— Возможно, они и хотели остаться неузнанными! — крикнул он, махнув рукой Илену. Вместе с ними я взбежал на крыльцо особняка, и мы одновременно дёрнули створки, врываясь внутрь.
Я еле успел перепрыгнуть догорающую огненную стену, Илен уклонился от летящей в него ледышки — а Танг вообще получил воздушным сгустком в грудь. К счастью, сработала какая-то защита из логосов на его одежде, и он просто вылетел назад, за порог.
В холле поместья царил настоящий бардак. Дорогая деревянная мебель (ну выглядела она весьма дорогой — даже обломки!) была перевёрнута, а местами и вовсе безнадёжно сломана. И опять повсюду трупы и кровь. Взгляд мой наткнулся на совсем молодого мальчишку, который лежал в позе эмбриона, прижав руки к груди, и постанывал. За наиболее надёжными укрытиями на лестнице прятались охранники поместья — видимо, последние трое, кто выжил при штурме. Это они по нам, похоже, и стреляли. А вот их противники, видимо, приняли нас за своих. Было их человек пятнадцать, и все с жезлами — они прятались от выстрелов охраны за мебелью, но вперёд идти никак не решались.
— Наконец-то! Давайте! Бейте их! — крикнул нам один из них.
— Гасим уродов! — крикнул я своим и влепил тому самому, что требовал напасть на охрану, воздушным лезвием мощностью в пять единиц пневмы.
Получившееся «чудовище» просто разрубило его пополам, да ещё и из стола щепки выбило — а потом уже и мне самому пришлось искать укрытие, так как в холле началась яростная перестрелка. Наши успели дать по три-четыре выстрела, прежде чем попрятались за ещё свободными укрытиями, по которым тут же, как град, забарабанили снаряды. Зато подключились трое охранников, которые явно воспряли духом и изо всех сил ударили по нападающим. Те развернулись к новой старой цели — и снова получили сзади от нас. Оказавшись меж двух огней, они не сразу сумели сориентироваться — к тому же, я, похоже, первым выстрелом их командира и располовинил, и приказы отдавать стало некому. Так что спустя всего пару минут, отстреливаясь от нас с охраной, они начали выпрыгивать из здания через окна. Впрочем, уйти живыми удалось всего пятерым.
Охрана, к несчастью, финальную стычку тоже не пережила. Вернее, пережила — но в лице единственного раненого бойца. Он сидел на лестнице, облокотившись спиной о перила и глядя, как мы приближаемся. Я, правда, первым делом проверил, что все мои живы, а только потом пошёл наверх — так что подоспел уже после Танга, который присел перед раненым.
— Я как тебя увидел… Так и понял… Не нас вы убивать пришли…
— Тише-тише, дружище! Не дёргайся! — Танг осмотрел раны и поморщился. — Кесан, сможешь ему помочь?!
— Да забудьте… Оставьте меня — там в зале… В зале что-то происходит!.. — на последней фразе боец зашёлся кашлем. — Идите…
— Нельзя его оставлять тут! — Танг повернулся ко мне.
— Нельзя задерживаться! — жёстко оборвал я его. — И кого ты предлагаешь оставить?
— Кэп, давай я останусь? — предложил Таби. — Посторожу тут, ну и перевяжу заодно…
— Хорошо. Все остальные — идём вперёд! — скомандовал я, чувствуя на себе полный раздражения взгляд силовика.
Мы поднялись по лестнице наверх, прошли к массивным дверям — и, раскрыв их, оказались в не слишком длинном коридоре, на другой стороне которого были очередные массивные двери. Пол и здесь был залит кровью, но трупов было куда меньше — в основном, охрана и ещё пара человек в парадной одежде.
— Зал приёмов, — хмуро сказал Танг, указав на дальние створки, из-за которых доносились крики и шум.
— Идём, — кивнул я.
В боковые комнаты мы не заглядывали — нас сейчас интересовал именно зал приёмов. Чувство неприятностей глубоко внутри меня буквально взвыло, и я, не выдержав, всё-таки рванул бегом к дверям. Внутрь огромного зала я практически ворвался, распахнув дверь плечом. Картина, которая мне открылась, была совершенно безрадостной. Сегиса я увидел сразу — как и Араэле. Рядом с ними стояли восемь очень похожих друг на друга молодых людей разных возрастов и красивая рыжеволосая женщина. Кроме них, вместе с правителем дома остались всего три человека, одного из которых я узнал — Пали. Второй, незнакомый мне, явно был пневматиком, который напряжённо держал над ними купол щита. Третий был вполне обычным с виду пухлым господином, пребывающим на грани истерики.
И это были все союзники великого дома Филанг. Остальные лежали на полу, и тел вокруг было очень много. Кто-то ещё шевелился, кто-то уже отошёл. Женщины, дети, мужчины. Я услышал, как где-то позади меня захрипел в бессильном гневе Рубари. Оглянувшись, я увидел, что он смотрит на тихо плачущего ребёнка, прижавшегося к израненной матери. Повсюду были опрокинутые стулья, столы, осколки посуды, ошмётки еды. А вокруг, выставив жезлы, стояло человек тридцать, не переставая поливать щит логосами. И было вполне очевидно, что долго щит не выдержит. А никаких укрытий у родичей Араэле больше не наблюдалось. Какое-то время укрытием им, по всей видимости, служил длинный стол, но теперь от него остались лишь унылые щепки…
Собственно, вопрос их жизни и смерти был практически решён. Поэтому, наверно, семейство Филанг и встало в полный рост — собрались умирать достойно. И моего появления тут явно никто не ожидал. А вот я как раз чего-то подобного и ожидал — и, если честно, принялся палить из жезла раньше, чем восстановил равновесие после удара об дверь. А за мной и Рубари в зал уже вбегали остальные наши спутники, тоже начиная стрелять на ходу.
