Лок удивлённо посмотрел на хирурга:
— Потому что он мой друг, ублюдок. Людям свойственно беспокоиться о друзьях.
— Друг, — повторил Мориган, будто пробуя слово на вкус. — Как интересно. У меня никогда не было… друзей.
— Неудивительно, — пробормотал Ульрих, оглядывая банки с органами.
Мориган сделал вид, что не услышал.
Один из слуг приблизился к нам с подносом, на котором стояла колба с мерцающей зеленоватой жидкостью. Хирург взял её, поднёс к свету, изучая консистенцию. Удовлетворённо кивнул.
— Почти готово, — сказал он. — Осталось несколько… приготовлений.
— Какого рода? — спросил я, готовясь к худшему.
Мориган снова улыбнулся — широко, неестественно:
— Твоё тело должно быть подготовлено. Очищено. Укреплено. Тогда шансы возрасти.
Он подошёл к одному из столиков, взял странный инструмент — похожий на скальпель, но с кристаллом на рукояти.
— Этим я проведу начальные разрезы, — пояснил он, видя мой взгляд. — Обычные инструменты не подойдут для твоей… необычной структуры.
— Ты знаешь о моей структуре? — напрягся я.
— Конечно, — Мориган наклонил голову набок. — Ты пустой. Твоё тело напитано эфиром, но не имеет кристалла для его стабилизации. Уникальный случай. Обычно такие как ты… взрываются. Изнутри.
Он был прав. Слишком прав. Что ещё он знал обо мне?
— Откуда тебе это известно? — спросил я напрямую.
Мориган поднял бровь:
— Я вижу, Эфир. Мои глаза видят то, что скрыто. Структуру. Суть. Потоки энергии.
Он подошёл ближе, слишком близко. Я почувствовал его холодное дыхание на своём лице.
— И твоя структура… восхитительна, — прошептал он. — Чистый эфир, без примесей, без искажений.
Он повернулся к операционному столу:
— Хватит разговоров. Пора начинать. Раздевайся и ложись.
Я посмотрел на своих. Они стояли напряжённые, готовые вмешаться по первому знаку. Лок не отрывал взгляда от Моригана, словно ожидая предательства. Торс и Ульрих заняли позиции по углам комнаты, готовые к действию.
— Ребята, — обратился я к ним. — Всё будет нормально.
Я начал раздеваться. Снял куртку, рубашку, обнажая грудь, покрытую серебристыми линиями. Мориган наблюдал с нескрываемым интересом, его разноцветные глаза жадно впивались в каждую деталь.
— Великолепно, — прошептал он. — Просто великолепно. Чистый сосуд для чистой силы.
Я лёг на операционный стол. Железо было холодным, неприятно прилипал к коже. Странные кристаллы вокруг стола начали светиться ярче.
Мориган наклонился надо мной, его лицо исказилось в улыбке:
— Сейчас мои помощники зафиксируют тебя, — сказал он. — Не сопротивляйся. Это необходимо.
Слуги подошли к столу, держа в руках кожаные ремни с металлическими застёжками. Я позволил им привязать мои руки и ноги к каменной плите. Ремни были тугими, врезались в кожу.
— А это обязательно? — спросил Лок, наблюдая за процедурой.
— Абсолютно, — ответил Мориган, не оборачиваясь. — Когда начнётся боль, он будет биться. Сильно. Может навредить себе… или нам.
Один из слуг принёс поднос с инструментами — скальпели, пинцеты, зажимы, иглы. Всё блестящее, острое. Другой подготовил несколько банок и колб с разноцветными жидкостями. Третий держал кристалл души, осторожно поместив его в специальный контейнер.
— Отлично! — Мориган хлопнул в ладоши. — Тогда начнём. Сейчас мои помощники введут тебе… особое вещество. Оно подготовит твоё тело к трансформации.
Один из безглазых слуг подошёл с шприцем, наполненным мерцающей зеленоватой жидкостью. Игла была длинной, толстой — больше похожа на гарпун, чем на медицинский инструмент.
— Это будет больно, — предупредил Мориган, улыбаясь. — Очень больно. Но потом… потом будет ещё больнее.
Слуга поднёс шприц к моей груди, прицеливаясь прямо в сердце.
— Марк! — Лок сделал шаг вперёд, но другой слуга мгновенно оказался рядом, преграждая путь. — Ты уверен?
— Да, — ответил я, глядя в потолок.
Мориган кивнул слуге. Игла начала медленно погружаться в мою грудь, пробивая кожу, мышцы, приближаясь к сердцу. Боль была… терпимой. Я чувствовал хуже.
Но потом жидкость начала поступать в моё тело. И вот тогда пришла настоящая боль.
Огонь. Жидкий огонь, растекающийся по венам, сжигающий всё на своём пути. Каждая клетка кричала от агонии. Я стиснул зубы, пытаясь не кричать. Тело выгнулось дугой, натягивая ремни.
— Держите его! — скомандовал Мориган, и слуги навалились на меня, прижимая к столу.
Перед глазами плясали красные и чёрные пятна. Сознание мутилось, уплывало. Я слышал крики — были ли они моими?
Сквозь пелену боли я видел лицо Моригана — искажённое, восторженное. Он наблюдал за моими мучениями с научным интересом и эстетическим наслаждением.
— Великолепно, — шептал он. — Смотрите, как эфир реагирует! Какие узоры! Какая симметрия!
Серебристые линии на моей коже светились всё ярче, вздуваясь, пульсируя. Эфир внутри бушевал, пытаясь противостоять вторжению. Два потока энергии боролись, разрывая меня на части.
