– Друг, ты как? – обернулся я к подозрительно тихому пилоту.
Тот не ответил. Я осторожно приблизился к телу и выдохнул сквозь сжатые зубы: парень был мертв – при падении он умудрился свернуть себе шею. Имелись и другие повреждения, оставленные зубами и когтями «вампира», но они на смертельные не тянули. Зато вывернутая под неестественным углом голова не оставляла пространства для домыслов.
Невнятно ругаясь, я подхватил тело под мышки и поволок к катеру с максимально возможной скоростью, умудряясь еще и вертеть башкой на триста шестьдесят градусов. Но так ничего подозрительного и не заметил, да и никто не спешил наброситься на меня из кустов или сигануть с крыши десантного отсека. Когда запрыгнул в салон и заволок туда же мертвого летуна, убедился, что Галя рванула в лес не с пустыми руками – второй помповик отсутствовал. С пилотом долго возиться не стал, не убежит теперь. Аккуратно положил его около кормовой переборки, прикрыл палаткой из «аварийки» – хоть для чего-то пригодилась – и выбрался из тесной коробки, аккуратно прикрыв за собой люк.
Сомнений по поводу дальнейших действий не было: хочешь не хочешь, а биологичку нужно догнать и вернуться вместе с ней к месту падения катера. Под защитой его брони реально переждать десять часов, а потом связаться со своими. Вариант спасаться одному я даже не рассматривал. Во-первых, не правильно это. Во-вторых, это же Галя, а у меня к ней вроде… ага, это самое. Впрочем, любой другой тоже не стал бы исключением. Хотя вру, Линдеманна бы бросил без зазрения совести. Или Королева, ибо идиоту идиотская смерть.
Галин след я нашел без труда – полоса примятой травы начиналась метрах в пятидесяти от катера и тянулась до опушки. Судя по всему, промчавшись первые шагов двадцать, дальше она шла, подволакивая ноги, как будто в нерешительности. Но уже под сенью первых деревьев характер следов изменился: отпечатки ботинок в прошлогодней листве и в кое-где выступавшей на поверхность глине недвусмысленно говорили, что девушка перешла на бег. Причем неслась, не особо заморачиваясь выбором удобной дороги. Она то и дело натыкалась на стволы, пару раз вломилась в кустарник, а один раз пролезла под сваленным ураганом комлем в полтора обхвата толщиной. Я в глине возиться не пожелал и перемахнул препятствие с разбега. По пути неоднократно проклял дуру за неуместную резвость – не беги она так, давно бы догнал.
Заданный темп девушка выдерживала где-то полчаса, потом замедлилась, начала топтаться на месте, выписывать замысловатые зигзаги, как будто что-то искала. Наконец определилась с планом действий и снова углубилась в лес, на этот раз осторожно – судя по следам, двигалась она короткими перебежками, прячась за стволами деревьев.
Еще минут через двадцать я понял, что почти догнал ее, и удвоил бдительность. Если Галя действительно погналась за давешней тварью, лучше прослыть параноиком. Тем более, всего лишь в собственных глазах – свидетелей-то нет. Преодолев следующие сто с небольшим метров, я заметил впереди какое-то движение и замер, прижавшись к случившемуся рядом стволу. Всмотрелся в близлежащие заросли до рези в глазах, но все же засек интересующие меня объекты. В паре десятков метров от моей позиции в густом лесу имелась крошечная, не больше трех десятков шагов в поперечине, проплешина. В центре ее возвышался настоящий растительный гигант, что-то вроде земной секвойи, но с удивительно развитой корневой системой, выступавшей из почвы на добрых полтора человеческих роста. Издалека казалось, что дерево покоится на ажурном постаменте. Я даже чуть опешил, пораженный зрелищем, но быстро нашел объяснение необычному явлению: «секвойя» росла на небольшом холмике, и как раз с моей стороны его или подмыло дождями, или разрушило ветром. Скорее второе. Элементарно, местный кабан подрыл слой дерна, разворошил на несколько сантиметров вглубь, а дальше уже дело техники.
В хитросплетении корней у подножия растительного чуда устроилась Галя. Она была испугана до последней крайности, плюс ко всему ее бил озноб, что очень странно. Замерзнуть она не могла, термобелье и без батареи отлично сохраняло тепло. Скорее уж девушка должна бы потом обливаться, учитывая неплохую пробежку по пересеченной, да еще и густо заросшей местности. И тем не менее факт налицо: Галя вцепилась в ружье мертвой хваткой, но ствол ходил ходуном – вряд ли она в таком состоянии могла попасть хоть в кого-нибудь, кроме себя. Но все равно наличие огнестрела нужно учитывать, особенно при попытке наладить контакт. Но это потом, сначала разберемся кое с кем. Или с чем, я еще до конца не решил.
Над Галиным укрытием, в той точке, где корни сходились воедино и образовывали мощный ствол, сидела, нахохлившись, давешняя крылатая тварь с усеянной антеннами башкой. Она не выказывала признаков агрессии, но уродливые наросты на ее голове беспрестанно шевелились, как будто она пыталась составить оптимальный контур. Настраивается, сука. Интересно на кого? Пытается связаться с хозяином? Или Гале подлянку готовит? Я понаблюдал за тварью минут пять и установил несомненную связь между движением антенн и состоянием девушки: с периодичностью секунд в сорок наросты на черепе существа начинали колебаться с едва уловимой глазом амплитудой и высокой частотой. Галя сразу же вскрикивала и зажмуривалась. Секунд через десять хозяйство на голове твари успокаивалось, и девушка облегченно выдыхала, все так же судорожно стискивая рукоятку и цевье ружья.
