– Понимать. – Варька от избытка чувств нырнула и снова высунула любопытное рыльце из воды. – Грустить. Не получать знания. Старейшины не быть довольные.
– А они будут довольны, если Варьку убьют?
– Совсем грустно. Денисов уплывать навсегда? Мы еще видеться?
– Возможно. Только не скоро. Но мы тебя обязательно позовем, если вернемся. Хорошо?
Вместо ответа афалина резко развернулась и скрылась в толще воды, даже не обрызгав нас на прощанье. Петрович тоскливо взвыл, вытянувшись в струнку, и я поспешил погрузить пальцы в его густую шерсть. Грубоватая ласка сработала, и кот, чуть успокоившись, разлегся рядом со мной.
– Не переживай, Петрович. Что-то мне подсказывает, что эта наша встреча не последняя.
Напарник согласно муркнул и врубил урчальник – где-то в четверть силы, из чего я сделал вывод, что он сейчас не в лучшем душевном состоянии.
– Посидим, как говорится, на дорожку, да и пойдем благословясь. Галю выручать надо, ты как считаешь?
Ответный мыслеобраз я перевел как «порву на тряпки, скажи только кого». Петрович может, так что я отнесся к его утверждению со всей серьезностью.
– Ладно, чего время тянуть…
Я поднялся на ноги и направился было к рубке, но в этот момент за спиной раздался всплеск, и у моих ног на палубный настил шлепнулась жирная рыбина кило этак на полтора живого веса. Мгновенно сообразив, в чем тут дело, я подхватил тушку, не дав той соскользнуть обратно в родную стихию, и повернулся к афалине:
– Спасибо, Варька! Жаль тебе ничего на память не могу оставить…
– Подарок маленький рыжий! – пискнула та в ответ и игриво махнула хвостом, метко обрызгав Петровича.
Кот, что удивительно, возмущаться не стал, лишь фыркнул раздраженно, сдув севшую на нос каплю.
– Прощай, подруга!..
– Дружить весело. Хотеть увидеться снова!
Проводив взглядом скользящую над водной гладью афалину, я ободряюще хлопнул напарника по холке и спустился в рубку – время неумолимо, а нам еще пыхтеть и пыхтеть до места.
Впрочем, волновался я на этот счет зря – до Флоранс, вернее, его ближайших окрестностей, мы добрались еще засветло, так что пришлось обогнуть остров по широкой дуге, укрываясь среди других клочков суши. Расположение буев охранного периметра я неплохо изучил еще в первый месяц работы, так что обмануть нехитрую систему безопасности удалось без особого труда: мы просто-напросто держались в отдалении и зашли почти строго с севера. Бросив якорь в укромной бухточке близлежащего островка, отделенного от скалистого с этой стороны берега Флоранс пятикилометровым проливом, я велел Петровичу караулить, а сам завалился спать, компенсируя напряжение последних нескольких часов. Проснувшись строго по будильнику в восемнадцать ноль-ноль, перекусил сам, накормил кота (Варькин подарок он схомячил еще в дороге) и занялся подготовкой к высадке. За этим занятием и скоротал время до темноты.
Глава 7Нормальные герои всегда идут в обход
Толковый план за весь день родить так и не удалось. Во сне тоже ничего этакого не привиделось, хоть я и надеялся. Ненавижу импровизировать! Не обучен этой премудрости, я всего лишь обычный Егерь, а не диверсант с десятилетним стажем. А потому с зубовным скрежетом решил действовать по обстановке, что, сами понимаете, на план никак не тянуло, тем более на толковый. Из всех возможных преимуществ в наличии имелось лишь одно – внезапность. Я был уверен, что числюсь у загадочных боевиков мертвецом, посему можно организованной встречи не опасаться – стандартные патрули, не более. А уж этих-то олухов я вокруг пальца обведу, не впервой. Надо собрать как можно больше информации, а дальше посмотрим.
