– Но я ведь тоже…
– Дышала? Ну и что? В деревне же на тебя ничего не подействовало. А ты, между прочим, в отравленной водице несколько дней купалась. Что, не так что ли? Не поверю, что ходила воняла неделю.
– Тьфу на тебя!
– Суровая правда жизни, – пожал я плечами. – Здоровый цинизм еще никому не вредил. И другим бабам тоже хоть бы хны, правда? Они тоже купались, тоже шмотки стирали… разве что готовили на пресной воде.
Варвара задумчиво кивнула, очаровательно прикусив губку. Сразу-то я внимания не обратил, а теперь приметил, что она действительно выглядит довольно опрятно – с поправкой, естественно, на толстые обстоятельства. Она и в экспедиции не изменила себе, предпочитая «милитари» – пропитанные солью камуфляжные шорты и драную майку цвета хаки. Понятно, что это сейчас, после без малого недели безжалостной эксплуатации, они в столь плачевном состоянии. Равно как и потрепанные шлепанцы. Но больше всего, конечно, пострадали волосы – блондинистые косы, некогда толстые, и челка, ранее густая и пушистая, сейчас превратились в бледные тени самих себя, тонкие и сосулистые. Но видно, что девушка их ежедневно мыла, причем в море – в ручье с пресной водой ила столько, что эффект получается строго обратный. Уж лучше просаливаться.
– Кста-ати! – Не говоря дурного слова, я протянул руку и растер между пальцев кончик правой косы. Варька отдернуться не успела, а потом, рассмотрев пылевой налет на перчатке, и возмущаться не стала. – Ты что, мать, не замечала, что ли?
– Замечала, – почему-то смутилась она. – Просто внимания не обращала. Все равно других вариантов не было.
– Вот видишь! Вывод: эта хрень на женщин не действует. Выбирает исключительно мужиков: полторы сотни аборигенов, твои коллеги, я, Петрович, экипаж подлодки из Океанариума…
– Эти-то откуда?
– Проверять полезли. У них ранее тут мимо другая субмарина проходила, и у экипажа ни с того ни с сего приключились глюки. Серега – тот, в гидрокостюме – единственный выживший. Он, кстати, перед тем, как к туземцам податься, пристрелил напарника по вахте и затопил лодку, грохнув остальной экипаж. Вот это поворот, правда?
– Денисов, блин!
Это чего, мутит ее, что ли? Вон, побледнела вся…
– Ладно, больше не буду. Но я не закончил. Последняя капля – Салага. И вот что я тебе скажу, Варвара Андреевна. От всего этого за версту разит чужой волей. Разумной волей.
– Да ну тебя, Денисов! Хорош угорать уже. И так тошно, а тут ты еще со своим зубоскальством.
– А чего? Все логично. Вот эти вот водоросли сами по себе всего лишь крошечные кусочки органики. Но когда их много, они образуют структуру, обладающую групповым разумом. Чудовищно от нас далеким, непонятным, возможно, непознаваемым. Более чем вероятно, живущим в ином временном потоке, более медленном. Но разумом. За примерами далеко ходить не надо: легорийцы, аборигены Ахерона, которые кочевники, мутанты в аномалиях. Но есть ма-аленький нюанс. Все эти случаи имеют искусственную природу. Это всегда либо созданные Первыми симбионты, либо логические ячейки легорийского биокомпьютера. А здесь, похоже, самородок. Уникальное явление, между прочим. Возможно, и Первые с подобным не сталкивались.
«Ответ положительный».
«Информация о подобных формах жизни отсутствует».
Ну вот, что я говорил? Ладно, продолжим умничать.
– Все-таки Ахерон удивительная планета. Не зря ее Первые для полигона выбрали. Но он и сам оказался способен породить разум. Пошел, так сказать, своим путем. Только воспользовался известным принципом организации разумных сообществ. Долгое время процесс развивался естественным образом, а потом сыграли внешние факторы.
– Это какие?
– Известно какие. Мы, люди.
– Ну ты и фантазер! Конспирологией увлекаешься?
– О чем ты, мать? Какая конспирология? Голые факты. Я тут с одним аборигеном по душам побеседовал. Может, знаешь – Гилберт Морской Еж? Нет? Ну и ладно. Так вот, он рассказал, что странности с его народом начались как раз в Бойню. Возросла активность в атмосфере, изменился баланс излучений, глушилку местные запустили… Короче, что-то сыграло, и наши «водоросли» получили качественный скачок в развитии. Скорее всего, наш… пусть будет «медленный разум» осознал, что на островах копошатся не просто биологические объекты, а личности. Правда, что такое «личность» он не понял, и подогнал племя под собственные стандарты. По рассказу Гилберта вырисовывается типичная картинка – прошедшие обряд мужчины становятся «единым целым». Что известно одному, то знают и все остальные. Ничего не напоминает? Вот-вот. В итоге туземцы варились в собственном соку больше ста лет. Изменений не было, это Гилберт подтвердил. У них царят традиции, зародившиеся тогда же. А потом на Ахерон вернулись федералы, чернореченцы с подводниками активизировались, начались разведывательные экспедиции. Да хотя бы вас взять. И все, новый скачок – сначала «медленный разум» попытался воздействовать на экипаж субмарины, но та экспедиция затронула ареал «водорослей» краешком, нашему визави не хватило времени. Не успел среагировать. Отсюда вывод об ином временном потоке. Но он начал учиться. И быстро учиться, особенно для конгломерата одноклеточных растений. И вас уже не упустил – натравил своих клевретов и пропустил твоих коллег-мужиков через обряд. А потом, проанализировав полученные данные, усилил воздействие. Серега с подлодки не маньяк, ему внушили что-то ужасное, если судить по его репликам. Да, я получил доступ к записям из «черного ящика». А потом «медленный разум» среагировал на меня и Петровича. Правда, попытки подчинить нас провалились.
