[Из открытых источников]
После награждения состоялся банкет, награждённых было много, в одном зале поместиться все не могли, поэтому разместились в ресторане и нескольких кафе. Е.П. Славский с начальством комбината обошел все места, где находились награждённые, и лично поздравил каждого».
Валерий Литвиненко рассказал, что Ефим Павлович ежегодно, как правило, весной наезжал в Краснокаменск с проверкой. И дистанционно – из своего кабинета на Большой Ордынке лично строительство комбината и города. Включая, как он привык, даже «мелкие» детали быта работников. А также справедливость распределения благ.
Валерий Григорьевич вспомнил об одном таком случае: «В 1985 году мне довелось участвовать в совещании, которое Славский проводил на гидрометаллургическом заводе. Оно проходило необычно. В то время в Краснокаменском аэропорту не было бетонной полосы, и самолёты Ан-24 приземлялись на грунтовую. Ночью прошёл дождь и утром, когда должен был прилететь Ефим Павлович, аэропорт не мог принять самолёт из Читы.
В итоге самолёт со Славским приземлился в Краснокаменске вместо 9 часов утра в 7 часов вечера. Ефим Павлович отказался менять программу и вместе с директором комбината Покровским и директором завода Телятниковым обошел основные производственные цеха и был удовлетворен произведенными на заводе переменами.
Протокол № 1 заседания Президиума Верховного Совета РСФСР о переименовании населенных пунктов в города и рабочие поселки.
[Государственный архив Российской Федерации]
Уже почти ночью Славский провел совещание в заводоуправлении. Несмотря на позднее время и почтенный возраст (86 лет), Ефим Павлович был энергичен, быстро реагировал на вопросы и ответы участников совещания. А в завершение сказал: «Завод работал хорошо, выписать работникам завода премию 10 000 рублей». Покровский заметил, что в хороших результатах есть заслуга работников управления комбината, на что последовал категоричный ответ: «Я сказал премию дать работникам завода».
«Это был последний приезд Ефима Павловича на наше предприятие», – завершил свой рассказ Литвиненко.
Забота о «работягах» всегда была у Славского в приоритете. Потратить же премии премированным заводчанам очень даже было куда: снабжение в «атомных городах» – по накладным с красной полосой – было, как говорили тогда, «почти как при коммунизме». У многих были мотоциклы и автомобили, самая лучшая бытовая техника, «дефицитные» гарнитуры, на столе частенько гостили «балычок и коньячок». И еще одна красноречивая деталь: часто бывало так, что год рождения очередного «атомограда» совпадал с годом рождения местного драмтеатра.
Империю Минсредмаша, если перенести уважительное название Древней Руси варягами, можно вполне назвать «атомной Гардарикой», то есть «страной городов». Обнинск и Новоуральск (Свердловск-44), Навои и Зеленогорск (Красноярск-45), Степногорск и Железногорск (Красноярск-26), Шевченко и Сосновый Бор, Озёрск (Челябинск- 40) и Северск (Томск-7), Саров (Арзамас-16), Академгородок и Снежинск (Челябинск-70), Лесной (Свердловск-45) и Дубна, Краснокаменск и Саянск, Трехгорный (Златоуст-36) и Снечкус, Заречный (Пенза-19) и Протвино, Курчатов и «Соцгород» в Мелекессе (Димитровграде).
В основание некоторых из них Славский закладывал первый камень. Это были (а большей частью и остаются) города-комбинаты, города-институты, города-энергетики, города – «военные кузницы». Часто эти функции пересекались. Все они были «закрытыми» поселениями, иногда – с целыми запретными зонами вокруг них. Там, на «опричных землях», царил особый «средмашевский» дух – ответственности, неимитированного, не-формализованного патриотизма, взаимоподдержки, честности. Двери квартир обычно не запирались. Забыв случайно портмоне в магазине, можно было просто прийти за ним хоть на следующий день, если раньше не принесут домой знакомые.
Редкая пьяная драка или хулиганство становились ЧП из ряда вон. Начальство не «чинилось» и жило практически так же, как и рядовые рабочие. Общими были и праздники и беды.
То есть в «опричной атомной Гардарике» (с известными поправками на время) царил дух того идеального «советского общества», который на обычной «земщине» уже почти весь вытек. И это было поистине удивительно для тех, кто впервые попадал туда!
Сегодня все эти города обозначены на гражданских картах. Некоторые полностью или частично «открылись», десять остаются «режимными» городами ЗАТО: попасть в них можно только по спецпропуцскам после тщательной проверки, да и то, разумеется, не в любую часть города. И это до какой-то степени спасает остатки средмашевского уклада, с которыми местные жители не хотели бы расстаться.
«Под рукой» Е.П. Славского было 470 крупнейших комбинатов, рудников и заводов, раскиданных по всему Союзу. Озёрск, Навои, Шевченко он воспринимал как свои детища. Но и другие, включая те, что возникли со своими предприятиями до него, были предметом пристального внимания и заботы главы Минсредмаша.
