аслониться полками от третьего громилы. Он пару раз успел выстрелить в мою сторону, но все воздушные лезвия лишь безуспешно высекали щепки из деревянных конструкций. А потом ему резко стало не до меня, потому что сбоку в него полетели немалых размеров булыжники из жезлов матросов.
— Оставьте хоть одного живым! — попросил я своих.
— Это как получится! — рыкнул откуда-то со стороны входа Илен.
В том, что поджигатель после всех своих злоключений остался жив, я уверен не был. И потому поспешил помочь третьему — тому самому, который допрашивал старика. Успел в последний момент, залепив ему воздушным сгустком под коленки, что повалило здоровяка на пол, а два заострённых каменных снаряда из жезлов матросов прошли сверху. Громила попытался встать на ноги, но я подскочил к нему и парой ударов ногой отбил у него всё желание снова двигаться.
— С вами всё в порядке, гра? — почтительно спросил один из матросов, помогая старичку встать на ноги.
— Не то, чтобы всё… Меня немного поколотили… Но вы очень вовремя вернулись, гра!.. Большое спасибо… Ох, изначальные! Какой беспорядок!
— Могли и сжечь, — заметил Илен.
— И сожгли бы! Сожгли… Не сомневайтесь! — старичок горестно закряхтел и присел на пол у стены.
— Вам нужен врач, гра? — поинтересовался я.
— Нет! Вовсе нет! Просто старые кости не так легко оправляются от тумаков, гра… Просто мне надо отдохнуть! — старичок улыбнулся через силу. — Позовите стражу, прошу вас… Они смогут оценить ущерб и взять этих…
— Гра, вы не возражаете, если перед тем как звать стражу, я задам им пару вопросов? — мягко уточнил я.
— Если они останутся живы, то можете даже философский спор с ними начать! — отмахнулся старичок.
— Ты кто такой? — обратился я к громиле, которого спас от жезлов матросов.
Громила ожидаемо промолчал, только зло смотрел на меня.
— Дайте-ка я, кэп! — Илен отстранил меня, подошёл к громиле и присел на корточки. — Скажи милый, не ты ли сегодня палец сломал на рынке?
— Что? — не понял громила, уставившись на Илена, а я заранее отвернулся.
Раздался продолжительный хруст и приглушённый крик. Когда я снова посмотрел на громилу, то его указательный палец изгибался под какими-то немыслимыми углами. Илен почти что нежно удерживал ему рот огромной ладонью.
— Ты не кричи, не кричи!.. — продолжал Илен, — Тут люди вокруг хорошие, только нервные. А скажи-ка, ты точно один палец сломал? Ты просто такой неуклюжий жирдяй, говорят…
Илен придавил повреждённую кисть коленом к полу, ухватился за средний палец той же руки и принялся его разминать.
— Времени у нас немного, но пальчиков у тебя тоже не очень много, — Илен нежно сдавил кулак, но в этот раз ничего не стал делать и принялся разминать палец снова.
— Возможно… Возможно, стоит открыть ему рот! — заметил старичок-торговец. — Я заметил за свою жизнь, что люди плохо говорят с зажатым ртом, да…
— Зачем ему что-то говорить? — удивился Илен. — Нам всё во-о-он тот расскажет, которого я у входа посадил. А этому мы просто пальчики поломаем…
На этих словах он медленно, почти неспешно, принялся палец крутить. И я отвёл взгляд, не в силах выносить чужую боль… На этот раз громила не только мычал, но и ногами дёргал. Оказывается, можно ломать пальцы больше десяти секунд… Я посмотрел на сидящего рядом со входом противника, которого Илен не только побил, но и связал. И тот вдруг без всяких вопросов с моей стороны быстро-быстро заговорил:
— Мы с двух дирижаблей — «Каон» и «Пискара»! Они сейчас дрейфуют где-то в окрестностях. «Каон» ведёт капитан Функор, а «Пискара» принадлежит капитану Анкену. Мы заходили в порт, и нас специально высадили на скале, чтобы мы ждали вашего возвращения!
— Вам разрешили пришвартоваться? — уточнил я.
— Только для пополнения припасов — на три часа, но мы спрятались! — ещё быстрее заговорил мародёр, косясь мне за спину.
За моей спиной Илен нежно поглаживал большой палец громилы и тихо ему нашёптывал:
— Пальчик большой, толстенький! Ух, как похрустим им…
— Не отвлекайся! — попросил я связанного. — Зачем вам потребовался наш маршрут?
— Мы вас преследуем со Сканды. Я и не знаю точно, почему! Ребята думали, что из-за вашей новой рулевой. У Анкена с ней какие-то счёты, вот он и озверел, когда вы её наняли.
— Как вы должны были передать информацию? — поинтересовался я.
— Кэп договорился с одним торговцем, что тот возьмёт нас на борт. Он улетает сегодня вечером. В стороне нас бы перебросили на свои дирижабли в воздухе.
Позади меня раздался долгий хруст и приглушённый вой, полный боли и страданий.
— Ах ты, кусаться!.. — проговорил Илен.
Когда я обернулся, он схватил бандита за горло, не давая вздохнуть и водил ему пальцем по зубам, приподнимая губу:
— Какие хорошие зубки… Только лишние, раз ты кусаешься!
— Ещё что-нибудь можешь рассказать? — полным сочувствия голосом спросил я разговорчивого нападавшего.