Не слишком-то воодушевленный принятым решением, я тяжко вздохнул и осторожно спустил на воду давешнюю надувнушку – пригодилась нежданно-негаданно, хорошо, что на разгромленной базе не бросил. Водонепроницаемый мешок со скарбом и вычищенный «спектр-мини» аккуратно разложил на пластиковом днище. Соскочивший следом Петрович устроился на носу лодчонки и принялся настороженно прядать ушами – вода ему по-прежнему не нравилась, но другого выхода не было. Удостоверившись напоследок, что с катером все в порядке и он надежно заякорен в крохотной бухточке, я скользнул в лодку и разместился на задней банке. Дейпак сидел удобно, а вот торчащий в захватах на спине «меркель» во что-то упирался, мешая двигаться. Пришлось пристроить штуцер между колен прикладом вниз. Покончив с последними приготовлениями, я врубил ноктовизор и взялся за весла. Резиновые уключины почти не скрипели, а чуть слышный плеск воды под вздернутым носом моей скорлупки терялся в шелесте волн, так что насчет этого демаскирующего фактора можно было не беспокоиться. Визуального обнаружения тоже пока бояться не следовало – на фоне темных скал черная надувнушка была неразличима даже через ПНВ. Вот отойду от берега метров на пятьсот, – тогда и буду торчать на серебристой в лунном свете глади этакой черной кляксой…
Впрочем, впервые за последние дни фортуна мне улыбнулась: местное ночное светило скрылось за неведомо откуда взявшимся длинным облаком, и я налег на весла, торопясь преодолеть открытое место. Обошлось без приключений, успели пересечь пролив под покровом спасительной тьмы, и когда луна вынырнула из-за облака, надувнушка уже затерялась среди прибрежных рифов Флоранс. Дальше пришлось пробираться с удвоенной осторожностью: местность у северной оконечности острова я знал не очень хорошо, и существовала реальная опасность напороться на подводный камень. Хотя с нашей скоростью большой беды не случится: легкая надувнушка в самом худшем случае перевернется, и нам с Петровичем придется искупаться. К тому же нам предстояло не просто подобраться к берегу, а еще и спуститься на пару километров к югу, дабы не забираться на центральную гору: наше временное убежище на той стороне пролива по иронии судьбы располагалось аккурат напротив самой высокой части Флоранс. Больше полагаясь на чутье напарника, чем на ноктовизор, я все же успешно провел лодку через лабиринт рифов. Примерно через полтора часа после отбытия с катера надувнушка уткнулась носом в уютный пляжик, окруженный отвесными скалами, и я выпрыгнул на мокрый песок. Утопая по щиколотку, вытянул свое суденышко на берег целиком и пристроил в тени здоровенного валуна. Петрович, все это время прикидывавшийся шлангом, соизволил приоткрыть левый глаз и обозреть окрестности.
– Подъем, мой рыжий друг! – Я из чистого озорства задрал борт надувнушки чуть ли не под прямым углом, и кот черным комом скатился на песок – маскировкой он озаботился еще на катере. – Труба зовет!
Провокация не удалась: неведомым образом Петрович умудрился сгруппироваться в полете и приземлился на все четыре лапы, попутно наградив меня стандартным мыслеобразом типа «сам дурак».
– Поговори мне еще! – хмыкнул я, закидывая мешок со скарбом на левое плечо. «Спектр» уже висел на шее, а верный «меркель» я держал на изготовку, в любой миг ожидая нападения. – Разведка!
Кот на полуобразе оборвал донельзя обидную фразу и без разговоров растворился во тьме. Дисциплина есть дисциплина, и это Петрович понимал очень хорошо. Прислонившись для удобства к шершавой поверхности валуна, я привычно врубил «стереорежим», принимая картинку с кошачьего ППМ. Мой напарник уже умчался метров на пятьдесят в сторону и теперь осторожно пробирался сквозь нагромождение камней в дальнем конце пляжа. Через некоторое время он уперся в отвесную стену, и я дал команду на возвращение. Точно таким же макаром проверили противоположное направление и убедились, что в непосредственной близости противник отсутствует.
– Ничего не поделаешь, братец, придется лезть, – посочувствовал я распластавшемуся рядом со мной коту и нехотя направился к скале. – Вот тут вроде нормально. Ты как думаешь?
Петрович презрительно фыркнул – что ему какой-то базальт, с его-то когтями? – и огромными прыжками преодолел относительно свободное пространство перед стеной. Дальше в ход пошла опция «альпинистское снаряжение, встроенное», и кот очень ловко принялся карабкаться наверх, умудряясь выискивать точки опоры даже на мельчайших выступах. Уже через минуту он затерялся где-то у меня над головой, и лишь активированный ППМ позволял уверенно определять его местонахождение.
Я, понятное дело, таких уникальных способностей был лишен, потому пришлось преодолевать препятствие по старинке, благо скалолазанию в академии учили качественно. Порядочно мешал увесистый мешок на плече, да и оружие пришлось закрепить на спине, так что подъем занял у меня добрых полчаса. Когда я наконец оказался на гребне, Петрович встретил меня ехидным «Что так долго?» в кошачьей, понятно, интерпретации и пренебрежительно дернул ухом – дескать, я тут уже выспаться успел, пока вы горного козла изображать изволили.
– В следующий раз на тебя мешок навьючу! – пригрозил я, привалившись спиной к ближайшему удобному камню. Вытянутые ноги с непривычки гудели, да и в руках, особенно в пальцах, чувствовалась предательская слабость. – А вообще ты прав, тренироваться больше надо… Вот и займемся на досуге, ага?..
На этот раз Петрович ответом меня не удостоил, молча развернулся и сиганул куда-то вниз.
– Правильно, разведай, – пробормотал я ему вслед, но подниматься не стал – ну его на фиг, отдышусь хоть.
Как выяснилось, для преодоления гряды я выбрал не самый удобный участок, но тут уж или-или: или без проблем с воды высадиться, или через стену перелезть. Вершина скалы почти по всей ее протяженности была относительно плоской, но примерно метров через пять обрывалась с противоположной стороны. Хорошо хоть тут высота не достигала и десяти метров, так что со спуском проблем не возникло: я без особых мудрствований воспользовался стандартным репшнуром, входящим в снаряжение Егеря. Закрепить его на вершине не составило труда, так что спустился я быстро и с относительным комфортом. Веревку бросать было жаль, но я рассчитывал воспользоваться ею по возвращении, поэтому с риском ее обнаружения врагами пришлось смириться.