это, Фант. Крепко запомни!..
— Запомню, — кивнул я.
— Ещё у тебя вопросы есть? — поинтересовался Сегис.
— Почему вы не послушали Араэле? — для того, чтобы задать этот вопрос, пришлось собраться с силами и решимостью. Всё-таки у Сегиса это была сейчас больная мозоль. — Можно было бы отменить празднование, спасти людей…
— Хороший вопрос! — неожиданно для меня Сегис кивнул. — Правильный вопрос. Ты, Фант, не думай, что я её слушать не стал… Я услышал Эли. Услышал и принял к сведению — даже её бездоказательные утверждения. Но вот как ты сам видишь мои действия, Фант? Прибегает ко мне дочь, говорит, что меня собирается свергнуть собственный брат, пусть и сводный по батюшке… Но всё дело в том, что на тот-то момент мы с ним ещё хорошо уживаемся. Он свою часть дел делает, я — свою. Обвинить его я не могу — пострадают те дела, за которые он ответственен. А если бы он переворот решил перенести? А если бы у этих заговорщиков что-то не так пошло с их выбросом? А отношения-то уже испорчены. И ладно бы только с ним… Среди тех, кто сегодня был убит, очень многие бы меня не поняли — сочувствовали бы Орифу. С ними, считай, тоже отношения были бы испорчены. И тоже все дела бы встали. Своё отношение ко мне они ведь передадут своим подчинённым, а те своим…
— Но ведь дела и так встанут. Теперь, когда их убили… — заметил я.
— Нет, потому что люди на местах остались, — пояснил мне Сегис. — И люди эти остались мне верны. И работать будут, как и прежде. А кто-то ещё и порадуется внезапному повышению. И все они, уж прости за откровенность, будут считать меня пострадавшим. И жалеть меня, невинно пострадавшего, будут — и работать будут от того ещё усерднее.
— Получается, от трагедии вам одна сплошная выгода… — вот тут мне стало противно до ужаса.
— Э-э-э! Нет, приятель, я уже вижу, куда у тебя мысли пошли! — Сегис хохотнул. — Я даже у Пали спрашивать не буду. Я весь этот разговор проводил уже, прости, девять раз!.. По числу своих детей. Ты, Фант, забрался сейчас высоко, а вот к этому всему дерьму не готов. Ты пойми: есть дом, а есть — я. Есть мои личные привязанности и переживания, а есть дело. Думаешь, я не скорблю о тех, кто погиб? Думаешь, мне этих людей не жалко терять? Думаешь, у меня сердце кровью не обливается, когда я на осиротевших детей гляжу? Зря так думаешь… В зале сегодня погибло очень много хороших, дорогих, близких мне людей, Фант. Но если бы я обвинил Орифа — погибло бы ещё больше. Потому что, когда дом вырезают — а мои поспешные действия могли привести к краху! — не щадят вообще никого. Всех гасят, кто на ноги встать успел. Я ведь и заговор подозревал, и про выброс услышал — не отмахнулся. Специально празднование перенёс на пораньше, а выброс, гляди-ка, всё равно к юбилею приурочили…
— Можно было бы нагнать больше охраны в поместье, — нашёлся я.
— А ты думаешь, Ориф — слепой и дурак? — поинтересовался Сегис. — Думаешь, он приготовлений не увидит? Думаешь, не обратит это в свою пользу? Скажет публично что-нибудь такое… Да хоть бы шутливо предположит, что я под юбилей всех неугодных перебить решил. Сказано-то вроде как в шутку, а осадок — останется. Вот и подумают мои люди, что я им не доверяю. И к чему это приведёт? А к тому, Фант, что многие из них начнут с интересом продумывать план по бегству в другие дома! И многие и сбегут, ослабив дом — и вот тогда нас начнут резать. Я, понимаешь, всю свою жизнь этот дом из дерьма вытаскивал!.. Его ведь в начале моего правления уже подминать собирались… И в силу мы только сейчас входить стали. Вот только на ногах мы ещё не настолько крепко стоим…
Сегис покряхтел, устраиваясь в кресле поудобнее, и продолжил:
— Да и толку с той охраны-то? Ну будет здесь не двадцать охранников, а сто. Так и Ориф наймёт не сорок головорезов, а двести. Пневма у него есть, а желающих на Большой Скале хоть отбавляй. Преимущество всегда у того, кто нападает, Фант! А обстоятельства таковы, что я сам напасть не могу. Пока дом верит своему главе, все его люди делают своё дело. Пока они чувствуют, что дом — это семья, они ему верны. Но если я своих людей давить начну, то даже невиновные задумаются, а не перегибает ли гра Сегис палку? А не изгоняет ли людей по надуманным обвинениям? А не я ли следующий на очереди? Вот и получается, что, даже зная о готовящемся бунте, я не так уж и много могу сделать. Только понадеяться, что мои люди проявят стойкость и мужество — и смогут отбиться…
— Получается, празднование всё-таки должно было состояться этим вечером? — уточнил я.
— Да, Фант, этим. И гости ещё пока не все успели съехаться. Многие, конечно, обиделись бы за такой перенос на меня, но обиделись бы куда меньше, чем если бы я Орифа выгнал. Да и выгнал бы я его — а кто вместе с ним готовился меня смещать, я же не знаю. Так что всё равно бы бойня состоялась… Зато, если верить твоим словам про заговор, ты представь, сколько планов было поломано таким переносом!.. Получается, что и в других домах пришлось действовать раньше. Так что не думай, что я какой-то урод, которому люди неважны. Важны мне мои люди. Но если бы я не умел даже из поражения пользу извлекать, то правил бы не домом, а какой-нибудь лавкой с кренделями. Это только в народных байках всё дерьмо внизу. А на самом деле, чем ты выше — тем больше с ним сталкиваешься. И любой глава дома — это сумасшедший, в котором две личности живет. Одна личность жену любит, детей обожает, друзей ценит. А другая — холодная расчётливая тварь, которая даже из смерти близких должна извлекать свою прибыль…
— Пожалеть вас надо? — не удержавшись, буркнул я.
