Я моментально собрался, пуская эфир в мышцы. По телу разлилось приятное тепло, кожа начала покалывать от концентрации магии. Ударил точно в солнечное сплетение. Кулак врезался в его пузо с силой тарана. На обычного человека такой удар подействовал бы как грузовик, сносящий пешехода. Перебитые рёбра, повреждённые внутренние органы, минимум минута на корчи от боли.
Но этот мужик лишь отступил на шаг, слегка поморщившись. Будто я не врезал ему с силой эфира, а просто толкнул в шутливой потасовке. Его массивное тело едва дрогнуло, а на лице отразилось что-то похожее на разочарование. Словно он ожидал большего.
«Какого хрена?» — мелькнуло в голове. Обычно мой усиленный эфиром удар заставлял аристократов терры 13 отлетать на несколько метров. Этот же просто поморщился, как от лёгкого дискомфорта. Достало! Хочу свою силу обратно! Всю!
Не медля ни секунды, добавил прямой в челюсть. Удар, усиленный эфиром, должен был как минимум вырубить. Звук, с которым кулак врезался в его лицо, напоминал удар молота по мясу. Но громила лишь пошатнулся, его голова мотнулась назад и тут же вернулась в исходное положение. Из его разбитой губы потекла струйка крови, но вместо гнева на его лице отразилось… удовлетворение?
Он даже слегка кивнул, словно я только что выполнил какое-то важное условие в его личном списке требований. Облизнул кровь с губ, причмокнув, будто пробуя на вкус редкий деликатес. И всё это с таким довольным выражением, что я на секунду почувствовал себя участником какого-то странного ритуала.
Я бросил быстрый взгляд по сторонам. Посетители таверны расступились, образовав вокруг нас подобие арены. Кто-то поспешно покидал заведение, спасаясь от грядущей бури.
Другие, наоборот, придвинулись ближе, жадно ловя каждый момент схватки. Они напоминали стервятников, кружащих над полем битвы в ожидании пиршества. Некоторые даже делали ставки, оживлённо перешёптываясь и передавая друг другу монеты.
Ульрих прижался к стене, его единственный глаз расширился от ужаса. Он выглядел как ребёнок, случайно оказавшийся на арене с дикими зверями. Его бледное лицо покрылось испариной, а руки заметно дрожали. Тот ещё помощничек.
Дзакат наблюдал с ленивым интересом. Его массивная фигура расслабленно развалилась в кресле, словно он пришёл в театр на представление. Одетый в тёмную рубаху с закатанными рукавами, он выглядел обманчиво небрежно. Но я видел, как его глаза, холодные и оценивающие, внимательно следили за каждым моим движением.
Марта застыла возле него, дрожа как осиновый лист. Её тонкие пальцы вцепились в край фартука, комкая ткань. На бледном лице застыло выражение ужаса, смешанного с робкой надеждой.
Ногой подхватил ближайший стул и швырнул в противника. Деревянная конструкция полетела по идеальной траектории — прямо в голову. В воздухе стул слегка развернуло, и он приближался к цели ножками вперёд, превратившись из простой мебели в импровизированное копьё с четырьмя остриями.
Но мужик, даже не пытаясь уклониться, про, словно это был не тяжёлый предмет мебели. Его пальцы сомкнулись вокруг одной из ножек, остановив инерцию мгновенно, без видимых усилий.
А потом он засмеялся. Громко, заразительно, будто мои попытки атаковать его были лучшей шуткой, которую он слышал за последние годы. Смех раскатился по таверне, эхом отражаясь от стен и заставляя дрожать стаканы на стойке. Некоторые из зрителей подхватили его смех, создавая жуткую какофонию.
Придётся драться всерьёз. Если у рядового бойца такие способности, то что же тогда может глава клана?
Стул с треском разлетелся в его руках, словно был сделан из картона, а не из твёрдого дерева. Щепки разлетелись по полу, некоторые впились в ближайший стол. Одна длинная заноза пролетела в миллиметре от моего лица, оцарапав щёку и оставив тонкую кровавую линию.
— Слабовато, пустой! — прорычал он, оскалившись. — Покажи настоящую силу!
Его голос, низкий и хриплый, прозвучал как вызов. В воздухе запахло озоном. Почувствовал, как по спине пробежала холодная струйка пота. Не от страха, нет. От предвкушения.
Энергия потекла по телу, заполняя каждую клетку, каждый канал. Мышцы напряглись, словно натянутые струны. Кожа начала слегка светиться от концентрации эфира. Я почувствовал, как магия бурлит внутри, готовая вырваться наружу, разрушить, уничтожить.
Зрители вокруг ахнули, увидев трансформацию. Кто-то даже отступил на шаг назад, инстинктивно чувствуя опасность. Один пьяница, слишком долго потягивавший местную огненную воду, икнул и уронил стакан, который разбился о пол с жалобным звоном. Никто даже не обратил внимания на этот звук. Все глаза были прикованы к нам.
Мужик взмахнул руками, и с его пальцев сорвались огненные шары. Три, четыре, пять — они летели ко мне, оставляя в воздухе светящиеся следы.
Красно-оранжевые сгустки пламени вращались вокруг своей оси, словно миниатюрные солнца. С каждой секундой они увеличивались, поглощая кислород из воздуха. Температура в таверне подскочила так резко, что с потолка закапал конденсат.
