Как я и говорил, в машине такого класса нашелся довольно мощный стационарный медкомплекс. Сам по себе не такой уж и большой, с хороший кейс, но запитан от сети катера, и его же вычислительные мощности использует. Так что с собой не потаскаешь. Зато в пассажирском салоне можно пользоваться без проблем. Даже пациента никуда перемещать не надо: в какое кресло бросил, в том и лечишь – длины многофункциональных манипуляторов за глаза. На всякий случай зафиксировав Петровича пристяжным ремнем, я нацепил ему на морду дыхательную маску, принявшую оптимальную форму, пришлепнул на ребра пару датчиков и провел над тушкой напарника гофрированной «лапой». Та быстро определила оптимальное место крепления и самостоятельно вцепилась в бренное кошачье тело, сразу же пустив в ход инъекторы и электростимуляторы – должен сказать, ощущение специфическое. Довелось как-то испытать на себе, ага. Но ничего, это для пользы самого Петровича. А мне кое-что проверить надо.
Оставив питомца в заботливых «лапах» медкомплекса, я устроился в соседнем кресле и врубил «виртуалку». Все время, что мы были на острове, я вел видеозапись, благо объем накопителей позволял, и теперь занялся просмотром «киношек». Еще раз полюбовался на проведенную в лучших традициях тхэквон-до комбинацию, вырубившую Гилберта, и быстро перемотал файл к моменту его бегства. Здесь воспроизведение замедлил, а потом и вовсе начал просматривать покадрово. Но и этого мне показалось мало: самый удачный кадр я увеличил и внимательно осмотрел шею аборигена. Кажется, нашел.
В момент рывка веревка скользнула по коже, попутно смазав точки, оказавшиеся на ее пути. И впрямь не татуировка. Но если рисунок легко стирается, почему тогда Гилберт воды не боится? Несмываемый? Тогда не должен стираться от одного касания реп-шнура. Или все-таки смывается? Я же Гилберта вблизи после купания не видел. Стоп. Куда он рванул? Правильно, на «пятерку». То есть в место, куда чужакам, не прошедшим «ритуал», нельзя, ибо опасно. А рисунок, с его же слов, результат «ритуала». Вряд ли аборигены устраивают сие действо после каждого купания. Значит, что? Любопытный вывод. Но надо удостовериться.
Анализ кадров, на которых были запечатлены запястья аборигена, выявил примерно то же самое: широкие полосы кожи со смазанными точками. То есть они не стерлись полностью, а как бы размылись. И те куски, что вместе с наручниками стягивали Гилберту руки, превратились в труху почти полностью. Получается, реп-шнур сгнил там, где касался точек псевдотату?.. Избирательное действие. Оч-чень забавно. Просто до жути. Похоже, с аборигенами прямо-таки необходимо пообщаться…
– Товарищ лейтенант, сообщение от орбитальной группировки!
– Чего у них?
– Говорят, нашли подлодку. Координаты переслали. Какие будут указания, товарищ лейтенант?
Та-ак!.. Позже пообщаемся, иначе начальство не поймет.
– Летим, фиг ли… И выведи мне отметку на карту.
Салаге приказывать дважды не пришлось, и я вскоре почувствовал легкий толчок – катер с небольшим усилием выпростался из песка и плавно взмыл к поверхности воды. За дальнейшими его эволюциями я следить не стал, поскольку нашлось более интересное занятие: ярко-красная точка, возникшая на карте аккурат в проливчике между «тройкой» и «четверкой», навела на невеселые размышления. А именно: догадка моя относительно некоей зоны воздействия с эпицентром на острове Мауи-7 полностью подтвердилась. Новая отметка дорисовала на схеме ромб (или квадрат, смотря как карту повернуть). Факт в том, что и первоначальный треугольник, и новая фигура почти идеально вписывались в окружность. И в проливе наверняка затаилось нечто серьезное. Настолько серьезное, что смогло обездвижить подводную лодку. Тут хочешь не хочешь, а бросишь все дела и рванешь на разведку.
Лететь было недалеко, но я по здравому размышлению запретил сержанту Юрику высовываться из воды – мало ли, мимо «семерки» пойдем. Не хотелось бы раньше времени перед чужими глазами светиться. А в том, что основное поселение аборигенов именно там и расположено, я уже почти не сомневался. Так что шли на глубине в два-три метра, поскольку глубже кое-где не позволял рельеф дна. Но и в таком режиме дорога заняла не более получаса. За это время мы покрыли двадцать пять километров, то есть неслись со средней скоростью за шестьдесят кэмэ, уж не знаю, сколько это в узлах. Сильнее раскочегариваться было боязно ввиду узости проливов, но все равно Салага то и дело разгонялся до сотни и больше. Все это я машинально отмечал на боевом наладоннике, переведенном в активный режим, поскольку шлем, уже порядочно обрыдший, снял. Равно как и перчатки. Хотелось немного отдохнуть и подумать, чем я и занимался, машинально поглаживая мерно вздымавшийся бок Петровича. Тот все еще пребывал в отключке, но к тому моменту, как мы добрались до мыса на «тройке», сразу за которым начинался искомый пролив, таки очнулся. О чем и дал знать, принявшись вылизывать мою ладонь. Шершавый язык приятно щекотал кожу, так что я не возражал. Пусть даст волю эмоциям, ему сейчас полезно.
