить себе разве что бухарские ханы в своих дворцах.
Строчки из хита «Учкудук» группы «Ялла» вполне можно обобщенно отнести ко всем минсредмашевским городам в Кызылкуме:
Учкудук. Жилые дома.
[Фото: By karb, CC BY-SA 3.0, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=59814103]
Любой в Учкудуке расскажет старик,
Как город-красавец в пустыне возник,
Как в синее небо взметнулись дома
И как удивилась природа сама…
Глава Минсредмаша принимал самое непосредственное участие во всех делах «троеградия» – от технологических новинок заводов внутри комбината до мелочей быта новых горожан. И по праву гордился свершенным.
Николай Иванович Кучерский, работавший на рудниках Учкудука горным мастером, начальником карьера, директором Центрального рудоуправления, а после и гендиректором Навоийского горно-металлургического комбината вспоминает:
«На фоне беспредельной занятости Ефима Павловича Славского поражало его знание повседневных нужд и запросов Навоийского комбината, способность видеть главное в большом и малом, держать в своей цепкой памяти весь комплекс промышленного и гражданского строительства. …Вот он идет по Учкудуку с министром цветной металлургии П.Ф. Ломако и говорит: «Петр Фадеевич, я строю Учкудук без всяких скидок на его отдаленность, на тяжелые природные условия пустыни. Зеленые улицы, стадион, бассейн с подогревом воды, музыкальная школа, детские сады, Дом культуры, магазины и столовые, жилые дома со всеми удобствами: горячая и холодная вода, ванные, газ во всех квартирах. Это ты видел в Навои, видишь здесь, завтра увидишь в Зарафшане. Что подобное ты можешь показать у себя?» [88. С. 212].
Приказ № 75 о назначении Минсредмаша генеральным застройщиком г. Навои. 26 февраля 1968 г.
[Портал «История Росатома»]
С восторгом приводит речь Славского по случаю награждения Навоийского горно-металлургического комбината орденом Ленина, записавший ее дословно, тогда корреспондент газеты «Индустриальный Навои», а позже писатель Леонид Ветштейн:
«Я, ваш министр, вместе с вами переживаю радостное волнение в связи с таким событием. Ведь я хорошо помню, что всего десять лет назад не было этого замечательного города Навои, не было этих первоклассных предприятий, которые созданы вашими умелыми руками. Трудно было даже думать, что в такой короткий срок можно построить большого масштаба горное предприятие в центре Кызылкумов, построить Учкудук, связанный теперь железнодорожной линией, по которой курсируют поезда, и действует авиалиния. А ведь когда мы начинали строительство, машина шла туда неделю!» [47. С. 12].
Ефим Павлович гордился, что добыча золота его министерством в конце семидесятых составляла четверть всей добычи в стране, он мечтал довести ее до половины всесоюзной. Кто мог тогда предположить, что львиная доля его «золотых», да и урановых достижений достанется новым постсоветским государствам, не слишком-то склонным к благодарности России за эти дары…
«Вся прозорливость Е.П. Славского в создании НГМК как комплекса производств по выпуску закиси-окиси урана и золота валютной чистоты с особой силой проявилась в годы перестройки и экономического хаоса в СССР. Со всей ответственностью нужно заявить, что без золотодобывающего комплекса в годы развала экономики комбинат был бы обречен», – подчеркивает Кучерский.
Сегодня Навоийский горно-металлургический комбинат – один из основных «экономикообразующих» предприятий Республики Узбекистан, очень весомый «кирпич» в фундаменте благосостояния этой страны. По-хорошему, за это узбекским властям надо было бы поставить посреди Ташкента памятник Ефиму Славскому. Можно – в обнимку с Зарапом Зарапетяном. Только этого вряд ли стоит ждать…
Глава 5Бридер в пустыне, или Чудо Мангышлака
Почти одновременно с кызылкумской эпопеей за тысячу с лишком километров северо-западнее, на восточном побережье Каспия, стартовала другая эпическая средмашевская история, увенчавшаяся созданием с нуля города и промышленного гиганта Шевченко (ныне Актау).