— Себя тебе, дурак, надо жалеть! — беззлобно ответил Сегис. — Я в этом дерьме давно живу — привык. А вот ты вверх ползёшь уж очень быстро — не успеваешь ничего понять и принять. И заметь, у меня особо выбора по молодости и не было, а ты лезешь по собственной воле!
— Тогда уж, по собственной дури… — хмуро заметил я, пытаясь понять, на кой я вообще во всё это ввязался.
— Ну можно и так сказать, — согласился Сегис. — Вижу, ты меня понял.
— А Раили? Она выжила? — спросил я. — Вроде я видел, как в неё снаряд попал…
— Выжила она, выжила… — Сегис посмотрел на меня с явным удивлением.
— Её-то вы изгнать теперь сможете? — спросил я.
Пали и Сегис переглянулись, а потом бессовестно захохотали, держась за животы. Ну а мне только и оставалось, что растерянно на них смотреть. Наконец, Сегис, утирая слезы, соизволил пояснить:
— Фант, вот ты её, когда с Эли видел… Сколько годков ей, на твой взгляд, было?
— Да точно и не знаю. Молодая, — ответил я, не понимая, к чему он клонит. — Я с местными возрастами всё никак не разберусь…
— Ей сейчас десять лет, — пояснил мне Сегис.
И вот тут до меня дошло. Десять лет у местных — это чуть больше шестнадцати, по меркам моих яслей. Раили — ещё несовершеннолетняя девчонка. К тому же, только что потерявшая отца.
— Она не участвовала в нападении, Фант, — добавил Пали. — Когда всё началось, забилась в уголок у стены и плакала от страха. Она если и знала о том, что её отец готовит, то всё равно в этом не участия не принимала.
— Раили — умная девочка, — кивнул Сегис. — Всегда была умной. Она дому ещё пригодится. Только надо будет её воспитанием заняться… Год до совершеннолетия остался. А надо бы ещё всю дурь из головы выбить, которую туда Ориф насовал. Однако ты всё же пока с оглядкой ходи — сейчас ты для неё худший человек на свете, которому она при первой же возможности отомстит. Обещаю, за год я с ней разберусь. Не она первая, не она последняя…
— Ну что, Фант… Есть у тебя ещё вопросы? — поинтересовался Пали. — А то мне, оказывается, теперь ещё здесь дела делать, а Сегис всё не отпускает.
— Нет, больше нет, — вздохнул я.
— Ну так и что ты решил? — спросил Сегис, когда Пали вышел. — Продолжаем сотрудничество? Или отправляешься в свободное плавание?
— Продолжаем, — кивнул я.
— Вот и хорошо. Есть только одно условие… — Сегис усмехнулся, но лицо у него было при этом жёстким и серьёзным. — Я повидал многое в своей жизни. Так вот… То, как ты к Эли относишься — это для меня не секрет. И как она к тебе относится — тоже не секрет. Есть только одна беда — с тем, где ты в обществе находишься, а где — Эли. Я, знаешь ли, не буду кидаться фразочками типа «Никогда тебе с ней не быть!». Я, как уже сказал, повидал многое… А растёшь ты быстро, так что, может, через какое-то время я и дам добро на ваши отношения. Но пока, дорогой мой, держи себя в руках! Поцелуи, объятия — но дальше не смей!..
Я прямо почувствовал, как лицо у меня налилось краской. И просто кивнул, запивая эту не особо приятную тему большим глотком остывшего кофе.
— Эли — девочка взрослая, но всё же она девочка. Она и так сильно в тебя влюбилась. Ты, может, ещё не знаешь, но если уж женщина пойдёт на такой шаг, как мужика в постель тащить — значит, окончательно выбор решила закрепить. Вот пока этого всего не было — чувства со временем ещё могут угаснуть. А вот если это уже было, то такая девушка, как Эли, будет любить — если только сам её не разочаруешь. А сможешь ли ты набрать достаточно общественного веса, чтобы ваш брак не считали мезальянсом — это ещё неизвестно…
— Это было слишком откровенно, гра, — выдавил я из себя, мечтая уйти от скользкой темы как можно скорее. Очень уж непривычно такие вещи было обсуждать, а тем более, с отцом девушки…
— А ты привыкай! Вон, некоторые дома специально подбирают пары так, чтобы породу улучшать… — усмехнулся Сегис. — Я ведь не только о ней сейчас забочусь. Я и тебе подарок делаю. Пока ты с ней просто обнимаешься и целуешься, то считаешься всего лишь её ухажёром. И люди тебя будут воспринимать как самостоятельную величину. И твои достижения — ещё будут твоими достижениями. А вот если поспешишь… Знаешь, я, конечно, дам добро на брак, но вот беда — ты навсегда останешься всего лишь мужем дочери главы дома Филанг. А потом и просто мужем главы… И что бы ты ни делал, чего бы ни добился — все твои успехи будут успехами Эли и дома Филанг. И в глазах людей ты всегда будешь слишком хитрым выскочкой, завоевавшим своё положение через постель. Хочешь себе такую репутацию?