Я ощутил мощь этих снарядов даже без прямого контакта. Жар опалил кожу ещё до того, как они достигли меня. Волосы на руках мгновенно скрутились от температуры. Серьёзная атака, способная превратить обычного человека в горстку пепла.
Но не меня.
Выставил эфирный щит, серебристое сияние окружило меня плотным коконом. Магия собралась в тонкую, но невероятно прочную преграду. Каждая частица эфира выстроилась в идеальный узор, создавая барьер.
Огненные шары ударились о защиту, разлетаясь фонтаном искр. Звук был похож на шипение воды, попавшей на раскалённую сковородку, только в тысячу раз громче. Искры разлетелись по всей таверне, некоторые опалили одежду зрителей. Кто-то завопил, лихорадочно хлопая себя по груди, чтобы потушить тлеющую ткань.
Я почувствовал, как эфир вибрирует от каждого удара, но держится. Атака была мощной. Гораздо сильнее, чем я ожидал от местного вышибалы. Этот парень мог бы дать фору многим аристократам из Терры-13. С такой силой он мог бы стать как минимум главой младшего рода, а то и претендовать на что-то большее.
— Неплохо, — процедил я сквозь зубы, собирая эфир в правой руке. — Теперь моя очередь.
Магия сконцентрировалась в ладони, превращаясь из туманного облака в плотное серебристое сияние. Сформировал эфирный клинок — тонкое лезвие, сотканное из серебристого света.
Одно движение — резкое, отточенное тысячами тренировок — и я отправил разрез в его сторону. Лезвие растянулось в полёте, превращаясь из короткого кинжала в длинный меч, разрезающий сам воздух.
Серебристая волна прорезала пространство и ударила громилу прямо в живот. Он рванул руками, пытаясь выставить огненный щит. Пламя вспыхнуло перед ним, образуя красно-оранжевый барьер. На секунду показалось, что защита выдержит.
Но эфирный разрез прошёл сквозь его огненный щит как нож сквозь масло. Пламя разошлось в стороны, расступаясь перед чистой силой эфира. Лезвие вошло в плоть, рассекая ткани и внутренности чисто, без сопротивления.
Мужик взревел. Не столько от боли, сколько от ярости. Отлетел назад, сшибая по пути столы и стулья. Его тело, словно пушечное ядро, прокатилось по таверне, оставляя за собой след из обломков мебели и осколков посуды. Прах, в который превращалась деревянная мебель, поднимался в воздух, создавая странный эффект дымовой завесы.
Я услышал, как дрогнули доски пола под ударной волной. Бутылки на полках за стойкой задребезжали. Некоторые упали и разбились, расплескав своё содержимое. Запах алкоголя смешался с запахом крови и пыли.
Тело громилы врезалось в стену с такой силой, что штукатурка посыпалась с потолка. В стене образовалась внушительная вмятина. Мебель вокруг него разлеталась в щепки, осколки стаканов звенели, падая на пол.
Некоторые из зрителей закрыли головы руками, защищаясь от летящих обломков. Другие просто отскочили назад, стараясь держаться подальше от эпицентра разрушения.
Я бросил быстрый взгляд в сторону, где должен был находиться Ульрих. Этот «доблестный» товарищ уже заполз под ближайший стол и оттуда наблюдал за происходящим, как перепуганный кролик из норы.
Его единственный глаз, расширившийся до невероятных размеров, блестел в полумраке. Он напоминал ребёнка, случайно увидевшего кровавую расправу, но не способного отвести взгляд.
Дзакат встал и медленно отступал назад, утягивая за собой Марту. Он явно не хотел оказаться в зоне поражения, но в то же время не желал пропустить ни секунды представления.
Марта, которую он тащил за собой, спотыкалась на каждом шагу. Её рыжие волосы разметались, когда он резко дёрнул её за ошейник. В глазах девушки застыл немой ужас.
Я вернул внимание к своему противнику. Тот уже выбирался из-под обломков мебели. Его живот был рассечён, рубашка разорвана и пропитана кровью. Рана зияла, обнажая внутренности.
Одна рука прижалась к животу, пытаясь удержать внутренности от выпадения. Лицо побледнело, покрылось испариной. Но в его глазах всё ещё горел огонь боевого азарта.
Но вместо того, чтобы корчиться от боли, он стоял прямо, словно получил всего лишь царапину. Выплюнул сгусток крови на пол и утёр рот тыльной стороной ладони.
— Есть немного силы, — прохрипел он, оскалившись в кровавой улыбке.
Мужик взмахнул обеими руками, и в мою сторону полетели десятки огненных шаров. Они были меньше первых, но их количество компенсировало размер. Настоящий огненный дождь, способный испепелить всё на своём пути.
Воздух мгновенно раскалился. Дыхание перехватило, словно я оказался в печи. Пот выступил на лбу и тут же испарился. Глаза начали слезиться от жара.
Выставил купол из эфира — полную защиту, окружающую меня со всех сторон серебристой полусферой. Магия растеклась вокруг, формируя идеальный барьер, изолирующий меня от внешнего мира.
Огненные снаряды ударялись о купол один за другим, разбиваясь и растекаясь по его поверхности как капли воды. Каждый удар вызывал яркую вспышку, словно миниатюрный фейерверк.