— Что происходит? — кричал Лок где-то вдалеке.
— Подготовка, — спокойно отвечал Мориган. — Его тело должно быть готово принять кристалл. Старые связи разрушаются, новые формируются.
Боль нарастала, становясь невыносимой. Я больше не мог сдерживаться и закричал. Крик вырвался из груди, отразился от стен пещеры, эхом разнёсся по лаборатории.
Кристаллы вокруг стола засветились ещё ярче, резонируя с моей болью. Воздух вокруг задрожал, наполнился статическим электричеством.
— Скоро, — пообещал Мориган, склоняясь надо мной. — Скоро боль закончится. И начнётся новая.
Он взял скальпель с кристаллом на рукояти:
— Теперь я должен открыть твоё сердце. Освободить место для кристалла души. Ты готов?
Сквозь пелену боли я кивнул. Выбора всё равно не было.
Мориган поднял скальпель:
— Потерпи немного, — сказал он с улыбкой. — Но всего чуть-чуть пока ты не умрёшь.
Лезвие опустилось на мою грудь. Холодный металл вошёл в плоть. Новая волна боли накрыла меня.
Темнота. Абсолютная, всепоглощающая.
А затем — странная лёгкость. Я словно поднимался сквозь толщу воды, выныривая из глубины к поверхности. Чувство тяжести исчезло. Боль — тоже.
Я парил. Невесомый, бестелесный, свободный. Открыл глаза — если это можно было так назвать — и увидел…
Себя. Моё тело лежало на операционном столе Моригана — бледное, неподвижное, с раскрытой грудной клеткой. Кровь стекала по бокам каменной плиты, капала на пол. Кап-кап-кап. Ритмично, почти музыкально.
«Странно наблюдать собственную смерть», — подумал я, зависнув под потолком лаборатории. Никакого страха, никакой паники. Только отстранённое любопытство и… свобода. Впервые за долгое время я не чувствовал давления. Чистое умиротворение.
Мориган работал над моим телом. Его длинные пальцы двигались с удивительной точностью и грацией. Настоящий художник своего дела, как он и говорил. Скальпель в его руке танцевал, рассекая ткани, раздвигая рёбра, обнажая сердце — моё сердце. Оно ещё билось. Медленно, едва заметно, но билось.
— Сердце замедляется, — произнёс один из слуг Моригана. Его голос звучал приглушённо, словно сквозь толщу воды. — Скоро остановится.
— Идеально, — кивнул хирург плоти, не отрываясь от работы. — Подготовьте кристалл.
Я перевёл взгляд на своих друзей. Они стояли у противоположной стены, лица напряжены до предела. Лок побледнел, закусил губу — видел, как капелька крови стекала по подбородку. Торс застыл, словно каменная статуя, только желваки ходили на скулах. Ульрих сжимал посох так, что костяшки побелели.
— Он умирает! — выдохнул Лок, делая шаг вперёд. — Сделай что-нибудь!
— Я и делаю, — спокойно ответил Мориган, не прерывая работы. — Всё идёт по плану.
Хирург плоти погрузил руки в мою раскрытую грудную клетку. Странное зрелище — видеть, как чужие пальцы копаются в твоём собственном теле. Ощущения должны были быть ужасными, но я ничего не чувствовал. Только наблюдал.
Серебристые нити эфира, пронизывающие моё тело, слабо мерцали — угасающая энергия, теряющая источник. Без управления сознанием эфир рассеивался, как туман под утренним солнцем.
— Сердце остановилось, — констатировал слуга. — Он умер.
— Вот и прекрасно, — Мориган выпрямился, вытирая руки о ткань, поданную слугой. Ткань окрасилась красным — моей кровью. — Теперь настоящая работа.
— Умер⁈ — Лок дёрнулся вперёд, но Торс удержал его, крепко схватив за плечо. — Пусти меня! Он убил Марка!
— Нет, ещё нет, — мотнул головой верзила. — Смотри.
Откуда-то появились десятки слуг Моригана. Они заполнили лабораторию, окружив моих друзей плотным кольцом. Лок, Торс и Ульрих оказались в ловушке. Не напасть на хирурга, не помешать ему.
— Если у меня выйдет, то он выживет, — продолжил Мориган, не обращая внимания на напряжение в комнате. — Тише, мальчики. Не мешайте настоящему искусству.
Один из слуг приблизился, держа в руках металлический контейнер. Внутри светился кристалл души Белизиарда — тусклый, с переливающейся сердцевиной.
Я почувствовал странное притяжение. Кристалл будто звал меня, тянул к себе. Душа — или что там от меня осталось — затрепетала, ощутив его присутствие.
Мориган осторожно извлёк кристалл из контейнера. Держал его бережно, словно величайшую драгоценность.
— Смотрите внимательно, — произнёс он, обращаясь к моим друзьям. — Такое вы больше нигде не увидите.
Хирург плоти поднял кристалл над моим вскрытым телом. Камень начал светиться ярче, пульсировать в такт с затихающими вспышками эфира внутри моей плоти.
— Ещё немного, и будет поздно, — пробормотал Мориган. — Эфир уходит.
Он плавным движением поместил кристалл души в центр моей груди, прямо над остановившимся сердцем. Камень словно нашёл своё место — идеальное гнездо для новой сущности.
— Теперь магия, — хирург плоти поднял руки.
От его пальцев начали исходить странные волны энергии — не похожие ни на один известный мне вид магии. Темно-зелёные, с пульсацией фиолетового. Они окутали моё тело, проникли в раскрытую грудь, обволокли кристалл души.