Выполняя ранее полученный приказ, Салага вырубил движки и притопил катер, самую чуточку не достав до дна. На этом горизонте движения воды почти не было, так что напороться бортом на камень мой личный пилот не опасался.
– Какие будут указания, товарищ лейтенант?
– Просканировать бы окрестности… Или фиг с ним?..
– Может, старые данные поднять? Комп карту глубин просчитал.
– Молодец, Салага! – оживился я. – Можешь, когда хочешь. Давай-ка ее сюда, родимую!..
Несколько минут я задумчиво пялился на красочную 3D-модель пролива и кусков островов, потом переключился на проекцию сверху с цветовой разметкой глубин. И сразу же наткнулся на интересный факт: практически весь фарватер был серым, то бишь сканер не сумел определить точное значение заданного параметра.
– Ты на это намекал, а, Юрик?
– Так точно, товарищ лейтенант! Картина, аналогичная бухте с пирамидами.
– Хм… Логично предположить, что и здесь повсюду «водоросли»…
Эту мою фразу пилот оставил без ответа, но я и не напрашивался. Так, мысли вслух. А про себя еще подумал, что лезть в «супчик» ох как не охота. Но придется. Просто нужно предусмотреть «запасной аэродром», так сказать.
– Значит так, Салага! Слушай боевой приказ. Насколько точное позиционирование «утопленника»?
– Плюс-минус десять метров, товарищ лейтенант!
– Тогда сейчас всплываем, и идем вдоль пролива метрах на трех-четырех. Над лодкой я выпрыгну, а ты возвращаешься на исходную. Как понял, прием.
– Есть, товарищ лейтенант…
Что-то не слышно радости в голосе. Вот ведь наивный, он что, думал, я его зашлю по лодке шариться? Ага, держи карман шире. В таких делах я предпочитаю полагаться только на себя. Опять же, у меня кое-какие преимущества имеются перед простыми смертными. Не будем пока конкретизировать.
– И не вздумай куда соваться! – на всякий случай предупредил я. – Сидишь на попе ровно, за Петровичем следишь, чтобы он из кибердока не выбрался. Вернусь – проверю. Усек?
– Так точно!
Вот это другой разговор. Хотя, пожалуй, именно сейчас сержант Петлицкий приоткрыл свою истинную сущность – тоже тот еще авантюрист, а вдобавок еще и романтик. Надо будет Саныча предупредить. Негоже такого кадра в ежовых рукавицах держать, рано или поздно взбрыкнет, если не направить его энергию в мирное русло. Впрочем, вряд ли въедливый майор Тарасов нуждается в подсказках, наверняка уже давно раскусил голубчика. До самой этой… глубины души. Вот.
Петрович с подозрительной старательностью продолжал вылизывать мои пальцы, так что пришлось прервать его забаву принудительно. Напялив перчатки и нахлобучив шлем, я загерметизировал броню, провел ладонью вдоль хребта обездоленного напарника и пересел поближе к правому люку. Катер к этому времени уже вырвался из водного плена и вскарабкался приблизительно на высоту второго этажа типового жилого здания. Фигня вопрос, мы с питомцем на полигоне и с куда большей верхотуры сигали. Причем, прошу заметить, на качественное пенобетонное покрытие. И ничего. А тут всего лишь нырнуть солдатиком. Главное, обратно не вылететь на манер пробки. Но для этого у нас кое-что найдется…
Как и любой мультисредный транспорт, наш аппарат был экипирован соответственно случаю. А случаи, как известно, бывают разные. Особенно если приходится действовать на земле, в воде и воздухе. Легкий гидрокостюм из универсального спанча, единого для всех – и военных, и гражданских, – мне был без надобности, а вот специальный пояс-утяжелитель пришелся как раз ко двору. Неплохо было бы еще «поплавок» – своеобразный спасательный жилет – приспособить, но не судьба. Без штатного дыхательного аппарата подкачивать его, равно как и стравливать воздух, не получится, стало быть, и пользы от него никакой. Ладно, и так сойдет для сельской местности. Главное, пояс доступ к кобуре не перекрывает. А нож у меня на груди, рукояткой вниз. Дэйпак, равно как и остальные карманы, с герметичными клапанами. Разве что за шиворот вода просочится, но не должна – сочленение достаточно плотное. Проверено не так давно на практике.
– Товарищ лейтенант, готовность пять секунд!
– Принял!
Ну вот, еще чуть-чуть. Ничего не забыл? Вроде нет: фильтр заблокирован, свежий патрон-регенератор активирован, баллистический комп в штатном режиме.
– Пять!
Соберись, Денисов. Беспечность никому еще на пользу не шла.
– Четыре!
Люк пшикнул сервоприводом и откинулся вверх, зафиксировавшись в крайнем положении.
– Три!
Ухватившись одной рукой за косяк, я высунулся до половины наружу и всмотрелся в водную гладь. Обычная голубая водичка, но дно не просматривается.
– Два!
Судя по отсутствию на поверхности характерного «горба», над лодкой достаточно большой слой воды, так что переломать ноги можно не опасаться. Плохо только, что даже силуэт субмарины не проступает. Полностью скрыта в «водорослях»? Похоже на то.