— Ничего, гра! — залепетал тот, переводя взгляд с моего лица на своего товарища. — Я больше ничего не знаю, честное слово!..
За спиной раздались ритмичные похрустывания. Это Илен начал расшатывать первый зуб. Поскольку попавший под раздачу громила всё ещё был лишен воздуха, он только хрипел и дёргал ногами.
— Всё, кэп? — поинтересовался карго и всё-таки выломал зуб.
— Всё! — кивнул я и приказал одному из матросов. — Сбегай за стражей.
Пришедших стражников не смутил ни странный вид нападавших, ни то, что один из них тихо подвывал и обещал всё рассказать. Им же было удобнее — не надо уже ломать никого. С нас взяли устные показания, а старичка успокоили, пообещав наказать всех виновных с особой жестокостью, после чего спокойно увели преступников. А мы, попрощавшись с продавцом книг, всё-таки отправились на дирижабль.
Мне нравилась Вера — как рулевой, конечно — и я не собирался ссаживать её на скалу лишь потому, что у девушки обнаружился хвост. Хотя, по-хорошему, стоило бы!.. Я был зол, что девушка не обозначила возможность того, что её будут преследовать. А ещё что-то мне подсказывало, что Танг именно высадить её на скалу и предложит, потому что это был самый логичный и простой способ избавиться от проблемы. Поэтому, оказавшись на «Мэлоннеле», я не пошёл сразу к Вере, а первым делом подозвал Танга и вкратце обрисовал ему ситуацию, спросив, что он об этом думает.
— А что тут думать, кэп? — силовик пожал плечами. — Она соврала, не сказала нам про возможное преследование… Я бы посоветовал ссадить её и об этом предупредить пойманных мародёров.
— Вот именно это твоё предложение мне и не нравится! — ответил я. — Я не для того нанимал команду, чтобы ссаживать её при малейшей угрозе.
— Но экспедиция! — веско напомнил мне Танг. — Это может поставить её под угрозу.
— Нет, не может… Если мы вместо того, чтобы удирать, поймаем этих мародёров, — ответил я.
— И как ты их ловить собираешься? — недоверчиво уточнил Танг.
— Те громилы, с которыми мы столкнулись в магазине, должны были сесть на торговца, который сегодня отбывает. Если мы уложимся раньше, то сможем за ним проследить. Небо облачное, и нам есть, где прятаться.
— Тогда, кэп, два вопроса: что делать с Верой, и что сказать грани Араэле?
— С Араэле я сейчас поговорю, а Веру надо хорошенько отчитать. Причём, публично!.. — строго сказал я.
— После публичной выволочки Вера может и сама сойти на скалу!.. — заметил Танг с сомнением.
— Если сойдёт — это будет её решение, — не стал я спорить. — Главное, не начинай пока сам требовать от неё избавиться.
— Иди и договаривайся с Араэле, кэп. Я обязан предложить это решение, иначе ты зря меня нанял.
Я довольно решительно направился к каюте девушки. И ещё решительнее поднял руку, чтобы постучать — и опустил её. Ощущение неприятностей навалилось с такой силой, что стало вполне очевидно: входить сейчас, не приведя мысли в порядок, было бы попросту глупо. Я вспомнил свой последний разговор с Араэле по поводу моей части работы: что её волновало? Простой! То есть оплата команде работы, когда мы сами не работаем. И тут, буквально через сутки, я захожу к ней и невзначай предлагаю за «бесплатно» погонять мародёров. Чем это закончится?..
На ум приходило лишь одно горькое слово — разочарование. Араэле меня просто-напросто не поймёт. Она дочь главы дома, привыкшая строго спрашивать и с других, и с себя. Она даже сейчас не отдыхала, а сидела и снова перерывала документы, чтобы всё время, пока она находится на «Мэлоннеле», было потрачено с пользой. Подозреваю, что было здесь давление и со стороны её отца. Ведь девушка продвинула меня, отправила учиться за счёт дома и фактически оплатила новый дирижабль. И что-то мне подсказывает, что её отец жаждал отбить все эти вложения в первый же год. Это казалось логичным.
И я понимал, что основная ошибка будет вовсе не в том, что я предложу — а в том, чем я это буду мотивировать. Единственная мотивация, которая сейчас болтается на поверхности и которую я могу озвучить: «Я так хочу». Это мотивация даже не капризного подростка, а избалованного ребёнка. Что уж точно не добавит мне веса в её глазах… Забив на задачу, я и так неслабо опростоволосился — и позволил себя отчитывать. Однако это касается лишь наших совместных дел. На корабле капитан — я. И вот тут я не могу ей разрешить верховодить. Иначе это не мой дирижабль — а её. Иначе это не моя команда — а её. Танг и так без её согласия ювелирно отказался выполнять мой приказ. Он, конечно, не сказал мне «нет», но шло всё именно к этому…
Если я хотел быть хорошим капитаном, то на моём дирижабле все вопросы должен был решать именно я, а не Араэле. А значит, сейчас нужна была такая мотивация, которая заставит девушку уступить. Любую информацию можно подать так, что её примут как единственно верную и правильную… Или, наоборот, преподнести так, что она покажется совершенно бредовой. Араэле нужен был результат, который появляется по итогам работы. Вот именно с работой к ней и надо было идти…