время полета не стал играть.
Позже в гостинице Зверев мне пенял – не мог разве поддаться министру (по молодости, откуда это мне было знать?). Раздумывая позже о поведении Ефима Павловича по результатам игры в домино, я понял, что он, имея большой опыт выигранных «сражений» за атомную промышленность, не привык к поражениям, даже в малом, и по-человечески понять его можно» [76].
Столь длинное цитатное описание этого, казалось бы, «ерундового» случая важно, поскольку показывает Ефима Павловича с какой-то, можно сказать, подростково-азартной стороны. Вроде бы весьма странной для государственного мужа, но неотъемлемой от его непосредственного и цельного характера «бойца».
Он всегда с азартом (и искренним расстройством, когда проигрывал) вступал в состязания о количестве трофеев на охоте, голов выловленной рыбы на рыбалке. Мог обругать победителя, но конечно, никогда не держал на него долгой обиды.
Дочь Славского Марина Ефимовна припомнила случай, когда в детстве, отдыхая с матерью в коттедже Ефима Павловича на берегу Иртяша на «Сороковке», стала свидетельницей того, как отец сильно преувеличил Курчатову, подошедшему поинтересоваться успехом недавней охоты, этот самый успех. И, сидя в купальне, по-детски непосредственно «выдала» отца, назвав дяде Игорю истинное количество «трофеев». А в ответ получил от отца грозный окрик: «Ну-ка, марш из купальни!»
Отдыхать главе Минсредмаша удавалось нечасто. Но если удавалось, старался сделать это «на полную катушку». Под этим понимался порой «дикий отдых» с палатками и костром. Разумеется, все же с некоторыми отличиями от простых советских «походников».
Министр здравоохранения Борис Петровский вспоминал о совместном «походе» со Славскими на «Иртышское море» – озеро Маркакуль в Восточном Казахстане: «Как-то раз он пригласил всех нас в «Опалиху». Войдя в комнату, мы увидели на полу разложенную карту Средней Азии. Он сказал, что предлагает провести этот отпуск в Средней Азии туристами. Нам это очень понравилось. Ефим Павлович пригласил еще одного своего помощника – генерала А.Д. Зверева и его супругу, и мы все сели вокруг этой карты и стали обсуждать маршрут, который предложил Е.П. В определенное время собрались еще раз и распределили должности: Ефим Павлович – бригадир, его жена – министр финансов, А.Д. Зверев маршруты сочинял, по рыбной ловле специалист его супруга; Екатерина Михайловна (моя супруга) – по транспорту специалист у нас была, а я кинофоторепортер и по совместительству врач бригады» [102. С. 292].
Борис Васильевич Петровский.
[Из открытых источников]
На отдыхе Славский был неистощим на всякие «придумки» и веселые начинания, часто уже глубоко пожилым человеком являя собой пример молодости и бодрости для гораздо более молодых по возрасту коллег. При этом показывая себя совершенно простым без всякого «чинопочитания» человеком. Об этом автору книги поведал Лев Дмитриевич Рябев: «Когда мы ездили в Белокуриху вместе со Славским, после рабочих дней, наступило воскресенье, и Ефим Павлович предложил отметить его пикником на природе. Как сейчас говорят «накрыли поляну», выпили по первой. Там были кроме меня еще два замминистра, начальники Главков, директора заводов, проектных организаций. Славский и говорит: «Ну что мы будем просто так сидеть и водку пить? Давайте устроим конкурс самодеятельности: кто споет, кто стихи прочтет, кто спляшет, кто басню расскажет». А ему было уже 87 годков. Ну и началось – кто во что горазд – и пели и плясали. А Ефим Павлович на равных со всеми – не отставал. А потом вдруг выяснилось, что в Славского местные клещи впились. Что делать – раздели его до трусов, вытащили клещей – по-простому, как говорится. Веселье продолжилось с новой силой, и никто при этом не напился».
Директор музея Курчатова Р.В. Кузнецова в свою очередь тепло вспоминает простоту «атомного министра»: «Вместе с Александровым они пели на два голоса украинские песни, когда отмечали какие-то юбилеи в нашем «домике Курчатова». Дома он ходил в синем спортивном костюме-«олимпийке». Меня называл «деточка». Когда в конце 1980‐х в «Парламентском вестнике» вышла публикация с частью воспоминаний, которые он мне надиктовывал и я сообщила ему про полученный гонорар в 500 рублей, Ефим Павлович отреагировал: «Вот и хорошо: купи две бутылки коньяка – тебе и мне».
Е.П. Славский и А.И. Бурназян с коллегами в доме отдыха «Опалиха». 1978 г.
[Из открытых источников]
По природной скромности министр огромного и мощного ведомства не воспользовался правом на персональную госдачу. Он предпочитал отдыхать с семьей, не отрываясь от сослуживцев (которые были для него такой же семьей) в подмосковном доме отдыха «Опалиха» в тридцати километрах от его квартиры в центре Москвы. Сейчас это микрорайон Красногорска с многоэтажками, а тогда был маленький поселок в почти девственном лесу.