– И почему, интересно?
– Фиг знает. – Щаз, так я и признался. – Почему на баб не действует? Может, из-за того, что он вас другим биологическим видом считает? Бесперспективным? А нас проигнорировал из-за прокачанных ментальных способностей. Егерь-фелинолог с котом ему еще не попадался. Вот и просчитался, убогий.
– Сам ты убогий!
Ага, кто бы сомневался.
– Самое плохое, что эта штука тоже стремительно прокачивает скиллы. Пардон за мой французский. Возможно, из-за того, что получила в свое распоряжение новые объекты для изучения. И не только для изучения, а еще и для взаимодействия с окружающей средой на принципиально новом уровне. Люди для нее… точно! Периферийные устройства! Датчики, чувствительные элементы. У водорослей, сама понимаешь, органов чувств нет. И разум в таких организмах мог зародиться только телепатический. Иного средства коммуникации и упорядочивания информации просто нет. Разве что посредством программирования воды… но это еще больший бред, чем телепатия. Тем более что она существует – взять хоть нас с Петровичем. Чем мы не доказательство?
И не только мы. Афалины на Нереиде тоже вполне себе материальные объекты. И очень даже разумные. Только Варваре о них знать не нужно.
– А ведь эта штука пыталась на меня напрямую воздействовать! – припомнил я полусон-полугаллюцинацию. – Когда я с затопленной лодки вышел, он меня таки достал. Я вырубился, а аборигены меня из воды выловили и в деревню доставили. На опыты.
– А я-то все думала, как ты туда попал! А у тебя и тут без приключений не обошлось, – не удержалась от шпильки Варвара.
– Радуйся, что все так исключительно удачно сложилось. А то куковала бы там до сих пор.
– Еще не ясно, что лучше!
– Угомонись. Или поспорить хочешь?
– Вот еще! – вздернула нос девушка. – Давно такой бредятины не слышала. Это слишком даже для тебя, Денисов.
– А по-моему, я был достаточно логичен. – Я повозился с диагностом, убедился, что с Салагой все путем – судя по симптоматике, кризис преодолен, «водоросли» нейтрализованы – и шагнул к люку в пилотскую кабину. – Осталось всего ничего: похерить эту штуковину.
– В смысле?!
– В прямом. Сейчас доберемся до затопленной лодки, я в нее спущусь и выведу реактор в разгонный режим.
– А смысл? Это же термояд, от него даже радиации не будет…
– И не надо. Тут даже рванет не сильно, цунами можно не опасаться. Зато вскипятит воду километров на полста вокруг, пока компьютер будет излишки тепла в забортную воду сбрасывать. Шестьдесят с небольшим градусов, и готово.
Конечно, с бухты-барахты субмарину не взорвать, там такая защита от дурака, что ой-ой. Но мы ведь уже видели, как эта хваленая защита работает? Умудрился Серега лодку затопить. Так что и я справлюсь, всего-то и надо, что реактор запустить в штатный режим. А потом выломать предохранители. Физически. Ручками то есть. Или просто расфигачить из апээса. Вариантов множество. И впрямь получится супчик. В прямом смысле слова. Уха с морскими гадами, вернее, буйабес. Другое дело, что не уверен я полностью в необходимости такого радикального решения. Больше долг во мне говорит, и циничный разум военного. А сердце… что сердце? Мы не в сопливой мелодраме. Переживу как-нибудь.
Уже протискиваясь в тесный люк, я невзначай бросил взгляд на девушку и застыл:
– Варь, ты чего? Не переживай, мы далеко уже будем…
– Так ты серьезно?! Про… разум?!
Тьфу ты! Я-то думал, она рыбок жалеет… Лицо бледное, ни кровинки, еще чуть-чуть и в обморок грохнется, ан нет! Просто дошло до нее. Как немногим ранее и до меня самого. Хорошо, что в тот момент меня никто не видел – наверняка рожа еще почище была. Хотя я морально подготовлен, как-никак, уже второй мой контакт с иной цивилизацией. Но в данном конкретном случае насчет цивилизации не уверен. Скорее, просто разум. Неокрепший, чуждый, но всего лишь разум. Неподкрепленный военной мощью или иными неприятными сюрпризами. Не считать же за таковой банальный галлюциноген? Он опасен лишь на первой стадии, пока про него люди не в курсе. А потом простейший фильтр избавит от проблемы раз и навсегда. Это просто мой на такие мелкие миазмы не был рассчитан.
– Денисов, но ведь… это же грандиозно!!!
О не-ет!..
– Чего грандиозного? Зловредная хрень, от которой всего лишь нужно побыстрее избавиться. Пока новых жертв не случилось.