Когда Галя в очередной раз вскрикнула, я навел марку прицела на тварь и трижды выстрелил, переключив магазины между вторым и третьим нажатиями на спуск. Два дробовых заряда начисто срезали крылья, картечная осыпь превратила верхнюю часть туловища существа в кровавую кашу, и обезображенная тушка мешком рухнула вниз, по пути пару раз отскочив от толстых корней. Грохнулась у Галиных ног, и девушка с перепугу всадила в мертвое тело пять выстрелов – видимо, все, что оставалось в магазине. Патроны кончились, но она раз за разом жала на спуск, не сообразив перекинуть флажок переключателя, но при этом исправно передергивала цевье, разве что движения ее были очень нервными.
Я ухмыльнулся, мысленно похвалив самого себя за меткость – хотя с тридцати метров промахнуться мудрено, – и осторожно направился к Гале, не поленившись сделать крюк. Как показывала практика, к вооруженным людям, находящимся в состоянии аффекта, приближаться по линии огня опасно для здоровья. Соответственно, я неторопливо добрался до среза зарослей, быстрым рывком преодолел открытое место и подошел к девушке с левой стороны. Прижавшись всем телом к склону горушки, тихонько позвал:
– Га-аль…
Она моментально развернулась на голос, машинально нажала на спуск и принялась озираться, никого не обнаружив.
– Галь, это я, Олег. Не стреляй.
– Олег?! – В голосе девушки прорезалась неподдельная радость пополам со страхом. – Олег, я очень боюсь! Мне все время мерещатся всякие ужасы!.. Мне очень страшно!
Она всхлипнула, знакомо шмыгнула носом и в который уже раз за этот длинный день разрыдалась, уронив ружье и закрыв лицо ладонями. А я поспешил воспользоваться оказией и выбрался из укрытия. Присел рядом и приобнял Галю левой рукой.
– Все хорошо, я с тобой… – не переставая контролировать окрестности, попытался я успокоить невольную напарницу. Получалось не очень – приходилось все время следить, чтобы не задеть ее ружьем, которое я держал за пистолетную рукоятку свободной рукой, стволом в сторону леса. Мало ли, вдруг еще какая тварюга из зарослей вылезет. – Все кончилось, я ее убил. Все, успокаивайся. Мы должны вернуться к катеру.
– Зачем? – всхлипнула девушка.
Ого, как все запущено!
– Там безопасно. Там еда. Там солнечная батарея. Через несколько часов мы сможем вызвать помощь. – Я осторожно поглаживал Галю по спине и монотонно перечислял ожидаемые преимущества. – Там до нас никто не доберется. Задраим люк и будем сидеть тихо-тихо, как мыши под веником. Хорошо?
– Хорошо…
Я чувствовал, что девушка постепенно приходит в норму. Все-таки крепкая она, если и истерит, то очень недолго, вот как сейчас. И пяти минут не прошло, а уже дрожать перестала и дышит ровно, разве что носом шмыгает. К тому же есть у меня подозрение, что как минимум последние две истерики имеют не совсем естественное происхождение.
– Галь, послушай меня… Ты себя как чувствуешь? Головная боль, покалывание в висках, свинец в затылке? – Вроде бы все симптомы припомнил, пусть хоть что-то скажет. – Не скрывай, говори прямо.
– Сейчас вроде нет, просто голова тяжелая, – всхлипнула девушка. – А до этого в ушах звенело. Сильно.
– И все?
Галя собралась было кивнуть утвердительно, но застыла, уставившись в одну точку. Глаза ее остекленели, губы скривились в неестественной гримасе, по телу пробежала волна дрожи. Да что за нафиг, мать твою! Эк ее плющит, а я ничего не чувствую… Проследив за Галиным взглядом, я уперся взором в горящие ярко-желтые буркалы неведомой тварюги. Видимо, мало ее свинцом нашпиговали, потому что она нашла в себе силы приподнять голову и загипнотизировать неосторожную девушку. Я и сам почувствовал, как меня прошиб озноб, но руки сработали с точностью хорошо отлаженного автомата: ствол ружья чуть сместился и выплюнул сноп картечи. Заряд в этот раз попал очень удачно – вышиб обе гляделки и заодно снес верхушку черепа. М-мать, надо было сразу в башку бить. Неугомонный монстр наконец распластался мокрой тряпкой по земле и начал таять. И только теперь Галя окончательно пришла в себя, о чем и возвестила удивленным возгласом. Затем уперлась мне в грудь кулаками и с силой толкнула, высвобождаясь из объятий.
– Олег?! Мы что?.. Как я здесь…
– Блин, только не реви!
Девушка с недоумением уставилась на меня – на ее лице не было и намека на истерику. Вот это я понимаю, вернулась моя девочка! Теперь выберемся, как пить дать.
– Галя, мы в лесу. Ты сюда убежала, тебя та тварюга с антеннами загипнотизировала. Помнишь хоть что-нибудь?