Дом этот в Опалихе существовал еще с 1920‐х годов, меняя ведомственную принадлежность. Здесь учили агентов Коминтерна из Коммунистического университета трудящихся Востока (КУТВ), среди которых были, например, Дэн Сяопин и Хо Ши Мин. В начале войны располагался эвакогоспиталь, а после войны – дом отдыха ВВС; жили немецкие ученые, вывезенные для участия в Атомном проекте; молодые специалисты, ожидавшие отправки на строящиеся объекты ПГУ.
Славский сам, как привык это делать, начал в начале шестидесятых обустраивать и облагораживать это выбранное им место под отраслевой дом отдыха. Расширились фруктовые и ягодные сады, выросли благоустроенные корпуса, кинозал, спортзал, теннисные корты и волейбольная площадка. Сотрудники аппарата МСМ могли даже получить здесь и обрабатывать собственный приусадебный участок.
Ефим Павлович с женой и дочками, а потом и внуками, как правило, именно сюда отправлялись на выходные и каникулы, занимая небольшой семейный номер. По приглашению Славского здесь отдыхали с семьями его друзья – замминистра здравоохранения Аветик Бурназян, известный хирург, а позже министр здравоохранения Борис Петровский, главный «внедритель» ядерного оружия в армии, начальник 12-го Главного управления Минобороны генерал-полковник Николай Егоров и другие.
Доктор геолого-минералогических наук, заслуженный геолог РФ Алексей Тарханов вспоминал: «Ефим Павлович – простой русский мужик, тучный, но очень подвижный. Постоянно катался на велосипеде, играл с нами в волейбол и на бильярде. Всех помнил, приветливо здоровался, азартно играл с женщинами в домино, лото и подкидного дурака. Рядом всегда сидел наш сосед по московской квартире (дом Средмаша) и играл на баяне. Все обедали в общей столовой. Разумеется, о работе никаких разговоров не вели» [117].
Если дело было зимой, атомщики и приглашенные внушительной группой отправлялись на лыжах в лес под неизменным (до начала 1980‐х) предводительством Славского. Младшая дочь Славского Нина Ефимовна вспоминает: «Не скажу, что на лыжах он бегал, но по выходным нередко километров по двадцать проходил. Он был человек грузный, и лыжи у него были широкие, охотничьи, с тремя бороздами. По этой лыжне с тремя бороздами все понимали: здесь прошел Славский» [48].
Маршрут похода, как правило, был неизменным – до санатория «Мцыри» (имение Середниково бабушки М.Ю. Лермонтова – Е.А. Арсеньевой-Столыпиной) протяженностью около 40 километров. По возвращении накрывался общий стол с умеренным количеством «горячительного», потом играли в домино и бильярд, вечером смотрели кино, парились в бане.
Это был заведенный с сезонными вариациями «опалихский порядок Славского», и ему с радостью следовали коллеги и родные. Вместе встречали Новый год, 8 Марта, отмечали юбилеи. Кем-то был написан даже «Гимн Опалихи», не обошедшийся без упоминания Славского. Его исполняли под гитару в гостиной дома отдыха на бардовский манер:
Опалиха. За бильярдом. 1976 г.
[https: //www.opaliha.ru]
Знаем мы, что красивее
Есть места под Москвой,
Но Опалиха милая,
Нам дороже с тобой (…)
А походы на Фирсановку,
Зимней лыжною порой,
Мы геройски усталые,
Возвращались домой.
Впереди всегда Ефим шел Палыч,
Не отстать мы от него старались,
И всегда дорогою прямой
Он водил нас летом и зимой…
В такие дни заваленный делами и заботами «атомный министр» хоть немного «выдыхал», общался с дочками, внуками – правда, тоже «коллективно», между общением с коллегами и гостями. Но эти счастливые «семейные моменты» бывали подмечены наблюдателями. Например, главным конструктором ВНИИ автоматики, доктором технических наук Аркадием Бришем, который был частым гостем в Опалихе:
С внучкой Антониной. Июнь 1978 г.
[Из открытых источников]
«Ефим Павлович был прекрасный муж и отец. Удивительно было видеть этого в общем строгого, сдержанного человека, когда он разговаривал с внучкой Тошей – голос звучал ласково, а глаза лучились любовью. У Ефима Павловича была крепкая, дружная семья. Большую роль играла обаятельная, умная и мудрая Евгения Андреевна. Выступление Ефима Павловича было гимном любимой женщине, вскрывало его нежную и благородную душу» [39. С. 175].
В биографии великого человека, каким несомненно был Ефим Павлович Славский, интересна каждая «бытовая» деталь. Совсем немного их дают ближайшие родственники главы Минсредмаша. Например, внук Павел Славский:
Ефим Павлович и Евгения Андреевна на традиционной встрече в Опалихе. 1977 г.
[https: //www.opaliha.ru]
«Стол всегда был чистый – никаких документов. Это я точно помню. Может, потому и кабинет не запирался никогда. Еще помню, что дед, когда работал в Москве, обедать обязательно приезжал домой. Бабушка великолепно готовила. Часто был украинский борщ – дед его очень любил и всегда ел со жгучим перцем. Еще любил жареные пирожки с мясом и капустой, поэтому бабушка их тоже часто готовила. Вообще, дом был очень хлебосольным. Гости бывали часто.