Например, Усть-Каменогорск в Казахстане, где Славскому поставили памятник. Примечательно, что Ульбинский металлургический завод, который «сделал» этот городок, возник из эвакуированного сюда в декабре 1942 года из Орджоникидзе завода «Электроцинк» Наркомцветмета, на котором Славский начинал свою инженерную карьеру. Дела там во время войны шли ни шатко ни валко. После победы над Японией «помощь» в строительстве и обустройстве на новом месте оказали военнопленные Квантунской армии. Картина полностью поменялась, когда в 1949‐м завод сменил ведомство, перейдя под управление ПГУ и позже – МСМ, став предприятием 2 «А»(п/я № 10), и, наконец, УМЗ – Ульбинским металлургическим заводом.
Памятник Ефиму Павловичу Славскому на набережной г. Усть-Каменогорска.
[Из открытых источников]
Еще до Славского здесь отработали технологию аффинажа, начав в промышленных масштабах выпускать закись-окись урана – промежуточный продукт для начинки атомных бомб. Придя на пост главы министерства, Ефим Павлович поддержал новаторское предложение ульбинцев перевести производство на тетрафторид урана. Одновременно с этим на заводе освоили получение высокочистого оксида бериллия, из которого начали производить компоненты электронных приборов для ракет и военных самолетов. Из ульбинского бериллия были сделаны телескопические стойки стационарного спускаемого аппарата советской автоматической станции «Луна-9», детали двух «луноходов», тормозные диски космической многоразовой системы «Буран – Энергия».
Город Лермонтов. Вдали – временный клуб «Строитель». 1950‐е гг.
[Из открытых источников]
В 1963 году на УМЗ выпустили первый отечественный сверхпроводник – биметаллическую проволоку, внутри которой был сплав ниобия с цирконием, а сверху – латунная оболочка.
А в 1968 году, после реконструкции, на УМЗ запустили единственный в своем роде в СССР цех, производящий сердечники из высокообогащенного урана и бериллия для тепловыделяющих элементов, на которых работали реакторы атомных подлодок. Именно они обеспечили рекордные на то время скоростные характеристики наших АПЛ – до 80 км/ч, заткнувшие американцев за пояс.
Ефим Павлович регулярно посещал завод, встречался с его руководством, ходил по цехам, вникая в новинки. Но большинство горожан запомнили «сопутствующие» прогулки Славского по Усть-Каменогорску в сопровождении городского и партийного начальства. Это не было пустым ритуальным «променадом»: въедливый министр, как депутат Верховного Совета, замечал различные городские неустройства. А если вносил предложения, то они не были голословными – подпирались мощью стройкомплекса МСМ и связями Ефима Павловича в Совмине и ЦК. Поэтому местные власти только радостно кивали. Так в этом областном центре, ранее вполне захолустном, появились Дворец спорта, Центральный дом культуры, микрорайон Стрелка. А также красивая набережная Иртыша, которая носит имя Ефима Славского. В 2011 году на ней был установлен его бюст – инициатива исходила от коллектива УМЗ. Таким образом устькаменогорцы через десятилетия поблагодарили Ефима Павловича за все, что он сделал для их города.
Увековечили Славского и в городе Лермонтове на Ставрополье, хотя глава Минсредмаша не имел прямого отношения к образованию этого секретного города в предгорьях Бештау вместе с уранодобывающим Горно-химическим рудоуправлением. Когда по решению Совета Министров СССР № 20405‐рс и приказом ПГУ в 1949 году здесь началась разработка урановых месторождений, найденных еще в 1944‐м геологами Кольцовской партии, Ефим Павлович «тянул лямку» на «Базе-10», нарабатывая оружейный плутоний. Не видел он и как в 1952 году в «населенном пункте рудоуправления № 10» появились первый жилой дом, первая школа и временный клуб в бараке.
Е.П. Славский с группой специалистов на Лермонтовском горно-химическом рудоуправлении.
[Портал «История Росатома»]
Но уже не без его участия поселку в 1954 году присвоили поэтическое имя «Лермонтовский», ставшее в городской ипостаси Лермонтовом. Со времени назначения Ефима Павловича начальником ГУХО Минсредмаша, а затем замминистра внимание его к строящимся Гидрометаллургическому и химическому заводам, а также городу не ослабевало. Это был один из не самых крупных, но ценных «изумрудов» в короне атомной империи.
В полной же мере роль Славского в судьбе атомного городка на Кавминводах проявилась позже – когда уран в двух рудниках начал в середине 1960‐х исчерпываться. Чтобы город жил дальше, требовалась умная диверсификация его производственного потенциала.
По инициативе и благодаря системным усилиям главы МСМ основной Гидрометаллургический завод, еще «дочерпывая» остатки урана, начал перепрофилироваться на выпуск водорастворимых фосфорных удобрений: монокалийфосфата, кремнефторида натрия, фториднатрия, оксида и фторида скандия, сульфата калия. И сумел в этой новой профессии стать одним из самых крупных в стране производителей удобрений с внутренним и экспортным потенциалом.