И всё-таки мы не успели. Точнее, не мы — а снаряды, которые мы выпускали. Зал был достаточно длинным, и всем этим камням, ледышкам и воздушным лезвиям ещё требовалось какое-то время, чтобы преодолеть расстояние до цели. Но именно в этот момент лопнул щит, который держал пневматик дома Филанг… И в сторону семейства Араэле разом рванули десятки смертоносных логосов, а я, пропуская удар сердца, обречённо понял, что сделать уже ничего не успеваю. И в этот самый горький момент откуда-то из-под потолка со знакомым писком спикировала большая крылатая тень. И когда она пронеслась перед последними верными Сегису людьми — те исчезли. Буквально растворились в воздухе…
Все губительные логосы, все убийственные снаряды, что предназначались им — пронеслись дальше, бессильно разбиваясь о стену за спинами исчезнувших людей. А уже в следующую секунду заговорщикам резко стало не до дома Филанг, потому что до них добрались наши смертоносные гостинцы. И те, кто ещё мог, после первых же попаданий принялись разбегаться в поисках укрытия. Каким бы сильным ни был жезл, но посохи всегда на порядок мощнее — а мы били из посохов и уже не жалели энергии. И потому заговорщики не сразу заметили, как Кироко описал круг, громко пискнул — и Сегис вместе с его семейством и сторонниками снова появился на том же самом месте, удивлённо хлопая глазами.
Я едва успел прыгнуть за упавший на бок стул, буквально вжимаясь в пол, когда по мне прилетели ответные снаряды. Неподалёку громко ругнулся Рубари, укрываясь за обломками стола. Болезненно вскрикнул Луп, хватаясь за рассечённую воздушным лезвием ногу. Танг и Илен едва уловимым движением метнулись в сторону, лишь на секунду-две опережая выстрелы заговорщиков. Кесан выставил щит, принимая на него многочисленные попадания — а заодно и укрывая им Веру, помогавшую раненому Лупу.
— Что, мрази, любите убивать?! — взревел Рубари, подхватывая массивный обломок стола и с рёвом бросаясь вперёд.
Я вскочил на ноги и бросился за ним, не переставая сливать пневму и буквально засыпая врагов воздушными сгустками. Некоторые заговорщики выставили щиты, а некоторые спешно искали укрытия — впрочем, не забывая при этом стрелять по нам. Сегис, который всё время оглядывался, вдруг рванул вперёд и вцепился в здоровяка с двумя жезлами, после чего они, рыча, покатились по полу. А пневматик — тот самый, что раньше держал щит — наконец, доплёл какую-то длинную цепочку логосов и ударил перед собой огромной воздушной волной, которая буквально смела и почти всех заговорщиков, и Сегиса, сцепившегося со здоровяком, и даже часть укрытий.
Рубари подскочил к одному из тех, кого волной сбило с ног — и, не особо мудрствуя, обрушил на него свой импровизированный щит, от чего череп несчастного лопнул, как перезревший плод. Я успел посечь воздушными лезвиями ещё троих. Араэле спешно подобрала какой-то жезл и принялась бить из него по встающим врагам. В этот самый момент мне в грудь прилетело камнем, и я кубарем покатился по полу, натыкаясь на бездыханные тела и поломанную мебель.
Когда я поднимался, то видел, как здоровяк оттолкнул от себя Сегиса, пожертвовав одним из своих жезлов, и бросился наутёк в боковую дверь. За ним со всех ног кинулась знакомая черноволосая девушка, но её успел сбить снаряд, отправленный Сегисом вслед удирающему. Двое заговорщиков вообще предпочли ретироваться через окно, а ещё пятеро рванули к выходу из зала — но были перехвачены вконец озверевшими Тангом и Иленом, против которых сделать ничего не смогли. Спустя несколько долгих секунд в зале, наконец, наступила тишина. Лишь стоны людей на полу нарушали воцарившееся безмолвие. А мы стояли и всё пытались осознать, что всё-таки победили…
Я смотрел на Араэле, её отца, на своих людей, каким-то чудом оставшихся в живых — и чувствовал, как нещадно горчит эта победа. Потому что я ведь ясно видел Кироко и чудесное спасение дома Филанг: Сегиса, его жены, Араэле и восьмерых сыновей. Одиннадцать жизней, за которые мне ещё предстоит отнять десять… Ведь, как и предупреждал Перо, мы не успели. Я не успел.
— Сволочи! Какие же они сволочи!!! — Сегис схватился за голову, оглядывая зал. — Ориф, подлая тварь! Что же ты натворил?!!
Пухлый мужчина, который так боялся умереть, тем временем взял себя в руки и кинулся осматривать раненых. Кесан, закончив с Лупом, тоже побежал ему помогать.
— Где этот урод, Пали!? Куда он сбежал!? — орал Сегис, повернувшись к своим.
— Вероятно, в канализацию, гра! — заметил дознаватель.
— Догони его! — Сегис бешено посмотрел на Пали. — Хотя… Нельзя… Ты нужен здесь, с ранеными. Ты…